Арслан
Мальчик на моих руках кажется почти невесомым. Бледный, светлоголовый, совсем не похожий на меня мальчик. Но вот смотрю на него, держу, чувствую, как он дышит, и ощущаю... нечто странное. Не могу объяснить, что именно. Я и дети точно не то, что можно назвать совместимым, однако таких детей я ещё не встречал. Привык к тому, что они капризные, шумные. И много плачут, да.
Этот не плакал совсем. Даже забор крови выдержал без единой слезинки. И улыбался за мгновение до того, как потерять сознание.
Клиника совсем близко, но я всё равно тороплюсь. Ускоряю шаги, смотрю себе под ноги, чтобы не споткнуться и не уронить ребёнка. Яся за мной едва поспевает.
Нажимаю на кнопку звонка и врываюсь туда, откуда мы некоторое время назад вышли все втроём. Девушки в регистратуре смотрят на нас с изумлением. Это частная клиника, здесь нет скорой помощи, но сейчас нам срочно нужно именно это.
- Врача, быстро! – р
АрсланМеня крайне редко что-то может напугать, но открывать это письмо мне действительно страшно. Кажется, за ним точка невозврата, которую я перейду, всего лишь нажав на кнопку компьютерной мыши. После этого всё станет по-другому.И всё же я это делаю. Щёлкаю мышкой, и письмо открывается. К файлам с результатами приложены инструкции для их расшифровки. Впрочем, ничего особо сложного там нет. Вариантов всего два.Да или нет.Я смотрю на цифру в документе. Более чем очевидную цифру. Отметающую все сомнения.Вероятность отцовства 99,999999%. Наивысший показатель. Этот мальчик действительно мой сын.У меня темнеет в глазах. Неловко, локтем смахнув со стола какие-то бумаги, поднимаюсь с места, офисное кресло отъезжает в сторону. Мечусь по кабинету загнанным зверем.Как, как такое возможно?!Снова вспоминаю события пятилетней давности. Тогда я получил более чем достаточно доказательств
АрсланГоворю, не задумываясь, на одном дыхании. Слова точно сами срываются с губ. Слова благодарности за то, что этот мальчик появился на свет и стал таким светлым, солнечным, настоящим.Вспоминаю, как мы с Ясей ждали его. Как я радовался известию, что стану отцом. Как целовал её живот, тогда совсем ещё плоский.И всё остальное вспоминаю тоже. Наш последний разговор в прошлом. Мои жестокие слова ей в лицо. Я сказал, что мы расстаёмся. Что свадьбы не будет. Что это не мой ребёнок. И что я больше не хочу её видеть, никогда в жизни.Я солгал ей. На самом деле я хотел её видеть. Хотел тогда и хочу сейчас. И прошу у неё прощения, понимая, что я его не заслуживаю. За подобное вот так сразу не прощают.Пять лет назад я ничего не сказал Ясе об анализах и фотографиях. Сделал всё за её спиной. Мои сомнения, проверки – она так ни о чём и не узнала. Я лишь поставил её перед фактом нашего расставания. А после день
АрсланПавла Разлогова мне удаётся поймать только ближе к концу рабочего дня. Пока он ничего не подозревает. Насвистывая какой-то попсовый мотив, собирается идти домой.Подхожу к его столу и постукиваю пальцами по свободной от завалов бумаг поверхности.- Арслан? – удивляется Разлогов. – Чего тебе? Уходить не собираешь, ты у нас теперь трудоголиком заделался, а как же с невестой погулять? – смеётся он собственной шутке, но я его веселья не разделяю.- Нам надо поговорить.- До завтра твой разговор не потерпит? – морщится собеседник.- Нет, это срочно.Спускаемся в кафе на первом этаже нашего офисного здания. Здесь полно народу во время бизнес-ланча, а сейчас пусто. Заказываю минеральную воду и смотрю на Павла. Он ещё не нервничает, но моё приглашение на беседу ему явно не понравилось. Обычный мужик, не дурак выпить, работает средне, что называется,
В коридоре больницы прохладно. Светлые стены, картины на них. Обстановка кажется спокойной, почти умиротворяющей, если не знать о том, с какими диагнозами сюда приходят.Гошка листает комиксы, которые я ему купила по дороге в киоске. Он ещё не умеет читать, но любит рассматривать яркие картинки. Я пытаюсь немного отвлечься на глянцевый женский журнал, но не получается, фотографии и заголовки мелькают перед глазами, не цепляя внимания.После вчерашней встречи с отцом моего сына и вечернего разговора с подругой я не спала полночи. А утром позвонил Арслан, сказал, что он договорился, и врач примет нас с Гошкой сегодня. Безотлагательно. Сам Булатов в больницу приехать не смог – появились какие-то неотложные дела. По правде говоря, я даже ощутила некоторое облегчение, узнав, что у него не получается вырваться.Всё и без того происходит слишком быстро. Вот уже и Гошка теперь знает, кто его отец. Как тот отреагирует, когда сын впервые назовёт его папой? А тут ещё
ЭльвираМесто, выбранное для выездного корпоратива, оказывается очень красивым. Несколько аккуратных домиков практически на берегу реки, немного пройти – и вот он, золотистый песчаный пляж с зонтиками, лежаками, площадками для игры в волейбол. Невдалеке виднеется лес. Возле домиков – качели, тренажёры, мангалы для шашлыка, а ещё есть открытый бассейн, примыкающий к самому большому зданию. Всё очень чистое, яркое, как будто новенькое, недавно построенное.- Нравится? – спрашивает Арслан Булатов, останавливая автомобиль в специально отведённой для этого зоне.- Да, - отвечаю я.- Купальник хоть не забыла?- Взяла.- Вот и отлично. Отдыхай в своё удовольствие. Только не заплывай далеко, всё-таки осторожность не помешает.- Спасибо. Но... я никого не знаю. А ваши сотрудники не знают меня...- Как это никого? Меня знаешь, Дамира знаеш
К лицу, туда, где сейчас моей кожи касаются его пальцы, приливает кровь. Хочу попросить его убрать руку и в то же время не хочу, чтобы он её убирал. Ничего ведь не случится, если ещё немного продлить этот миг?.. Я просто давно ничего подобного не чувствовала. Слишком давно.Арслан не останавливается. Его ладонь спускается ниже, задевает мочку уха, находит чувствительное местечко на шее. Пульс всё ускоряется, губы пересыхают. Пальцы неспешно проводят обжигающую линию вдоль выреза тонкого джемпера, и у меня перехватывает дыхание от чувственности этой ласки. Теряюсь в ощущениях, таких острых, почти забытых, когда вслед за пальцами следуют мужские губы, мучительно-нежные и горячие.- Пожалуйста... – шепчу я и сама не понимаю, о чём прошу. Пожалуйста, остановись? Пожалуйста, не останавливайся?Он целует меня, и всё возвращается. Всё, что я упорно заставляла себя не вспоминать, потому что каждый раз эти воспоминания приносили мне боль, особенно невыносимую
В выходные я не виделась с Булатовым, даже на звонки его не отвечала. Мне действительно надо было о многом подумать. Хотя поначалу меня хватало только на одно – ругать себя за то, что произошло между нами.Эта ночь – тёмная, долгая, страстная, вновь напомнившая о прошлом – была моей ошибкой, из-за которой всё запуталось ещё больше. Я снова позволила себе растаять под его руками и губами. Дала эмоциям взять верх над разумом.Но едва ли не в большее смятение меня вогнали слова Арслана. Его рассказ о том, что их с Эльвирой Багримовой помолвка оказалась договорной, и на самом деле у них ничего не было с этой девушкой. Можно ли ему верить или он сказал так просто потому, чтобы я не считала, будто переспала с чужим женихом? И всё же помолвка в самом деле ещё не расторгнута... А что скажет Тахир Булатов, уже считающий свадьбу этих двоих решённым вопросом?..Не выдержав этих метаний, я рассказала о случившемся Лиле. Ожидала, что подруга меня осудит, оп
АрсланГлаза Далии округляются. С полминуты она недоумённо смотрит на меня, затем трясёт головой. На губах её появляется усмешка.- Не знаю я ни про какой анализ! Ты что... Она была беременна, и тест доказал, что ребёнок не от тебя?Далия заливается смехом. Я всё ещё держу её и сейчас грубо встряхиваю, чтобы заткнулась. Если не замолчит, я её точно ударю.Но она замолкает. Только смотрит на меня со злобой. А я вспоминаю очаровательную девочку в бантиках и не понимаю, как та обожаемая родителями малышка могла превратиться в такое чудовище.- Я выясню, причастна ли ты к этому.- Да я даже не знала о том, что она залетела!Это верно – мы не успели рассказать моим родственникам о беременности Яси. Знал только её дедушка. А затем я с ужасом думаю о том, к каким последствиям могло привести снотворное – или что похуже, – которое подмешали Ясе в сок, если бы на тот мо
Наша с Арсланом дочь появляется на свет весной. Она похожа на первый распустившийся цветок подснежника, такой светлый и чистый, что, впервые увидев её, я снова не могу удержаться от слёз – и снова от счастья. Такого огромного и бескрайнего, что, кажется, его можно расплескать, не удержав в себе.Малышка получает имя Амина. Право назвать нашу дочь я соглашаюсь уступить её отцу, который с первого взгляда покорён ею. Ох, чую, будет она из него верёвки вить. Но пока Амина лежит в своей кроватке, тараща на нас глазки-бусинки. Она почти не плачет и, кажется, уже отличает старшего брата от остальных, кто к ней подходит.Я не на шутку боялась, что Гошка будет ревновать нас с Арсланом к сестрёнке, но он уже заранее согласился разделить с ней родительскую любовь, и я не сомневаюсь, что этой любви хватит на обоих наших детей. Ведь в этой крохотной ещё девочке горит искорка подаренной нам новой жизни. И Гошка тоже получил новую жизнь, как и свидетельство о рождении, где указ
- Вот видишь, это совсем не сложно, - улыбаюсь Гошке, когда он демонстрирует мне результат своего труда.Мы с сыном заняты тем, что украшаем квартиру к главному зимнему празднику, а прямо сейчас вырезаем из бумаги – не только белой, но и цветной, а ещё серебристой – снежинки всевозможных форм и размеров. И пусть у Гошки они зачастую выходят кривобокими, я всё равно его хвалю. А сердце замирает от трепещущего в груди счастья – ведь этого праздника у нас могло и не быть.Самые простые, но такие замечательные вещи становятся гораздо ценнее, когда понимаешь, что едва не лишился их навсегда. Эту простую истину я начала понимать только недавно. И тот, кто вместе со мной прошёл путь к выздоровлению нашего с ним сына, тоже.В квартире пахнет мандаринами, за окном крупными хлопьями сыплется снег, и Гошка прилипает к окну.- Мама, там с собакой гуляют! А мы заведём собаку? Я буду с ней гулять, честное слово!- Сынок, пока
ЭльвираСуд над отцом состоялся несколько дней назад. Однако маму ещё не выписали, и неизвестно, когда это случится. То, что произошло, потрясло её и привело в состояние, далёкое от нормальности. Впрочем, её психика и до того едва ли была в порядке. Жизнь с таким человеком, как Артур Багримов, не проходит бесследно.Я съехала со съёмной квартиры, чтобы быть с сестрой, и там, где когда-то жили вчетвером, остались только мы с Луизой. Сестрёнке тоже нелегко. В школе на неё всё ещё поглядывают косо, ведь наша фамилия и фотографии снова появились в городских новостях. Не только Эрик – многие знакомые отца, которые прежде бывали у нас в гостях, отвернулись от нашей семьи. Даже школьные подружки Лу больше не заглядывают. Должно быть, их не пускают к нам родители. Теперь нас навещает только Дамир.Но однажды пришёл и его отец.Я боялась встречи с Тахиром Булатовым. Казалось, он сердится на меня из-за всего, что случил
Прихожу в себя на кушетке в процедурном кабинете. Надо мной склоняется лечащий врач Гошки, а рядом с ним стоит женщина-доктор из отделения гинекологии, я уже была у неё на приёме. Понимаю, что это он её позвал, и мне становится стыдно за то, что отвлекла его от работы.- Что вы же так себя запустили? – хмурясь, спрашивает мужчина. – У вас уже анемия, без всяких анализов вижу. Наверняка и питаетесь плохо.- Вы можете идти, я поговорю с пациенткой, - ревниво замечает гинеколог, и я начинаю понимать, что она ему явно симпатизирует. А тут я... И скорее всего по больнице уже ходят слухи о том, что меня и доктора Розанова в недавнем прошлом что-то связывало. Хотя это неправда. Этот человек всегда вёл себя очень корректно, помня о том, что я мать мальчика, которого он лечит.- Ярослава, я знаю, что вам сейчас приходится очень тяжело, - произносит Андрей Розанов перед тем, как уйти. – Однако вы должны подумать также и о своём будущем
Эльвира- Добрый день! – приветствует меня улыбчивая официантка, когда я вхожу в светлый, оформленный в бирюзовых тонах зал кафе.Лу уже ждёт меня за угловым столиком. С порога бросаюсь обнимать её, крепко-крепко. Как же я по ней соскучилась!Мне приходится встречаться с сестрёнкой украдкой – отец запретил нам видеться. Заявил ей, что я дурно на неё повлияю. Похоже, он окончательно вычеркнул меня как из семьи, так и из своей жизни. Деньги, потраченные на несостоявшуюся свадьбу, Арслан Булатов ему компенсировал, так что материальных претензий у отца быть не может. Он просто не желает больше меня знать, а потому требует, чтобы мама и Луиза тоже со мной не общались.Но с сестрой мы всё-таки нашли возможность для встреч, а вот мама... С ней всё сложнее. Как ни тяжело это признавать, она всё ещё на стороне отца. Всё ещё заглядывает ему в рот и считает, будто это в нас причина вспышек его гнева, а не в н
ЭльвираЭрик широко улыбается, делая заказ. Официантка кокетничает с ним, после оценивающе поглядывает на меня. Я выгляжу не слишком гламурно, но мы и не в пафосном ресторане, а в кафе, куда ходят в основном студенты расположенного поблизости университета.Здесь учился Дамир. Подумав об этом, я вздрагиваю. Почему мысли о нём не оставляют меня даже тогда, когда я сижу в кафе с другим молодым человеком? Весьма, надо сказать, симпатичным. Не только официантка – другие девушки тоже посматривают на него с интересом. Он же не сводит глаз с меня. Эрик действительно рад нашей встрече.- А ты изменилась, - замечает он, постукивая по столу длинными гибкими пальцами. Рука художника. – В лучшую сторону.- И как же ты это заметил? – спрашиваю в ответ. Мне в самом деле любопытно. Я ведь не сменила причёску, не похудела и не поправилась, разве что стиль одежды немного поменялся, но едва ли это настоль
Месяц спустя- А вот это мой детский сад! – оживлённо рассказывает Гошка Арслану, указывая пальцем в сторону выкрашенного в яркие весёлые цвета двухэтажного здания. – Я сюда ходил! Мама, когда я смогу опять пойти в садик?- Будем надеяться, что скоро, - улыбаюсь я. Увы, более точного ответа у меня нет. Всё будет зависеть от того, как скоро сын поправится после пересадки костного мозга. К тому же, ему придётся беречься от любых инфекций, а в детских садах их, к сожалению, хватает. – Но разве тебе плохо со мной и с папой?- Мне хорошо, - серьёзно отвечает Гошка. – Но там мои друзья. У всех должны быть друзья.- Правильно, - соглашается с ним Булатов.- Пап, а кто твой лучший друг? – задаёт ему вопрос сын.Арслан на мгновение задумывается, затем говорит:- Мой лучший друг – твой дядя Дамир.- Это хорошо, - кивает Г
АрсланВ офисе изучаю текущие рабочие вопросы и планируемые на будущее проекты, решаю, чем нужно заняться в первую очередь, а что отложить. Кое-что я действительно могу сделать и дистанционно, а об остальном позаботятся другие. Главное, что ни журнал, ни телеканал не закроются, и люди не потеряют работу по моей вине.Спустя несколько часов вспоминаю о том, что пора перекусить, и тут раздаётся телефонный звонок.- Есть проблема, - говорит Дамир. – Эльвире Багримовой срочно нужна работа. У нас ведь найдётся подходящая вакансия для неё?- Почему срочно? – переспрашиваю я.- Отец выгнал её из дома, и она больше не хочет ни от кого зависеть, даже от меня.- А ты тут причём? – отвечаю я и тут же понимаю, что задал глупый вопрос. Похоже, этих двоих в самом деле что-то связывает. – Она в порядке?- Да, в порядке, спит.- Вы сейчас вместе
Сейчас, выслушав Арслана и узнав подоплёку событий, я могу понять его. Понять того мальчика, который в школьные годы стал свидетелем измены умирающей матери – измены всей их семье – и после этого больше всего боялся, что и ему самому однажды изменят. Да, детские травмы, обиды и комплексы должны оставаться в прошлом, не мешать жить, но как часто мы заглядываем им в лицо? Как часто достаём из запылённых уголков памяти все те моменты, которые становятся причиной того, что однажды, уже повзрослев, мы сворачиваем не туда? Ищем ли способ вылечить старые раны или просто делаем вид, что забыли о них? Но они о нас помнят и заявляют о себе в самый неподходящий момент. Разрушают нас изнутри, ломают мосты в новую жизнь.Всё это я понимаю и осознаю, но что-то упорно мешает мне ответить «да» Арслану Булатову. Я рада тому, что он хочет стать отцом нашему сыну и бороться за него. Рада, что встреча с ним сделала Гошку счастливее. Но сама я не готова снова войти в ту же