В которой кипят страсти
Остаток вечера прошел хорошо. Ну, почти хорошо. За исключением одного эпизода. Одного ма-а-аленького эпизода, разрушившего абсолютно все!
За трапезой я беспечно ворковала с графом Арундейлом, сидящем по левую руку от меня, и периодически перекидывалась фразами с милой Дейдре. В отличие от своей старшей сестрицы она мне нравилась на каком-то глубинном, подсознательном уровне. Девочка была полна внутреннего света. К поистине колдовской внешности добавлялись еще острый ум и ироничное, совершенно не детское восприятие действительности.
В общем, мы втроем очень мило поболтали. Но ничто хорошее не длится вечно, и вот после ужина нас порадовали продолжением творческой программы. На сей раз приглашенный поэт читал свои стихи.
Ко мне подошла Аманда и подала фужер с лимонадом.
— Милая Дженни, ты просто обязана это попробовать! Новый рецепт, дивно вкусно!
Заклятая подружка подозрительно любезна...
Я осторожно взяла и внутренне приготовилась к худшему.
Старшая Хортон, продолжая беспечно щебетать, увлекла меня на веранду. Когда в очередной раз прозвучала фраза о сочувствии, я не выдержала и оборвала девушку на полуслове.
— Как понимаю, тебе все еще не дает покоя гипотетическая женитьба Эштона Ройза? С чего ты взяла, что я должна расстроиться из-за этой вести?
— Предположила, - Аманда нарочито невинно похлопала длинными, подкрашенными ресницами. - У твоего неприятия Эштона может быть лишь одна причина.
— И что же тебе сказало богатое воображение, дорогая подруга?
Я сделала первый глоток лимонада, как никогда остро ощущая, как вяжет во рту эта приторная сладость. Гадость редкостная, а не новый рецепт...
Хотелось невоспитанно сплюнуть обратно в бокал и прополоскать рот водой.
— Ох Дженни... Это не секрет, что первая красавица настолько явно травит лишь того, к кому неравнодушна, но он не соответствует высоким запросам.
Мерзавка.
Совершенно бессовестная и невоспитанная мерзавка!
Прилагая огромные усилия, чтобы удержать лицо, я холодно улыбнулась и ответила:
— Мэнди, твои умозаключения забавны, но далеки от истины.
Аманда пошла некрасивыми пятнами румянца от злости из-за употребления своего детского имени. Я усмехнулась и подобрала подол платья, собираясь на этом закончить диалог, но тут блондинка почти прошипела:
— Скажешь, я так уж не права? Или скажешь, что твое отношение к Эшу не изменилось? Увы, Джен, ты плохая актриса... и потому прекрасно видно, как ты на него смотришь.
Я сжала бокал, больше всего желая опрокинуть остатки лимонада ей на голову. Так... Вдох и выдох, Дженнифер. Где твой самоконтроль? Ты должна быть лучше заклятой подружки хотя бы в этом. И ослабляем хватку пальцев. Как мы уже знаем, ножки бокалов чрезвычайно хрупкие, а сломать вторую за вечер - это однозначно перебор.
Я уже почти вернула себя в равновесие. Я была в шаге от того, чтобы беспечно улыбнуться своей противнице, высмеивая ее умозаключения.
Но именно в этот самый момент за нашими спинами раздался низкий, ленивый голос:
— Какой у вас занимательный диалог, юные леди.
О, нет...
Не может быть.
Господи боже, пусть это будет кто угодно, но не он!
Я медленно развернулась.
Бог не услышал.
Мужчина стоял, облокотившись о перила, и задумчиво крутил в длинных пальцах сорванный в саду цветок. Свет из больших окон искрился медью в рыжих волосах, тени причудливо ложились на лицо, не позволяя прочитать его выражение.
Сердце рухнуло в пятки. Как давно он тут стоит? Сколько он слышал?
И самое главное, что теперь делать?
Нацепить привычную маску королевы, возвышающейся над всем, и гордо удалиться.
Я поставила бокал с отвратительным лимонадом на широкий балконный поручень и, взмахнув веером, проговорила:
— Меня утомил этот глупый разговор, Аманда. А сейчас прошу меня простить... хочется подышать воздухом. Да и, помнится, у Хортонов замечательный сад...
Подобрав юбки, я со всевозможной поспешностью двинулась ко второй лестнице, сбежала по ступеням и направилась по дорожке в темноту сада.
За спиной раздался укоризненный голос Эштона.
— Аманда, Аманда...
— Что Аманда? - недовольно буркнула в ответ наследница Хортонов.
— Я же просил...
Узнать, о чем именно рыжий ее просил, я не успела, голоса пропали, приглушенные расстоянием.
Не выдержав внутреннего мандража, я все ускоряла и ускоряла шаг. Мраморные плиты дорожки холодили ступни сквозь тонкие бальные туфельки. Но мне было жарко... Лицо так пылало от стыда, что об щеки, наверное, можно было спички зажигать.
Я добежала до развилки и замешкалась, не зная, куда идти дальше.
Освещенная с двух сторон тропа широких белых плит с синими прожилками вела к небольшому декоративному пруду, огибала его и возвращалась к освещенному сотнями газовых ламп дому. По коже прошел мороз от одной мысли, что придется возвращаться назад, к гостям, снова всем улыбаться и делать вид, что меня ничего не беспокоит. Я не готова...
Потому решительно шагнула в сумрак. Гравий зашелестел под ногами, покалывая острыми гранями, и я, тихо охнув от боли, перескочила на обочину дорожки. Уж лучше травка...
Эта тропа вела в старую беседку в греческом стиле. Когда мы с Мэнди были маленькими и еще дружили, то часто тут играли.
За прошедшие годы беседка ничуть не изменилась. Все те же светлые колонны с вьющимся диким виноградом. Лоза стремилась добраться до купола строения, и за годы моего отсутствия у нее это даже начало получаться.
Я устало присела на мраморную скамью и зябко обхватила ладонями плечи.
Так... Дженни, ты же большая девочка. Дразнилки подружки уже давно не должны тебя тревожить. Даже если это дразнилки по поводу мужчины, который... который...
Даже думать не хочу!
Впрочем, некогда я обещала быть с собой честной, не так ли?
С мужчиной, который...
— Ну и почему ты сбежала?
Низкий, нежданный голос не дал закончить признание самой себе, и я испуганно вскинулась.
Он стоял возле беседки, опираясь локтями на мою лавку, и смотрел на меня так, словно впервые видел.
— Что ты тут делаешь? - растерянно поинтересовалась я, отодвигаясь на дальний край скамьи. Было дикое желание пересесть подальше, но это и правда было бы самым настоящим заячьим бегством.
— Пришел за тобой.
— Следил?
— Зачем? Я просто дошел до развилки и решил, что обратно в дом ты не пойдешь и с праздно шатающимися гостями встречаться не захочешь. Ну а в конце этой дороги была так любимая Амандой беседка. Подозреваю, что ты о ней тоже знала. Как видишь, оказался прав.
— Счастлива, что у тебя такие незаурядные дедуктивные способности, но это все не объясняет зачем ты сюда пришел? Развлечений мало?!
— Захотел? - предположил рыжий барон, ни капли не смущенный моим взрывом эмоций.
— Чудесно, - скривила губы я. - А теперь, будь любезен, захоти вернуться в дом и избавить меня от своего присутствия.
Меня снова несло. Я стеснялась и трусила находиться с ним наедине, и всеми силами демонстрировала несуществующую браваду.
— Не хочу? - вновь спросил у небес чертов рыжий поганец. Где то благое время, когда он в моем присутствии двух слов связать не мог?
Эштон только улыбнулся и, подтянувшись на руках, залез в беседку. Несколькими движениями отряхнул брюки и непринужденно уселся на скамью вполоборота ко мне.
— Ты что творишь? - грубо спросила я. — Выйди вон, Эштон Ройз!
— И не подумаю, - усмехнулся Эштон. - Более того, я вернусь к так раздражающей тебя теме.
Я только раздраженно закатила глаза к потолку. Вот же настырный!
А тем временем этот самый настырный резко переместился ко мне и прошептал почти в губы:
— Так почему ты сбежала, маленькая королева?
Я шарахнулась от неожиданности, ощутила, что на этом скамья подо мной кончилась, и я падаю.
Спасло только то, что мужчина успел схватить меня за плечи и дернуть к себе.
Я с размаху уткнулась носом ему в шею и обняла за талию. Инстинкты все решили за меня, рассудив, что падение сегодня в нашем расписании совершенно лишний пункт, а потому нужно крепче держаться за надежного мужчину.
Я судорожно втянула в себя воздух.
И пропала.
Он пах... опьяняюще. Чистым мужским телом с легким ароматом мыла и без всяких посторонних примесей. Только тело... То самое тело, к которому я прижимаюсь, тот самый мужчина, чьи руки все крепче сжимаются на моих плечах. Словно усилием воли он заставляет ослабить хватку и немного меня отстранить.
— Ну вот, - бледно улыбнулся Эштон. - Вместо того, чтобы выяснить, почему девочка расстроилась и сбежала, я напугал ее окончательно настолько, что она едва не упала со скамейки.
— Г-г-грубиян, - заикаясь, проговорила я, стараясь выставить из головы все мысли другого толка.
— Конечно, - спокойно признал Эштон.
Он даже не думал отодвигаться, более того, его руки осмелели окончательно! Одна ладонь опустилась мне на талию, успокаивающе поглаживая по пояснице, а вторая уже неведомо скользила по шее.
— Нахал! — охнула я, намекая на его совершенно неподобающее поведение.
— И не говори.
Спокойно согласился Эштон, обводя по контуру мое ушко, играя с выбившимся из прически завитком и вновь лаская шею.
— Наглец!
— Ты даже не представляешь, насколько, - хрипло ответил рыжий мужчина, глядя с таким всепоглощающим голодом в глазах, что стало страшно. И сладко.
Я еще никогда не чувствовала этой гремучей смеси, никогда не ощущала пробуждающегося желания... Эта темная магия затягивала в свой омут надежнее трясины.
Мне хотелось... Мне чего-то очень хотелось.
Его. Близко. Еще ближе.
Снова вдохнуть с ума сводящий аромат тела, и, быть может, окончательно попрощаться с рассудком, и... попробовать его кожу на вкус. Лизнуть... Кончиком языка. Ведь ничего от этого не будет?..
Я, как пьяная, смотрела на него, не в силах оторваться, не находя в себе желания оттолкнуть, и ощущала как из глубины тела поднимаются волны жара.
Его глаза. Такие черные сейчас... Где мой любимый насыщенный изумрудный цвет? Утонул... в зрачке.
Пальцы в моих волосах легли на голову и чуть помассировали кожу, разбирая по локонам некогда аккуратную прическу. Я тихо ахнула, когда рука сжала волосы у корней и потянула вниз, заставляя запрокинуть голову.
— Ну так почему? — горячие губы изучающе скользнули по краю ушной раковины. — Почему ты сбежала? Уж не потому ли, что Аманда была груба, но права?
Мне, наверное, следовало решительно вырваться из его рук, но все, на что хватило - это едва слышное "Отпусти", которое больше напоминало стон.
— Ты действительно хочешь свободы? - низким от страсти голосом спрашивал бессовестный искуситель. — Если да, то где активные протесты, холодные слова, где твое сопротивление, Дженнифер?
Его не было. Я сидела, как кролик перед удавом, смотрела в бесконечное звездное небо и терялась. В огнях, в вышине, в переливах мужского тембра и в жарком пламени где-то внизу живота.
Ласковые губы коснулись поцелуем шеи, влажной лаской по коже скользнул язык и сомкнулись зубы.
Я вздрогнула и дернулась, но меня не отпустили.
Он заставил посмотреть ему в лицо, и я... я испугалась.
Голод, тьма, злость и ярость. Гремучая смесь. Опасная. Для меня.
Наши губы были в нескольких дюймах друг от друга. Дыхание смешивалось, становилось все более частым, горячим, и когда он наконец подался вперед, целуя, я вскинула руки, обнимая Эштона за шею.
Веки словно свинцом налились, медленно опускаясь, и буря эмоций все больше затягивала меня.
Меня уже целовали.
Я считала, что уже все про это знаю, и, что скрывать, не была в восторге.
Слюняво, странно и... невкусно.
Эштон был вкусный.Мятный. Губы твердые, уверенные, сначала безумно нежные и после страстные.
Кружилась голова, и, не помня себя, я сжимала пальцы в его волосах, бездумно гладила плечи, жадно отвечала на поцелуи.
Но тут в один момент мужчина словно в зверя обратился. Коротко рыкнув, он затащил меня к себе на колени и углубил поцелуй, касаясь моих губ языком. Я замерла, пытаясь понять, насколько сильно мне это не нравится, но осознала, что скорее будоражит.
Приоткрыла рот, чтобы прервать сумасшествие, но мужчина тотчас этим воспользовался.
Он коротко простонал, исступленно меня целуя, сжимая руки на талии, скользя по спине... Я опомнилась, когда он решительно дернул вниз рукава платья, обнажая плечи и верхнюю часть груди.
— Эштон!
Он словно меня не слышал, опуская один край платья вместе с сорочкой все ниже, пока, к моему шоку, не обнажил одну грудь целиком.
Подтянул меня выше, покрывая короткими жалящими поцелуями плечи и сжимая грудь.
Я испугалась так, что стала вырываться уже со всей силы, и, кажется, только это его отрезвило. Он вернул декольте на место и уткнулся в обнаженное плечо, часто и хрипло дыша.
— Прости. Я голову теряю...
— Мне пора вернуться.
— Ты мой яд, - вдруг тихо сказал Эштон, поднимая на меня темный взгляд. - Опиум. Я подсел на тебя, как на наркотик, Дженни. И, как последний наркоман при виде дозы, я рядом с тобой забываю про все на свете. Про гордость, про то, что в мире еще полно других женщин и связанных с ними радостей. Я хочу лишь тебя. Твою кожу, твои волосы, твое тело, твой запах. Сколько я имел других - это не заглушает моей в тебе потребности. Это все равно, что есть, когда у тебя горло сводит от жажды. У меня ломка, Джен.
— Отпусти... Ты с ума сошел!
— Давно, - криво усмехнулся мужчина. - Очень давно, моя черная королева. И я уже не тот, что был раньше... Я уже не немею, стоит твоим прекрасным глазам посмотреть на меня.
— Эштон!
Он вновь прижался к моим губам, раздвигая их языком и властно касаясь моего, стараясь вовлечь в любовную игру.
Но, напуганная такой одержимостью, я укусила наглого захватчика.
— Я не хочу!
— Хочешь, - усмехнулся он. — У тебя глаза горят, Дженнифер, ты часто дышишь, и, держу пари, стоит мне вновь положить ладонь на твою грудь...
Он дьявольски усмехнулся и едва ощутимо коснулся напряженного и ноющего соска. Я замахнулась для пощечины, но мужчина перехватил руку и, коснувшись поцелуем ладони, спихнул меня с колен.
— Беги снова, моя девочка. Но знай, теперь я буду на тебя охотиться. Раньше тебя спасало лишь то, что я всегда думал, что и правда не нравлюсь. А так касаться женщины, которой я противен... Это слишком даже для меня.
Я выдернула руку из его хватки, быстрее лани выскочила из беседки и, отбежав на несколько метров, крикнула.
— Ты ненормальный!
— Да, Дженни, совершенно на тебе помешался, - весело признался Эштон, вольготно развалившись на скамье.
— Ты мне не нравишься! Вообще! Совсем! Противен!
— Правда? — нехорошо прищурился рыжий и подался вперед. — Мне поймать тебя опять и, задрав платье, проверить, так ли это?
Я покраснела от жуткой пошлости и, подхватив юбки, понеслась прочь.
Господи-боже... Господи-боже...
В относительной безопасности я себя почувствовала лишь пробежав полсада. Я обхватила руками ствол дерева и прижалась щекой к коре, пытаясь остудить пылающую кожу.
В голове был полный бардак. И жуткая паника.
Одержимость Эштона и правда пугала до дрожи в коленях.
Но тогда почему было так сладко с ним целоваться?
Ведь это неправильно.
Что же мне делать? Что?..
И Лизавете не расскажешь, совета не спросишь. К брату тем более не пойдешь.
Где-то вдалеке послышался голос легкой на помине дуэньи.
Ладно. С проблемами надо разбираться по мере их поступления. Сначала нужно добраться до дамской комнаты и привести себя в порядок.
Потому как в данный момент на мне разве что плаката нет "Дженни занималась в кустах непотребствами. И ей нравилось!"
В которой Эштон Ройз осознает, что он дурак. И это не лечится.М-да…Я коротко фыркнул и запустил одну руку в волосы, сильно дернув их у корней.Что сделал барон Брендфорт, впервые добравшись до любимой девушки? Трепетно поцеловал в фарфорово-розовую щечку, облобызал руки и заверил в своих глубоких чувствах? Нет. Тогда, быть может, барон пригласил леди на прогулку или послал цветы? Тоже нет. В свое оправдание могу сказать, что вышеупомянутое мы уже проходили и без особого успеха.Но в любом случае это все не повод кидаться на невинную девушку с развратыми поцелуями и стаскивать с нее платье.В голове вновь промелькнули образы. Джен на моих коленях, нежная кожа под губами, округлая грудь под пальцами… Как можно было устоять?Я столько раз просыпался на мокрых от пота простынях от снов с таким содержанием, что, когда это произошло в реальности, просто потерял контроль.И сейчас… жажда поднималась из с
В которой Дженнифер паникует и попадает в новые неприятностиЯ сидела и переживала.Вокруг весело щебетали подружки, приглашенные на традиционный субботний чай, а я сидела, задумчиво разглядывала желто-зеленые переливы напитка в кружке и нервничала.С вечера у Хортонов прошли уже сутки, а мой мандраж все не унимался.Тогда я чудом добралась незамеченной до дамской комнаты и, заглянув в зеркало, охнула от ужаса. Моя шуточка о том, что по одному виду Дженнифер Риверс можно было понять, что с ней произошло, оказалась слишком близкой к правде. Перекошенный ворот платья, растрепанные волосы, лихорадочно блестящие глаза и зацелованные губы красноречиво свидетельствовали о моем позоре.Я еще никогда так быстро не приводила себя в порядок. Еще и сама!К моему счастью, за тот десяток минут, что для этого потребовался, никто в комнату не вошел. Второй счастливой случайностью было то, что, возвращаясь к гостям, я повстречала в коридоре
О романтических прогулкахМеня хватило на несколько кварталов. Меня, самообладания… чего еще?Я ровно шла, перескакивая с камня на камень по влажной мостовой, с абсолютно спокойным выражением лица и металлическим привкусом крови во рту.Мимо меня проезжали экипажи, в сторонке ругались две торговки, навстречу спешил юноша с цветами, а я шла… и внутренне рассыпалась на части.Было ощущение, что у меня из под ног выбили всю почву, и сейчас я балансирую на одном чудом уцелевшем камешке опоры, и только это не дает мне скатиться в безобразную истерику.Несмотря на все усилия, из груди вырвался полузадушенный всхлип.Кто я, что я, зачем я?Каждого человека, кроме набора его личных качеств, характеризует еще и его окружение. Его друзья. Те, кому он дорог настолько, чтобы поставить хотя бы на один уровень со своими интересами.А я?Избалованная девчонка. У меня есть брат, который в последнее время з
В которой Дженни узнает Эштона ближе и рассказывает о своих бедахЯ никогда не была в заведениях для среднего класса и сейчас с интересом осматривалась. С улицы мы попали в просторное и светлое помещение, пропахшее ароматами свежей выпечки. Тут было на удивление чисто и... зелено. Светло-зеленые стены, занавески в цветочек, выкрашенный в темно-малахитовый прилавок и много-много растений в кадках и на подоконниках.Эштон положил руку мне на плечо и корректно направил к двустворчатым дверям на другой стороне помещения.Нас встретил улыбчивый мужчина средних лет и дружески пожал руку моему спутнику.— Эштон! Рад тебя видеть!— И я рад вновь встретить тебя, Пьер. Прости, побеседовать сегодня по поводу твоего дела не получится - я с барышней. Но в ближайшее время все утрясем.— Барышня – это аргумент, — усмехнулся в усы Пьер, с теплом посмотрел на меня и пробасил: — О, а это видать мисс Джаннет
В которой Эштон Ройз занимается самолюбованием и благотворительностьюЯ задумчиво смотрел, как Дженни совсем не по-королевски и даже не как высокородная леди удирает от меня по улице, и снова ощущал себя идиотом. Для разнообразия - счастливым идиотом!Итак, подведем итоги встречи с дамой сердца?Напугал - раз.Не ново. Но уже стоило быразнообразитьпрограмму нашего с ней общения и начинать с чего-то другого.Пообещал помочь - два.Тут я молодец. Но тоже с какой стороны посмотреть, так как своих дел столько, что спать некогда, а нужно еще заняться проблемой не то, что самой Дженнифер, а ее подружки.И хорошо бы к следующей встрече уже все утрясти и поразить мою леди эффектным жестом.А теперь третье. Нет никакой гарантии в том, что она и правда со мной встретится. Так как — чего только не пообещаешь, лишь бы вывернуться из лап такого поклонника, как я.Ну и еще - Дженифер совершенн
В которой Дженнифер Риверс снятся очень неприличные сны и принимаются судьбоносные решенияЯ нервно грызла кончик пера и гипнотизировала взглядом пустую страницу в дневнике. Мысли в голове беспорядочно носились, сталкивались и все никак не могли улечься и перестать меня терзать неоднозначностью.Само собой в голове у меня был Эштон Ройз.Уже прошел первый шок, вызванный сначала предательством Мегги, а потом появлением и поведением рыжего лорда, а потому теперь во всей своей неприглядности вырвалась на волю правда.А правда была в том, что я осталась совершенно одна. Я могу надеяться только на себя, и стоит учитывать этот горький опыт, чтобы в будущем более осмотрительно выбирать себе друзей.Мой первый альтруистический порыв прошел, и я уже не стремилась продавать украшения, валяться в ногах у брата, выпрашивая нужные деньги, и совершать прочие глупости. В данном случае мне слишком дорого обойдется помощь людям, что думают про меня
О том как Эштон Ройз вершит дела праведные, но это остается не оцененнымЯ сидел в глубоком кресле, грея в руках чашку с едва теплым кофе, и задумчиво смотрел в темные глубины напитка.Устал как собака.После того, как я вчера ушел от Хосса и Ватина, то направился в контору, где и провел остаток вечера и большую часть ночи. Теперь весь стол завален исписанными и исчерченными схемами листами, одно сломанное перо небрежно валялось на полу, а второе с измочаленным кончиком покоилось на забрызганном чернилами развороте книги.Глаза слипаются, отчаянно хочется спать, так как отдых на маленьком диванчике, скрючившись в три погибели, сил и бодрости не принес.Но зато дело сделано и теперь можно заняться личными проблемами. Вернее теми, которые я посчитал личными, решив помочь Дженнифер Риверс.Не стоит считать меня таким уж бескорыстным альтруистом, так как я прекрасно понимал, что другого шанса навести мосты со своей строптивой лю
О экспрессивных прощаниях и сожаленияхВесь следующий день я провела как на иголках.Вроде как все было правильно. Я, повела себя как благородная девушка, которая уважает себя и свой род. Я думала о будущем и старалась не подвергать себя опасности.Я...Все было и правда верно. Единственно верно, разумно и логично.Именно в тот день я впервые поняла, что правильные решения не всегда хорошие и не всегда легкие.Все утро у меня из рук валялась вышивка, я не могла сосредоточиться на занятиях по домоводству, плохо слушала Лизавету и была дико рассеяна. Взгляд то и дело возвращался к часам, стрелки на которых неумолимо приближались к трем.— А вот не далее как на прошлой неделе мисс Тарвод умудрилась опрокинуть на графа Арундейла бокал с шампанским, так неловко было! Говорят, что специально она!Я недовольно покосилась на дуэнью, борясь с желанием грубо сказать ей, что сплетни, тем более такие, меня не интерес
Временами мне кажется, что подробное послесловие разрушает неповторимое очарование момента. Когда мелодия замирает на высокой ноте и оставляет слушателя в тишине переживать всю гамму рожденных ею эмоций.Сказки, они имеют что-то общее с музыкой.И, наверное, свою я предпочту оставить именно на высокой ноте, может лишь чуть более продлив звучание последнего аккорда.Я замужем за Эштоном Ройзом вот уже пять лет.У нас двое детей. Чудесный мальчик по имени Джонатан Ройз родился три года назад и с тех пор не устает радовать родителей своей непоседливостью. У него мои черные волосы и колдовские зеленые глаза отца. Я часто смеюсь, что, когда вырастет, наш мальчик соберет очень большой урожай разбитых женских сердечек, а Эштон лишь довольно щурится и говорит, что так и надо.За что бывает бит, но не сильно и не долго.Младшей дочке Анне скоро год. Эта балованная принцесса почти не слезает с отца, и он ей бессовестно потворствует. Временами няньки п
О брачной ночиЯ на какой-то миг замерла, рассматривая свечи, вазу с фруктами и бутылку вина, стоящую на столике рядом с двумя бокалами. Раскиданные по комнате лепестки роз источали тонкий, сладкий аромат… и казались мне как никогда зловещими. Особенно те, что на постели.Судя по жадному взгляду, его как раз постель сейчас интересовала больше всего, но стоит отдать мужу должное, он аккуратно поставил меня на пол и, прижав к себе, спросил:— Ты меня простишь за то, что я так беззастенчиво похитил с приема собственную жену?— А я могу не простить и вернуться к гостям? – робко поинтересовалась я, уже опасаясь намекать, что сделаю это с огромным удовольствием.Руки мужчины легли на мою талию, скользнули выше, вдоль завязок корсета и начали поглаживать шею.— Нет, сладкая, боюсь, что ты не можешь вернуться к гостям… — тихо прошептал мне на ухо мужчина, прихватывая губами мочку.О
О свадебных торжествахДень свадьбы наступил внезапно.Знаете этот интересный эффект: бывает чего либо очень ждешь, дни считаешь, спать не можешь, а потом заветный момент наступает, то тебе вдруг становится страшно.Вот и мне было страшно.Я сидела в подскакивающей на брусчатке карете, в красивом белом платье и нервно комкала в руках накрахмаленный платочек.— Дженни, уже поздно нервничать, — проговорил расположившийся напротив Роберт.— Уверен? – спросила я, с тоской глядя на проплывающие мимо улицы.В этот момент я как никогда понимала всех сбежавших накануне свадьбы невест. Понимала и очень-очень хотела последовать их примеру! Потому что я с ужасающей четкостью понимала, что мое замужество это конец. Нет, не так – это КОНЕЦ! Совсем. Вообще. Жизнь никогда не станет прежней. Да, конечно, я буду рядом с любимым мужчиной, но как бы хотелось при этом не переходить полностью в его владение.
О подготовке к свадьбеПроснулась я от того, что где-то неподалеку слышался голос Лизаветы, отдающий приказания слугам. Слава господу, звонкие команды дуэньи все еще были по ту сторону двери.Я рывком перевернулась на другой бок и задохнулась от смеси облегчения и сожаления.Эштона в моей кровати не было.Дверные петли скрипнули, и на пороге появилась моя дуэнья.— Доброе утро! — радостно заявила Лизавета, проходя к окну, распахивая тяжелые гардины и впуская в комнату солнечный свет. — Ой, мисс, а что у вас двери-то открыты?! Так и простудиться недолго! То-то будет смеху - сопливая невеста!— Вот и сделай все, чтобы свадьба прошла без такого конфуза, — недовольно проворчала я, не торопясь вставать с постели.— Как скажете мисс Дженни, как скажете, — разулыбалась Лиза и бросилась на сей раз в гардеробную.Пока она беспечно щебетала о последних слухах и выбирала мне наряд
О романтикеОказывается, подготовка к свадьбе - это очень хлопотное дело. Разумеется, все организаторские моменты, связанные с самим торжеством и расходами на него, взял на себя жених, но платье, список гостей и меню были на моей совести. Вы представляете, как сложно за месяц до свадьбы сшить себе платье мечты? Да конечно, этим занималась модистка, но многочисленные примерки очень утомляли.Самое обидное, что за всей этой суетой у меня практически не получалось видеться с женихом. С того момента, как Эштон сделал мне предложение руки и сердца, прошло около недели, и за весь этот срок не было ни записки, ни единой встречи, или даже маленького букета цветов! Право, просто безумно обидно!Я понимаю, что за время отсутствия него накопилось очень много дел, но можно же было хотя бы написать мне?! Объяснить. Я бы подождала.Или что«дело сделано, и мавр может отдыхать?»Невероятно обидно чувствовать себя всего лишь трофеем: медалью ил
О предложениях руки и сердца— Мисс! — я вздрогнула и с удивлением покосилась на дверь, из-за которой раздавались торопливые шаги и громкий голос Лизаветы. — Мисс Дженни!Дуэнья заскочила в комнату, прижалась спиной к двери, выравнивая дыхание.— Там… там… приехали…. и в кабинете… вот!— Что вот? — озадаченно переспросила я, перебирая присланные Эштоном из Индии жемчужные бусины.— Барон Брендфорт пожаловали! И сейчас с вашим братом в кабинете беседуют!Я так торопливо подхватилась с кушетки, что выронила бусы, но мне сейчас было не до судьбы украшения.Отослав Лизу по наспех выдуманному поручению, быстро сбежала вниз по лестнице, шикнула наотирающихсявозле кабинета двух горничных и лакея. Избавившихся от свидетелей, я замерла, с мучительным интересом глядя на дверь. Тут бы логично начать подслушивать, тем более, что очень хочется! Но я
О романтических прогулках и разговорах о высоком— Ох, мисс Дженни, что ж это делается-то!Я только закатила глаза.Лизавета причитала все утро. И весь предыдущий вечер. И, судя по настрою, ей это занятие явно нравилось, так как закругляться она не собиралась— Вернулся, и сразу прогулки ему! А как же визит брату нанести, а как же одобрение получить, а как же…И так далее. И тому подобное. И уже не меньше часа в этом духе.Лиза, разумеется, не знала в какую ситуацию попало наше семейство, и я искренне считала, что оно и к лучшему.Когда Роберт вечером вернулся от Эштона, то заперся в кабинете, и даже я не могла его дозваться и вытянуть на разговор. Все что сказал брат - мы можем жить как прежде, и все будет хорошо. Интуитивно почувствовав, что в данный момент лучше не настаивать на беседе, я решила пообщаться с Робом потом.А на следующее утро пришло приглашение от Эштона Ройза.Мисс Д
О воспитательных беседах с подрастающим поколениемЭштон РойзЯ с размаху сел в кресло, потянулся к графину с бренди, налил себе на два пальца и выпил почти залпом.Кто молодец? Я молодец!Я просто герой, медаль мне за заслуги перед… перед… в общем, просто за заслуги!За терпение, за сдержанность и, наконец, за общее достойное джентльмена поведение.Ну, почти… ибо совсем уж идеально не получилось.Хоть памятник отливай в полный рост!Хотя… я покосился на штаны и хмыкнул. Нет уж, лучше поясной или вообще бюст.Повел плечами, разминая мышцы и откинув голову, довольно улыбнулся.Неужели все наконец-то станет... нормально.Совсем скоро Дженнифер Риверс станет моей невестой. Станет моей невестой. Потрясающе.Что не говори, у мужчины в жизни немного поистине значимых рубежей, и, наверное, краеугольные камни - это работа и женщина. Не пр
О выяснении отношенийДженнифер РиверсЯ нервно мерила шагами гостиную.Взгляд то и дело задерживался на статуэтках, изящной мебели, пышных коврах и искусно набранной настенной мозаике. В голове не укладывалось, что все это теперь принадлежит не нам, а Эштону.Как так вообще могло получиться?!Не верю - не верю - не верю.За что он так со мной?! Неужели дело во вчерашней сцене с графом Арундейлом? Но разве непонятно, что я ждала только этого рыжего гада и даже не смотрела на других? И сейчас он так мстит?Нужно пойти и все объяснить.Увы, сказать оказалось проще, чем сделать. И даже многократные утверждения самой же себе, что нанести визит нужно, все равно не помогали. У меня подгибались колени, холодело в груди, и все, чего я желала - это запереться в комнате, по-детски спрятаться под одеяло, зажмуриться и со всей силы пожелать, чтобы проблема исчезла.Но увы, во взрослой жизни