Риган долго не мог выбраться из серого с красными всполохами марева, окружившего его.
Казалось, эта хмарь наполнила его мир до краёв, и сколько бы он ни старался, едва пытался вынырнуть — как снова тонул.
Наконец ему удалось ненадолго открыть глаза, и вместо рваных клочьев облаков он увидел над головой скалистый свод.
Риган тут же закрыл глаза снова, потому что затылок наполнил нестерпимый звон. Собравшись с силами, он попытался разобраться, где находится и почему, но ничего не получалось, потому что затылок продолжал нестерпимо ныть.
Риган хотел было поднять руку и потереть больное место, но тут же понял, что сделать этого не может, потому как левое запястье его плотно приковано к чему-то неподвижному.
Забыв об осторожности, Риган резко распахнул глаза и сел.
Теперь он видел, что прямо перед ним стоят, нагло ухмыляясь, двое воинов местного царя. Оба держали в руках тяжёлые копья, а на поясе имели длинные мечи. За спиной у них убегал в
Очнувшись, Риган обнаружил, что голова его лежит на чём-то мягком, и сразу потерял всякое желание просыпаться. Если это был сон, то он абсолютно точно не хотел, чтобы этот сон проходил.Риган долго лежал так, предчувствуя, что вот-вот что-то случится, появятся охранники и его пинками поднимут на ноги, но ничего не происходило. Вокруг царила тишина, а в какой-то момент ему даже показалось, что он слышит щебет птиц. Тепло касалось его лица, и в воздухе пахло молодой листвой.Он всё-таки повернул голову, надеясь, что это маленькое движение не прогонит сон, и тут же, окончательно теряя связь с реальностью, ощутил, как лба его касается мягкая ладонь.— Как ты? — прозвучал чей-то голос совсем рядом, и Риган не сразу узнал Сенамотис, потому что та никогда не говорила с ним так.С Риганом вообще никто и никогда, сколько он себя помнил, не говорил так. Все ждали от него чего-то — требовали или молили, но никто и никогда не спрашивал его о том, чт
Девон почти инстинктивно протянул руку за спину, силясь задвинуть Дею подальше в собственную тень, будто Риган мог навредить ей прямо здесь — и тут же отдёрнул, одумавшись, поняв, что пока ещё Риган не знает о Дее ничего — и не должен узнать.Впрочем, Риган оставался неподвижен всего несколько секунд, и эти несколько секунд взор его был устремлён исключительно на Девона — а затем он отвернулся и шагнул мимо, больше не замечая ни своего противника, ни его ученицы.Рыжеволосая девушка, следовавшая за Великим Друидом по пятам, лаской скользнула мимо них.— Кто это с ним? — спросила Дея, но Девон лишь качнул головой. Он знал о возвращении Ригана с тех самых пор, как тот пересёк врата миров, и всё же увидеть его живьём было совсем не то, что просто знать.— Девон, всё будет хорошо, — шепнула Дея непонятно зачем и этим разозлила своего наставника только сильней. Но времени для злости не было — нужно было дальше иг
— Что ты делаешь?Риган долго стоял на краю обрыва у высокого камня, торчащего из скалы прямо вверх, прежде чем задать этот вопрос.Кейли сидела на склоне холма, смотревшего на океан, под стволом огромного дуба, и переплетала обломанные бурей ветки между собой. Тонкие пальчики её легко порхали по древесине, не срывая листьев, а распущенные волосы трепал ветер, дувший с моря.Кейли повернула голову, и на губах её отразилась хитрая улыбка — Ригану оставалось лишь поражаться той беспечности, которая сопутствовала девушке всегда и во всём. Как будто ветер не унёс её от дома на десятки тысяч шагов.— Это для тебя, — Кейли приподняла вверх своё изделие, и теперь Риган видел, что это венок. Оставалось лишь соединить последние веточки между собой.— Венок из дубовых ветвей? — Риган подошёл ближе и присел на корточки рядом с Кейли. — Ты знаешь, что это награда королей?— Разве ты не король? — улыб
Злость тихо бурлила в нём всё то время, пока он шёл к пиршественному залу, и становилась тем сильней, что Сенамотис отказывалась доводить до конца ещё один важный для Ригана разговор.— Что случилось с его псом? — спросил Риган.— С каким ещё псом?— С тем псом, про которого говорил Девон.— Хм, — Кейли отвернулась и уставилась за окно.— Кейли!— У вас здесь любят собак, да?— Сенамотис! — Риган схватил Кейли за плечо и развернул лицом к себе. По всем законам в глазах Кейли должен был отразиться страх, но ничего подобного Риган там не нашёл.— Не называй меня так, — капризно потребовала Кейли, — услышит кто-нибудь и не так поймёт.Риган какое-то время буравил её взглядом.— Ничего не делай, пока я тебе не разрешу. Ты меня поняла?— Да! — в зелёных глазищах отразилась обида. Кейли вывернулась из его пальцев и, ск
Ветер бил Девону в лицо, и впервые за долгое-долгое время он чувствовал себя свободным.Колёса стучали по ночной дороге, и руки Деи лежали у него на поясе, согревая, тело девушки приятно касалось его спины, а подбородок Деи лежал у него на плече.Дорога, прямая, как стрела, неслась вперёд меж рядов сосен, отсвечивавших бледной зеленью в лучах луны.До заезжего дома оставалась всего пара часов езды, но Девон не собирался останавливаться там — за ночь он хотел уехать как можно дальше от Эмайн Махи, от Армы, от Тары — и от всего, что составляло его жизнь.Так, до рассвета, колесница неслась вперёд, и лишь когда над серым горизонтом зарделся первый солнечный свет, едва пробивавшийся сквозь тучи, Девон остановил коней.Дея к тому времени едва держалась на ногах.Они позавтракали солониной, которую взяли с собой и, не разжигая костра, уснули, выпустив лошадей пастись.Потом, ближе к обеду, Девон разбудил Дею, и они снова двинули
В пещере, выделенной Девону и Дее, спалось на удивление хорошо.Дея проснулась первой и долго лежала, глядя в отверстие в потолке. Свет не проникал сквозь него, но стены, вопреки обыкновению, не давили на неё.Дея думала о том, как не похоже то, что она увидела здесь, на то, что она знала о фоморах до сих пор. Говорили, что это чудовища с одним глазом и одной ногой. Говорили, что они ненавидят сидов. Говорили, что… Она покачала головой, отгоняя от себя бестолковые мысли, и тут же ощутила руку Девона на своем плече.- Не спишь? – прозвучал в тишине негромкий голос.Дея покачала головой.Девон сел и приник к спине Деи, обнимая её. Закрыл глаза и опустил подбородок девушке на плечо.Дея тоже сомкнула веки, наслаждаясь этими недолгими секундами нежности. Девон не причинял ей боли с тех пор, как в первый раз взял её, но по большей части оставался холодным, как лёд.- О чём ты думаешь? – спросил Девон, и это тоже было стр
— Не пей слишком много.— Это ещё почему? — Кейли надула губки, и когда Риган попытался отобрать у неё чарку с медвяным вином, назло друиду осушила её до дна одним глотком.— Кейли! — рявкнул Риган, но девушка лишь хихикнула и прижалась к нему всем телом.— Что? Собираешься меня наказать?Риган скрипнул зубами. В последнее время прикосновения Кейли не вызывали у него такого возбуждения, как раньше, но прикасаться к девушке всё равно было приятно. И кроме того — он не собирался выдавать свою внезапную мужскую слабость.Риган опустил руку девушке на бёдра, крепче прижимая её к себе, и вполголоса произнёс:— Распну на двух столбах и выпорю.— Что ещё? — мурлыкнула Кейли, крепче прижимаясь к нему.Риган задумался.— Посажу на кол. Посреди Тары торчит огромный камень. Видела его?— Это не перебор?— Будешь дёргаться на нём и стонать. Т
Каждый шаг давался Сенамотис всё трудней — не говоря о том, что она по-прежнему валилась с ног от усталости, теперь её то и дело накрывали приступы тошноты.«Вино, — промелькнула в голове догадка после того, как Сенамотис в очередной раз остановилась под кустом. — Сколько же там должно было быть белены?..»Кейли похолодела при мысли о том, что и Риган пил из того же кувшина. И если даже её тело справлялось с ядом с трудом, то каково же должно было быть Ригану?Сенамотис ускорила ход, насколько могла, но толку не было почти никакого. Тусклые травяные пустоши тянулись по обе стороны от дороги и тонули в темноте.В конце концов она не выдержала и, спрятавшись в тени деревьев, свернулась калачиком. Её трясло в лихорадке, а сил не осталось совсем. Сенамотис прижала к груди золотой лист — единственное, что смогла унести — и провалилась в сон.Проснулась она, когда над равниной уже вставало солнце, и, тут же подоб
Когда каменная глыба перекрыла проход у него за спиной, Риган устало привалился к стене. На секунду его взгляд упал на Кейли, всё ещё жмущуюся к боку Девона, но он тут же отвёл глаза. Видеть подобное Риган не мог.Каждую секунду, что он находился рядом с бывшим учеником, мысли о том, чтобы убить его прямо здесь, разрывали Ригана на части. Но стоило ему сделать шаг в направлении Девона, как глаза Сенамотис отражали такой испуг, что Риган мог лишь, скрипнув зубами, шагнуть назад. В огромных зелёных глазах, которые совсем недавно с любовью смотрели на него, теперь отражалось мёртвое тело Конаха, обмякшее в его руках.«Ненавижу, — продолжал думать Риган, — как же я ненавижу его». И в то же время, в очередном приступе терзаний и жалости к себе, его вдруг накрыло с головой осознание того, что он рассуждает про любовь.Никогда он не верил в эти бредни, придуманные для глупцов. Никогда не обращал внимания на слова Сенамотис, которая не скупилась
— Девон! — шёпот прорезал тишину, и без того наполненную для Девона отголосками чужих голосов, едва отзвучавших под сводами каменного туннеля.Несколько часов продолжался спор, в котором не выиграл никто.Два десятка воинов, успевших скрыться в проходе, открытом Риганом, рвались в бой.— Мы будем стоять за свою землю до конца! — говорил старший Горностай.— Тогда вы… — Девон замолкал всякий раз, когда дело доходило до того, чтобы использовать привычную формулу «отправитесь в Сид», потому что в этом и состоял весь вопрос. Слово Сид теперь значило для них с Риганом нечто большее, чем просто эвфемизм. — Тогда вы никогда не найдёте дорогу в Сид! — сказал он наконец и стукнул копьём о пол. — Если вы хотите обрести бессмертие, вы должны следовать за Риганом и за мной!— Почему мы должны вам верить? — лицо Горностая исказила усмешка. — Богиня оставила вас — та
Когда дождь закончился, небо над Армой стало чёрным от копоти, и потому никто не мог понять, длится ли ещё день, или уже наступила ночь.Девон с Деей выбрались из-под сводов пещеры, Девон отдал распоряжения — очистить двор от мёртвых тел. Спрятаться успели далеко не все.Подспудно он надеялся, что Риган был среди тех, кто вышел посмотреть на дождь — и так и остался лежать на земле.Однако, как и всегда, сбыться его надеждам было не суждено. Риган стоял у входа в святилище, ставшее его обителью в эти дни, и вовсе не выглядел ни раздавленным, ни побеждённым.— Потрясающе, — сказал он, когда Девон и Дея приблизились к нему, а через секунду взгляд его жадно впился в копьё. — Я понимаю, почему Кейсар хотела его вернуть.Девон покосился на копьё. Ему стало неуютно под пристальным взглядом Ригана, а тот тем временем продолжал.— Ты понимаешь… Понимаешь, какие возможности оно даёт? А где меч? Дай на него по
Первые лучи солнца играли на вершинах гор Армы, возвещая наступление нового дня. Окованные металлом, пропитанные смолой ворота были плотно затворены, и сейчас Девон мог лишь проклинать эту преграду, отделившую его от Деи непреодолимой стеной.— Я хочу с ней поговорить.— Зачем? — поинтересовался Кайден почти сразу. — Зачем откладывать то, чего не избежать?— Ты слышал, что я сказал. Это может быть морок твоих жрецов или кто-то, кто просто на неё похож. К тому же… моя ученица могла меня предать. И тогда я не стану заступаться за неё.Даже с такого расстояния Девон заметил, как вздрогнула Дея, и как дёрнулись её связанные руки.— Мне нужно твоё слово, царь, что ты позволишь мне с ней говорить — и твои люди меня не тронут.— Хорошо, — сдался Кайден. Особой угрозы в том, чего добивался Девон, он не видел, — выходи за ворота. Твои люди могут выйти с тобой. Даю слово, мы не начнём
Шёл тринадцатый день осады Армы, когда Девона оторвали от чтения просьбой явиться в церемониальный чертог.К тому времени в храмовом комплексе не изменилось ничего — разве что коров приходилось ходить пасти в горные долины, где им вряд ли надолго бы хватило еды. Всё, кроме пастбищ, в Арме было своё. Колодцы, скот и рощи, полные плодов.Девон, тем не менее, пребывал в мрачном расположении духа. Неизменность безрадостного положения тяготила его — сердцем он предпочёл бы бой, но умом понимал, что нет смысла рисковать людьми.Не найдя лучшего занятия, Девон продолжал повторять заклятья, которые учил, когда был ребёнком, в надежде, что одно из них поможет ему отомстить.Он всё чаще думал о прошлом — о том, как неожиданно мало оно значило для него теперь. Ненависть к Ригану продолжала тлеть, но Девон почти уже забыл годы плена, ученичества — и помнил только о том, как пролилась кровь его близких, навсегда сделав его отверженным в глазах
Дея не сразу нашла себе место в тереме отца. Всё здесь казалось чужим, и сами люди, обитавшие здесь, теперь смотрели на неё косо — как на чужачку.Ещё более обидным было покидать Девона в тот момент, когда творилась история — замерзшая, казалось бы, на сотни лет. Да и саму разлуку она переносила не слишком хорошо.Девон то и дело мелькал в её голове, и избавиться от мыслей о нём Дея, как ни старалась, не могла. Радость встречи с родными меркла, и сердце Деи стремилось туда, в Арму, где она провела последний год.Отец выслушал нерадивую дочь, изредка кивая и интересуясь количеством воинов, которые приплыли вместе с заморским царём, но едва история Деи подошла к концу, ничего не ответив и ничего не пообещав, сообщил:— Ты предала свой род.Дея вздрогнула. Глаза её распахнулись от удивления и обиды.— Я…— Ты сама знаешь, какие надежды я на тебя возлагал.Дея отвела глаза.— Ты дол
Проливной дождь, начавшийся, едва закончилось торжество, омрачил последующие три дня пребывания Кайдена в Таре. Остальные гости перебрались в пещеры и продолжили празднование уже там — какой бы ни была погода, помыслить о том, чтобы возвращаться домой в одну из священных ночей, никто из них не мог.Кайден же законов туатов не знал и потому, помаявшись бездельем первый день, решил не тратить времени впустую. Оставив вместо себя одного из братьев, сам он покинул Тару под покровом темноты и направился к берегу, где остались стоять его корабли.Не успел он проехать и нескольких лиг пути, как в черноте ночи, укрытые пеленой сплошного дождя, вдалеке показались силуэты колесниц.Кайден замедлил путь и отдал распоряжение своим воинам занять место по обе стороны от дороги, чтобы в случае опасности ударить с двух сторон.Кавалькада из шестнадцати коней стремительно приближалась, и теперь Кайден уже мог разглядеть, как разлетаются в разные стороны брызги воды
Риган не стал возвращаться в Тару. Сидя в бадье с горячей водой в своих апартаментах в тереме Дану, он покручивал в тонких пальцах золотой лист и пытался разобрать испещрявшие его письмена.Кейли, отобрав у вошедшей в комнату жрицы кадушку с кипятком, подлила немного в бадью и устроилась у Ригана за спиной.Тот довольно зажмурился и откинул голову назад, ненадолго забывая о своей находке и об условиях, которые поставила перед ним Кейсар — отобрать у Девона меч и копьё, погрузить копьё в котёл и воткнуть в камень меч.Ничего из этого Риган не собирался исполнять. И всё же история, рассказанная фоморкой, порядком его заинтересовала. Выходило, что камень имеет куда большее значение, чем он представлял до сих пор. И хотя Риган слабо верил в путешествия в иные миры, то, что камень существовал в памяти сидов много веков и так внезапно стёрся из неё, должно было означать немалую ценность камня и для него самого.— Найти бы его ещё… — про
Прищурившись на солнце, Девон стоял на той линии, где заканчивались зелёные холмы и начиналась песчаная полоса берега.Пришельцы, собравшись в команды по два десятка человек, волоком вытаскивали массивные лодки с низкими бортами на берег, а затем укрывали их травой. Все они были мускулисты и плохо одеты — в одни только некрашеные холщовые штаны, державшиеся на широких цветных поясах.Среди воинов и гребцов поэтому легко было разглядеть тех, кто привёл их сюда — крепкий мужчина со смуглой кожей стоял поодаль и гладил окладистую бороду рукой. Борода была ухожена и хорошо расчёсана, но в косы не заплетена.Вокруг него стояло несколько воинов, очевидно, командиров младшего звена, и один-единственный старик, робу которого Девон узнал до отвращения легко. Друид, в отличие от вожака, был не только стар, но и сутул. Тоже имел бороду, которая не только не была заплетена, но и торчала в разные стороны рваными клоками, и опирался на клюку.Вожак негромко