Я растерянно пискнула, когда меня взяли подмышки и потащили на колени, как большую куклу.
Это не вопрос!
Сквозь ткань платья и нижних юбок очень полно ощущались мужские твердые и рельефные бедра. Всей попой.
— Ниса, скажи мне, — герцог зарылся носом в мои волосы на затылке, и теперь его слова щекотали шею, — Почему ты не спрашиваешь, как У МЕНЯ дела? Как прошел МОЙ день?
Я от растерянности вцепилась в его руки, обвившие мою талию:
— А что, мне разве можно? То есть, не запрещено?
И возмущенно фыркнула, когда услышала его смешок, дернулась, порываясь встать — и Лис, крепче сжав мою талию, проложил дорожку поцелуев от плеча по шее и до чувствительного места за ухом.
Я сдавленно пискнула, мотая головой и упираясь в обвившие меня руки — но где там!
—
Мы стояли в самом конце моста через который только что перебрались, изящного, высокого посередине, но совсем низенького тут, огражденного перилами, и любовались видм: белые контуры деревьев, скрывшие замок Страж, причудливо переплетающийся естественный и искусственный свет, горбатый мостик и закованный в лед пруд.— А как же! — живо откликнулся супруг, возможно, мне показалось, но в голосе его послышались неприкрытая радость от моего вопроса. — Вот как раз зимой кататься на льду и удирал!Сердце екнуло от мальчишеской улыбки Вейлерона — а еще от того что меня подхватили за талию, и перенеся через ажурные перила декоративного мостика, спустили на лед!А следом ко мне спрыгнул и сам Алиссандр, герцог Вейлеронскй.— Вам, дорогая супруга, доводилось кататься без коньков?Я фыркнула, и вздернула носик, давай понять: как можно, я
Втягивая жену в это обсуждение, я вовсе не ожидал услышать:— Простите, ваша светлость. Это было сделано мной не намеренно.Камеристка моей супруги мертвенно побледнела и судорожно сцепила руки, но голос ее, пусть и тихий, был тверд.Я молчал. Жена смотрела на свою подругу перепуганно. А рихтим продолжила:— Я… я приношу свои глубочайшие извинения вам и тэе Керолайн, — она не поднимала взгляда от пола, — Я не хотела… Не думала… В замке Лунь было достаточно не заходить в оранжерею, чтобы избежать подобного рода… казусов. Но я не учла, что я жила там с рождения, и, видимо, тамошние растения привыкли к моему фону, а здешние обитатели оказались гораздо чувствительнее…— Рихтим Дроут, поясните-ка, что вы имеете в виду?“Пройдоха вас побери!” — последнюю ч
И обреченно зажмурился.Вот ведь… чудо. В шерсти.Я погладил его по той самой шерсти и задал вопрос, которого инородец ждал, горестно опустив уши:— И кто она? — и почесал грудку.Уши чуть приподнялись, и глаза открылись, но на морде было написано величайшее страдание:— Так ведь, это… — и неожиданно заверещал, — Она хорошая! Злая, но хорошая! Маленькая хозяйка хотела в другое логово уйти! Злая ругалась! Не дала!Обе лапы уперлись мне в ключицы, а шорк, вытянувшись, заглядывал мне в глаза так, будто я тут каждый день младенцев ем, а он умоляет меня этого не делать ну вот хоть в этот раз.Да чтоб вас, а!Полон замок манипуляторов глазастых!Развел на свою голову!Тьфу!Решив,
Отец, как радушный хозяин, обещал семейный ужин и экскурсию по Луню. Матушка ненавязчиво нахваливала тэю Оленну. Братец Виторик откровенно рассыпался в комплиментах и пел дифирамбы сестре Алиссандра.Я гадала, насколько это всё настоящее.С одной стороны, кажется, всё вполне искренне, и Оленна, хоть смущается, краснеет, но выглядит уверенной и спокойной. И радой брату.С другой стороны… Вон, Алиссандр тоже меня превозносит с самым честным видом.Я тайком посмотрела по сторонам, выискивая Рискин. Нигде нет. Надо будет потом улизнуть, и найти её.— У меня не было никаких оснований предполагать, что тэйр Мельгор будет против покупки этого гарнитура! — энергично жаловалась на мужа одна из матушкиных подруг, приглашенных к визиту.— Тэя Мельгор, это был третий! Третий комплект украш
Матушка пришла, когда две служанки, смутно знакомые с детства, заканчивали помогать мне со сборами к ужину.— Что ж, — сказала она, когда мы с ней под руку плавно и чинно направились к парадной столовой. — Ты молодец уже хотя бы в том, что выжила Керолайн.Изумленная столь вольным толкование фактов, я взглянула на матушку, но мое негодование пропало впустую.— Поверь, жизни бы она тебе не дала, не с её характером, — похлопала она меня по руке. — Но теперь тебе следует развить успех и закрепить свое положение рядом с мужем! А ты? Что делаешь ты?Я всё больше понимала, что не понимаю, о чем мы сейчас говорим.— О, я помню о планах твоего отца и том, что он забил тебе голову этой чушью! — небрежно продолжила герцогиня Аласская, шествуя по своему дому, — Артефакт замка Лунь, и прочие глупости. Поверь мне,
— Боги, Ниса… — Лис выдохнул это, уже сгребая меня в охапку, на этот раз не терпя возражений, впрочем, на этот раз я и не возражала. — Ты мне сейчас душу наизнанку выворачиваешь своими несчастными глазами. Я поклялся перед богами, что я буду защищать тебя, и я буду, слышишь? Даже от твоих треклятых родственников. И если ты не перестанешь из-за них рыдать, мы уедем.Он обхватил ладонями мое лицо, поднял его и принялся целовать, не только губы — а все лицо, глаза щеки, лоб. Он осушал соленые капли, ловил их губами, и потом я ощущала вкус собственных слез на языке.Голова закружилась. Я цеплялась за него и ловила, пила эти поцелуи, пьянея от них, как от вина.Что будет, если я скажу ему сейчас?Посмотрю в глаза и скажу: “Я ведьма, Лис”.Да-да, та самая угроза благополучию твоего замка и его обитателей
Они мне нравились, оба, мне приятно было на них смотреть, и особое удовлетворение доставляло знание, что они не собираются друг друга убивать.А что прыгают и звенят железом — пускай.Ведь действительно же красиво.— Он не обижает тебя, Нисайем? — осторожный вопрос отца застал меня врасплох.Настолько, что мне понадобилось время, чтобы вынырнуть из собственнических мыслей, прокрутить мысленно вопрос, который я прослушала, а потом еще несколько мгновений, чтобы сообразить, кого он имеет в виду.— Нет, отец, — кротко опустив очи в пол ответила я, наконец разобравшись, что к чему и расставив мысли по местам.Было стыдно и неловко, что меня поймали на разглядывании собственного мужа. Теперь его светлость догадается, что это занятие делает меня туповатой...— Ниса? — и я п
Тяжёлые, напористые толчки, и с подсказкой Лиса я обвиваю его талию ногами, и ощущения от этого чуть, но меняются.Он держит меня под попу, и вжимает телом в стену, и бьёт, бьёт, бьёт внутрь меня…Мои мышцы напряжены и дрожат, а глаза закрыты, я взмокла, и от каждого точка мужа между моих ног — все ближе к заветной молнии.Он рычит, а я всхлипываю, молния так близко, совсем рядом, вот-вот, и я отчаянно цепляюсь за него и выгибаюсь. И когда она, ослепительная и упрямая, сверкает в моей голове, оставляя слепой, глухой и слабой, я с тихим "Ли-и-ис!" вжимаюсь в мужа, впиваюсь в него ногтями.И чувствую, всей собой чувствую, как прокатывается по его телу волна дрожи. Как он замирает, войдя в меня до упора. И я ощущаю его так глубоко и полно!Мы оба замерли, и я, перебир