Промаршировала почти до конца коридора и тут ощутила, что ноги затряслись, в ушах загрохотал пульс, а на теле мгновенно выступила холодная испарина. Что это я только что сотворила? Отказала командиру, который вполне способен в отместку превратить и так не сахарную мою жизнь в ад? Ты, идиотка такая, Летти, для чего этот договор ликторский подписывала? Чтобы избежать мести одного мужика, и вот какая умничка – еще и недели не прошло, а нажила себе нового властного ненавистника. Оскорбилась, что тупотрах, как обычной шлюхе, предложил? Что ровней себе не считает и снисходит до предложения удовлетворять пока его низменные потребности? Ну так за мою жизнь подавляющее большинство людей смотрело на меня свысока, и давно было наплевать. До тех пор, пока такое отношение не наносит вред близким людям и мне лично и не становится агрессивным действием, легко могла его игнорировать. Разве Крорр пытался меня оскорбить? Скорее всего, нет, и в мыслях у него этого
Раздражающие шептуны-спорщики исчезли в какой-то из моментов прояснения, и единственными звуками остались равномерный грохот барабанов в моей голове и посвист рваного дыхания. Позже пришли странные ощущения: будоражащее скольжение стремительных воздушных потоков, от которого сердце меняло ритм ударов, начиная исполнять песню радости; ласкающее тепло солнечных лучей, медленно проникающее сквозь грубую, шуршащую о поверхность нагретого камня шкуру и дарящее энергию жизни всем мышцам; предвкушение близости еще невидимого живого существа, жертвы, добычи, чьи плоть и кровь должны насытить голодное тело, а сам азарт охоты – удовлетворить хищную жажду души…Открыла глаза в полутьму и заморгала, проводя почти сухим языком по зубам изнутри. Во рту привкус гадостный, сразу напомнивший о случившемся, а вот отвратительного осадка от посетивших каких-то зверских переживаний не осталось.
Я устроилась на нижнем ярусе под своей койкой, на которой со времени прибытия в цитадель так и не случилось толком поспать, и, привалившись к стене, прикрыла глаза, ожидая скорой побудки. Но, видимо, все приключения и нагрузки последних дней сыграли свою роль, и я незаметно уснула. Пришла в себя, как вынырнула из какого-то иного измерения, наполненного всякими непривычными звуками-запахами-ощущениями, правда, тут же забыла их все, столкнувшись взглядом с нависающими надо мной Хильдой и Рамосом с голым торсом, и напряглась, готовясь к чему угодно. Какого черта нужно этим двоим стоять тут и пялиться на меня спящую? Что задумали?– Ну звиздец, Войт, командир у нас, конечно, крутой мужик но, может, ему надо намекнуть как-то, что ты живой человек и тебе нормальный отдых нужен? – ворчливо осведомился бывший аспид. – Мы, реальные самцы, иногда забываем элементарные вещи, когда стоит аж до боли.
Около получаса Рамос практически волок меня в сторону цитадели, в сопровождении «почетного» караула из так желающих использовать меня в прикладных целях одногруппников. Хоть внутри и клокотало возмущение, но сил это нисколько не прибавляло, так что, сцепив зубы, я терпела непосредственную близость людей, которых по своей воле к себе ни за что не подпустила бы. Но прямо сейчас, судя по всему, без их помощи мне было не обойтись. Какой-то чертов парадокс! Мне отвратительна мысль о том, как они желают использовать меня, но вынужденно для начала это делаю сама. И к каким выводам этот жизненный урок меня должен привести? Что не все черное или белое и компромиссы, сделки с совестью и укрощение радикальных принципов не всегда есть зло? Не хочу пока думать об этом.– На вид ты одни жилы и кости, Войт, вот чего же тяжелая такая? – явно желая хоть как-то разрядить тяжелое молчание между нами,
Как я ни пыталась по достижении входа в цитадель продемонстрировать наличие хоть какого-то расстояния между мной и Мак-Грегором, упрямый гаденыш буквально приклеился к моей спине, а двигаться еще быстрее сейчас просто была не в состоянии. Хотя, думаю, будь я даже в самой прекрасной физической форме, оторваться от него было бы не по силам.Крорр стоял как каменный истукан-привратник, сверля нас тяжелым взглядом, Илэш же рядом с ним, только спиной к нам, и все ее внимание было сосредоточено на лице Бронзового. Мне подумалось, что ее присутствие и неотрывный визуальный контроль служили сейчас неким сдерживающим фактором. Глядя всего лишь краем глаза на Киана, я и то уловила тот момент, когда он натянул на себя спецликторскую маску безобидного очаровашки, не представляющего никакой угрозы. Все же эта его способность к метаморфозам, вроде бы никак не затрагивавшим внешность, но будто бы мгновенно менявшим саму
Крорр не стал поднимать тему изменений в нашем взаимодействии (отношениями назвать язык не поворачивался) в случае удачного прохождения мною второго Дара, за что я испытала нечто похожее на благодарность, пусть и психологически сложно думать в положительном ключе о ком-то, преподносящем подобные новости.Едва закончила с едой, он отвел меня в аудиторию, не говоря больше ни единого слова и общаясь знаками. Мне показалось, это оттого, что сказать ему хотелось слишком много, но все это против правил, а значит, и против его натуры.Весьма занимательную лекцию декуриона Рилейфа об иерархии в вампирских кланах и способах физического воздействия на особей более низкого положения с целью выслеживания глав сообществ я почти не слушала. Я не неженка, но описания предстоящих собственных страданий мне на сегодня было выше крыши, чтобы еще вникать в то, как следует правильн
По установившемуся обыкновению, наша бронзовая группа шла первой. Вот только особого энтузиазма ни у кого не наблюдалось.– Надеюсь, без гребаного забора костного мозга как-нибудь обойдется, – прошипел здоровенный Илай. – И вообще без всяких там иголок. Я их жуть как не люблю.– Как будто есть иголки, способные пробить твою слоновью шкуру, – буркнул Рамос, провожая взглядом поднимавшуюся по аппарели Хильду. – И костный мозг не берут просто так, только когда он кому-то там нужен для лечения вроде. А кому может сгодиться твой?– Ты медик? – огрызнулся Илай. – Вот и не умничай.– В тебя на улицах ножом разве ни разу не тыкали? – осведомилась я. – Чего ты так из-за иголок-то трясешься?
Крорр не помнил, когда ему так долго пришлось бы испытывать стыд. Всю эту неделю это гадкое чувство было его постоянным спутником. За неподобающую реакцию на подчиненную, за постоянную потерю контроля и концентрации, за ничем не оправданный срыв в примитивные инстинкты в карцере, за то, что после поддался желанию продолжить безумие, а не приложил все усилия, дабы прийти в ум. За то, насколько сильно его задевал отказ Войт, за нарушение правил, на которое он пошел, дав ей кровь, а потом и разболтав о будущем Одаривании и возможности пережить его, сохраняя спокойствие. И врать себе было не в правилах Крорра. Причина его неподобающего поведения ему была прекрасно известна. Вместо того чтобы воспользоваться отсутствием у Летисии желания продолжать как поводом опомниться и прекратить все, Бронзовый страстно хотел еще один шанс. И это будто иссушало его, отравляло, извращало, портило, заставляя поступать вопреки всем правилам и прежним принципам. Снова приж
Во рту было сухо, плечи ломило, кистей не чувствовала, в голове и всем теле – противный гул. Хотя нет, гул снаружи, и я через такое уже проходила.– Доброе утро! – проскрежетал голос Илая где-то справа. – Ну, куда и зачем нас опять потащили?– Понятия не имею, – так же скрипуче ответила я, щурясь и сглатывая.– Неужто тебе командир не шепнул хоть полсловечка на ушко во время погрузки? – разочарованно скривился парень, а я, мотнув головой, стала сжимать и разжимать кулаки, чтобы хоть немного разогнать кровь.– Если они нас заковали все равно, то на кой хрен усыпляли? Или наоборот, – поинтересовался опять же у меня Рамос, с озабоченностью глядя на Хильду, которая еще не пришла в сознание.
Важные вещи происходят с тобой внезапно и без всякого предупреждения в виде предчувствия, не предоставляя тебе шанса избежать их или просчитать последствия. А еще они обладают способностью радикально менять твое восприятие, обесценивать прежние цели, лишать силы и смысла заветные многолетние желания. Встреча с Летти была такой несвоевременной, но только сейчас я начинаю понимать, насколько долгожданной. Все же Хард и прав и не прав одновременно. Виверн действительно способен сразу же признать свою сам… черт, свою единственную женщину – стоит привыкать говорить и думать так, чтобы не ляпнуть при Войт и не выбесить ее. А ошибался наставник в том, что единственная должна быть обязательно тоже виверной. Ерунда. С самого начала, как только увидел Летти, появилась эта странная вибрация внутри, сопровождаемая необоримым притяжением. Не зная, что это, я читал все как тревогу, раздражение, потом счел элементарной похотью, приправленной почти проти
– Да ты сейчас, видно, издеваешься надо мной, ящер! – возмущенно проорала я прямо в громадную оскаленную морду виверна, что, могу побожиться, откровенно потешался в этот момент. – Это ты называешь «обучаться охоте»?Зверь, даже пригнувшись к земле, чтобы мне было удобнее выражать свой законный протест в район его ноздрей размером с обеденную тарелку, все равно возвышался надо мной метров на шесть. Между нами валялась на земле туша оленя или же какой-то антилопы с аккуратно сломанной шеей – итог его молниеносного броска из поднебесья камнем вниз, что чуть не заставил меня обделаться от стремительности и внезапности, а больше от того, что меня опять реально поперло от волнительного мощного звука его крыльев и самого полета. Ей-богу, я находилась на грани экстаза до того момента, пока этот чокнутый амфиптер не ломанулся вниз на целое стадо травоядных бедняг, слишком поздно
– Прямо интересно, чья шкура будет попорчена в процессе сбора доказательств, зная уже твои методы, – настороженно прищурилась я, – очень надеюсь, что не моя.Мак-Грегор отложил нож в сторону, потянув за края, тщательно разровнял холстинку, в которую был завернут сыр, и поднял на меня необычно серьезный для него взгляд, демонстрируя до жути привлекательную морщинку, образовавшуюся между его бровей.– Нет, детка, твое участие в истории с камнем уже закончено, – обычно бесящее меня «детка» он произнес так, будто по щеке погладил.– Кто сказал? – тут же ощетинилась я, слегка ошарашенная интенсивностью ощущений от его тона, казалось бы, ничем не обоснованных.– Я говорю. – Он стал постукивать по столешнице паль
– Черт возьми-и-и! – насмешливо передразнила Крорра загадочная незнакомка, по всей видимости, номер один. – А корчил из себя вежливого. Между прочим, это джентльмен должен представиться первым даме!Это еще что за идиотизм? В этот раз ликтор глядел на малявку пристально и не думал моргать, поэтому прекрасно рассмотрел весь процесс перемещения. Поразительно: крошечную долю секунды даже его, не сравнимое с человеческим зрение, еще регистрировало ее наличие на прежнем месте, «опаздывая», а она уже появилась в другом, глядя на него совсем по-иному и с вызовом.– Вот и чем не повод пришпилить его к дереву? Грубость – смертный грех! – Ага, а вот и личность номер два, явно страдающая неуемной кровожадностью.– Прошу меня простить за проявленное неуважение, – склон
Проснулась я как от сильного толчка в плечо или от крика прямо в ухо, отзвук которого еще метался в гудящей черепушке, пока лупала глазами, соображая, где нахожусь. Такое чувство, что кто-то проорал мое имя… причем голосом Лукаса, и от этого меня всю передернуло, как от сильного сквозняка и жутко некомфортного тянущего ощущения внутри, что было неизменным спутником любого намека о воспоминании о нем. На лежанке из мехов я была одна, и в комнате Мак-Грегора не наблюдалось. Глянув вниз через люк с лестницей тоже нигде его не увидела. Выползла из теплого кокона, поеживаясь от перепада температуры, пусть было тут тепло, и, морщась от давно забытой приятно-саднящей боли между ног и даже в глубине тела. Да уж, кое-кто природой не обижен – и размерами, и выносливостью, да и чутье на удовольствие партнерши у этого виверна… прямо-таки звериное. Рвано вздохнув от дразнящей волны слишком реалистичных воспоминаний о постельной эквилибристике этой ночи, прошедшейся нервной ще
Войт «потухла» после своего третьего оргазма, едва только я перестал двигаться, догнав ее в собственном. Мое дыхание еще буйствовало, а она уже преспокойно засопела, искушая меня этой своей мгновенной безоглядной расслабленностью пуще прежнего. Я же наблюдал раньше за тем, как она обычно спала и в первой цитадели крылатых ублюдков, и потом, когда этот Бронзовый недоделок умостился около нее в общем зале, жалко пытаясь продемонстрировать наличие каких-то прав у себя и возможность отношений с той, которую я уже решил присвоить. Трахнутый на голову убогий аутсайдер однажды еще втридорога заплатит мне за то, что посмел хапнуть не свое! Вибрация зародилась в глубине груди, и ящер заворочался, щелкая зубами, посылая мне картинки ломающихся под челюстями костей, рвущейся плоти и брызгающей крови, но я его осадил и огладил одновременно. Терпение. Ему несказанно повезло однажды, когда все было еще по-другому, теперь же… Позже, но обязательно-всенепременно – и кровищи
Я еще не отдышалась от смеха, а Киан уже умудрился подняться вместе со мной. Блин, все же силищи в нем! «Прислонив» меня к долбленой емкости с водой, он смахнул все, что находилось на табурете, и, не обращая внимание на мое беззлобное ворчание, что он был не настолько хорош, чтобы у меня способность к прямостоянию и хождению отнялась, подтащил тот и усадил на прохладное дерево.– Я прекрасно знаю, насколько был хорош, – в своей обычной манере фыркнул Мак-Грегор, зачерпнув воду ковшом. – Понимаю: признаться, что я потряс тебя до глубины души – сложно, но я все и так вижу по твоим глазам и улыбке.И начал лить воду тонкой струйкой, естественно, в первую очередь на один из моих сосков.– То, что ты во мне потряс и потолкал, однозначно было не душой! – закатила я глаза и х
Спустя почти полные сутки непрерывного полета Крорр вынужден был спуститься на землю в прямом и переносном смысле. Даже его прекрасно приспособленное для видения в темноте зрение отказывало, в глаза как песка было насыпано, а крылья едва держали его. Сказывались последствия отравления, или он позорно раскис от постепенно настигшего понимания: весь этот его одиночный вояж не более чем чистейшей воды авантюра? Как он и, в самом деле, собирается найти одну-единственную женщину на территории в тысячи и тысячи квадратных миль, учитывая, что на хоть какое-то содействие местных ему рассчитывать не приходится, скорее уж на пулю в затылок или вилы между лопаток. Проклятые твари, населяющие Зараженные земли, остервенело ненавидели таких, как он, и пользовались любым шансом прикончить ликторов и всех, кого могли заподозрить в лояльности к ним или, не приведи бог, в сотрудничестве. Он постоянно слышал истории о том, в каком жутком виде находили тела решившихся шп
– В смысле, врезались? – В моем воображении нарисовалось эпичное столкновение двух разных планет, с ослепительной вспышкой, расходящейся кольцом вселенских размеров, и выбросом энергии, после которого остается только туева куча летающих в невесомости камней. После такого могут выжить разве что парочка видов бактерий. – Всем настал бы трандец! – Для наглядности я сжала кулаки и столкнула их в воздухе, сопроводив это громким «бум».– Нет, блин… как же тебе объяснить, – почесал снова озадаченно затылок Киан. – Наши миры не были разными небесными телами, а как бы… ну, противоположными сторонами одной коробки, что ли. – С объяснением таких тонкостей у всезнайки и всеумейки, похоже, и правда сложности. – И когда они столкнулись, это не было «бум», – он повторил мой жест, – это было вроде как «вжик-хрясть