Фар молча смотрел на свою жену. Как же приятно видеть её! Как раньше, до побега, взгляд Ульяны будто оставлял след в его груди, растекался колким теплом, застревал комом в горле, одновременно подчинял и дарил невероятное всепоглощающее ощущение могущества! А сейчас, когда выяснилось, что в её чреве растёт новая жизнь, эти эмоции усилились в несколько раз. Повелитель почти не дышал, боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть это волшебное наваждение. Казалось, ещё вдох — и дракон сгорит в пламени собственных страстей. Его маленькая фири беременна!
Подскочил Селл и потряс руку Ульяне, заговорил глупости, и Фар, перебив его, властно приказал возвращаться. Улю немедленно нужно показать жрецу! Убедиться, что беременность протекает нормально. Фару необходимо знать, что её тело не пострадает, ведь физиология драконов и людей несколько различается. Лучше всего, если фири всю беременность проведёт в храме Рейши. Фару будет спокойнее.
И тут Ульяна вдруг расхохоталась — б
Плечи Фара окаменели, дракон весь подобрался, ощущая приближающуюся опасность. После того, как у его маленькой фири на лице появлялось такое вот выражение, приходилось то восстанавливать замок после попытки иномирянки встроить лифт, то в очередной раз успокаивать хозяев обителей, заверяя в том, что закон о длине юбок неизменен, то спасать жителей замка от отравления новым «шедевром» жены!Девушки направились к машине, а Фар всё не отрывал тревожного взгляда от худенькой фигурки жены. Что же Ульяна задумала? Селл, придерживая каску, под огорчённые вскрики забрался в машину первым, Фар последовал за братом.— Живое представление закончено! — раскинув руки, возвестил толпе Лука. — Смотрите нас на «Ютуб»!Лука, хоть и обладал странными повадками и не особо привлекательным телом, всё больше нравился Арм-Фару. Когда нужно, пухлик молчал, а когда ситуация заходила в тупик, подавал интересные идеи. И главное — предлагал св
Ульяна писала дольше. Фар, наблюдая за женой, невольно залюбовался её позой и движениями. Губы Ули беззвучно шевелились, словно она проговаривала то, что пишет, глаза то и дело поблёскивали, а когда фири поднесла ручку ко рту и, покусывая кончик, задумалась, дракон забыл, как дышать. Лишь когда Ульяна снова принялась писать, судорожно вдохнул и попытался оторвать взгляд от синей линии, которую оставила ручка над губой фири. Как же хотелось наклониться и, протянув руку, стереть пасту подушечкой большого пальца. И словно случайно задеть при этом пухлую губу жены…— Готово! — возвестила Уля и протянула лист Луке. — В основном это всё, что я хочу.— Да, немало, — пробегая взглядом по строчкам, усмехнулся новый слуга дракона. Посмотрел на Повелителя, и Фару показалось, что во взгляде пухлика мелькнуло сочувствие. — Вам зачитать или…— Подай! — властно перебил его дракон и требовательно протянул руку.
Не знаю, что больше меня обожгло: Ар-кетч или поцелуй дракона. Я замерла, не желая даже шевелиться, чтобы ещё чуточку продлить прикосновение Фара. Голова закружилась, казалось, от кристалла по телу растекалась жидкая лава. И я не знаю, было ли это магией волшебного камня из мира Мадин, или же это другая, более древняя магия, которая объединяет все миры и существа.И тут я осознала, что до сих пор неравнодушна к этому гаду хвостатому. Несмотря на всё, что он сделал, невзирая на всю ложь и страшные события… Скрипнула зубами: да за что мне это? Чем я так разозлила мироздание, что оно привязало моё глупое сердце к тому, кто лишь повелевает? Но ничего! Пусть попробует пройти мой отбор. Не так просто преодолеть все испытания.Дракон отстранился, и я покачнулась, будто меня лишили поддержки. Стал холодно. И только сейчас, когда голова перестала кружиться от умопомрачительного аромата пачули, исходящего от моего иномирного мужа, поняла, что камня нет в моей руке. Как и
Когда мы вошли, то растерянно замерли на пороге. Драконы и Лука, рассевшись за столом, чинно попивали чай из разноцветных чашечек и хрумкали овсяное печенье. Селл тут же вскочил и, придерживая каску, галантно уступил место Алисе.— Фар рассказал, что значит чай и кофе! Прошу прощения за неучтивость. Позволь в качестве извинения приготовить напиток… — Дракон посмотрел на меня и с энтузиазмом подмигнул: — Это так замечательно! Опускаешь пакетик в кипяток, и вода преображается! Запах жуткий, вкус ещё хуже, но если добавить этого, как его…— Сахар? — уточнила я.— Верно! — поднял ложечку Селл. — Если добавить сахар, то становится вполне сносно.— Не согласен, — холодно произнёс Фар.Засвистел чайник. Лиська удивилась:— Где вы откопали эту древность? Почему не включили электрический?— Но это же металл! — Селл востороженно потянул руки к извергающе
У подъезда стоял огромный блестящий фургон, из которого выходили мрачные мужчины в строгих костюмах. Я вздрогнула от неожиданности: люди в чёрном? Не за моим ли драконом они пожаловали? Я же ничего не знаю о том, как именно может путешествовать Повелитель другого мира в нашем. Даже мысли не возникло спросить об этом — думала лишь о своей обиде. Сердце заколотилось ещё быстрее. А вдруг Фар без разрешения — как незаконный эмигрант и сейчас дракона схватят? И его брата! Надо их предупредить.Только я попятилась, как мужчины открыли задние дверцы и принялись выгружать чемоданы. На меня не обращали никакого внимания. Один из них звонил по телефону.— Я на месте. Куда заносить? Понял.Я вздохнула с облегчением: оказывается, это просто кто-то переезжает! И тут же насторожилась, прислушиваясь к себе. Я что, только что беспокоилась о Фаре? О драконе?! Да он же властный Повелитель, который справляется с целым миром! И уж о себе может позаботиться. Наверн
Я смотрела, как отец оправляет большими пальцами складки рубашки за поясом, и холодела от ужаса. Может, и с папой хоть на капельку сработает? Чтобы у Фара оставался шанс. Одёрнула себя: на что шанс? Мы заключили договор, и если он не выполнит мои задания, то оставит меня в покое и вернётся в Мадин ни с чем. Я дотронулась до камня в груди: и вот гарантия, что он исполнит своё слово.Я же хотела этого, желала не видеть больше дракона, забыть о его существовании. Ещё недавно я бы радовалась, что Фар не получит одобрения отца. Тряхнула волосами: я и радуюсь! Представив Фара в самом нелепом виде — с мускулистыми ногами, обтянутыми розовыми лосинами, и в белоснежном норковом манто, — я вымученно улыбнулась. Дверь открылась, и на пороге возник Лука.— Добро пожаловать! — воскликнул он и отступил в сторону. — Фарид Драконов ожидает вас!Отец обернулся и наградил меня таким холодным взглядом, что, чую, улыбка моя превратилась в оскал. Ну вот
Фар любовался светом в окнах многоквартирного дома, в котором жила подруга жены, и думал об Ульяне. Вспоминал, как она с тревогой смотрела на отца, как мялась в ожидании слов, как краснела под взглядом мамы.— Тебе повезло, что фири призналась в том, что её отец аниток, — проговорил Селл. — Воинам важна уверенность в силе и могуществе союзника. Понравиться анитоку было несложно. — Фар обернулся и посмотрел на брата. Тот, сидя на выкрашенной в жёлтый цвет железной перекладине неизвестного назначения, болтал ногами и хитро щурился. — Жаль, что он даже не представляет, насколько могущественного союзника обрёл. Дочь воина взял в жёны Повелитель мира! Воображаю, как Виктор был бы горд, узнай он об этом…— Нельзя раскрывать истину отцу Ульяны, — сурово прервал Фар.— Да я понимаю, — поморщился Селл и снова улыбнулся: — Я лишь представляю, как бы вытянулось его лицо. — Он спрыгнул и подошёл к брат
Фар сжал челюсти и медленно выдохнул. Ощущать себя беспомощным было до болезненного унизительно. Пока Повелитель привязан к этому миру, Мадин в опасности.— Честно говоря, я сам не знаю, как оно получилось, — пожал плечами Селл. — Я пытался пересечь завесу снова и снова, как ты, но лишь проскакивал сквозь облака. Спросил бы Эйч-Ду, но не посмел поднимать анитоков обители Повелителя, а без них не пробиться.— Я понимаю, — прервал его Фар. — Но я не о том спрашиваю. Ты хотел предупредить, но не получалось протиснуться меж мирами. А что было за миг до того, как получилось?— А, — улыбнулся Селл. — Я вспомнил, как Ульяна кормила меня блинами. Подумал, вот бы попасть к ней домой и попробовать наконец то, что она нахваливала, когда пичкала меня той гадостью. — Улыбка его растаяла. — На какой-то миг мне показалось, что я погибну, если не отведаю этих треклятых блинов.— Я так и думал, &mdash