Маргарита
Ранним утром сходила с ума от беспокойства, не зная, что и думать. Охотник не пришел, не позвонил и на сообщения не отвечал. Так переживала за него, что мысль о предстоящей через несколько часов защите диплома была где-то там… далеко и совсем неважна.
Может, его куда-то вызвали? Он срочно улетел домой? В больнице? Столько мыслей, и ни одна не казалась убедительной. Меня трясло. Я переживала, что с Сергеем что-то случилось. Даже больше, я была уверена в этом, отчего еще сильнее накручивала себя.
«Если с ним произошло несчастье, то это я виновата. Только я, потому что эгоистично решила, что он сможет помочь мне, малышу, женщине… а теперь… он молчит. Что же случилось?!»
Так себя накрутила, что на меня смотреть нельзя было. После ледяного душа быстро оделась, не забыв взять сумку и тетрадь, куда записывала важные моменты по своей дипломной работе. Нужно было повторить, но мысли были совсем о другом.
4 года назад 2 апреля Новосибирск Маргарита просыпалась очень тяжело. Голова гудела, и чувствовала она себя ужасно. Когда мозг стал воспринимать реальность, воспоминания вспыхнули в голове, отчего Соркина сжала пальцами виски, пытаясь принять произошедшее. Выдохнув, что ее спас Охотник, Рита улыбнулась. Он пришел за ней, не оставил… Он не так равнодушен, как пытался показать. Девушка поднялась и медленно пошла в ванную комнату. В зале, коридоре она никого не увидела, как и на кухне. Подошла к входной двери и дернула за ручку, определив, что она закрыта. Охотник ушел, запер ее в квартире. Улыбнувшись, Рита направилась в ванную. Стоя под теплыми струями воды, медленно намыливая себя губкой с пеной душистого апельсина, она улыбалась, с восторгом посматривая на кольцо. Была счастлива, пусть вчера случился самый ужасный день в ее жизни. Но Волков вернулся, защитил, спас. Она была сча
Наши дни Высокий мощный мужчина со шрамом на лице шел по коридору больницы, направляясь в палату, где лежал друг. Оказавшись внутри, он хлопнул дверью, отчего мужчина, лежащий на кровати, открыл глаза, проснувшись после долго сна. Он тяжело посмотрел по сторонам и хрипло выдохнул: – Где Рита? – Пропала, – раздраженно выдал Олег, злясь на себя, презирая подлую сучку, подставившую его, мечтая искоренить семейку Котловых. А еще немного, и он будет знать о том, кто является заказчиком. – То есть? Как пропала? – с возмущением выдохнул Волков, приподнимаясь, чувствуя адскую боль в боку и плече, но ему было плевать на рану. Главное, жена, его нежная девочка. – Осторожно. Тебя еле как вытащили с того света. Думал, помрешь, а ты нет, живучий, – подбодрил Олег, вспоминая, как доставлял Сергея в больницу, не веря, что случится чудо. – Где моя жена? – откидывая лишнюю информацию, резко проговорил Волков, чувствуя, к
Затрясло. Понимала его, хорошо, считая, что он прав, но меня скручивало от ужаса, что я вновь буду рядом с таким ничтожеством, мразью, как Котлов Иван, тем более – один на один. Как же я его презирала и ненавидела, и особенно Николая Федоровича. Так, как никогда, не в силах мириться с такой жестокостью, фальшью и безнаказанностью. Я столько всего пережила, натерпелась, а она… погибает до сих пор. Столько долгих лет Ирина живет в ужасе, настоящем ужасе, не зная выхода. А малыш ее… На мгновение потерялась, понимая чудовищную правду: – Так тот мальчик… он сын… сын Ивана?! И это именно он его избивал? – воскликнула, вспоминая побои на теле маленького, беззащитного мальчика, над которым издевался собственный отец за то, что у него ручки соединены. Сволочь! Вместо помощи! Это совершал тот, кто должен оберегать, ценить и лелеять, а он избивал, да так, что гематомы на голове – это только цветочки. Ребенок не может говорить. А он мне про замужество и детей рассказывал…
Как будто сошла с ума, соединяя все, осознавая и ужасаясь. Вот так поступил со мной… мой брат. Тот, в ком была уверена, зная, что он никогда не обидит. «Почему?! Почему?» – Лучше?! Лучше? Да ты знаешь, что я тогда пережила, когда увидела Сергея с ней? Как ты мог?! – задохнулась от обиды, не имея сил говорить. Как же ужасно, жестоко. Бесчувственный чурбан. Как он мог? Со мной… Неужели так можно?! Что я ему сделала, чтобы он так… Отошла на шаг и с возмущением прошептала: – Тогда понятны его слова… Когда он подошел и спросил, дорог ли ты мне… Шторм кивнул и громко выдал: – Это я подбил его, сказав, что ты не уйдешь с ним, что не пойдешь против меня, а по-другому он бы не отпустил. Не отпустил. В тот момент я видел в нем угрозу для маленькой девочки. Я потом понял, как тебе было плохо, что у вас все не так, но я считал, что ты должна пожить для себя, повзрослеть… – Ты… – слезы стояли в глазах. Было так плохо, что хотелось
Год спустя Чемальский район Республики Алтай Маргарита Солнечный день грел теплыми лучами, накрывая живописную местность своим ярким невероятным очарованием. Чистый горный воздух заполнял легкие, отчего дышалось так свободно и легко, что не могла надышаться. Вечно зеленые ели на громадных коричневых великанах радовали взор, показывая поистине настоящее великолепие, к которому я все не могла привыкнуть, восхищаясь каждую секунду. Уже год я живу в этом прекрасном месте, где по-настоящему счастлива рядом со своей семьей. Села на кованую скамью в каменной беседке, где любили семьей трапезничать, и посмотрела на дочку. Настя лепила из белого пластилина снеговика, желая поставить его под кривую елку красного цвета, потому как зеленый закончился. Нужно будет купить. Улыбнулась и поинтересовалась: – Доченька, а почему решила лепить снеговика и елку, когда
Чемальский район Республики Алтай Наши дни Сергей Проснулся мгновенно, как только услышал трель стационарного телефона. Поднялся и, схватив трубку, произнес сонным голосом: – Слушаю. – Серый, ты что, еще спишь? – весело проговорил вечно довольный Тарасов, наслаждаясь своим идиотским вопросом. Посмотрел на тумбочку, где стояли электронные часы, показывая пять утра, и недовольно осведомился: – Леха, ты в курсе, который час? – Конечно. Я уже в четыре вынужден был взбодриться и рвануть через окно, как горный козел, прыгая по балконам, потому что появился муж. Почти как в анекдоте, к Антонине явился ее старикан из командировки. Усмехнулся, поражаясь Тарасову, вечному донжуану, любителю прекрасного пола, особенно замужних дам, и проговорил: – Пора свою найти, и спрыгивать с балкона не придется. – Так уже е
Через день я крутилась у зеркала и смотрела на себя. Высокая, стройная, с длинными светлыми волосами, уложенными в красивую прическу. Бежевое платье до колен с маленькими камнями очень хорошо смотрелось на загорелой коже. Босоножки на высоком каблуке, сумочка под цвет платья – выглядела как принцесса, и даже взгляд подходящий – печальный. Но это сейчас – наедине с собой. Подняла руку, чтобы снять цепочку с подвеской, но не смогла. Вздохнула, все же попыталась расстегнуть замок, понимая, что лучше надеть колье, да и сережки от набора уже вдела в уши, а снять любимое украшение не могла. В дверь позвонили, и я убрала руку, радуясь в душе, что чужое вмешательство помешало мне снять цепочку. Пусть так. Направившись в коридор и посмотрев в глазок, улыбнулась и открыла дверь. На пороге стоял, как всегда, элегантный Иван с шикарным букетом бордовых роз. Он протянул их мне и произнес: – Самой очаровательной девушке! Я покорен твоей красотой с первого взгляда.
«Успокоиться? Успокоиться?» Еще сильнее стала дергаться, гневно выговаривая: – Отпусти меня! Сейчас же! Сергей! Охотник даже не пошевелился выполнить мое пожелание, только слегка сдвинул руки по платью, отчего мое тело моментально взбунтовалось, принимая за ласку. Вернув их на прежнее место, чуть сжимая ткань, проговорил в волосы: – Рита, не лезь в это змеиное логово. Поверь, это ядовитый гадюшник. Тебе здесь не место. – Как не лезть? Ребенка избивают! Избивают! – воскликнула, чувствуя, как мужчина мгновенно напрягся и отпустил меня. Не мешкая, повернулась к нему, встречаясь с темно-голубыми глазами, невероятно красивыми и вместе с тем опасными до дрожи в груди. Он сжал руки в кулаки и ледяным тоном произнес: – Я не знал. Только в курсе, что территория охраняется. Обещаю, я все узнаю и предприму все меры, чтобы помочь ему. «А мне сидеть и ждать, пока ребенка калечат?!» – Нет. Там что-то не так,