Светлана
Долго сидела, казалось, что вечность. Размышляла, вспоминая всех: свою планету, маму, Тарлана, детишек и многих других, заканчивая трупом, от которого меня уже просто трясло. Спустя некоторое время услышала оглушительный женский вопль, и стон боли, продирающий до костей. Непонимающе повертелась по сторонам, пытаясь сообразить, откуда он идет, удивляясь, что кроме меня еще есть кто-то в этом проклятущем месте из женщин. Крики раздавались все сильнее и призывнее, отчего я готова была выть, не зная как ей помочь.
Неожиданно почувствовала тепло, и, удивившись внезапно пришедшей целительной силе, облегченно выдохнула. И тут же на моих глазах серая дымовая стена замерцала и растворилась в пространстве.
Осторожно переступила через участок, где она находилась, и пошла вперед, с каждым движением прибавляя шаг. Отчаянный плач с сумасшедшей болью звучал безумно невыносимо, и я уже бежала, царапая руки и лицо о ветки, спотыкаясь
«Как это маленькое чудовище оказалось около меня?! Он что, перемещается в пространстве?»Мальчик оскалился и, не теряя времени, пошел на меня, сжимая тонкие, худющие кулочки, но даже в этом я видела смертельную угрозу. В момент резкого нападения ребенка на меня, его молниеносно откинуло в сторону мощной волной защитного контура, мгновенно создавшимся от моих рук темно-красным огнем.Чудовище взвыло, трогая рукой обожженную кожу на груди в месте соприкосновения. Притом что это не просто ожог, а ядовитый след удара, прожигающий изнутри.– О, Тайхара, – воскликнула Лотрана, и я сразу же посмотрела на нее, видя, как она изумленно смотрит на подвижную огненную капсулу, в которой мы с ней находились.«Милена… Вот это мощь!»Вновь вернула внимание на злобного ребенка и, видя его ненависть к себе, как и к родной матери, прорычала:– Убирайся!Мальчик оскалился, как зверек и, п
6 лет спустяСветланаСтою на веранде нашего огромного двухэтажного деревянного дома, отстроенного совсем недавно по моей просьбе, и смотрю на наш дворик. Не смогла я жить в том доме, где творилось зло, меня все там угнетало, и я чувствовала себя узницей. К тому же хотелось отдельного дома, где не будет крови и рычаний. Поэтому в старой избе теперь проходят собрания, и его называют хотр, дом управления.Много чего произошло за это время, тяжелое в понимании, но важное для жизни. Недовольные новыми порядками тайхары-мужчины, привыкшие к насилию и издевательствам над слабыми, не желали принимать неприемлемые для них законы и порядки общины, которые ворай требовал с них, думая в первую очередь о своей семье, не желая, чтобы нас постигла незавидная участь, если с ним что-то случится.Только в первый год Тарлан почти через день принимал вызовы от сородичей, кровью омывая нововведения. Я не лезла, даже не пыталась
МоскваНаши дниВышла из операционной, устало потирая уже чистые руки, обещая себе, что сегодня наконец-то лягу спать и высплюсь.– Поздравляю вас, Светлана Алексеевна. Просто превосходно. Вы как всегда на высоте, – с уважением произнес Сергей Анатольевич, заведующий отделением экстренной и общей хирургии, хирург высшей категории нашего диагностического центра, встречаясь со мной в коридоре.– Спасибо, – с улыбкой произнесла я, останавливаясь, чтобы поприветствовать пожилого мужчину, который до сих пор работал и помогал молодому персоналу в критических ситуациях спасать жизни больных.– Что-то, милая моя, вид у вас больно уставший.– Ничего страшного, – произнесла я, соглашаясь с ним, ведь уже третью ночь не сплю, не вылезая из операционной. Что не удивительно после новогодних праздников. Все отдыхают, только нет спокойствия полиции и нам. – Приед
Сон рассеялся, и я открыла глаза. Сразу ощутила раздирающую боль во всем теле, что даже не смогла сесть или посмотреть в сторону, только смотрела на небо, лежа на спине. Или это не небо?! Перед моими глазами раскинулась завораживающая пелена Вселенной, переливающаяся различными цветами, где преобладали синие и фиолетовые оттенки, а белые светящиеся звезды, казались маленькими яркими маячками. Бесподобно красиво, и если бы я не чувствовала себя развалиной, то пребывала бы в восхищении, радуясь увиденному.Через некоторое время вновь попробовала повернуться, пытаясь понять, в чем проблема. Безрезультатно. Что со мной? Распространяющаяся и усиливающаяся боль в животе, напряжение мышц брюшной стенки, мигрень, сознание плывет в неизвестном направлении, что хочется смеяться, но в то же время кричать от страха, поэтому могу смело диагностировать себе явление шока и, вдобавок ко всему, к горлу подступало неприятное чувство тошноты. Неутешительно.Последнее, что помню, это фиол
Просыпалась я тяжело, чувствуя себя разбитой и измученной. Открыв глаза, удивилась освещению в пещере. Мгновенно проснулась и приподнялась на локтях, встречаясь с пронзительным взглядом черных глаз молодого мужчины, сидевшего напротив меня у стены. Он с недоумением, досконально придирчиво разглядывал меня, что я на секунду представила себя тараканом.«М-м-м… и что теперь? Почему он смотрит и молчит?! Надеюсь, не людоед и не насильник... А если да? Расслабиться и получать удовольствие?! Проклятье, куда же меня занесло?»– Кто ты? – рявкнул незнакомец, окидывая меня очень свирепым взглядом.«Да кто ж его знает?! Так, по грубому поведению могу предположить, что благодарность за спасение жизни не входит в список его жизненных принципов. Сейчас начнется допрос с пристрастием».– Светлана, – уверенно ответила я, только сейчас сообразив, что прекрасно понимаю его. Интересно почему? Ведь я с
Путешествие проходило просто отвратительно, если учитывать, что усиливающийся ветер с силой бил песком в лицо, и грубая тряпка постоянно сползала с моей груди, а я с остервенением дергала ее вверх, чувствуя себя невинной девочкой, испытывающей стыд перед мужчиной.Да ничего подобного! Мне некомфортно в первую очередь, потому что ягодицы ужасно болели с непривычки от такой езды без седла, и соприкосновение с грязной шерстью животного ужасно раздражало кожу; во-вторых, обнаглевший мужчина расположил свои конечности у меня на животе, и сколько бы я не дергалась, только молчал, продолжая держать меня мертвой хваткой. Честно признаюсь, материала как будто не было, и я отчетливо ощущала его руку.Не было отвращения от его хватки, но и радости я не испытывала. Не желаю, чтобы меня лапали, и вообще тащили куда-то, против моей воли. Но кому есть дело до моих возражений и желаний в этой Тайхаре? Тут очевидно доминирует главное правило: увидел, рявкнул и на плечо. Вот и поо
– Направляйся к кыбару! – приказал мужчина, отталкивая меня в сторону «быков». Хорошо одно, буду знать, как чудовища называются.Посмотрела на неприятное животное, и с опаской подошла ближе. Мохнатый кыбар повернул ко мне свою голову, и я тут же отошла на шаг назад.«Еще бы, такие рога… олени позавидуют».Не вытерпев, посмотрела назад, и застыла, с ужасом наблюдая момент схватки тайхаров и ворхов. Даже в фильмах ужаса не было того, что творилось здесь. И пусть я хирург, врач общей практики, и всегда трезво отношусь к крови, но тут...Это не животные! Это беспощадные жестокие твари! Они с такой яростью и жестокостью нападали, стараясь разорвать воинов, что я пораженно открыла рот, дрожа всем телом. Ворхи нападали бездумно, спонтанно, хватая и разрывая все, что могли сцапать огромными зубами.Тайхары отвечали им не хуже зверей. Я даже не могла понять, кто из них более жесток. Мужчины рубили животных
Услышав мой вопрос, взгляд мужчины неожиданно потемнел, и спокойствие сменилось раздражением и яростью.– Откуда? – прорычал он над моей головой, отчего стало не по себе, и я отвернулась. Но раз уж задала важный вопрос, то хочу услышать на него ответ.– Кто такие шанары? – спокойно переспросила я, надеясь, что Тарлан все же проинформирует меня.Молчание… такое оглушающее, напряженное и неприятное, как будто это запрещенная тема, а я лезу, куда не просят.– Враги. Оборотни, – процедил тайхар.– Оборотни? А вы, тоже оборотни?Мужчина недовольно хмыкнул и процедил:– Нет, мы не они! Мы разумнее и… не животные.Повернулась вновь к нему, и без удивления поинтересовалась:– В какое животное они превращаются?«Ох и взгляд мне «подарил» предводитель тайхаров, что сразу захотелось сжаться в комочек и не напоминать о себе».