14

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ 

Звук будильника как-то неожиданно ворвался в мое утро. Слишком быстро оно пришло, хотя до двух часов ночи (времени, когда я наконец-таки заснула), мне казалось, что минуты тянутся мучительно медленно.   

Оглушенная повторяющейся мелодией, я распахнула глаза, следом ощущая ярчайшее, на миг ослепляющее осознание - свершилось. Этот день настал.  

Мне 18. 

Прощай, детство, прощай, маленькая девочка, с которой можно было только обниматься-целоваться. Все останется в прошлом. Сегодня я вступаю во взрослую жизнь в полном смысле этого слова.  

Сегодня я стану женщиной. 

Сегодня Султан станет моим первым, и, без сомнения, последним мужчиной. 

Мелкие мурашки, сладко покалывая, побежали по моему телу. В груди начало разгораться тлеющее пламя. Оно пока еще не обжигало меня, но я знала - совсем скоро все изменится. Испытывая невероятный прилив энергии, я поднялась с кровати. Настало время привести себя в порядок! По пути в ванну столкнулась с мамой. Она, заключив меня в нежные объятия, осыпала  поздравлениями. Конечно же, желала мама мне счастья. Подарок обещала вручить в кафе. 

После быстрого душа я хорошенько высушила волосы. Глядя то на свое отражение в зеркале, то на часы, показывающие половину девятого, долго думала, какую прическу сделать. В итоге остановила свой выбор на том, что они будут просто распущенными. Не очень удобно, конечно, зато красиво. Надела узкую, элегантную кофточку, которая весь этот год, провисев в шкафу, ждала своего часа. Натянула чернильно-синие джинсы. Может, лучше было бы и юбку, но уж слишком холодно было на улице. 

Достав из косметички тушь, прошлась по ресницам. Окинула свое лицо внимательным взглядом. Все-таки, бледная я. За неимением своих личных румян (а мамину косметику брать уже не хотелось, я ведь уже совсем взрослая), нанесла на щеки розовую помаду и тщательно растерла ей. Немного лучше. Губы тоже накрасила. Ну, вроде все. 

Устало опустившись на край кровати, я обвела комнату медленным взглядом. Все здесь мне было знакомо, каждый уголочек. Помню, как отчим и мама достали для меня удобный, со множеством полочек, стол. Необыкновенный, потому что его ящики закрывались на замочек, и там я могла хранить свои секретики. А вот эту салфетку мне мама связала. Я, ощущая в груди легкую грусть, улыбнулась. Столько воспоминаний...  

- Айгуль, именинница, ты готова? - мамин голос отвлек меня от дальнейших размышлений.  

- Да, - поднявшись на ноги, бросила взгляд на свою сумку, с вещами. Оставлю здесь, а потом с Султаном, вместе заедем, заберем. Не таскать же её с собой. 

- Отлично, - мама заглянула в комнату. Одета она была празднично - красное платье, золотые украшения, волосы элегантно уложены на бок. Мама скользнула по мне взглядом и поделилась своими мыслями: 

- Доченька, а я думала, что ты платье наденешь. 

- Платье неудобно, - я взяла сумочку. - Поехали? 

- Поехали, такси как раз уже ждет нас. 

- Такси? - я удивленно посмотрела на маму. - А я думала, что мы всей семьей на машине. 

- Нет, Саша с мальчишками выехали пораньше, - мама загадочно улыбнулась, - так надо. 

Я замешкалась на пороге комнаты. “Так надо?”  

Что это значит? Но мама, мягко потянув  за руку, вывела меня из ступора. Спустя пять минут такси мчало нас в сторону кафе. 

Я, притихнув у окна, смотрела на серый мир. Солнечные лучи едва пробивались сквозь серые облака. Кругом была грязь и сырость. Я с нетерпением ждала, когда же с неба повалит снег. Ах, как хотелось, чтобы мир стал белоснежным! Как в сказке! Непередаваемое ощущение, когда утром ты подходишь к окну, а там - все изменилось, и стало белоснежно-прекрасным! 

А пока... пока осень завершала свои финальные аккорды, и к тому моменту, когда такси подъехало к зданию кафе, начал моросить холодный дождик. Прежде чем выйти из машины, я глянула на свой сотовый - проверила, нет ли новостей от Султана. Тишина. Но она меня не напрягала. Знала, он намеренно не отвлекал мое внимания от семейных дел. Чувствовала - потом все будет сложнее. Но готова была принять это. 

Возле кафе было удивительно много машин. Одна, чуть подальше, показалась мне знакомой. Я попыталась разглядеть номера, но мама, взяв меня за руку, повела внутрь здания. Каблуки маминой обуви громко цокали по блестящим плиткам пола и отдавали в моей голове звонкими ударами. Странное волнение поднималось в моей груди, и я, сражаясь с ним, пыталась его подавить. Мы шли по полутемному коридору, свернули налево и оказались перед двойными дверьми. 

- Проходи, доченька! - мама открыла двери, и я, следуя за ней, сделала нерешительный шаг в помещение, утопающее в полумраке. Уже в этот миг внутри меня обожгла мысль, что нужно уходить, но я, словно двигаясь по инерции, прошла дальше. 

Внезапно, комната наполнилась ярким светом,  с потолка полетели десятки шариков, и люди, прежде прятавшиеся в темноте, начали хором кричать: 

- С днем рождения! 

Я, ошарашенная, не могла пошевелиться. Оглушенная криками-пожеланиями о моем счастье, я смотрела на чужие лица. Среди них, где-то на заднем фоне, я успела заметить напряженный взгляд отчима. А потом моё внимание переключилось на тех, кто пытался лично поздравить меня. Одним из таких был и Демьян. С этой щенячьей улыбкой в пол-лица, с этим дурацким букетом огромных алых роз, и с этим идиотским галстуком-бабочкой, сын дядя Антона, протискиваясь мимо своего отца, был уже слишком близко ко мне. Еще чуть-чуть, и того гляди, вцепится в меня, а еще хуже, поцелует... Поддержки - то вон сколько вокруг. И самая главная поддержка...  

Я усилием воли перевела взор на маму - та стояла, довольно улыбаясь. Будто именно такой праздник обещала она мне. Заметив мой взгляд, она посмотрела на меня. Видимо, все читалось в моих глазах, потому как мама чуть побледнела. 

- Айгуль, - успокаивающе начала она. 

Меня затрясло, а глаза обожгло от слез. 

- Зачем ты это сделала, мама? - вопросила я, глядя на неё горящим взглядом. 

- Айгуль, с днем рождения... - протянул где-то совсем близко Демьян.  

Я, обернулась на открытую дверь. Тишина, что была там, манила меня и шептала о свободе. Мама, поймав мой взор, запричитала: 

- Дочка, ты же не уйдешь с праздника, дочка... 

Но именно это я и сделала. Каким-то чудом увернувшись от маминой руки, я, благодаря себя за то, что выбрала сегодня обувь на плоской подошве, побежала на выход. 

Кипучая энергия буквально разрывала мою грудь, когда я выбежала на улицу. Тяжело дыша, обвела серое пространство невидящим взглядом. Куда бежать? Где спрятаться от мамы, чтобы спокойно сделать звонок Султану? Вспомнив, что здесь поблизости находилась стоматологическая поликлиника (ну не ирония размещать рядом с ней кафе?), побежала в сторону медучреждения. Завернув угол, пробежала еще пару метров и остановилась - у меня заныл левый бок. Всё-таки, бег - это не моё. Или пока не моё.  

Сейчас - отдышусь, и побегу дальше. Даже через боль. Вдруг, слева от меня засигналила машина. Я нервно дернулась. Неужели отчим с мамой так быстро догнали меня? Я обернулась - в пару шагах стояла машина Султана. Блестящая, черная дверь пассажирского сиденья приоткрылась и послышался любимый голос: 

- Прыгай, кукла. 

Я, то и дело оборачиваясь в сторону угла, из-за которого секундами ранее выбежала, спешно забралась в джип. Тепло и пряно-мускусный аромат окутали меня с головы до ног. Я облегченно выдохнула, когда машина поехала в сторону моста, подальше от этого ужасного места. 

- Ты что-то быстро, Айгуль, - прорываясь сквозь омут моих мыслей, спокойным тоном обратился ко мне Султан. 

- Так получилось, - я дернула за бегунок и расстегнула куртку. - А ты... Я не думала, что приедешь так рано.  

- А я приехал, - Султан усмехнулся. 

- Ты уже ждал меня там, да? - я сглотнула. - И видел, наверное, кто там еще приехал меня поздравлять? 

- Ага, - голос Султана был удивительно расслабленный. Я даже зевнула.  

- А я вот не знала, - я шмыгнула носом. 

- Бывает, - протянул Султан. - Вещи приготовила? 

- Да, - я обняла себя за плечи. Насупилась. Праздничное настроение угрожало вылиться во что-то депрессивное. Душу жгло от обиды. Как же могла так мама поступить со мной? Я ведь её просила... 

Около минуты я невидящим взглядом смотрела на дорогу. Затем, спохватившись, задала вопрос: 

- Куда мы едем? 

- За твоими вещами.  

- А потом куда? - мой взгляд примагнитился к мужественному профилю Султана. 

- Узнаешь, - и  Султан, не позволяя мне дальше продолжить свои вопросы, включил магнитолу. 

Через 10 минут джип, поднимая вокруг себя волну грязной воды, остановился возле моего подъезда. 

- Вместе пойдем, - не терпящим возражений тоном, заявил Султан. 

- Хорошо, - легко согласилась.  

Еще 7 минут ушло на то, чтобы забрать мои вещи. С некой тоской и одновременно ледяной решимостью, я провернула ключ в замочной скважине. Не знала теперь, когда еще подобное сделаю здесь. Возвращаться теперь точно не хотелось. Султан, наблюдая за моими действиями, сохранял молчание.  

Наконец, мы снова вышли на улицу. К этому моменту дождь перестал моросить, но воздух уже значительно похолодал и стал пахнуть снегом. Султан, открыв багажник, закинул туда мою сумку. Я, стоя рядом с ним, заметила, как холодная улыбка мелькнула на загорелом лице Султана. Через секунды его окликнул отчим: 

- Султан! 

- Слушаю, Александр Сергеевич, - закрывая багажник и разворачиваясь к дяде Саше всем корпусом, ответил Султан. 

- Айгуль, - лицо отчима было невеселым, в глазах мелькало беспокойство, - Султан. 

Мужчины не поздоровались за руки, однако обменялись взглядами. Уже хорошо. 

- Дочка, нехорошо получилось, - отчим тяжело вздохнул, - прости, я не думал, что все так выйдет. Когда твоя мама говорила о празднике, я не сомневался в том, что ты в курсе его масштаба. И только когда увидел твое лицо в кафе... 

Дядя Саша нервно затеребил галстук - казалось, отчиму не хватало воздуха.  

- Дочка, - он заглянул мне в глаза, - ты уж прости маму, она же сделала это любя... И не подумав. 

- Дядь Саш, - я запрокинула голову наверх, чтобы слезы ушли назад, - она это сделала, потому что не услышала меня. Она хотела праздник, а я нет. Да еще и пригласила весь этот сброд. И Демьяна, я так поняла, она хотела бы видеть рядом со мной, несмотря на то, что я уже сказала ей, что я люблю Султана. А я ведь просила... 

Мой голос оборвался, а из глаз полились горячие слезы. Отчим отвел в сторону взгляд, но прежде чем он это сделал, я заметила, как увлажнились его глаза. 

- Да, дочка, мама ошиблась. Она поймет, пусть не сразу, но поймет. Не суди её строго, тяжело ей отпускать свою дочь. Да и мне непросто. Но знаю, что надо. 

Султан, заметив, что я плачу, притянул меня к себе. А сам, меж тем, продолжал смотреть на отчима. 

- Султан, - дядя Саша громко вздохнул, - вы уже все решили? 

- Да, - твердым голосом ответил Султан, и я почувствовала силу, исходящую от его крепкого тела. 

- Хорошо. Ты береги её, Султан.  

- Обязательно, - Султан еще сильнее прижал меня к себе. 

- Хорошо, - отчим кивнул головой и, удивляя меня, протянул руку. Султан обхватил его ладонь смуглыми пальцами. Их взгляды вновь встретились. И хотя ни отчим, ни Султан не распалялись в речах, их глаза были красноречивее слов. 

- Ну все, езжайте с Богом, - отчим провел теплой ладонью по моей голове и, давая нам пройти, отступил в сторону.