часть 5

Мама молчала, и почему-то смотрела мне за спину. Это заставляло нервничать. Очень хотелось обернуться, но я старался держать лицо.

- Лейс… а это что? – нервно произнесла она и побледнела. На ее красивом аристократическом лице, на котором не дрогнул ни единый мускул, когда мой младший брат  Николас упал вниз головой с лестницы, и мы думали, он отдал душу богам, сейчас читался священный ужас. Так много эмоций мне у нее видеть не доводилось. И это пугало, пожалуй, больше чем папин грозный вид. Младший брат императора славился своим дурным нравом, а вот его жена всегда умела держать лицо и оставаться невозмутимой.

- Где? – удивленно отозвался я и завертелся, но сделал еще хуже. Так как отодвинулся в сторону и вещь, оскорбившая маму, стала хорошо видна. И как только я пропустил? Это был женский  бюстик из тонкого кружева цвета шампань, который зацепился за украшение на спинке моего стула. Если бы  кружево было не таким тонким, а цвет  не сливался с золотой отделкой, я бы, конечно, заметил безобразие и убрал. Но так вышло, этим утром мама оказалась внимательнее меня.

- Так, сын! – прогромыхал отец. Не знаю, его больше разозлила сама по себе деталь женского туалета на моем стуле, или то, что первой ее заметила мама. – Это последняя капля!

- В смысле «последняя»? – осторожно уточнил я. Отца я успел изучить хорошо и понимал, когда его терпение на пределе. Сейчас реально шутки закончились. Такой тон ясно говорил, я не обойдусь обычным выговором.

- Ты не оправдал моих ожиданий. Впрочем, это неново.  Просто сейчас  ты перешел грань, и мое терпение закончилось. Вместо того чтобы нестись на всех парах и развлекать невесту, которая ждет уже три дня, ты занимаешься, духи знают чем, и теперь говоришь, что вообще не явишься, наплевав на семью, государство и обязанности.

- Ну, я-то что сделаю? – возмутился я. - Могу зеркало к окну поднести,  и ты убедишься — пути из долины перекрыты. Нам жрать скоро нечего будет, как только запасы закончатся. Я не виноват, что оказался заперт в этой ж… мира,  - ругательство я проглотил, но поджатые губы мамы говорили о том, что она все поняла и не одобряет.

Да родители всю мою жизнь не одобряли и терпели лишь потому, что я старший. В остальном идеалом был послушный и беспроблемный Николас. Вот он родителей никогда не позорил.

- Сейчас ты не сделаешь ничего, - отчеканил папа, соглашаясь с моими доводами. – Но видишь ли, ты должен был сделать все вчера, а лучше два дня назад. После того как сдал последний экзамен. Мне кажется,  помолвка с наследницей престола, пусть и соседнего государства, весомая причина, чтобы бросить своих дружков и примчаться в отчий дом. Я все решил.

- Что ты решил, папа? – уточняю, сжав зубы.

- Я от тебя отрекусь.

- Как?! – Это мы с мамой выдыхаем одновременно. Отражение своего ужаса я видел в ее глазах.  Нет. Конечно, я ждал, что по головке меня не погладят. Но чтобы настолько!

- Ты что задумал, дорогой? – всхлипнула мама, и хоть мы все знали, ее слезы наиграны, на папу они действовали всегда, и он стушевался.

- А у меня нет выхода! – оправдывался родитель. - Принцесса хорошо общается с  Николасом, который вынужден ее развлекать, пока старший брат развлекает себя. Мне кажется, они друг другу понравились. И Николас лучше подходит на роль  правителя. По сути, у него всего один недостаток! Он родился вторым!

- Но я…

- А ты? Твоя заслуга лишь в том, что ты родился на одиннадцать месяцев раньше. Ну, так мы исправим. У меня теперь нет старшего сына. Все наследует младший. И принцессу, и престол, и  состояние. И вопросов ни у кого не возникнет!

-  А я?… - Нет, я понимал, что  сейчас выглядел жалко, и мой вопрос больше похож на блеяние.

- А ты должен был думать  раньше! Это последняя твоя выходка в роли моего сына. Я очень надеюсь, получится замять ситуацию и подменить одного принца другим без претензий соседней стороны. Если все выйдет… - папа сделал паузу. – Я тебя, обалдуя, не оставлю без содержания. Но  ты лишишься всех привилегий старшего сына. Понятно?

Нет, мне ничего понятно не было, но сейчас важно другое.

- А если нет? – Я сглотнул, впервые чувствуя, как сердце рухнуло в пятки.

- Вот сиди в своем сугробе и молись, чтобы ты никогда не узнал об этом.

- Винсент ты слишком строг к мальчику? – Мама пыталась как-то спасти ситуацию, я видел ее тонкую руку у отца на плече. Только это бесполезно. Он уже принял решение, и изменить его никто не сможет.

- При чем тут мальчик, Мадлен? Мальчик сделал свой выбор, наплевав на нашу репутацию, честь семьи и политическую ситуацию. И мы или замнем это, сделав вид, будто старшего сына у нас нет. Зато есть Николас, который и будет спасением для двух государств. Или говорим правду и становимся центром международного скандала с неясными последствиями. Как ты думаешь, что в  нашей ситуации правильно?

Эти двое все еще спорили, но уже между собой, а я отключился, пребывая в состоянии шока. Я как-то немного иначе представлял себе наш разговор.

Выскочил из-за стола, скинул рубашку и натянул другую. Черную, немнущуюся, а потом вышел в коридор. Мне срочно нужно было поговорить с  Вейном. Я не видел его в гостиной. Значит,  он еще дрыхнет и не в курсе, что конец света уже наступил.

Я сначала барабанил в дверь. Апартаменты Вейна находились в другом крыле, но тоже на четвертом этаже, а не получив ответа, толкнул дверь.

В помещении было тихо и пусто.

- Вейн! – крикнул я и прошел в комнату не разуваясь. В отличие от моих  апартаментов, у Вейна всегда был порядок. В гостиной никого не оказалось, и я с воплем: «Хватит дрыхнуть!», прошел в спальню.

Кровать заправлена, подушки взбиты, и создавалось впечатление, что друг досюда просто не дошел. Впрочем, он вполне мог заночевать у Фионы. Но тогда почему в зале с камином она была одна? Очень интересно. Я развернулся и стремительно вышел в коридор. До  обеда осталось минут десять. В столовой он должен появиться.  Что-то, а пожрать Вейн любит, и точно не опоздает.