11

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ 

СУЛТАН 

Вибрация особого телефона вернула меня из мира снов. Адреналин забурлил в моей крови раньше, чем я открыл глаза. Это был тот телефон, через который я получал заказы. 

- Слушаю, - мой голос был бодрым, как будто я и не спал. 

- Пора. 

Это был сигнал к началу выполнения операции по устранению объекта. 

Тонкости операции никогда не обсуждались по телефону - всё при личной встречи с заказчиком. Обычно я не мешкал. Но сегодня мне нужно было сделать еще один важный звонок уже с другого телефона. 

Я подошел к окну. Свинцовые тучи стянули небо. По гладкому стеклу скользили капли дождя. Я не любил холод, особенно дождливый, мерзопакостный сезон. Старался в это время года уезжать в теплые страны. Моих гонораров с лихвой хватало на кучерявую жизнь. А знание того, что я устраняю не самых благородных людей, не беспокоило мою совесть. Мой девиз прост. 

“Убил-умри. Простили-живи”.  

Я считал себя санитаром каменных джунглей.  

Кто-то должен был чистить мир от всякой падали, чтобы она не плодилась еще больше. 

Прежде чем сделать звонок, я около минуты смотрел в окно с целью уравновесить все свои мысли и подобрать правильные слова. Я набрал знакомый номер. 

- Алло, - сонным голосом отозвалась Айгуль. 

Разбудил, видимо. Ну, да, она же теперь не ходит на работу, поэтому время 6 часов для неё уже слишком рано. 

- Меня не будет несколько дней.  

- Опять? Несколько - это сколько? - с волнением, произнесла она. 

- Постараюсь управиться за неделю. 

- Неделя - это так долго, - теперь в голосе ощущалась тоска. И самому стало как-то тошно. 

- Ладно, не разводи сопли. Позвоню, - нарочито холодно, чтобы Айгуль не расплакалась, закончил разговор. 

Шесть часов по трассе - и я уже в другом городе.  К тому моменту, когда я прибываю на место, на мой телефон поступают координаты объекта. Я, чувствуя  легкое возбуждение, готовлюсь завершить последний пункт. 

Перчатки упали в придорожную водосточку. Я поднял окно, чтобы крики с улицы не нарушали гармонии, что воцарилась в моем сознании. Миссия выполнена. Пора домой.  

Снова проложив курс с минимальным видеонаблюдением (банки, полицейские участки и прочее), направил машину домой по другому, более длинному маршруту.  

Теперь в голове моей прокручивалась недавняя сцена с матерью Айгуль. Мне кажется, я не очень ей понравился. Да и отчим от меня не в восторге. Ладно. Переживем.  

А Айгуль за последнее прибавила в груди. Я довольно усмехнулся, вспоминая ощущения от прикосновения к ней. Ах, потискать бы сейчас! В голове моей тикали часики. Оставалось меньше двух недель. 

Айгуль 

Всю неделю я провела в режиме ожидания. Мое и без того разбитое настроение окончательно было испорчено отсутствием Султана. Умом понимала, что, соглашаясь быть с ним, автоматически подписывалась на такую жизнь. Но что доводы разума для сердца, тоскующего по своему любимому? К тому же, переживания относительно скорого переезда никуда не подевались, да и с мамой, толком, поговорить у нас не получалось. Она старательно делала вид, что ничего не случилось, будто и не было той встречи в торговом центре, словно я никуда и не собиралась переезжать. И только в её глазах иногда читалась тщательно спрятанная тревога. 

Сама же я не решалась начать разговор первой. Что сказать? Казалось, все уже было озвучено. Да и чего таить, не только это останавливало меня, но и возможная реакция мамы. Никогда прежде мы с ней не ссорились, и мучительно больно было вступать в конфликт и говорить что-то против. 

В общем, целую неделю я провела самым безобразно-ленивым образом. Спала до 11, потом ела, убиралась, и снова падала в кровать, надевала наушники и лежала, уставившись в потолок. К вечеру старалась все-таки, что-то приготовить на ужин, но особой надобности не было в этом - морозильник был полон полуфабрикатов, приготовленных в позапрошлые выходные (пельмени, вареники и котлеты, это мы так с мамой “отчаянно” потрудились на недели вперед). А потом снова возвращалась к себе.  

Мысли о том, чтобы выйти на улицу, у меня не возникало. В такую отвратительную сырость, без надобности? Нет, спасибо. К тому же, мне все еще страшно было покидать квартиру и гулять в одиночестве. Боялась, что со мной что-то случится, а Султан не узнает об этом.  

Стояло субботнее утро, когда мама решила-таки заглянуть ко мне. Постучав в дверь и услышав моё “открыто”, она неспешно зашла в комнату. В этот момент я сидела возле окна и рисовала в тетради. Так, глупости всякие. Цветочки, для успокоения нервов. Оторвав взгляд от нарисованной ромашки, я посмотрела на маму. В глаза сразу бросилась её бледность. Сердце моё тот час отреагировало на это - оно сжалось и тревожно забилось.  

- Айгуль, - мама присела на край кровати и провела ладонью по светлому покрывалу, словно разглаживая на нем несуществующие складки. 

- Да, мам? - я отложила тетрадь и ручки в сторону. 

- Доченька, - мама глянула мне прямо в глаза, - ты что-то дома все эти дни. Не случилось ли чего? 

- Не случилось, мам, -  я мягко улыбнулась ей. 

- А где твой Султан? Что-то не видно и не слышно его. 

- Он уехал по работе, скоро должен вернуться, - я поправила подушку за своей спиной.  

- Вы не поссорились? - мама окинула меня внимательным взглядом.  

- Нет, все хорошо. Работа у него. 

- Работа, - мама чуть свела на переносице свои красивые, изогнутые брови, - хорошо, если так.  

- О чем это ты? - настороженно поинтересовалась. 

- Ох, Айгуль, боюсь, чтобы однажды он вот так просто не пропал навсегда! - глаза мамы заблестели.  

- Он не пропадет, мам, - чувствуя, что еще чуть-чуть и назреет ссора, я вцепилась в свою тетрадь и принялась в ней снова рисовать. Только в этот раз вместо плавных линий и очертаний цветов получались какие-то ломанные. 

- Мужчины могут давать много обещаний, доченька. Но не каждый мужчина способен сдержать их, - мама тяжело вздохнула. - Знай. Я просто хочу сберечь тебя. И я хочу тебе счастья. 

Я, закусив нижнюю губу, чтобы не расплакаться от проникновенных слов мамы, качнула головой.  

- Все в порядке? - мама, подавшись вперед, провела рукой по моим растрёпанным волосам. Тепло её ладони проникало мне в душу. Я, нежно взяв маму за руку, посмотрела ей в глаза. Стараясь передать свои чувства через взгляд, я произнесла: 

- Мам, я очень люблю Султана. И тебя очень люблю. И прошу - не надо переживаний, не надо нам мешать. Не надо думать о нем плохо. Не надо думать, что все будет плохо. 

Мама замерла. В глазах её мелькнула уязвимость и смятение. Она ничего не ответила. У меня запиликал сотовый, и я едва не закричала от радости. Звонил Султан. 

- Да, Султан, - оживленно выдохнула я. 

Мама, поднявшись, подошла к двери и чуть помедлила возле неё. 

- Я возле твоего дома. У тебя есть пять минут на сборы. Одевайся как удобно. Поедем ко мне. 

- Хорошо! - я счастливо рассмеялась и тут же поймала грустный взгляд матери... 

- Привет, - выдохнула я, размещаясь на сиденье.  

- Привет, - Султан подался вперед и, обхватив мой затылок пальцами, дразняще скользнул по губам своими губами.  

Мой нос защекотало от мускусно-пряного аромата парфюма, исходящего от Султана.  

- Ты сменил духи? - прошептала, а Султан в это время легонько поцеловал меня в скулу. 

- Да. Нравится? - теперь его теплые губы спустились на шею, туда, где бился пульс. 

- Да, - одновременно отвечая и на поцелуй Султана, едва не застонала я. Жар поднялся от шеи к лицу, щеки загорели огнем. 

- Ну все, хватит нам пока дразниться, - Султан отпрянул от меня, и я разочарованно вздохнула. Он покосился на меня: 

- Терпение, кукла. Все будет. Но не сегодня.