Глава 2

- Герцог обещал, что наказания не будет. Правду о вашем исчезновении удалось скрыть, ничья репутация не пострадает.

- Смотри на меня! Отвечай, когда с тобой разговаривают! – не выдержал мальчишка. Я снова не обратил внимания, и тогда он, белый от злости, унижения и страха потерять возлюбленную, отвесил мне пощечину.

Мне. Пощечину.

Да еще в присутствии красивой женщины.

- Зря ты это сделал, – очень ровным от ярости голосом сообщил я, опуская ладонь на клинок. – За такое в моей семье убивают.

Раз – и мальчишка, вскрикнув, уронил покрытое изморозью оружие себе под ноги. Два – я вскочил, каблук мимоходом опустился на лезвие, шпага сломалась с легким хрустом, как сухая ветка. Три – рука вцепилась ему в горло, чуть пониже челюсти. Я был так зол, что сумел оторвать наглеца от земли, почти не прибегая к магии.

- Извиняйся, – потребовал я, глядя ему в глаза. – Или умрешь.

Юнец не был трусом. Несколько секунд он дергался, безуспешно пытаясь разжать мою хватку. Девица завопила возмущенное «Лоренцо!» и повисла на руке. Я раздраженно оттолкнул ее и опустил мальчишку на землю, одновременно посылая короткий морозный импульс сквозь пальцы. Больно и прекрасно остужает горячие головы. Пусть любитель бить пленных подумает о своем поведении, а потом продолжим воспитательную беседу.

Я не собирался его убивать. Только унизить, отплатив за оскорбление. Но все пошло не так.

Он рухнул на землю, разевая рот, словно выброшенная на берег рыба. Скрюченные пальцы вцепились в камзол с левой стороны груди. Вторая рука бестолково скребла землю.

Врожденный порок сердца или иная похожая болезнь. Проклятье, мальчишкам с хлипким здоровьем надо сидеть дома, а не задирать проезжих магов! Юнец хрипло выдохнул, дернулся и замер. Я упал на колени рядом, изо всех сил вцепился в его тонкие запястья. Тело выгнулось дугой, когда из моих рук, пытаясь снова запустить остановившееся сердце, хлестнул поток силы. Бесполезно. Магия жизни – не мое призвание.

Безжизненные глаза смотрели в небесную синь над Вилессами.

Я выругался. Черноусого идиота было жалко. И я так и не успел добиться от него извинений.

- Лоренцо! – крик девицы отвлек от созерцания трупа.

- Я же предупреждал. Есть вещи, которые нельзя оставлять безнаказанными, – сообщил я с досадой.

Она бросилась молча, даже не подумав прихватить дагу, что валялась рядом. Мелькнули безумные серые глаза, скрюченные пальцы. Рывок был столь силен и внезапен, что я не устоял, и мы покатились по траве.

Франческа извивалась и шипела, как бешеная кошка. С немалым трудом я сумел все же оторвать ее левую руку от горла. Правой она расцарапала мне щеку. Целилась в глаз, но не попала.

- Ты, ты! – наконец прорвало ее. – Лоренцо! Убью!

- Не надо убивать Лоренцо, я это уже сделал.

Она зарычала и снова попыталась выцарапать мне глаза, но я, наконец, сумел навалиться на нее и перехватить запястья. Полный лютой ненависти взгляд подсказал лучше всяких слов – оправдываться бесполезно.

Да я и не собирался.

- Честное слово, милая, ты же видела. Надо было просить прощения, пока я был добрый.

Она взвыла, выгнулась подо мной, словно одержимая, из которой изгоняют бесов, и вдруг разразилась бурными рыданиями.

Когда женщины плачут, они отдаются этому занятию всем существом, а значит, можно расслабиться. До следующего приступа ярости.

Я отпустил ее и встал. На душе было паскудно. Да, в нашей семье не принято спускать оскорбления от людишек, по меркам любого из Стражей смуглый обладатель усиков вполне заслужил такой конец своей бесславной жизни. Но осадок все равно был и довольно гадкий. Если уж я убиваю, предпочитаю делать это осознанно.

К тому же возникла еще одна проблема. Девица осталась без спутника и защитника. Без денег и связей. Сбежавшая от отца, наверняка опозоренная. Участь, ждавшая ее, была незавидна – содержанка в лучшем случае. А скорее, шлюха.

И что теперь с ней делать? Начиная игру, я рассчитывал на веселое приключение, не более.

Нет, конечно, это все были ее проблемы, не мои. Но при взгляде на рыдающую Франческу мне стало жалко девушку. В некотором роде, я ощутил себя ответственным за ее судьбу.

По мере того, как рыдания утихали, в ее глазах снова разгорался полный неукротимой ярости огонь. Я не стал дожидаться, пока девушку прорвет повторно. Пусть выплеснет все сразу

- Ну, не плачь, – от примирительного хлопка по плечу сеньорита вздрогнула. – Кто станет плакать о парне с такими дурацкими усами?

Этого хватило, чтобы вызвать еще один приступ ярости, более короткий и снова закончившийся слезами.

Пока девица рыдала, я напоил коня. У поворота к озеру увидел еще одну лошадь – судя по всему, принадлежавшую покойнику. Сначала она диковато косилась и всхрапывала, но стоило достать из сумки яблоко, как лед недоверия был сломлен.

С лошадьми в поводу я вернулся к Франческе. Она закончила рыдать и теперь просто сидела над трупом – бледная и опустошенная.

Наверное, в ее глазах произошедшее выглядело, как циничное, хладнокровное убийство. Что же, если оставить в стороне всякие сопли о “я не хотел”, именно таковым оно и было.

- Итак, сеньорита, – намеренно бодро объявил я. – Остается один немаловажный вопрос. Что мне с вами делать?

- А? – глаза пустые, на щеках засохшие дорожки от слез. – Разве ты не должен доставить меня к отцу?

- Неа. Я солгал.

Третий приступ ярости совсем исчерпал ее силы.

- Сеньорита, – я ухватил ее за подбородок и заставил взглянуть в глаза. – Вы не ответили в прошлый раз. Что мы с вами все-таки будем делать?

- Делай что хочешь. Мне все равно.

- Ну что же. Тогда прошу в седло. Вас подсадить?

В этот раз Франческа подчинилась без звука.

* * *

- Куда мы едем? – спросила она через полчаса бодрой трусцы.

Предчувствуя поток обвинений, я вздохнул. При других обстоятельствах путешествие в обществе красивой знатной женщины могло стать по-настоящему приятным.

- До заката еще почти два часа. Успеем добраться до таверны. Люблю ночевать в комфорте. К тому же, по вине твоего мертвого дружка, я так и не успел искупаться.

- А потом? Куда ты меня везешь?

- В Кастелло ди Нава, милая.

Ее плечи поникли:

- Ты же сказал, что соврал насчет отца.

- А я и соврал. Однако оставлять тебя одну на дороге как-то нехорошо. Всякое может случиться. Со слов твоего любовника…

- Он был моим мужем! – перебила меня Франческа.

- О, даже так? Ну, тогда я оказал тебе большую услугу. Не надо благодарить. Нет, нет, убивать меня тоже не надо. Мы это уже пробовали, и получилось как-то не очень. Тссс, Франческа, дорогая, не нервируй лошадь, еще немного, и она понесет. Если ты при этом упадешь и сломаешь шею, это будет не моя проблема. Итак, со слов твоего, хммм… мужа, получалось, что ты дочка ни много ни мало, целого герцога. Я рискнул предположить, что вы только-только сбежали из-под родительского крылышка, а ближайшее владение принадлежит герцогу Рино.

- Ненавижу тебя! – прошептала она и пришпорила коня.