Что такое «не везет» и как с этим бороться.
Приключения начались, стоило нам только выехать за пределы Гремвиля. Сначала у нашего дилижанса каким-то неведомым образом отлетело колесо. Пришлось сделать вынужденную остановкуи устранить неисправность. Благо это заняло не слишком много времени, и мы вновь тронулись в путь. Дальше было хуже. Одна из кобыл неудачно споткнулась на каком-то ухабе и начала прихрамывать на правую ногу. Повозка тащилась со скоростью улитки, а потом наш возничий и вовсе заявил, что нужно возвращаться обратно и сменить лошадь, ибо гробить скотину он не намерен.
К этому моменту мы уже довольно далеко отъехали от города, и возвращаться никакого желания не было. К тому же, это означало бы, что вновь отправиться в дорогу можно будет лишь завтра на рассвете, а такую потерю времени мы никак не могли себе позволить.
Выход из ситуации опять же предложил Хевирим. Гремлин заверил нас, что существует короткий
Грядущий апокалипсис.Лось оказался скотиной послушной, дружелюбной и при этом невероятно быстрой. Нет, не то чтобы он мчал галопом. Ехали мы довольно неспешно, я бы даже сказала тихим шагом. Пространство вокруг окуталось сизой дымкой и проплывало мимо нас странными сюрреалистическими картинами. Расстояние было обманчиво, да и время суток тоже не поддавалось классификации. Лишь сумрачная даль по «ту сторону».Я не постеснялась поинтересоваться у гремлина, о причинах такого необычного явления, и, к своей радости, получила прямо-таки исчерпывающий ответ. Как оказалось, священные синие – и других оттенков голубого – лоси, подобно гремлинам, используют какие-то неведомые подпространственные тропинки, благодаря которым способны перемещаться на длительные расстояния в очень короткие сроки.Короче, мне стало ясно одно: вместо того чтобы нанимать не пойми какого гремлина, надо было сразу раздобыть себе лося и ни о ч
Хвостатый обезьянник.Пробуждение выдалось не из приятных. Ощущение было такое, будто кто-то бьет в колокол прямо у меня над ухом. На деле же этот кто-то отчаянно стучал палкой по железным прутьям решетки, отчего голова моя была готова расколоться на тысячи частей.Я открыла глаза и зажала ладонями уши, стараясь хоть как-то заглушить металлический лязг. Лежащий рядом Фауст и вовсе сунул голову под крыло, но что-то мне подсказывало, что это мало чем ему помогло.– О, проснулась, красавица! – радостно воскликнул чей-то голос, и, обернувшись, я узрела виновника своей утренней головной боли.Им оказался тощий взлохмаченный парень в рваной рубахе, съехавшей на одно плечо. Он сидел в противоположной камере и, радостно скалясь, поигрывал железным прутом, то и дело проводя им по решетке, отчего хотелось еще плотнее зажать уши, а лучше с ходу дать в челюсть этому уроду.– Ты ненормальный?! – воскликнула
Любовное гнездышко.Из змеиного городка выбирались на своих двоих. Подбитый «бандитской пулей» гремлин был не в состоянии нас куда-либо перенести, да и рисковать подобным образом мы больше были не намерены. Благо сейчас наша разношерстная компания находилась в нужной провинции, а значит, до Радужного водопада оставалось рукой подать. И я искренне надеялась, что оставшийся путь пройдет без приключений.На то, чтобы покинуть «гостеприимный» городок, ушла пара часов. Все же улочки у этих змеелюдов, как и сами змеелюды, довольно заковыристые, а по сему, найти правильную дорогу оказалось не так-то легко. Можно было, конечно, попросить чьей-то помощи или нанять транспортное средство, но мы и так уже достаточно засветились в этом поселении, а потому сочли разумным не привлекать к себе лишнего внимания.За городскими стенами простиралась гостеприимная солнечная долина, исчерченная руслами рек и ручейков, вытянутыми
Шоколадное искушение.В итоге до города мы добрались только к полудню. Стоило ступить на широкую ухоженную улицу, как я почувствовала, будто очутилась на курорте. Вокруг неспешно прогуливались парочки. Семьи с детьми. Не было ни спешки, ни суеты. На лицах лишь счастливые улыбки и приветливые взгляды. Теплый влажный воздух нежно ласкал кожу, а запах соли и горячей земли щекотал обоняние, и казалось, что вот-вот, буквально за следующим поворотом, откроется вид на синее бескрайнее море.Душу переполнял странный детский восторг. Хотелось плясать и предаваться беззаботному веселью. И не думать о том, что дорога наша лежит дальше. Просто отдохнуть. Хотя бы денек.– Фауст, а что это за город? – спросила я, восторженно глазея по сторонам. Мимо проплывали витрины небольших магазинчиков, открытые веранды кафешек и вагончики с холодными напитками.– Это Эдайн. Одна из лучших лечебниц змеиной провинции, да и всей Импер
Герой-освободитель.Я сидела на неудобном жестком стуле и с видом величайшей скорби выслушивала зачитываемый список своих прегрешений. В числе оных имелось: незаконное проникновение на территорию участка, побег, неправомерное освобождение заключенного, порча казенного имущества, причинение вреда здоровью сотрудника правоохранительных органов, оказание сопротивления при аресте, ну и мелкие прегрешения в виде хамства и нецензурной брани в общественном месте.Короче, выслушивала я это все долго и к концу списка уже сама чувствовала себя виновной и была готова во всем сознаться. Но в этот судьбоносный момент о себе дали знать благородные корни. Чтобы я, Любовь Орлова, добровольно во всем призналась и села за решетку, заклеймив себя позором? Да ни за что!И тут начались оправдания! Состояли они по большей части из угроз и обвинений, которые теперь уже были направлены на моего бывшего надзирателя.Гладиус стоял тут ж
Среди трех прекрасных роз.Заночевать мы решили все в том же курортном городишке. Отправляться в путь на ночь глядя не было никакого смысла, да и время пока позволяло немного расслабиться.На сей раз мы остановились в шикарной гостинице, коих в округе имелось великое множество. Стоило нам оказаться в просторном светлом холле, как у меня мгновенно возникла ассоциация с музеем. Мраморные колонны, ажурные каменные бортики, лепнина на потолке и стенах. Повсюду снуют услужливые лакеи, носильщики с огромными чемоданами, отдыхающие, лучащиеся довольными улыбками. А еще на стенах висело множество картин, в основном изображавших морские пейзажи, что лишь усиливало ассоциацию с музеем. Третьяковская галерея – не меньше! Не удивлюсь, если и в номерах тут поддерживают подобный стиль оформления.В общем, пока женская часть коллектива, открыв рот, любовалась местным убранством, Фауст по-быстрому метнулся к стойке управляющего и вернулся уж
Гроза.После ужина мы вернулись в гостиницу и сразу разошлись по номерам. Стаська почти не доставала меня расспросами по поводу намечающейся совместной ночевки с Фаустом, лишь на прощание так, между делом, предупредила:– Имейте в виду, мы за стенкой – нам все слышно!А то я не знала!Феникс на Стаськино замечание отреагировал веселой ухмылкой, толкнул плечом дверь и услужливо распахнул передо мной.– Прошу, – с легким полупоклоном пригласил пройти в покои мой будущий… эммм… сосед по койке.И опять где-то в глубине души всплыла дурацкая неуверенность. Что ж такое? Стоит переступить порог номера для новобрачных, как меня тут же бросает в дрожь! Все же надо было активнее дегустировать вино за ужином, глядишь, первой бы сейчас ринулась приставать к Фаусту. Правда, не факт, что помнила бы что-нибудь на утро… Есть уже такой печальный опыт.Кстати, сам феникс тоже не спешил переходи
Химзавивка.Утро началось с прикосновений. Сначала еле ощутимых, потом все более смелых и настойчивых. Меня гладили по спине, пояснице, спустились рукой к ягодицам и совершенно беспардонно их сжали, заставив-таки шевельнуться и покрутить попкой, дабы отделаться от назойливого нарушителя сна.Правда, телодвижения мои вызвали прямо противоположный эффект. Цепкие пальцы лишь сильнее сжались на мягком месте, а спустя секунду меня притянули к крепкому горячему телу за спиной и заключили в тесные объятия.– Просыпайся, соня, – мурлыкнул низкий мужской голос, и щеки коснулось чужое дыхание, а вслед за ним и нетерпеливые губы.Да что ж такое, ну не дадут утром поваляться! А я, между прочим, ночью почти не спала. Стоило об этом подумать, как в голову хлынули воспоминания. И теперь чужие губы, а тем более руки, не казались таким уж невинным раздражителем, как прежде. А настойчивые поглаживания вызывали вполне себе однознач