В полночь Кристина еще не спала, продолжая сидеть за столом и изучать множественные отчеты. Она небрежно развалилась в кресле, скрестив ноги по-турецки. На столе стояла тарелка с недоеденным куском пиццы. Она устало потерла глаза и было дернулась погасить экран монитора, но неожиданный стук в дверь в столь поздний час заставил девушку напрячься.
Ввиду недавнего разговора с Уэсли и того, как она повела себя с ним, стук гарантировал его появление сегодня в ее апартаментах. Ей вовсе не хотелось его видеть и тем более ощущать его заботу, в которой она не нуждалась.
Кристина сильно разозлилась, тихонько подбираясь к двери, и уже обдумывала варианты, как ей прогнать непрошеного гостя. Пальцы коснулись дверной ручки, медленно отмыкая защелку. Вид ее не располагал к приему кого-либо в своих владениях. И все же она открыла дверь, подперев бедром косяк. Глаза ее постепенно меняли оттенок, когда до Кристины начало доходить, что за дверью стоит вовсе не Уэсли, а тот темноволосый парень, вызов которому она сегодня бросила. Ее кинуло в пот, и показалось, что голова пошла кругом. Явилось чудное мгновенье и распространило свою ауру на сладостное желание вымолвить хотя бы слово. Но голос ее по-прежнему молчал. Говорило только трепещущее сердце и ураганный вихрь крови в висках, отстукивая неровный ритм.
Они с минуту смотрели друг на друга, не отводя взгляда. У Кристины появилось внезапное чувство, будто она проваливается в яму, когда руки его схватили ее за волосы, собранные в хвост, и подтолкнули тело в тесные объятия. Это была та точка наслаждения, которая отдавала ее во власть темноволосого мужчины, способного контролировать целиком. Мягкие губы партнера впились с жадным поцелуем в ее губы. И Кристина ощутила себя вполне счастливой, когда страсть горела адским пламенем, пробуждая в ней каждую клеточку, которая реагировала только на его прикосновения. Похоже, оба не принадлежали в этот долгожданный миг этой реальности, потому как тяжелые выдохи гарантировали страсть, и бесконечная тоска друг по другу не позволяла закончить поцелуй. Губы горели от желания, кожа плавилась от температуры закипания, принудив тела опалить мягким покалыванием внизу живота. Ее маленький мир крутился исключительно возле него и освещал ей дорогу, только когда он был рядом.
Щеки его пылали от прилива крови при одном только взгляде на эту восхитительную женщину, молниеносно пробившую его броню неприкосновенности в его тайные владения в душе. Он и не мыслил до встречи с Кристиной, что может чувствовать то, что испытывает рядом с ней. Ни одна женщина мира не способна была разбудить в нем страх, потерять ее во вселенной. Как ей это удалось? Что за магия такая? На нем висело клеймо запрета приближаться к Кристине, но он раз за разом готов нарушать все дозволенные рамки, только бы вновь сжимать ее в объятьях. Рядом с ней был его дом, его крепость и уют. Она и есть часть его — та половинка, которой так ему не хватало прежде, чтобы стать еще сильнее.
В животе его порхали бабочки, когда он с грохотом закрыл дверь и скинул на пол дорогое бежевое пальто, не обращая внимания, что наступил на него. Ботинки полетели прочь вместе со свитером и брюками. Он не переставал целовать ее губы, исследуя языком то, что им было уже открыто на острове. Но оттого что он помнил каждый изгиб, ему становилось спокойно.
Кристина посмотрела на обнаженные мышцы плеч и эротично облизнула губы. Она хотела его: сейчас, немедленно, срочно. Это ноющее чувство внизу сделало ее зависимой и слабой, но стойко направляло ее флиртовать и зазывать. Она провела языком по его шее и коснулась груди, загоняя его в угол своими движениями. Глаза его затуманились, когда он обрамил руками ее лицо и таинственно заглянул в глаза, точно читал там ответ на свой молчаливый вопрос.
— Это только мой выбор, — шептал он сам себе.
— Что? — прохрипела Кристина, не расслышав его слова.
Красные от поцелуев губы блестели, завораживая своей привлекательностью. Она положила голову ему на плечо и пальцем начала водить по мышцам. Удовольствие от столь близкого контакта и нежности, которая исходила от Кристины, уничтожило оставшееся сомнение того, что он был полностью очарован этой девушкой и, похоже, безоглядно и по самые уши влюбился.
Реакция его была молниеносной, когда возбужденный до предела, он посадил Кристину на бедра и, целуя ее шею, отнес на кровать. Спортивный костюм девушки полетел в сторону, где валялось пальто, и небрежно накрыл собой ботинки. Он на секунду остановил взгляд на ее раскрасневшемся лице, чтобы запечатлеть это неповторимое детское выражение счастья на нем, и уверенно проник в самые потайные пространства ее тела, грозящие своим омутом опутать его. Ощущения от ее прикосновений были сродни действию дорого наркотика, обладая одинаковым предназначением — свести его с ума. Он сплел их с Кристиной руки в замок и уткнулся лицом в ее волосы, одолеваемый разрядами по всему, вдыхая благоухание их общего аромата, похожего на афродизиак, только более мощный.
— Назови мне свое имя, — выдувала с оргазмом слова Кристина. Голос ее дрожал и был таким нерешительным. — Прошу тебя.
Но мужчина молчал, продолжая двигаться в ней, пока не почувствовал, как растекается внутри ее тела накопившаяся тоска по ней и набирает позиции немыслимое желание остаться рядом этой ночью, уснуть в ее объятиях. Так нелогично правильно хотеть большего, чем ему позволяли обстоятельства в отношении Кристины.
Он смотрел на нее, не выпуская из стальных объятий, периодически хитро улыбался, а когда вспоминал, что время их на исходе, сжал до боли веки. И ревность никуда не ушла, а наоборот, приобрела грандиозный размах, точно в сердце втыкали иголки.
— Значит, собралась спать с одним, а на ужин — с другим?
Кристина рассмеялась. Ее проделки были отмечены им. И, вероятно, очень сильно задели его чувства. Она вдруг поверила в то, что он действительно может ревновать ее.
— Да, — с полным спокойствием произнесла Кристина.
Он поцеловал ее грубо, с долей желания задушить за столь дерзкие слова.
— Я запрещаю тебе! — требовал мужчина, прожигая дыры искрами из глаз, которые он метал.
— Вряд ли ты имеешь право мне что-то запрещать, — довольно ответила Кристина, проводя языком по контуру его губ.
— Странно! Тогда почему у меня руки чешутся, раз я лишен данного права?
— Наверное, ревнуешь, — заюлила Кристина, касаясь его губ языком еще раз.
— Потому что ты моя, — рычал мужчина, целуя шею Кристины.
— Нет, — отрицала Кристина. — Ты слишком много ждешь от меня. Да и обещаний быть тебе верной я не давала, — все больше злила она его, улыбаясь его реакции.
— Серьезно? А я вот ненароком подумал, что мы закрепили обоюдный договор верности жарким напряжением в постели.
Кристина прислонила губы к его уху и прошептала:
— Я все еще хочу тебя.
— С трудом верится, после твоего «да», — уязвленно обиделся темноволосый мужчина и слез с Кристины.
Злость пробирала до самых косточек. Руки его оперлись на стул, вздувая вены от напряжения. Он смотрел в пол и пытался справиться с яростью, клокотавшей внутри. Этот внезапный порыв взял контроль над его разумом, и он уже не мог его остановить. Ведь чувство к этой женщине было настоящим. Этот аромат приближающегося счастья улетучился с одним ее неправильным словом. Ради Кристины он был готов бороться с теми обстоятельствами, из-за которых ему было запрещено прикасаться к ней. И все же он надеялся, что Андрей позволит им быть вместе. Но тут не Андрей разбивал его мечты, а сама Кристина. Похоже, ничего, кроме страсти, она не испытывала к нему. Он для нее — очередной мужчина, с которым она коротала время.
— Я не буду спать с Уэсли, — пообещала Кристина, появляясь перед ним, в чем мать родила. Она оторвала от стула его ладони и положила себе на бедра, руками обвила его шею. — Но я не простила тебя за чип, который ты, видимо, по случайности, вмонтировал в мой телефон. — Кристина пригрозила пальцем и прищурила глаза, наблюдая.
— Так было нужно, — сурово прозвучал ответ. Ее внешность, когда она в игре страсти — уловка, которую Кристина использует в своих целях. Он был готов назвать ей свое имя, не задумываясь о последствиях. И лишь толика здравого смысла умоляла его молчать.
— Неужели тебе доставило удовольствие подслушивать разговор между мной и Уэсли? Или, например, как Грэй Уэбстер оттачивает свое мастерство обольщения на мне? — заигрывая, интересовалась Кристина.
— Кристина, прекрати! — требовал он. — Мне не смешно.
— Почему ты не говоришь мне свое имя? — сурово спросила Кристина, делая свой взгляд стальным, почти инквизиторским.
— Потому что от моего имени зависит исход и твои дальнейшие действия. Дело тут не только во мне.
— Очень жаль, — изобразила Кристина гримасу на лице и напрягла губы. — Тогда я буду ходить на ужины с теми, кого знаю, и заглядываться на мужчин.
Он смерил ее взглядом, уничтожая в мыслях то, что она посмела высказать. Наполняясь гневом, он почувствовал, что его начало трясти. Эта женщина и впрямь дьяволица, не остановится ни перед чем. Она, как хищник, находит слабое место и бьет по самому больному. Что за разрушительные методы? Его вдруг стало волновать: до чего может дойти Кристина, чтобы достигнуть цели. Есть ли грань в ее действиях? Или в ход будет пущено не только целомудрие, но и обольщение? Он одной мысли его чуть не стошнило. Его, наследника, ублажали сотни девиц знатных кровей и богатейших домов, а он выбрал ту, что уничтожала у знатных мужчин с весьма высокими титулами веру в самого себя. Он понял, что чувство, растущее внутри, загнало его в ловушку.
— Что ж, — хмыкнул темноволосый мужчина. — Надеюсь, прекрасно позабавилась. Это было больно, — сжал он кулаки на ее бедрах, все еще ощущая тепло ее тела. — Но тебе-то откуда знать! Бесчувственная. Ледяная, — гневно добавил он и убрал ее руки со своей шеи. — Не останавливайся, Кристина! Действуй. Надеюсь, результат будет оправдан действиями.
Мужчина схватил одежду с пола и начал быстро одеваться. В глазах по-прежнему горел огонь ревности и отчаяния одновременно. Каждая жилка дрожала и была натянута как струна. Ему было страшно посмотреть на Кристину, потому что, увидев ее обнаженную и эти глаза, он будет сокрушен и вновь выплывет наружу его безволие и повиновение ей одной. Его зависимость от Кристины была слишком очевидной, чтобы не поверить в любовь. Он желал ее каким-то животным инстинктом, но при этом не мог не наслаждаться ее истинной красотой и ощущением уюта рядом. Только не на уровне жажды владеть ее телом. Ему нужен был полный комплект, включая сердце и душу, которая бы пела с ним на одной ноте и звенела в такт.
— Ты явился ко мне ночью, чтобы заявить, что я бесчувственная? — с досадой в голосе спросила Кристина.
— Нет, — ответил он, не смотря в ее сторону. — Потому что мне сложно быть вдали от тебя. Я… — направился он к ней, но вдруг остановился, точно перед ним возникло препятствие, через которое он не мог переступить. Он провел рукой по лицу, скрывая гримасу отчаяния, резко развернулся и вышел прочь.
Кристина вновь осталась одна в своих апартаментах, пораженная и абсолютно голая. Слова его прозвучали острее пореза от ножа и ранили в самое сердце. В душе ее поселилась мгновенная пустота, сродни одиночеству, и напевала ей мотив: «Как ты глупо поступила. Ты действительно бесчувственная, Кристина! Он не мог назвать тебе имя, потому что на кону стоит целая операция. И для чего-то она им нужна».
Чувство сожаления, точно оковы, притянуло ее к полу. Из глаз Кристины потекли слезы, совсем как тогда, когда она ушла из родительского дома и проплакала всю ночь, а после ни разу себе не позволила дать слабину. Взгляд был направлен в одну точку, когда она погрузилась в далекие думы. Бесконечные капли все капали и капали из глаз, беспощадно терзая душу. Конечно, Кристина не питала надежд на его счет, но где-то внутри знала, что он крайне важен ей. Кто этот человек? Если от его имени зависит результат спланированной ими операции. Он не мог быть обычным рабочим или наемником. В этой цепочке Кристина нашла два зерна — темноволосый мужчина и она. И что-то ей подсказывало, что Оттавио появился вновь в ее жизни не из праздного любопытства. За нее просить может только один человек, и это имя ей не нравилось.
Под утро Кристина совладала с собой. Она решительно была настроена пойти на ужин с Оттавио, чтобы поговорить и задать несколько наводящих вопросов. Ведь девушка не могла забыть, что они с темноволосым мужчиной играют в разных командах. И то, что хорошо для него, не означало, что подходило ей. Она подавила в себе жгучее желание отыскать незнакомца, задавшись целью — найти истоки и определить действующие лица в операции по уничтожению финансового сектора. Для нее станет личной победой, когда она подтвердит свои догадки в отношении членов сообщества и приближенных к нему людей, способных свергнуть существующий строй и прогнуть политику государств под себя.
На работе Кристина была задумчивой, постоянно рисуя на бумаге схемы и имена. Работа отвлекала ее от мыслей о нем. Аромат кофе бодрил уставший от отсутствия сна организм. И звонок Лоры Джейсон — коллеги и подруги из Сан-Франциско — сместил центр ее тяжести в сторону интереса. Они спокойно обсудили рабочие моменты, быстро переходя на предстоящие праздники. Давая согласие появиться в Сан-Франциско на Рождество, Кристина автоматически отбрасывала любую иную возможность времяпрепровождения.
После разговора с Лорой Кристина выпила еще одну чашку кофе и уснула прямо за столом своего кабинета, уронив голову на руки.
Грэй Уэбстер бесцеремонно влетел в кабинет Кристины и громко засмеялся.
— Я не сплю третью ночь подряд и не позволяю себе вольностей вроде сна на рабочем месте!
— Прошу прощения, — поднимая разбитое тело из кресла, извинилась Кристина. Ее еще шатало и двоилось в глазах, когда господин Грэй бросил перед ней папку.
— Ознакомьтесь с содержимым досье. Жду от вас утром предложений по установлению налога на прибыль. Прошу отнестись к вопросу серьезно, — довольно сурово произнес Грэй Уэбстер. — И еще, — добавил он, словно только что вспомнил. — Я хочу, чтобы в среду вы выступили с докладом по уменьшению процента кредитной ставки частных банков. Совещание состоится по видеоконференции.
Кристина хмыкнула, чувствуя, как Грэй Уэбстер перекладывает на нее свои прямые обязанности.
— Я прочту документы, сделаю несколько слайдов по процентам по займам и выскажу вам свое мнение. Если я сочту, что идея никуда не годится, то выступления от моего имени не ждите, — предупредила Кристина.
— Кристина! — повысил голос Грэй Уэбстер.
— Мистер Уэбстер! — спокойно произнесла она его имя. — Вы не заставите меня говорить то, что будет противоречить моей логике и цифрам.
— Вы меня с ума сведете! — ругался Грэй, выходя из ее кабинета.
На лице Кристины наконец появилась улыбка. Она научит этого засранца уважать людей, в особенности женщин. Ее боевой дух было не под силу сломить Грэю Уэбстеру, как бы тщательно он ни старался. Ничего заманчивее, чем унижать его, Кристине не приходило в голову. И дело тут вовсе не в мести за то злосчастное собеседование, которое он проводил и грязно приставал к ней, а в важности его персоны как руководителя, у которого отсутствовал инструмент глубины познания занимаемой им должности. Грэй Уэбстер был слегка глуп и безвольно похотлив, любил снимать с себя обязанности и перекладывать их на своих сотрудников. В основном ему подчинялись, но Кристина решила бороться с Уэбстером и не идти у него на поводу.
— Кто это вам передал? — раздраженно спросила Кристина, врываясь в кабинет Уэбстера.
Опешивший мужчина выронил кружку из рук, в его глазах читалось непонимание.
— Как вы смеете врываться в мой кабинет? — пропищал Грэй Уэбстер. Голос его стих, растворяясь с эхом в его огромном кабинете с панорамными окнами на двадцать первом этаже здания в центре Цюриха. Кристина наклонила голову, смерив его взглядом, выражая тем самым нежелание отвечать на глупый вопрос.
— Вы хоть читали, что здесь написано? Это же курс на искусственно созданное банкротство малого бизнеса. Мы не восстановили налоговую платформу, но, согласно досье, обязываем мелкие предприятия платить в равной степени с крупным бизнесом одинаковый взнос.
— Присядь, — попросил Уэбстер Кристину. — И не кипятись. Данные формулировки вменены нам Евросоюзом. И мы не можем проигнорировать его приказ.
— Мы можем создать искусственный прецедент несанкционированного вмешательства в финансовый сектор и закрыть доступ к счетам монопольных компаний, чтобы дать шанс мелкому производству. Банки начали выдавать средства крупным холдингам. Так, может, стоит погасить долги перед мелкими предприятиями. Я абсолютно уверена, что монопольные предприятия имеют в запасе дополнительный бюджет вне государственных банков.
Кристина склонилась над креслом Грэя Уэбстера и наблюдала, как меняется выражение его угольно-черных глаз.
— Одной уверенности мало, — тихо заметил мистер Уэбстер.
— Вы прекрасно поняли, о чем я говорю. В среду я готова выступить со стратегией по изменению распределения денежных средств между мелкими и крупными предприятиями. Иначе забирайте свой бездарный доклад и будете позориться самостоятельно. Нечего перекладывать свои обязанности на чужую голову. Решительно рекомендую вам начать зарабатывать на свой собственный авторитет, а не шагать по трупам. У вас хватит возможностей сохранить лицо и правильно преподнести необходимые идеи, чтобы уравновесить дисбаланс предприятий.
Кристина оставила бумаги на столе Грэя Уэбстера и вышла из его кабинета. Отходя от дверей, она посмотрела в сторону руководителя, восседающего за стеклянными перегородками, замечая, как медленно опускается на стол его голова. Грэй Уэбстер был сражен собственным подчиненным, унижен до такой степени, что было противно смотреть самому себе в глаза. Он хрипел себе под нос, размышляя над словами этой чертовой женщины, присланной из Вашингтона. Как бы больно ни было, но мистеру Уэбстеру пришлось признать ее правоту в отношении вопроса предприятий.
Он прочел несколько страниц доклада, который передал ей, и наконец разглядел иронию данного решения, являющегося началом конца деятельности мелких организаций. Откуда у этой женщины такие гениальные идеи? И ему вовсе не хотелось подарить свое место Кристине Волхонской. Хотя он чувствовал, что этот момент приближается.
Судорожно сжимая в руках бумаги, Грэй Уэбстер вышел из своего кабинета, спустился на лифте и сел в свой автомобиль. Дорога заняла у него десять минут до объекта назначения. Он позвонил в раздражающий звонок апартаментов на тринадцатом этаже и, не дожидаясь приглашения, прошел внутрь.
— Господин Сталкер, — торопливо говорил Грэй Уэбстер. — Хочу вернуть вам бумаги. Я прочел внимательно доклад, переданный вами, и должен отказаться от вашего щедрого предложения. Эта утопия для монополистов. Думаю, еще слишком рано бросать камень в чужой огород.
— Мне тоже очень жаль, господин Уэбстер.
Грэй Уэбстер не появился на работе на следующий день и на последующий. Он не отвечал на звонки, потому что номер его был отключен. В квартире его было пусто. Все выглядело так, будто он и не жил в апартаментах.
Общим собранием акционеров было решено передать должность руководителя бюро Кристине Волхонской с испытательным сроком на два месяца. Ее предложение в отношении стратегии по изменению распределения денежных средств между мелкими и крупными предприятиями было одобрено советом директоров. Она плавно подталкивала его членов действовать в интересах экономики государства через прецедент. Совет опасался последствий, но в условиях полной конфиденциальности попытался заручиться одобрением других государств.
Ситуация действительно была серьезной. Отчаянные меры способствовали некому воодушевлению членов сообщества государственных служащих ряда стран, которых полностью удовлетворял прецедент как ответная реакция на кибератаку по финансовому сектору. После всеобщего падения настроя и упадка сил такой выход казался спасительным. Хотя, возможно, попытка не увенчается успехом, но каждый осведомленный член сообщества был вынужден думать только в позитивном направлении и не позволять панике одержать победу над разумом.
Механизм имитации был запущен с помощью ложных сообщений в прессе как о еще одном возможном подключении хакеров к главным серверам ряда стран и обнулении счетов, которые планировалось в ближайшие дни перенаправить на предприятия крупнопромышленных и оборонных комплексов. На самом деле счета были приостановлены к отправке до полной проверки сведений в отношении данного заявления.
Лора Джейсон сидела за столиком напротив Уэсли Нильсона. Они спрятались от зрителей в небольшом кафе, которое даже не работало. Им всего лишь требовалось поговорить без свидетелей. Дома, в Сан-Франциско, у Лорен находилась целая семья, а с родными она редко обсуждала рабочие и политические моменты. Ее второй супруг Эрик Джейсон был неплохим человеком, но слишком уж болтливым. Несколько раз Лорен делала ему замечания по поводу легкомысленного отношения к ее высказываниям в кругу семьи в отношении того, что происходило в политическом плане в стране, но Эрик, будто бы не запомнив ее слов, вновь и вновь обменивался с близким и друзьями первыми новостями из Белого дома. После нескольких таких инцидентов Лорен перестала делиться с мужем секретами государственного плана. Для Лорен политика являлась средой обитания, где она работала и развивалась, принимала важные решения для страны и готовила стратегии, а для супруга это был повод посплетничать и поддержать разговор. Он не понимал, что нек
Паника охватила бюро. Когда ассистент Кристины увидела ее в дверях, с ее губ сорвался радостный стон. Девушка по имени Корнелия подбежала к Кристине и тяжело выдохнула.— Я уже знаю, что произошло, — заявила Кристина, не дав открыть рот ассистенту. — Поставьте, пожалуйста, ромашки в вазу.— Чай или кофе? — спрашивала Корнелия, семеня следом за Кристиной.— Все данные и новости вывести мне на большой экран в моем кабинете, — скомандовала Кристина, будто бы не замечая предложение своего ассистента. — Руководителей направлений собрать через пятнадцать минут в зале конференций. Настроить электронную панель. Я направлю туда всю необходимую информацию. Чай буду после совещания, — строго добавила она.— Я проконтролирую, — заверила ее Корнелия и удалилась прочь вместе с ромашками.Кристина вошла в свой кабинет и, останавливаясь возле своего кресла, облокотилась на спинку стула
Уэсли и Кристина еще немного времени посидели на крыше, не разговаривая, смотря на звезды, и разошлись по комнатам. Оба долго не могли уснуть, ворочались каждый на своей кровати, но по разным причинам.В полдень в комнату, которая была отведена для Кристины, вбежала Лорен и плюхнулась к ней на кровать.— Просыпайся, Крис, — напевала Лорен.— Доброе утро, — потянулась Кристина, также мелодично растягивая звуки.— Уже полдень, милая! — напоминая подруге, говорила Лорен. — Судя по тому, что ты и Уэсли спали в разных комнатах, разговор все-таки состоялся.— Я попросила его остаться моим другом. Без физической близости между нами, — с кривым лицом ответила Кристина и, кладя голову на плечо Лорен, напомнила ей: — Я так скучала по тебе. Может, ты как-нибудь сбежишь от мужа и детей в Цюрих?— Может, и сбегу, — рассмеялась Лорен. — В отношении Уэсли ты окончательное приняла
Андрей Волхонский вернулся домой за полночь. Бесконечные перелеты, резкая смена климата и часовых поясов изнуряла организм мужчины. На сон и тренировки, чтобы поддерживать тело в хорошей физической форме, времени совсем не оставалось. Во что превратилась его уютная жизнь с двумя любимыми женщинами: женой и дочерью?Он тихо, точно ночной вор, открыл ворота, припарковал джип и вошел внутрь огромного особняка. Охрану он распустил, чтобы не шумели перед окнами его дома. Навстречу ему выбежали два огромных мастифа.— Цыц, — приказал он животным. Обе собаки тут же остановились и сели перед хозяином, не смея ослушаться. — А теперь за мной, мои красавчики, — шептал он. — Только тихо.Андрей прошел в кабинет и сел в кресло. По венам его то и дело циркулировало напряжение, повторяющееся без конца и не дающее ему жить спокойно. Тяжелое собрание единомышленников межгосударственного переворота прошло не совсем так, как хотел Андрей. И все же, не
Через несколько дней Совет директоров направил госпожу Волхонскую в Японию на закрытое заседание, на котором крупный холдинг «Тасис» должен будет продемонстрировать работу первого прототипа бескоррекционной платформы. Модель показываемого программного обеспечения содержит определенный алгоритм без возможности вносить любые корректировки, строит взаимодействие с другими программами через набор функций, тщательно отсортировывая коды и данные, тестируя их на потенциальную угрозу. Данная платформа позволит связать системы разного функционала, будет распределять данные по ячейкам и с помощью универсальных структур без использования дополнительных протоколов и открытых интерфейсов программирования приложений, внедряясь через файлы, как в вирусы, или, наоборот, убивая их с помощью антивирусов. Программа, подобная экосистеме живой природы, может использовать иерархию, при которой вышележащие слои информации не будут влиять на нижележащие, а также получит возможность взаимодейств
Мужчина быстро, точно пантера, поднялся на ноги и преградил дорогу Кристине. Когда он материализовался перед ней, руки его были сложены на уровне груди, а глаза были полны задора. Он лыбился во весь рот, не в силах скрыть удовольствие.— Господин безымянный, — скривила красивое лицо Кристина, отражая на нем эмоцию, похожую на разочарование. — Прошу освободить мне путь, — потребовала она, показывая жест рукой, что тот должен сделать.— У меня есть имя, — игриво отозвался черноволосый мужчина, растягивая уголки рта еще шире. И, похоже, был чертовски доволен собой. — Керем. — Молодой человек вдруг сменил улыбку на серьезность и уставился на лицо своей возлюбленной, ожидая увидеть на нем ее истинные чувства, но, к его большому сожалению, ни одна эмоция не проявилась. Казалось, интерес к его персоне у нее пропал. Ну что за женщина такая! Загадка.— Выдаете секреты? — шаловливо задала вопрос Кристина, дергая
Перелет до Цюриха был длительным. Кристина долго любовалась кольцом и вспоминала часы, которые они провели с Керемом в отеле вместе, прежде, чем глаза ее начали закрываться. У нее была идея залезть в интернет и поискать информацию о короле Ибрагиме Серафиме и т. д., но душевное равновесие было важнее, поэтому было решено пролистать просторы сети дома, и может, даже не сегодня. Значило ли это, что ей становится все равно?Возле выхода из терминала, опираясь на черный «бентли», ее ждал Оттавио. Вид у него был странный: глаза красные, трехдневная щетина на лице, и, видимо, столько же времени он не переодевался. Рубашка его торчала из штанов и была косо застегнута, словно он перепутал пуговицы. Озадаченный вид и неловкие движения мужчины кричали во всеуслышание о чем-то недобром. Но почему он здесь в таком состоянии?Когда Кристина подошла ближе, то учуяла еще и запах алкоголя, причем тоже трехдневного. От того ухоженного Оттавио Бланки не осталось и следа. Все
Тяжелые два дня остались позади, когда Кристина наконец подошла к двери апартаментов в Цюрихе. Усталость и долгие перелеты забрали у нее последние силы. Но физическое истощение от укола и ран не причиняли столько страданий, как осознание того, что она была причиной безумия человека.Еще в самолете Кристина несколько раз умыла лицо, стирая остатки прикосновений Оттавио. И все равно эти глупые мысли, будто австралиец появится перед ней, причиняя вред, глодали, не вылезали из головы. Наверное, так сходят с ума. Следы от наручников обжигали каждый раз, когда Кристина смотрела на свои руки, а синяк на шее отливал несколькими цветами, вызывая омерзение. И только кольцо дарило надежду.У самого входа в апартаменты Кристина поняла, что все вещи остались у Оттавио в машине или еще где-то. Она устало хлопнула ладошкой по двери, медленно оседая, пока не коснулась пола.«Давай же! — подгоняла себя Кристина. — Тебе всего лишь нужно добраться до консьержа и
После Монако Кристина полетела на совещание в Вашингтон по вопросам временного снижения налоговой ставки в условиях экономического кризиса. По окончании прений было принято решение об образовании группы из шести человек, специализирующихся на налоговом праве. Волхонская вошла в состав группы по единогласному решению комиссии в отношении вопросов налогового урегулирования.По возвращении в Цюрих Кристина тут же собрала свою команду, прибегая к помощи друзей из Института Миннесоты и европейских коллег.При отсутствии малого бизнеса произошел резкий скачок числа безработных. По всему миру миллионы мелких производственных и осуществляющих сервис компаний стали закрываться, но при всей трагичности ситуации приступили к набору персонала крупные холдинги, расширяя границы своего производства.Разработанный группой план временного налогообложения включал в себя отсутствие малого бизнеса и компенсации монополистов за пользование государственной землей и простоя техники н
Заместитель председателя правительства Польши Ян Поплавский был вне себя от гнева. На лице его выступили капельки пота. Он развязал тугой галстук и чуть ослабил его хватку. Казалось, в кабинете не хватало воздуха, и Ян начинал задыхаться. Он был не способен думать, ему хотелось только кричать во весь голос, распахнув окно настежь.— Как пропала? — только и сказал Ян, когда к нему пожаловал министр по специальной безопасности Польши Носимэ Перрэ и сообщил новость о пропаже всей нефти в стране.— На счет государственного бюджета поступила сумма, равная той, что была заплачена Польшей за каждый ее баррель.— Что же, нет ни единой записи с камер, во время ее выкачивания и транспортировки?— Ничего нет, — сообщил министр. — Спутник и все системы внешнего и внутреннего слежения за городом, включая дорожные камеры, были отключены. Вернее сказать, была загружена повторяющаяся картинка.Позже Ян Поплавский вызвал к
К Гарри Кристина не вернулась. И уж точно не планировала прилюдно унижать Керема, признавая, что злость на отца чуть перешла границы. Она села за первый попавшийся на ее пути столик и, натянув наигранную улыбку, сделала ставку в покер. Поначалу ей везло, а потом последовал проигрыш за проигрышем. И когда фишек больше не осталось, Кристина спокойно покинула зону игр и направилась к барной стойке. Резкая потребность быть там, куда ее не допускали, отодвинула все чувства к Керему. За стенами отеля происходит нечто такое, что повергнет в шок любое государство. И в момент падения Кристина находится среди победителей, а не рядом с Уэсли или Лорен. Абсолютно расслабленная и неприхотливая обстановка делала ее нахождение здесь невыносимым. Кристина выпила бокал шампанского и постаралась заставить себя пережить эту ночь. Что бы сегодня ни произошло, завтра она узнает о последствиях.— Мы можем поговорить? — спросил Керем, подойдя к Кристине. Вид у него был несчастный.
Генри Саузенд закурил сигару, прогуливаясь по садово-парковому участку своих владений на окраине Лондона. Достопочтенный английский лорд был родовит и имел четверых наследников, каждому из которых был дарован титул английской королевой. Двое младших сыновей уже достигли двадцати одного года, а двое других являлись гордостью Генри Саузенда, воплощая в себе все качества, которые в них воспитывал отец. Гарри Саузенд также носил титул английского герцога и был отроду тридцати одного года. В возрасте восемнадцати лет отец отправил мальчика в королевскую гвардию, где у Гарри выработался стойкий характер и горделивая осанка. За Гарри последовал в тот же королевский полк Руперт — второй сын. Ему было двадцать восемь лет. Оба мальчика были преданы знатной семье и вели достойный образ жизни.Женить сыновей Генри Саузенд не спешил, предпочитая склонить отпрысков возглавить семейный бизнес, который занимал лидирующие позиции в переработке нефти в британской промышленности &la
Тяжелые два дня остались позади, когда Кристина наконец подошла к двери апартаментов в Цюрихе. Усталость и долгие перелеты забрали у нее последние силы. Но физическое истощение от укола и ран не причиняли столько страданий, как осознание того, что она была причиной безумия человека.Еще в самолете Кристина несколько раз умыла лицо, стирая остатки прикосновений Оттавио. И все равно эти глупые мысли, будто австралиец появится перед ней, причиняя вред, глодали, не вылезали из головы. Наверное, так сходят с ума. Следы от наручников обжигали каждый раз, когда Кристина смотрела на свои руки, а синяк на шее отливал несколькими цветами, вызывая омерзение. И только кольцо дарило надежду.У самого входа в апартаменты Кристина поняла, что все вещи остались у Оттавио в машине или еще где-то. Она устало хлопнула ладошкой по двери, медленно оседая, пока не коснулась пола.«Давай же! — подгоняла себя Кристина. — Тебе всего лишь нужно добраться до консьержа и
Перелет до Цюриха был длительным. Кристина долго любовалась кольцом и вспоминала часы, которые они провели с Керемом в отеле вместе, прежде, чем глаза ее начали закрываться. У нее была идея залезть в интернет и поискать информацию о короле Ибрагиме Серафиме и т. д., но душевное равновесие было важнее, поэтому было решено пролистать просторы сети дома, и может, даже не сегодня. Значило ли это, что ей становится все равно?Возле выхода из терминала, опираясь на черный «бентли», ее ждал Оттавио. Вид у него был странный: глаза красные, трехдневная щетина на лице, и, видимо, столько же времени он не переодевался. Рубашка его торчала из штанов и была косо застегнута, словно он перепутал пуговицы. Озадаченный вид и неловкие движения мужчины кричали во всеуслышание о чем-то недобром. Но почему он здесь в таком состоянии?Когда Кристина подошла ближе, то учуяла еще и запах алкоголя, причем тоже трехдневного. От того ухоженного Оттавио Бланки не осталось и следа. Все
Мужчина быстро, точно пантера, поднялся на ноги и преградил дорогу Кристине. Когда он материализовался перед ней, руки его были сложены на уровне груди, а глаза были полны задора. Он лыбился во весь рот, не в силах скрыть удовольствие.— Господин безымянный, — скривила красивое лицо Кристина, отражая на нем эмоцию, похожую на разочарование. — Прошу освободить мне путь, — потребовала она, показывая жест рукой, что тот должен сделать.— У меня есть имя, — игриво отозвался черноволосый мужчина, растягивая уголки рта еще шире. И, похоже, был чертовски доволен собой. — Керем. — Молодой человек вдруг сменил улыбку на серьезность и уставился на лицо своей возлюбленной, ожидая увидеть на нем ее истинные чувства, но, к его большому сожалению, ни одна эмоция не проявилась. Казалось, интерес к его персоне у нее пропал. Ну что за женщина такая! Загадка.— Выдаете секреты? — шаловливо задала вопрос Кристина, дергая
Через несколько дней Совет директоров направил госпожу Волхонскую в Японию на закрытое заседание, на котором крупный холдинг «Тасис» должен будет продемонстрировать работу первого прототипа бескоррекционной платформы. Модель показываемого программного обеспечения содержит определенный алгоритм без возможности вносить любые корректировки, строит взаимодействие с другими программами через набор функций, тщательно отсортировывая коды и данные, тестируя их на потенциальную угрозу. Данная платформа позволит связать системы разного функционала, будет распределять данные по ячейкам и с помощью универсальных структур без использования дополнительных протоколов и открытых интерфейсов программирования приложений, внедряясь через файлы, как в вирусы, или, наоборот, убивая их с помощью антивирусов. Программа, подобная экосистеме живой природы, может использовать иерархию, при которой вышележащие слои информации не будут влиять на нижележащие, а также получит возможность взаимодейств
Андрей Волхонский вернулся домой за полночь. Бесконечные перелеты, резкая смена климата и часовых поясов изнуряла организм мужчины. На сон и тренировки, чтобы поддерживать тело в хорошей физической форме, времени совсем не оставалось. Во что превратилась его уютная жизнь с двумя любимыми женщинами: женой и дочерью?Он тихо, точно ночной вор, открыл ворота, припарковал джип и вошел внутрь огромного особняка. Охрану он распустил, чтобы не шумели перед окнами его дома. Навстречу ему выбежали два огромных мастифа.— Цыц, — приказал он животным. Обе собаки тут же остановились и сели перед хозяином, не смея ослушаться. — А теперь за мной, мои красавчики, — шептал он. — Только тихо.Андрей прошел в кабинет и сел в кресло. По венам его то и дело циркулировало напряжение, повторяющееся без конца и не дающее ему жить спокойно. Тяжелое собрание единомышленников межгосударственного переворота прошло не совсем так, как хотел Андрей. И все же, не