Пока размышляла, успела сделать набросок, и дальше принялась прорабатывать детали, стараясь не отвлекаться от процесса, чтобы, не дай демоны, парень на полотне не приобрел чьи-то чужие черты. Точнее, черты одного конкретного человека, которого почему-то в последнее время стало слишком уж много в моей жизни. Пока я была собрана и не уходила в себя, процесс шел так, как надо.
Когда заканчивала лицо Джевиса, голова кружилась от перенапряжения. Рука дрожала. А все потому, что желание исправить разлет бровей, придать подбородку другую форму, изменить цвет глаз было таким сильным, что приходилось находиться в полной концентрации. Стоило хоть немного отвлечься, и тут же рука начинала жить своей жизнью. Определенно, с Ноксом у нас имелась какая-то связь. И мне жизненно необходимо понять, какая именно.
На нарисованном Джевисе я даже рубашку изобразила, застегнутую на все пуговицы, хотя сначала хотела обнажить шею и часть груди. Но потом поняла, что очень трудно контролировать п
Чтобы выпустить процессию с простыней из комнаты, нам с девчонками пришлось открыть окно настежь. Мы побоялись, что Халява застрянет в форточке. Вообще тандем из сильного и умного смотрелся на редкость забавно. Халява пер вперед стремительно и неумолимо, а Дан летел сзади, придерживая край простыни, и его крылья работали быстро-быстро, словно на спине полувампира находился маленький моторчик. А как он ругался, слышали даже мы. Хотя в образе летучего мыша Дан это делал ментально, то есть свои мысли вполне мог адресовать исключительно Халяве, но, видимо, решил, что мы тоже должны страдать. Хотя бы морально.Высунувшись из окна и замерев от любопытства, мы наблюдали за тем, как эти двое тащат сложенную простыню к башне. Было уже поздно, и свет в окнах не горел. Академия спала. Я очень верила, что наши подвиги останутся незамеченными до утра.Выдохнули мы, только когда смешная парочка приземлилась на крыше башенки, рядом со шпилем. Пространства там было немного, но хватило
Демоненок мечтательно улыбнулся.— Э… нет! — ужаснулась я, представив, что будет, если допустить Халяву в столовую. Даже лик Джевиса на флаге академии померкнет на этом фоне.— Почему? — простодушно уточнил мой домашний любимец.— Потому, — отозвалась я. — Думаешь, если ты начнешь тырить булки из столовой, тебе позволят дальше оставаться здесь?— А что сделают?Зверь смотрел на меня с любопытством.— Тебя отправят восвояси, а нас поставят на горох в угол.— Вас на горох — жалко, — печально вздохнул Халява и снова переполз на подоконник.Собственное выдворение его, похоже, не волновало. То ли не верил он в то, что у местных магов хватит на это сил, то ли наш мир ему уже поднадоел, и он не видел ничего плохого в возвращении. Если второе, то жаль. Я стала привыкать к нахальному пушистику.— Булку принесете, точно? — поинтересовался он
Мне достаточно было вчерашней пробежки. После нее я чувствовала себя настоящим големом. Ноги вообще не сгибались, и я постоянно ощущала, что у меня есть филейная часть. Никогда бы не подумала, что можно ежеминутно помнить о наличии какой-то части своего тела. Обычно себя воспринимаешь в комплекте. А сегодня отдельно была Вирена, отдельно ноги Вирены и отдельно — страдающая задница. Боль в мышцах постоянно напоминала об отвратительном характере магистра и своей незавидной судьбе.Ситуацию усугубляло то, что по какой-то совершенно неясной для меня причине вместо Джевиса я нарисовала Нокса. Да еще и татуировки на накачанном торсе изобразила с фотографичной точностью. Это до сих пор не давало мне покоя, и я сильно подозревала, что во всем виновато зелье магистра. Только вот как выяснить? Я не знала. Подозреваю, если спрошу магистра напрямую, кроме насмешек, ничего не получу. Да и как спросить? Почему я рисую эротические картинки с вами в главной роли? Бред!Я даже по
Этим вопросом магистр поставил меня в крайне неловкое положение. Я понимала, врать нехорошо и не получится, но и правду лучше не говорить. Поэтому просто посмотрела на магистра взглядом сожравшего хозяйскую туфлю спаниеля. Он тоже, наверное, понимал, что все равно получит свою порцию воспитательных люлей, а деваться-то некуда.Магистр нехорошо улыбнулся, и я попрощалась с обедом, до которого оставалось несколько шагов. Как выяснилось, не зря.— Ну раз так, я постараюсь учесть твои пожелания, — кровожадно улыбнулся Нокс, и мне стало совсем печально. — Пошли!— К-куда?— На отработку! Куда же еще?— Но…Я несчастно покосилась в сторону столовой, из которой пахло жареной картошечкой и еще чем-то вкусным. В животе несчастно заурчало.— Нет уж, Вирена. Решай: пробежка и сопромагия после обеда или простое задание прямо сейчас?Надо ли говорить, что именно я выбрала? Сглотнула слюну и п
Я робела. Вот совершенно непонятно почему. Ну не на свидание же он меня позвал! И все же, находясь с магистром Ноксом в неформальной обстановке, я не могла избавиться от мысли, что это все очень неправильно и неловко. Может, если бы меня не преследовали видения его обнаженного тела, его татуировок, и воспринимать его как раньше, как сурового препода в застегнутом на все пуговицы камзоле, было бы проще.Но некоторые события навсегда нас меняют. Точнее — наш взгляд на определенные вещи. Вот, например, я смотрела на воротничок стоечкой, а видела ошейник из татуировок и, судя по прищуренному взгляду магистра, он прекрасно понимал ход моих мыслей. От этого становилось еще более неловко и неуютно. Уже не хотелось обедать. Хотелось сбежать подальше.— Что будешь есть, Вирена? — спросил он, и я вздрогнула от низкого голоса, словно не слушала его полгода на парах.Выглядела при этом, подозреваю, очень глупо.Собралась с мыслями и ляпнула:
Она нежно улыбнулась Эссиль, а я в злости сжала зубы. Уверенность в том, какой выбор сделает Джевис, такая твердая весь день, сейчас дала сбой, и я начала нервничать. Вот зачем я вообще во все это ввязалась?— Но также, на мой взгляд, есть откровенно слабая работа. Думаю, ее участница и должна уйти.Донателла порылась в стопке портретов и достала немного помятый листок. Он был меньшего размера, чем большинство работ. С него смотрел Джевис. Не идеальный и фотографичный, как на остальных портретах. Участницы, как и я, пользовались зельем. Этот рисунок был хуже… Но он был живой и явно нарисованный без магии. Впрочем, чего ждать от такой комиссии? Мне стало обидно за участницу.— Работа подписана, — произнесла Донателла брезгливо. — Подойди сюда, Пенелопа…Из толпы вышла худенькая девушка со светло-рыжими волосами и трогательными веснушками. Она была похожа на солнышко, которое сейчас потухло.— Нужно было ув
День выдался насыщенным и единственное, что я сейчас хотела — это лечь спать. Но такие желания, если ты живешь не одна, исполняются нечасто. Несмотря на поздний час, в комнате у нас кипела жизнь. Халява на подоконнике с чавканьем лопал очередную булку, Элси зубрила, а Стеффи сидела на кровати рядом с Даном и что-то рассказывала, активно жестикулируя. Элси злилась и шипела на них, словно загнанная в угол кошка.Едва я появилась на пороге, в мою сторону повернулись четыре пары глаз. Элси первая отложила учебник и ручку.— Рассказывай! — потребовала она. На миловидном лице читалось нетерпение.Я растерялась.— Да даже не знаю…— Ты прошла? — нетерпеливо воскликнула блондинка.— Ну а сама как думаешь? — фыркнула Стеффи. — Флаг произвел фурор!— Но там же эта грымза Эссиль! — возразила Элси. — Ты же знаешь, на что она способна, если хочет чего-то д
Лично меня это сразу насторожило бы, но Элси, видимо, уже почуяла свободу, поэтому помотала головой.— Нет, конечно. Только я точно сдам?— Сдашь. Халява не обманывает. Булку принесешь большую?— Принесу! — радостно пообещала соседка. — Самую большую булку, которую только сумею завтра найти!— Хорошо! — счастливо зажмурился демоненок и залез ко мне на кровать. Подполз поближе и устроился на подушке.— А тебе помочь, Виреночка? — заискивающе заглянул он мне в глаза.— Нет уж, — сказала я и закуталась пледом. Надо сходить хотя бы умыться, но я так устала, что решила пренебречь вечерним ритуалом. — Лучше уж сама.— Ну и правильно, — едва слышно прочмокал у меня над ухом Халява.Наверное, стоило у него уточнить, почему так, но сон меня сморил слишком быстро.А с утра я внезапно проснулась последней. Девчонки ушли раньше, чем обычно. У меня, к
Нокс скрылся в ванной, а я поняла, что сидеть и ждать его спальне — не самое верное решение. Поэтому поднялась и привела себя в порядок. Губы припухли от поцелуев, глаза лихорадочно блестели, а волосы растрепались. И я ничего не могла с этим поделать. Только одернула платье, плотно запахнула на груди короткую меховую накидку, и поправила волосы.Впрочем, скоро в накидке стало невыносимо жарко. Я потерпела какое-то время, но потом поняла, что не могу больше, и сдалась, повесив меховую штучку на спинку стула. В платье я почувствовала себя практически обнаженной, но зато так было не жарко.Когда Нокс, полностью одетый, вышел из ванной, я уже переместилась в небольшую гостиную и сидела там, на диване, не постеснявшись щедро плеснуть себе коньяка из найденной в баре бутылки. Смотреть на Нокса и общаться с ним на трезвую голову я решительно не могла.— Вижу, ты уже освоилась, — недовольно буркнул Нокс, устраиваясь в кресле напротив. В том, в котором
— Прошу вас!Донателла посторонилась, и мы с девушками продвинулись в кромешную темноту. Единственным источником света служила приоткрытая дверь на улицу, все еще затянутую дымом. На улице была ночь, и света звезд хватало лишь на то, чтобы обозначить выход. А потом Донателла захлопнула и его. Теперь ее голос звучал в полной темноте.— Мы с вами в зеркальном лабиринте. Сейчас каждая из вас начнет свой путь по этому миру. Ваша задача — выйти к Джевису. Вы будете его видеть. Но видеть мало, нужно суметь понять, где отражение, а где реальность. Счастливого пути девочки!Стало жутко. Неприятное ощущение, когда не можешь разглядеть вообще ничего. Какое-то время я слышала лишь испуганный шепот других конкурсанток, а потом затих и он. Не представляю, как они это провернули, но когда вспыхнул свет, я оказалась одна, и не видела никого из девчонок. Меня окружали только зеркала, в которых застыло собственное испуганное отражение. Зеркала были повсюду. Сна
***А девчонка оказалась непростой. Сложнее, упрямее. Интереснее? И губы у нее такие мягкие, пахнущие клубникой и алкоголем! Теперь в голове бардак, в руке — зажатая зачетка с треклятой оценкой, а в кабинете аромат ее духов. Как вышло так, что он — непробиваемый и спокойный — начинал творить феерические глупости, едва только она появлялась на горизонте? И каждое его действие оказывалось в корне неверным.Он, признаться, думал, что Вирена предпочтет получить оценку и исчезнуть из его жизни хотя бы на несколько недель. Так было бы проще. Ему — однозначно. После того нечаянного поцелуя тело горело как в огне всю ночь, и уснул он только под утро. Наверное, тогда, когда Вирена уже сбежала.Если сначала Нокс думал, что зелье не получилось или принимать его нужно было внутрь, а не купаться в нем, то сейчас мог с уверенность сказать: оно подействовало. Только он не хотел себе признаваться, каким образом.Думал в
Я шла на отработку к Ноксу на подгибающихся ногах. Чувствовала себя просто ужасно, и сегодня, как назло, ничего мне не мешало. Невиданное дело! Не вызывал к себе ректор, не пыталась оклеветать Эссиль, Джевис не приглашал на свидание. Коридор был пуст, и шла я по нему, словно на эшафот. Сердце гулко отсчитывало шаги, а разум настойчиво советовал сбежать.По мере того, как сокращалось расстояние между мной и кабинетом, становилось все страшнее и страшнее, а желание повернуть назад стало почти непреодолимым. В итоге я замерла перед дверью и, наверное, не решилась бы войти, если бы створки не распахнулись прямо перед моим носом.Я ойкнула и отпрыгнула назад, сжавшись и приготовившись бежать, словно застигнутая в припасах мышь.— Заходи, Вирена, — скомандовал Нокс.Заглянула внутрь, отмечая, что сегодня магистр выглядит еще более суровым и недосягаемым, чем обычно. Именно таким я привыкла видеть его на парах. До того, как попыталась стащить носок.
Если бы он пустился в пространные объяснения, я бы не поверила, а так… Слишком искренне звучал ее голос.— Не знаю, что сказать… — Я покачала головой. — Просто Донателла обмолвилась. Она говорила, что Эссиль позвал ты.— Никогда не верь тому, что говорит Донателла, особенно если сказанное касается Эссиль. Они двоюродные сестры и перегрызут глотку друг за друга. Друг другу, безусловно, тоже. Но это во вторую очередь. Конечно, она сказала тебе то, что просила сказать Эссиль.— Тогда… — Я опустила глаза. — Наверное, мне стоит попросить у тебя прощения. Я правда хотела прийти.— Наверное, — усмехнулся он. — Я бы пригласил тебя извиняться сегодня. Но завтра с утра у меня экзамен на полигоне. Уезжаем еще затемно. Надо пораньше лечь спать, а я еще не готовился.— Да все нормально. У меня у самой сегодня день посвящен сопромагии.— О-о-о, у тебя тоже Нокс пр
К счастью, когда девчонки вернулись в комнату, они не стали меня будить и выспрашивать, что произошло. Я была им за это благодарна. Видимо, мой вид натолкнул их на мысль о том, что я чем-то расстроена. Зато с утра, когда я как зомби встала, умылась и швырнула в угол платье, меня ждал самый настоящий допрос.Передо мной на столе лежал конверт со следующим заданием, но я не собиралась его даже вскрывать. Отодвинула на краешек стола и начала собираться на завтрак.Первой не выдержала Элси и потребовала:— Рассказывай, что произошло? Джевис с тебя не сводил взгляд, он тебе первой отдал цветок! А потом ты куда-то исчезла! Как выяснилось, ушла спать в платье и с макияжем. Ты даже итогов не дождалась. Пришлось нам узнавать из своих источников.Я не смогла удержать усмешку. Отбор вышел каким-то очень уж не тайным. Или это мои подружки могли найти любую нужную им информацию?— Кстати, выгнали сразу двоих, — доложила Стеффи, видимо, стараяс
Не знаю, как это смотрелось со стороны, но предпочла позорно сбежать. Он какое-то время следовал за мной, но я успешно ускользала и собиралась это делать до конца вечера, если будет нужно. Знала: в толпе Нокс не попытается меня остановить. По крайней мере, не станет делать это настойчиво.Сердце стучало в ушах, в голову настойчиво лезли образы. Темная кухня, плывущий по ней аромат кофе и горячие губы на моих губах. Наверное, эти образы будут преследовать меня вечно. Как же хотелось от них избавиться! И уж точно разговор с Ноксом этому не поспособствует.От преследования меня спасла первая свободная композиция. Едва она грянула, как меня поймал за талию Джевис. Он легко и непринужденно воткнул мне в волосы серебристую розу — знак, что я успешно прошла испытание. Не ожидала такого, если честно. Думала, вылечу на втором или вот этом, третьем. Интересно, сколько их всего нас ждет? Об этом никто участницам отбора не говорил.— Ты сегодня просто невероятна
Я шла чуть впереди, а девчонки сзади, словно моя свита. На Стеффи было алое открытое платье, а на Элси — нежное, бледно-розовое. В нем она была похожа на фею, вылезшую из цветка.С жадностью я рассматривала других участниц. Эссиль, конечно, была великолепна. Черное ниспадающее платье, по подолу которого рассыпаны жемчужины, мерцающие при каждом шаге. Ее роскошные белокурые волосы спускались по спине каскадом аккуратных локонов.Я выискивала в толпе знакомые лица и отмечала: все участницы выглядят достойно, за исключением парочки совсем уж чудных персонажей.Например, девушка-художница, которую мне было жалко на прошлом испытании, сейчас перемудрила саму себя. Надела скромное зеленое платье, а на голову нацепила огромную палитру. В руках она тащила кисть больше своего роста. Нет, безусловно, художница поражала воображение. Не поспоришь. Но на нее косились в лучшем случае подозрительно.Еще одна участница, имя которой я не запомнила, надела красивое д
Она потрясла розовым чемоданчиком. Девочки тоже смотрели на меня несчастно. Видимо, историю им все же поведали и покаялись достаточно искренне, раз Лиала все еще сидела тут.— И как ты собираешься передо мной извиняться? — все еще недоверчиво спросила я. — И вы действительно рассказали все? А Дан? Или версию, для вас удобную?— Мы рассказали все, — вздохнула Лиала. — Мне стыдно, — призналась она. Подумала и добавила: — Ну, почти стыдно. Я перегнула палку, а те парни, которые потом начали качать права, вообще потеряли страх. Как только я их увидела, тут же побежала за Самирой. Если бы я знала, что выйдет так, ни за что бы не стала отсылать Дана и использовать на тебе магию в клубе.— А вне клуба? — прищурилась я.— Ну, вне клуба тебе ничего не угрожало.Лиала невинно захлопала глазами, искренне не видя в этом ничего плохого. Она чувствовала вину только из-за поведения своих сородичей,