«Что он делает, мерзавец?» – мелькнуло в голове и погасло, потому что его губы были вкусней целой вазы конфет.
Настойчивый, но вдруг такой нежный поцелуй отдался в моём теле слабостью и ожиданием, сгустками напряжения, мерцающими и пробегающими вниз – от груди к бёдрам. Его руки скользнули от талии ниже.
«О, это невозможно», – пробилась партизаном мысль и протолкнула следующую: «Джайна Фло! Девочки! Они ищут меня, ой, надо, чтоб не заметили...» Нас крутануло и... бззыньк! Что-то упало и разбилось. О мраморный пол.
Киату оторвался от моих губ, глянул вокруг и, обнаружив рядом роскошную белую ванну, целый бассейн, наполненный бирюзовой водой, озорно сверкнул глазами:
– О, ты хочешь сразу? Я – за!
–
Киату посмотрел на захлопнувшуюся дверь, провёл ладонью по горящей щеке и улыбнулся. Девушки не раздают пощёчины тем, кто им безразличен, особенно с таким выражением лица...Он дождался, пока женские голоса стихнут, и вышел в роскошную спальню дживы. Да, такие апартаменты в отдельных башнях выделяют только чрезвычайно важным студентам, представителям королевской семьи и детям высокопоставленных особ. Киату прошёлся по комнате, зачерпнул горсть конфет из вазы. От них пахло Тасей.Киату усмехнулся, запихнул шоколадный трюфель в рот и выглянул в окно. Иномирянки в сопровождении заботливой джайны Фло прошли к питомнику разумного жемчуга.«Интересно, – подумал Киату, – знает ли джайна о том, что советник ведёт свою игру? Да нет. Вряд ли тётушку Фло стали бы посвящать во что-то серьёзное».Совес
К ночи, когда джайна Фло, наконец, вывесила бумажку с дежурствами и пожелала спокойной ночи, девчонки собрались на совет. Урожай первого дня был впечатляющим: три жалобы декану за несоблюдение приличий новыми мухарками и неуважительное отношение к мужчинам. Один олух с косами получил подзатыльник, когда попытался вытеснить Грымову с занятой скамьи "якобы не для женщин", другой был доходчиво послан, третий случайно упал лицом в суп в столовой. Ещё у ректора лежали две записки от преподавателей о моём несоответствии выбранным курсам и докладная об «унижении чести и достоинства благородного представителя высокого сословия» от ощипанного Юджина с подписями свидетелей. Ректор был уже не так добр, когда вызвал нас вечером, и его наливные щёчки багровели и вздрагивали от гнева.–
Ночь опустилась на чужой мир. В небе зажглась незнакомая луна, похожая на Сатурн с тремя кольцами. Лампа в стиле Ала-ад-Дина посреди комнаты была потушена, и сталактиты на стенах, постепенно погасли. Крохина и Рита быстро засопели на средневековых подобиях раскладушек у тщательно запертых входных дверей. Рядом лежали выданные магами порядка дубинки, ничем, кроме удобных рукояток, не примечательные. В не по-московски тихой темноте я ворочалась на широкой кровати, окружённой сетчатой тканью спущенного балдахина. Цикады и сверчки стрекотали на все голоса, но где-то вдалеке, словно на территорию Храма знаний их не пускали.Я вздохнула и, подложив ладони под щёку, повернулась набок. Словно назло, думалось про Киату. Я сердилась и говорила себе, что он подлец и нахал. И только из-за его проклятой привязки мне приходится оставаться тут, летом в каникулы учиться непонятно чему и непонятно зачем. А теперь из меня ещё и терминат
Неожиданно Киату почувствовал себя, как мальчишка. И вёл себя так же. Мыслимо ли полдня убить на поиск особой жемчужины с отверстием посредине? Он искал похожую на ту, что висела на шее у Таси.В отличие от принца Аридо Киату сразу понял, что Тасе для джойи нужна подобная. Ведь та, на шнурке, была особенной. Вибрации от неё за версту привлекали внимание и не отпускали. Наверное, только одарённые морем – такие, как он, могли их уловить.Киату до сих пор не мог поверить, что смешная, неловкая девчонка — джива. Когда он готовился ловить дживу, ему представлялось мистическое существо. Сильное и уверенное, в женской плоти. Он ожидал, что джива помотает его, как ураган, оттого и заказал у колдуна Джирату самую мощную из возможных привязок. А появилась она... Тася...Киату недоуменно хмыкнул.Он даже решил с
Штангу мне не дали, правда в пять утра она мне была и не нужна. Ах, и почему «умные часы» на запястье Риты не перестали работать в этом мире?! Мягкая подушка манила вернуться обратно, сладкий сон обвевал негой, заставляя глаза слипаться, а приятные простыни говорили: постой, любимая! Но, нависнув надо мной, Грымова рявкнула:– Подъём! – и возврата не было.Думаю, мы попрали все законы Дживайи, заявившись на пробежку в «родных» джинсах и трениках. Потому что кудлатый дворник на площадке перед центральным фонтаном потерял сделанную из пальмовых листьев метлу и раскрыл рот.– Девочки, а, может, попозже? Может, тут это неприлично? – пробормотала я. – У меня кроссовки не беговые...– Всё прилично, – кивнула Рита. –
Дома для утешения одиноких все разные, Киату во многих из них побывал. Но этот, у Королевского парка, был особенным. Будто не элитная мухарка тут принимала загрустивших и напряженных клиентов, утешая своими ласками, а просто хозяйка встречала гостей. В целом, элитным мухаркам жилось неплохо. Но Эджери знала своё дело так, что жила лучше других. Визитёры у неё были не простые, а лишь те, кто может себе позволить роскошь уединения с такой мухаркой, в том числе и кое-кто из правительства.Приземистая круглая башенка с резьбой по камню на стенах, всегда прикрытые ставнями окна, буйство зелени и цветов в небольшом саду, перламутровая крыша, скрытый от посторонних глаз, плещущий о мраморную плитку бассейн, украшенный богато и причудливо. Там, знал Киату, можно было удобно возлежать в подогретой солнцем впадине, и получать все возможные наслаждения от умелой красавицы. Но сегодня он пришёл не за этим.
У Цербера у ворот ада были светящиеся, как плошки с фосфором, глаза. И три головы. У Ани Фуц голова была только одна, но вставшие дыбом, с голубыми искрами на концах рыжие спиральки смотрелись настолько жутко, что и Цербер бы обзавидовался. Меня мороз продрал по коже.– Вау, какой кайф! – радостно сказала Аня и чуть вильнула бёдрами, словно танцевать собиралась.Тотчас всё потухло: и магический шарик ректора, и глаза, и волосы... Причёска её теперь выглядела так, словно Аниной головой пол мыли. Шарик на ладони почернел, скукожился и рассыпался в пепел. Зато по её лицу блуждала улыбка, как у моего одноклассника Фёдорова, курнувшего в туалете травы.Ректор схватился за голову. Мы бросились к Ане.– Ты как, Анюта? Живая?!– Ж
Аня коснулась чёрной жемчужины. Стало не по себе. Голова закружилась и слегка заломило голеностоп, как на погоду. У меня всегда на погоду колени ломит, а теперь ещё и лодыжка прибавилась... Ничего, потерплю. Я зажмурилась на всякий случай.– Ну! Ну же! – не выдержала Крохина.– Ещё шайбу-шайбу прокричи, – буркнула Грымова. – Куда мы торопимся? Тут вполне себе неплохо. Море, тропики, принцы...– Не мешайте, – сказала Рита. Я раскрыла глаза – стало любопытно посмотреть на их лица. А то, когда мне было девять, у меня вырезали аппендицит, я голоса врачей слышала, а посмотреть никак не получалось. Из-за наркоза. Но сейчас ничего интересного я не увидела. Аня прилаживалась к жемчужине и так, и эдак, аж покраснела от старания. Потом
Море тихо плескалось у наших ног. Голубое, прозрачное, с зеленоватыми и бирюзовыми полосами вдалеке. Немножко сонное, но уже ласковое, как только что проснувшийся котёнок. Небо стало чистым-чистым и на горизонте сливалось с морем, словно они были чем-то единым. За нашими спинами, за полосой раскидистых пальм и пышно цветущих кустарников народ продолжал дружно храпеть, а мы с Киату сидели на песке и смотрели вдаль.– Значит, Всевидящее Око тебе явилось? – повторил раз, наверное, в пятый Киату.Я не ответила, сколько раз можно «Да» говорить? Вместо этого сказала:– Ты бы пошёл, ещё поспал, а? Кажется, у тебя не вся Анина трын-трава выветрилась. Заедаешь...– Всё нормально, – буркнул он и вскинул на меня уставшие глаза. – Хотя нормальног
Я плотно сжала губы, чтобы не спросить что-нибудь типа: «Если вы Око, то куда делся нос, уши и всё остальное?» Нет, ну правда, если «по образу и подобию», оно ведь должно где-то быть, или тут всё не так?«Стоп! – рявкнула я на себя. – Киату в отключке. Рита спит. Некому толкать умные мысли, кроме тебя лично! А чёрная зараза собирается тебя съесть. Думай, Тася, думай. Только одна попытка!»Громадный золотой зрачок в белом мареве смотрел на меня и, кажется, слегка вибрировал. Смеётся что ли? Обидно стало бы, честное слово, если бы мой мозг не скрипел, придумывая самый-пресамый вопрос. Прямо представилось, как робот железной рукой выбирает на конвейере в моей голове карточки с вопросами:1. Киату. Я выйду замуж за Киату? Будут ли у нас дети? А если снять чёрную привязку, он меня не разлюбит? А вдруг он н
Уже от барана на вертеле ничего не осталось, а пляски и смех на площади не прекращались. Откуда-то появились музыканты. Средневековье тёмное, конечно, а не дискотека. Но те, которые дули в витые раковины, безумные, как саксофонисты из джазового кафе, мне понравились. Под тамтамы и барабаны очень даже симпатично звучало.Аня подключилась к веселью – естественно, с таким фейерверком внутри у неё постоянно праздник на низком старте. Наверное, Электр ещё и поэтому от мира ограждают: иначе заставят всех веселиться и правду говорить, что тогда делать тайным советникам и магам порядка? Без работы останутся, бедняги. И пафоса никакого, все сами с шуточками разберутся. Мне даже показалось, что Электры этому миру нужнее, чем дживы. Да и нам на Земле не повредили бы. Радости, её всегда не хватает, а тут пожалуйста: дунь-плюнь и черпай ложкой. Ура, б
Долго нам целоваться не дали. Не знаю, как, но нас обнаружил Март и потащил старшего брата обратно на островную площадь с криками:– Там такое! Такое!Я бежала следом, запыхавшись и слегка шатаясь, как и положено супердоходяге моего ранга.На Киату сразу же напали с обвинениями.– Я всё возмещу! – принялся отбиваться от семейства тавернщика мой любимый. – Найму людей, они построят вам новую таверну рядом.– А что если сделать таверну внутри корабля? Укрепить только чуть-чуть? – вставила Крохина, глядя с прищуром на руины. – Уверена, у вас до такого дизайна ещё никто не додумывался! Можно туристов привлечь... Трэджик, а у вас тут туристы вообще есть? – обернулась она к великану, оплакивающему свой сл
– Тася у нас! Уходим! – раздался бас Киату у каждого в джойе.– Аллилуйя! – подпрыгнула Крохина. – Ой, смотрите, кажется, маги на берегу собираются в кучу!Большой Трэджо принялся разворачивать «Барабант», крутя мощными руками деревянный штурвал. Команда засуетилась.– Ура! Тася телепортировалась! – воскликнула Грымова и тут же вытаращилась на Риту: – Не, ну как ты догадалась, что надо переть в самую гущу мальвин?! Как?!– Самый нелогичный вариант, – напомнила Рита и таинственно улыбнулась.Грымова махнула рукой:– Всё, завтра начинаю медитировать вместо завтрака, обеда и ужина! Нет, лучше в перерывах.
– Мухарок в бой не берём, – сказал Киату дерзким иноземкам.– Ага, щас! – буркнула Крохина и толкнула кулаком в бок Большого Трэджо: – Скажи ему!Великан чуть скривился от кокетливого апперкота, но тут же улыбнулся:– Да чего ты, Катран! Это же не наши мухарки, это помощницы дживы. Само Око велело идти на дело всем вместе.– Вы знаете, что ждать от стражей и магов, а мы – от Ани и Таси, – спокойно сказала Рита.– Вот это ты сказанула, – хмыкнула Грымова, – сама Тася не знает, чего ждать от Таси!– Именно, поэтому всё просто: достаточно просчитать все логические варианты, разумные и эффективые, от
Кто бы мог подумать, что под дворцом принца Аридо расположены катакомбы! Такие и гномам во «Властелине колец» не снились! Здесь было зябко и влажно, местами по стенам в ниши стекала вода. В некоторых заводях она мерцала, видимо, попадая на сталактиты. Неровные, словно изъеденные огромным монстром скалы образовывали естественные арки, на которых держалось всё, что выше. Казалось, заверни за очередной валун, а там или тролли притаились, или Голлум ищет «свою прелесть». Даже по странному, малоприятному запаху было ясно – тут не котят разводят, и не цветочки выращивают, а явно нечисть водится.– А вдруг там дракон?! – замирая от страха, прошептала я Ане.– Не дрейфь, драконов не бывает, – отрезала она.Пройдя в очередную арку, мы вышли в огромное пустое пространство, подсве
– Вам делает честь почитание святых, – сказал Аридо. – Я знал, что выбираю себе в жены не обычную мухарку, а особенную. С высокими моральными принципами!Я покраснела. Мне стало совсем стыдно, когда принц сказал:– Возможно, вам будет приятно, если я в знак уважения ваших обычаев также почту святого Мезима?Аня издала горлом курлыкающий звук и запихнула в рот сосиску-баклажан. Видимо, чтобы не разразиться гомерическим хохотом... Мне было хуже – аборигены смотрели на меня, и, покрываясь пятнами, я выкрутилась:– Мне очень льстит ваше предложение, джи Аридо. Но святой Мезим — покровитель женщин, особенно тех, кто много ест. Мужчинам же ему поклоняться никак нельзя, для здоровья вредно.Аня забилась в
Определённо в положении невесты принца имелись свои преимущества: такого СПА, как мне устроили служанки, я, наверное, и в лучших отелях Таиланда не испытала бы! Ванна оказалась бассейном два на три с пузырьками тёплой воды, плавающими на поверхности неизвестных цветов всех пастельных оттенков, с каменной лесенкой и ложем внутри. В чашах по углам горели огни. Пахло чем-то восточным и расслабляющим.– Я буду купаться сама, – заявила я, – всем спасибо, все свободны.Но служанки поняли это превратно и, куда-то сопроводив Аню, вернулись и скинули платья, оставшись в нательных штанишках и топиках. Я уже забралась в бассейн, обнаружив, что вода в нём циркулирует, как в джакузи. Мои протесты не приняли, и я вскоре сдалась. Мне тёрли спинку и прочее не мочалками, а этими розовыми-лимонными-голубыми цветами по очереди, заставляя испытывать по очереди бодрость, ра