Павлов останавливает машину у моего подъезда и выжидающе смотрит на меня. Я немного смущаюсь – поцеловать его или нет? Ведь этого он ждёт?
Меня уже не пугает, что он сочтёт меня неумехой. Хотя мой опыт поцелуев – весьма скромный. Просто мне не кажется, что тут стоит спешить. Мы ведь только познакомились.
Родители воспитывали меня строго, и к парням у меня выработался серьёзный подход.
Посмотрю, как Александр поведёт себя на испытании. Тогда и решу.
– Спасибо за ужин и за то, что подвёз, – улыбаюсь ему и выхожу из машины.
– И тебе спасибо за приятную компанию, – отвечает он.
Чувствую, что Павлов смотрит мне вслед. Кажется, он ожидал иного развития событий. Но внутри крепнет ощущение, что я поступаю правильно. Иду к подъезду, не оборачиваясь.
Едва зайдя в квартиру, я бросаю сумку, скидываю кроссовки и начинаю кружиться по прихожей. Меня переполняет чувство лёгкости, даже какой-то невесомости. И вместе
Когда я указываю последний поворот, справа мелькает вывеска аэроклуба. Павлов немного напрягается, но молчит.Нас встречает коренастый мужичок в защитной одежде и жмёт Александру руку. Со мной только здоровается, хотя полёт заказывала я. Этот мужской шовинизм вызывает лишь улыбку.Мужичок представляется инструктором Юрием и ведёт нас в один из ангаров. Их здесь три и ещё прямоугольное здание с большими окнами и вышкой. Все постройки яркие и красивые, раскрашены в два цвета – красно-белая, красно-зелёная, сине-жёлтая, и жёлто-зелёная.Смотрится в комплексе просто потрясающе.– Как тебе такое в голову только пришло? – негромко интересуется Павлов, пока мы идём за инструктором, что-то рассказывающем нам о клубе.– Мечта детства, – шепчу ему в ответ.– Так ты раньше не прыгала? – кажется, Александр чего-то испугался.– Не-а, – улыбаюсь, довольно жмурясь, – вообще в воздух никогда не подн
Девчонка оказалась чумовой, а свидание по-настоящему крышесносным. Александр думал, что неплохо разбирается в женщинах. Но эта сумела его удивить. Надо же, прыжок с парашютом. На такое свидание девушка его пригласила впервые. И ему понравилось, чёрт побери! Особенно то, как она набросилась на него после приземления.Павлов был готов поспорить, что следующий рассвет встретит в Юлиной постели. Но она опять от него ускользнула.Александр видел, что девушка хочет его. Чувствовал её ответную реакцию. И поэтому не понимал, чего она тянет. И так ведь ясно, что будет.Причём, Павлову не казалось, что Юля жеманится или набивает себе цену. В ней шла какая-то внутренняя борьба. Она сомневалась, пыталась воевать со своими желаниями. Но Александр уже видел факел победы впереди.Ничего, он подождёт, тем интереснее будет. После ожидания победа всегда слаще, и Павлов собирался вкусить её по полной.Вернувшись домой, Александр, вместо того чтобы проверить квартальн
Звонок телефона врывается в сознание тревожным набатом. Я с трудом выплываю из омута страсти и окидываю нас с Александромслегка замутнённым взглядом. Пугаюсь того, что вижу перед собой.Мой халат находится где-то вне поля зрения, майка задрана высоко, так, чтобы Павлову было удобно ласкать мою грудь. На нём вообще остались только брюки. И когда я успела снять с него футболку?Телефон всё звонит, и я отстраняюсь. Резко качаю головой, чтобы стряхнуть наваждение. Отступаю от Павлова почему-то задом, не в силах оторвать от него взгляда. Он смотрит на меня хмуро и слегка растерянно. Вроде как и сам потерялся в этой безумной круговерти.Телефон продолжает настойчиво наигрывать мелодию, с каждым оборотом наращивая громкость.Бегу в комнату и хватаю трубку. Папа? Что-то случилось!– Алё, пап, у вас всё в порядке? – голос чуть подрагивает. И от пережитых только что эмоций, и от страха за родителей.– Да, дочь, всё нормально, не волн
Павлов сразу же вырывается вперёд. Я изо всех сил стараюсь его догнать. Закреплённые лишь на верёвках дощечки качаются подо мной, грозя сбросить вниз.Мостик, начинающийся от самой земли, чтобы удобнее было подниматься, очень быстро уходит вверх. Основные верёвочные конструкции закреплены на деревьях, высота кое-где доходит до полутора метров. Удовольствие свалиться весьма сомнительное.– Юль, держи баланс, – советует мне Александр на сложном подъёме, когда я, оказавшись примерно на середине мостика, между двумя деревьями, принимаюсь опасно раскачиваться.Разумеется, его совет пропадает втуне. Поскольку я тут же реагирую на слова и смотрю на Павлова, от моего движения мостик начинает качаться ещё сильнее.– Сама разберусь, – буркаю под нос и иду дальше, изо всех сил цепляясь за верёвочные поручни.Наконец долгожданная опора. Я вцепляюсь в ствол сосны, обняв его и прижавшись как к самому долгожданному другу. Утыкаюсь лицом в
Саша несёт меня на руках от машины, в лифте тоже держит, хотя я и пытаюсь возражать, что он устал. Но Павлов лишь крепче прижимает к себе, и я затихаю. Пусть несёт, если ему хочется, потому что мне самой нравится прижиматься к его плечу, вдыхая мужской аромат.В квартире он сразу несёт меня в ванную и ставит под душ. Тянет на себя плед, и я, не отрываясь, смотрю на его лицо, где сменяют друг друга эмоции. Его мысли почти материальны. Я знаю, чём он думает, так же ясно, как будто думаю об этом сама.Он хочет остаться. Сбросить одежду и забраться ко мне в ванну, но почему-то забирает плед и уходит, закрыв за собой дверь. Я чувствую разочарование, потому что уже давно всё для себя решила. Саша станет моим первым мужчиной. Даже если мне придётся его убеждать.Сейчас быстро приму душ и пойду его искать.Включаю горячую воду и с удовольствием ощущаю, как окутывает меня тепло. Как же хорошо. Стою так несколько секунд, наслаждаясь, а затем выливаю на волосы шампу
Солнце освещает комнату, играя на стенах яркими лучиками.Я просыпаюсь и лениво потягиваюсь. Не сразу понимаю, что изменилось, но тянущие ощущения внизу живота расставляют всё по своим местам.Сегодня ночью я лишилась девственности. Жалею ли об этом? Совершенно точно – нет. Вспоминаю уверенные мужские прикосновения, исполненные страсти, и чувствую, как внутри снова становится горячо.Саша – именно тот мужчина, который мне нужен. Он нежный и страстный, он заботится обо мне. Уверена, что он влюблён в меня не меньше, чем я сама влюблена в него. А то, что я влюбилась в Павлова, – это уже очевидный факт, отрицать который бессмысленно.Мне кажется, он догадывается, что я вовсе не дочь банкира. Но для него это не имеет значения. Саша принимает меня такой, какая я есть. И за это я люблю его ещё больше.Конечно, я признаюсь ему, что это была глупая шутка, на которую меня подбила Стелла. Я просто вынуждена была согласиться, у меня не оставалось выб
Ну всё. Теперь я почти уверена, что Павлов изменяет мне со Стеллой. Не зря, она с такой усмешкой смотрела на меня сегодня.В голове рождаются картинки, одна страшнее и отвратительнее другой. И почти в каждой этот бессовестный изменщик обнимает Тужинскую и смотрит на меня, насмехаясь над моей глупой влюблённостью.Но потом я вспоминаю то, что было между нами в последние дни, и начинаю сомневаться.Ведь возможно, что мне показалось? Может, я всё придумала? И Стелла разговаривала вовсе не с Павловым? И с чего я, вообще, решила, что она говорила с ним? Мало ли на свете Юль, вовсе не обязательно, что в виду имелась именно я.Но ведь он не приедет сегодня ко мне, хотя и обещал. Всё-таки Александр обманывает меня…И всё начинается сначала. Это какой-то замкнутый круг, из которого я не вижу выхода и продолжаю вариться в море негативных мыслей.Как же мне узнать наверняка?Я провожу в сомнениях весь день. К счастью, для уборки мыслитель
Александр подъехал по указанному адресу за пять минут до назначенного времени. Оставил машину на парковке недалеко от входа и двинулся к проходной, где его уже поджидали серьёзные накачанные секьюрити.Всю дорогу в голове звучал встревоженный голос Юли. Павлова не покидало ощущение, что у девушки что-то случилось, уж слишком напряжённой и взволнованной она была.Назвавшись и позволив амбалам обыскать себя и убедиться, что он не несёт с собой никакого оружия, Александр зашёл в лифт и нажал кнопку. В зеркальной кабине отражалось его сосредоточенное лицо, нахмуренные брови, серьёзный взгляд. Совсем иначе он выглядел, когда проводил время с Юлей. Почти мальчишкой. Легкомысленным и счастливым.Вообще, рядом с девушкой в нём появлялась какая-то особенная лёгкость, казалось, что всё ему по плечу, что всё, кроме неё не так и важно.Вот и сейчас её встревоженный голос продолжал звучать у него в ушах. Что если у Юли что-то случилось, и ей нужна помощь? А он здесь&h
Моё маленькое чудо сидит на слишком большом для неё, взрослом стуле и капризно качает головой. Принцесса желает, чтобы завтраком её кормил папа. И никак иначе.Словно на зло, Эльза, наша няня, сегодня сдаёт экзамен и придёт через пару часов. Не раньше, хотя и собиралась пойти отвечать самой первой, чтобы скорее освободить меня.– Ну, пожалуйста, солнышко, – я подношу к её рту ложечку, но моя прелесть отрицательно качает головой. Ещё бы руки на груди сложила и стала бы точь-в-точь наш папа, даже губы так же изогнула, и выражение лица такое же решительное и упрямое.Через открытую дверь слышен звук шагов.– Папа! – вопит моя дочь, ну какая моя? – его.Малявка с трудом слезает с высокого стула, но делает это так быстро, что я не успеваю помочь, и несётся к любимому, обожаемому, несравненному папочке, смешно топоча босыми пяточками.– Белль, – папочка, уже одетый в тёмно-серые брюки и белоснежную рубашку
Два года спустя.В зрительном зале сумрачно. Все взгляды устремлены на сцену, где вот-вот состоится награждение очередного участника.Рядом со мной сидят Провальские. Констанс держит меня за руку, похоже, она волнуется чуть ли не больше меня самой. За прошедшие два года эти люди становятся моей семьёй.Кажется, тот приснопамятный питч был только вчера. Моя «Лгунья» понравилась молодому, но уже зарекомендовавшему себя режиссёру Курту Виману. После встречи он подошёл ко мне и сказал, что хотел бы вместе поработать. Это было очень забавно, потому что я не поняла ни единого слова. Тогда Курт оставил мне свою визитку с просьбой позвонить. Разговаривал с ним Валентин уже на следующий день, а потом переводил мне.Первые месяцы в Берлине стали для меня самыми трудными. Я изучала два языка, потом поступала в академию (и поступила), одновременно работала с Куртом над сценарием. К счастью, это засчитывалось практикой.Конечно, в том, что наш фильм
Берлин встречает меня дождём и пронизывающим ветром. Когда я вижу, что из-за погоды пилот выводит самолёт на второй круг, активизируется мой страх перед полётами. Точнее – падениями.Вот вроде бы только что предвкушала встречу с Берлином, а теперь сижу, вцепившись пальцами в кресло, и прошу кого-то, чтобы помог нам благополучно сесть.Помог. Пассажиры аплодируют пилотам. А я начинаю наконец дышать, чувствуя такое невыразимое облегчение, словно только что родилась во второй раз.В аэропорту меня встречает неизвестный мужчина в чёрном костюме, с чёрным галстуком, хорошо, не в чёрных очках. Но выглядит мужчина сильным, уверенным, способным, в случае необходимости, меня защитить от чего угодно.Он высоко держит лист бумаги с крупно написанной латиницей моей фамилией и именем помельче. Валентин уже предупредил, что сам не успевает подъехать, поэтому смело иду к этому мужчине.– Хэллоу, – мой английский весьма поверхностный, знаю только
Дни тянутся невыносимо медленно. Я загружаю их, как могу, чтобы не сойти с ума от тяжёлых мыслей и осознания масштаба своих потерь.Мы с мамой устраиваем генеральную уборку, и спустя три дня все поверхности в доме блестят чистотой, а мужчины боятся ступить куда-нибудь не туда и ходят на цыпочках. Затем мы перемещаемся в огород, и отец с братьями вздыхают свободнее, уже не ожидая каждую секунду услышать гневный окрик.Мамин цветник прекрасен. Мне кажется, весной и летом он самый красивый на нашей улице. Мы приводим его в порядок, готовим к зиме – обрезаем старые побеги, выпалываем сорняки. Поначалу кажется, что этой работе не будет ни конца ни края. Но через пару дней заканчивается и она.Моё предложение сделать ремонт отец и братья испуганно отвергают, мама, чуть подумав, соглашается с ними.И я опять остаюсь не у дел. Мы много гуляем с Джеком, часто проводим время на берегу. Я даже покрываюсь золотистым загаром.Разок я попыталась было встре
Она потрясающая.Валентин шёл по освещённому жёлтыми фонарями парку. Чуть поодаль ехал автомобиль охраны, не мешая боссу насладиться приморским вечером.Провальский чувствовал такой эмоциональный подъём, какого не знал уже много лет. Он словно снова стал молодым. У него есть дочь. Надо же! Совсем взрослая дочь. Кто бы мог подумать!Эта девочка, такая юная и трогательная, но в то же время сильная и решительная. Она не боялась мечтать и смело шла к достижению цели. Так почему же вдруг свернула на полпути?Провальский просмотрел отчёты по Юле ещё в Москве.Девочка хорошо училась, окончила школу всего лишь с несколькими четвёрками. Поступила в колледж культуры на библиотечное дело, но ушла после второго курса. Дома наверняка был скандал, Валентин улыбнулся, представив, как дочь противостоит Тамаре. Ну да, из неё вряд ли бы получилась тихая библиотекарша, слишком яркий огонь горел внутри этой девчонки.Юля уехала в Москву, попыталась поступить на
Оказывается, моя мама – та ещё шпионка. Джеймс Бонд ей и в подмётки не годится. И секреты она хранить умеет как никто другой. И её страх из-за моего отъезда в Москву объясняется вовсе не педагогическим провалом, как я думала. Просто мама боится, что я могу повторить её собственную ошибку…А Виктор, знал ли он?Я поднимаю глаза, но отчим куда-то исчез вместе с Джеком. Но я так поражена рассказом Валентина и матери, что даже не заметила этого. Что ж, думаю, Виктор тоже знал. И они вместе с мамой хранили её тайну. Больше двадцати лет…Моя мама, тогда её звали Тамара Алексеева, была студенткой Экономического университета в Москве. Вместе с нею учился Валентин Провальский. Тогда ещё молодой, красивый и с волосами.Тамара была влюблена, Валентин тоже, и на пятом курсе у них закрутился роман. Перед выпускными экзаменами они поругались и разошлись, а, вернувшись в родную станицу, мама обнаружила, что беременна. Тамара знала, что Валентину пред
Полёт я почти не помню. Разве что лёгкую турбулентность, отказ от сладкой булочки с чаем и чавканье соседа слева, который, напротив, соглашается и на мою булочку. Почти всё время я смотрю в окно. То есть в иллюминатор. По большей части для того, чтобы не разговаривать с соседом, который пару раз попытался со мной познакомиться.Хотя где-то я даже благодарна судьбе, что этого потного, липкого толстяка посадили именно рядом со мной. Ведь он все эти два часа полёта отвлекает моё внимание, раздражает своим присутствием и помогает придерживаться поставленной задачи – не думать. Не думать о Саше. Не думать о курсах. Не думать о Тужинских. Наверное, было бы легче, если б я смогла уснуть. Но глаза отказываются закрываться. К тому же аромат соседа не позволяет дышать глубоко. Поэтому я просто смотрю в окно на проплывающие далеко внизу облака.Когда шасси касаются земли, я испытываю невероятное облегчение, поскольку смогу наконец дышать полной грудью.В Анапе жарко.
Валентин поспешил к выходу. Старушка – за ним. Когда открылась дверь, их глазам предстала душераздирающая картина. Телохранители Провальского удерживали Александра Павлова, который вырывался, изо всех сил стремясь добраться до квартиры, где жила Юля.– Отпустите его, – Валентин говорил негромко, но его парни тут же отпустили ругающегося Павлова, который отряхнул одежду и, подойдя к двери, нажал кнопку звонка.Провальского восхитила выдержка молодого человека. Он даже не оглянулся, хотя чувствовать за своей спиной троих напряжённых бойцов было тем ещё удовольствием.– Её там нет, – прервал Валентин затянувшуюся паузу.Павлов никак не отреагировал, снова нажав на звонок. И лишь по прошествии нескольких томительных секунд звенящей тишины он повернулся.– Уехала она, сынок, – выступила вперёд старушка. Все взгляды устремились на неё. И бабушка, словно только сейчас заметив, сколько бравых мужчин её окружает, вд
Не знаю, сколько времени я брожу по улицам, из-за слёз не замечая ничего вокруг. Мне так больно, что это чувство почти осязаемо. Моя боль похожа на огромный серый булыжник, который поселился у меня в груди и давит, мешая дышать.Потом я сижу на скамейке в каком-то парке, пока не становится слишком холодно. Тогда я понимаю, что одета чересчур легко, и отправляюсь в ближайшее кафе. Заказываю чай с травами и усаживаюсь у окна.Не хочу думать о Саше, но воспоминания непрошенными гостями заполняют голову. Я понимаю, что только сама виновата в том, что произошло. Но не могу отыскать точку, в которой могла бы повернуть в сторону счастья и нашего совместного будущего. Почему-то кажется, что любой мой выбор привёл бы меня именно к такому финалу. Может быть, не к такому оглушительному фиаско, но конец в любом случае был бы именно таким – я остаюсь одна. Без Саши.В тот момент, когда я зацепила бутылку красного вина и пролила его на персидский ковёр Тужинских, моя су