– Скажи мне, что ты понимаешь, почему я не убиваю тебя прямо сейчас или хотя бы не избиваю до полусмерти, – прорычал я Харду, вытащив его за пределы стоянки, как только Летти уснула.
Мне смотреть на ее повреждения потроха все наружу выворачивало, а знать, что тот, кто за это в ответе, вот он, только руку протяни, но пока трогать его и мстить – против нас же играть, вообще невыносимо.
– Понимаю, – сухо ответил наставник, почти не кривясь от боли. – Готов признать, что на данный момент мое нападение на твою женщину видится мне нецелесообразным поступком, так как вывело нас с тобой из строя, пусть и на короткое время. Но ситуация опасная, так что…
– Если ты понимаешь это так, то ни черта не понимаешь! – Как же тяжело себя сдерживать! – Засунь всю свою целесоо
Даже сквозь сон я, казалось, могла слышать, как оглушительно громко ворочаются извилины моего виверна в тяжких думах, и даже прекрасно знала, о чем они. Как технично сбагрить меня с глаз долой в какое-нибудь тихое и безопасное местечко, пока будет происходить вся заварушка. На все сто уверена, что если бы был вариант отцепить меня хоть как-то от дракона и посадить где-нибудь на цепь там, где никто, кроме него, не найдет, он так бы и сделал, наплевав на все мои возмущения и любые репрессии, которыми бы грозила. Понимала ли я его такое стремление защитить, несмотря ни на что, даже если против воли и в ущерб всему остальному? Еще как! Ведь будь у меня способность повелевать реальностью, я бы вообще разрулила все, не вмешивая никого в разборки. А Киана бы к ноге приковала, чтобы на глазах был и никуда не рыпался. Эх, пора взрослеть и прекращать периодически поддаваться фантазиям типа «если бы я была всемогущей, то сделала бы хорошо всем».
Мне совсем не понравился проблеск вины на лице Мак-Грегора, когда Хард исполнил свой трагичный монолог и скрылся вдали. То есть я понимаю, что мой виверн может, скорее всего, испытывать к своему старшему и единственному сородичу привязанность, чувство благодарности и еще кучу естественных эмоций, но это не повод ощущать себя виноватым, потому что именно этого и добивался патлатый гад. Ну вроде как «мне тебя больше не достать, никак не повлиять, так давай, чувствуй себя скотиной хоть за это». И это по меньшей мере, ведь в реальности он может хотеть вообще подорвать боевой дух Киана. С этого козла станется пожертвовать всем результатом похода, только чтобы доказать: все, что сделано с моим участием, – хреново и проигрышно.Ладно-ладно, я преувеличиваю, и не настолько Хард сволочь. Или настолько? Как же он меня раздражает, лучше бы его и вовсе не было, будто мне больше голову сломать не над
Никто почти не разговаривал, не задавал лишних вопросов, всем было и без того понятно, что вот он, оглушительно затикавший внутри обратный отсчет. И до этого-то все было не шуткой, но теперь все приобрело оттенок неизбежности и окончательности. Не знаю, как у кого, а у меня внутри было чувство, похожее на ожидание какой-то болезненной медицинской процедуры – такой, что ни за что не хочешь проходить, но деться от нее некуда – ну только в тысячу раз сильнее. Сидишь, трясешься на спине бодро рысящего сквозь лес метаморфа и осознаешь, что произойдет все невероятно быстро и сам путь займет больше времени, нежели атака. Долгий бой нам не светит. Или мы ломаем оборону и врываемся сразу, или отступаем и валим, если не погибаем на месте. Проще простого. Вот только с каждым километром, оставленным позади, все сложнее скрывать, что мои зубы уже едва не лязгают от нарастающей нервозности, и моей, и прилетающей от Крорра, который заморачивается не толь
Хорошо, что я была обута – от стен и пола шел жар, и Ингина впереди меня тихонечко зашипела. На тела самых первых Крылатых, через которые пришлось перепрыгивать, я старалась не смотреть. Без жертв совсем не выйдет, мы это знали-знали-знали. Но уже когда спуск стал коридором какого-то уровня, обгоревшие начали подавать признаки жизни, а значит, можно надеяться, что при регенерации их породы они исцелятся.– Влево! – скомандовал Крорр бегущему впереди Киану. – Теперь снова вниз!Из бокового коридора на нас выскочила парочка крылатых, и на секунду они зависли, уставившись именно на голого рыжего.– Декурион Крорр? – ляпнул один, продолжая целиться тому в грудь, но реакция настоящего опытного вояки была молниеносной. Один бросок – и первый ликтор рухнул, как подкошенный, от удара в челюсть, а второй был отброшен с разворота прямо в «гостеприимные» объятия моего виверна, который технично придушил того. Не насмерть
Нет, мой предсмертный хрип о помощи не был услышан никем из всех тех, нити чьих жизней протекали прежде сквозь меня, питаясь и возвращая магию естественным путем, сберегая остатки разбитой гармонии, что еще как-то позволяла мне сохранять себя живой. Сразу несколько меня-осколков выплеснули из себя последние капли энергии-крови и погасли. Им уже никогда не напитаться силой обратно, не стать мощнее и больше, не прорасти обратно в жизнь. Этих частей меня больше нет, потеряны, но еще совсем чуть-чуть, самая малость других хранит остаточную искру, излучает надежду. Все, что им нужно, – это покой, связь с тем океаном-вселенной, что способна напоить благословенной влагой возрождения. Это лишь крупицы от меня прежней, крохи, пылинки, но у них есть шанс стать настоящими зернами, что в благодатной почве вернут все к истоку с новой силой. К гармонии, к пению чужих сердцебиений, пронизывающих насквозь, к тому самому парению в густой, интенсивно-великолепной
Снабдив Летти, на мой взгляд, каким-то бредом вместо ответа, странная старушка потеряла, наконец, к нам интерес, и замечательно. Нам совершенно не до бессвязных речей и глюков полоумной ликторской жертвы, как бы жалко ее ни было. В который раз у меня закипало внутри, когда вспоминал, как вытаскивали из каморок-застенков вампов, оборотней, рисе и эту вот чокнутую даму. Ужас, агрессия, отчаяние на каждом лице или морде, кандалы, как в средневековье, да еще и с магическими составляющими, следы истязаний, отравляющие ошейники и какой только еще хрени не повидал там. Да, я нормально отношусь к необходимой жестокости, чужие боль или гибель не потрясают меня до глубины души просто потому, что смерть – это неотъемлемая часть жизни. Выживание невозможно без борьбы в той реальности, в которой я существую, а борьба приводит к своей и чужой боли и может убить. Ничего не поделать, и толку-то впадать в уныние и посыпать голову пеплом каждый раз, когда сталкив
Мне было плевать, что все, кроме Мак-Грегора, косились на меня, как на рехнувшуюся, пока мы дожидались результатов изысканий Артана, расположившись в подстраивающихся под сидящего белоснежных креслах. На большом голографическом экране мелькали колонки всяких сведений, фото, видео, но пока ничего по важной для меня теме. В моем разуме все сложилось как-то внезапно, похоже, именно это принято звать озарением или типа того. Когда-то, кажется, уже сто лет назад, а на деле совсем недавно, Киан сказал мне, что Краеугольный Камень – это живое существо, и теперь я не только верила в это, откуда-то знала – он еще и обладает сознанием. Естественно, не таким, как у людей или других существ, с которыми мне случилось пообщаться, вообще иным, можно сказать, даже чуждым, но оно было, и какая-то из частей этого сознания взывала о помощи в моих снах и в голове той старухи. Возможно, это слышал еще кто-то, и таких много, но только находимся мы черт-те где д
Я ощутила нечто похожее на жалость, глядя на шокированное и бесконечно потерянное лицо Артана, когда он при активной помощи Крорра стал просматривать один за другим огромные выдвижные ящики в личном хранилище Верховного. Никаких вам современных и подвластных удаленному взлому носителей – все на старой доброй бумаге. Отчеты, отчеты об экспериментах, замерах, параметрах, собранные подшитые рапорты из разных источников об участившихся сбоях и странностях. Выводы, рекомендации ученых, где чаще всего фигурировало имя некоего Рхива.– Он был моим учителем, примером, которому я желал следовать, только выбрав для себя направлением науку, – потрясенно пробормотал Артан. – Лучший, кого я знал, пусть и совсем недолго. И погиб от нападения случайно освободившегося из карцера оборотня.Ага, был лучшим, поэтому пришел к весьма неудобным для Верховного