Женщина изумленно посмотрела на меня, и возмущенно процедила:
– Чтобы ты помогла Латаре!
– Ты обманываешь. Я не чувствую крови, кроме той, что идет из твоей раны. И… ты сама себе ее нанесла.
– Глупая шанарка! Я говорю правду!
– Я ухожу, не вижу смысла играть в твои игры, – повернулась и услышала в ответ:
– Нет! Я… Ты должна мне помочь! Я беременна, а этот зверь убьет меня.
Ее слова обожгли сердце огнем, и в груди образовалась пропасть. Попыталась взять себя в руки, чтобы не выдать бушующих эмоций, и против воли вдохнула запах, прислушиваясь к нашим сердцебиениям. Два, а не три. Но если маленький срок, то естественно, я не пойму. Только откуда тайхарке знать, что она беременна на маленьком сроке?
Посмотрев в ее прищуренные хитрые глаза, решила провести очную ставку. Улыбнулась, насколько позволяла доброта, и с ухмылкой заявила:
– Шанары, как я на себе поняла, могут не
После того, как изучила содержимое сундука и нашла длинное платье синего цвета, из нежнейшего материала, решила приватизировать его взамен порванного. Вышла из хижины и осмотрелась по сторонам. Решила не гневить судьбу и просто немного обследовать территорию и узнать, что к чему.В основном везде был лес, что определенно пугало. Огромные деревья, напоминающие дубы, только ствол в десять раз толще и мощнее. Елки, такие как у нас, только цветом нежно-голубые и сиреневые, и иголки длиннее.Двигаясь дальше, в глубь леса, услышала стоны. Ни боли, а интимного характера. Повернулась назад, но тут же услышала скулящий болезненный крик. Молодой, почти детский. Знала, что не стоит идти, но нет же, я пошла.Это же варварская планета, где все издеваются над слабыми, и мне всем хочется помочь… на свою беду. До сих пор не могу повернуть себя в другое направление жизни, приспособляясь к установленным нормам этого мира.Выйдя на поляну, я обомлела, поражаясь этому
СветланаСколько я сидела – не знаю, но приближающиеся шаги услышала мгновенно, как только почувствовала запах трав. Обернулась и увидела старую женщину, хромающую и направляющуюся ко мне. На голове косынка серого цвета, прятавшая седые волосы, и длинное коричневое платье, потертое и старое. Лоб в морщинах, но это совсем не искажало лица, даже сейчас было видно, что женщина в молодости была красавицей.Я внимательно посмотрела ей в глаза, и немного растерялась:– Вы…– Я – Толения, пришла пригласить тебя поужинать со мной в моем доме.Медленно встала и с опаской побрела к ней. Обычно не вызывали у меня старушки ужаса, только уважение и сожаление, ведь ко мне они приходили с болезнями, а не радостью поделиться. И эта не исключение, но если вспомнить нападение малолетней пигалицы, то на этой планете нельзя никому доверять.Подойдя к ней очень близко, ответила на ее приветствие:
Сквозь сон я слышала тихий женский голос, и он требовал, чтобы я немедленно проснулась и помогла ей. Поднялась и посмотрела по сторонам. И снова я нахожусь в деревянном доме Лоргана на большой кровати. Осмотрела себя и удивилась тому, что я полностью здорова, хотя лечение альфы меня изрядно выбило из колеи. Уверена, что мне помогла Тайхара.Поднялась, и подошла к открытому окну, с ужасом наблюдая момент, когда два громадных медведя безжалостно рвали друг друга своими когтями и зубами, откидывая на землю и настигая, чтобы продолжить схватку.«Тарлан и Лорган… да они же поубивают друг друга… Монстры…»Сорвалась с места и побежала на выход, лихорадочно сжимая длинное голубое платье, смотря на жестокую бойню двух диких хищников. Черный медведь рвал когтями коричневого, беспощадно разрывая шкуру, оставляя на теле и лице борозды от своих мощных лап с когтями. Но, как только он замешкался, коричневый зверь отбросил его назад и,
Все казалось таким правильным и необходимым, поэтому я требовала и отдавала, сгорая в страстном головокружительном удовольствии. Суровый мужчина манил, властвовал, подчинял, и мне это нравилось. Я млела от его силы, желания, страсти.Крепкие руки стиснули мою талию и опустились ниже, неистово сжимая ягодицы, притесняя к своему возбужденному телу, давая почувствовать, как он меня хочет.Страстно целовала в ответ, с жадностью гладила по плечам, но мечтала о большем. Тарлан немного отстранился и, не прерывая взгляда, с остервенением скинул на землю кольчугу, тунику и штаны. Оставшись обнаженным, он гордо и прямо стоял, не стесняясь своей наготы.«Да-а-а-а… Могучий экземпляр. Не сравнить с бывшим мужем, да и вообще, зачем о нем вспомнила?! Я сейчас счастлива, и хочу своего неукротимого мужчину».Тарлан с опаской и предостережением смотрел на меня, как будто переживал, что я могу передумать. Его хищный орлиный взгляд следил за каждо
…Натягиваю лук и вставляю огненную стрелу, пуская ее в мишень. Как только стрела достигает цели, хищно улыбаюсь, не сомневаясь в своей победе.– Ты изумительна!Повернулась и увидела высокого темноволосого мощного мужчину в черном одеянии: свободные штаны и простая рубаха без кольчуги. Сильный тайхар лениво стоял у стены каменной постройки, окидывая меня голодным взглядом, внимательно наблюдая за каждым моим движением. Через некоторое время оттолкнулся и пошел на меня. Приблизившись, хрипло произнес:– Милена, сколько ты еще будешь меня мучить? Давай проведем свадебный обряд, и я наконец-то сделаю тебя своей женой. Ворай согласен и…Отвернулась в сторону, удивляясь себе и своему непонятному желанию сбежать от этого надежного, красивого мужчины, который желает меня и испытывает сильные чувства ко мне. А я … к сожалению, нет. Но отец уже настаивает, несмотря на то, что мать его постоянно отговаривает, поддерживая меня и счит
Подъезжая к поселку на спине неприятного животного, к которому вероятно я никогда не привыкну, решила поговорить с вораем на тему его жены. Тарлан – скрытный мужчина, и по нему невозможно понять, знает он о смерти Наиты или нет. Нахмурилась и тихо прошептала:– Тарлан… твою жену убил шанар, когда похитил меня, а она ему в этом помогала.Мужчина неподвижно замер, и ничего не ответил на мои слова. А я осторожно продолжила, считая, что обязана рассказать все, как было:– Лорган свернул ей шею, наказывая за обладание темной магии не по праву. Она… Ты знал об этом и… ее смерти? Может, у вас была с ней связь на расстоянии, ведь вы же столько лет...Почувствовала, как мужчина дернулся в отрицательном жесте, и стало не по себе. Мамочка родная, я-то занималась с ним любовью, зная, что он свободен, а он – нет. Очевидно, оборотень решил, что я от радости освобождения забыла про его жену, решив сдаться на волю
Медленно пошла к нему, не понимая, почему он не поворачивается. Оказавшись напротив него, опустилась на корточки, и ласково провела по голове.Мальчик был без сознания, но что-то бубнил вслух. Скорее всего, в бреду. С ужасом отметила, что его руки и ноги дрожат, диагностируя судороги.Первый раз за все время нахождения здесь я растерялась, находясь в состоянии безумного страха потерять Таргана, ставшего мне родным. Поцеловала его головку, каждую ручку и лобик, определяя пиретическую температуру тела.«Боже мой, да что же это такое?»– Что с ним случилось? – хрипло с волнением спросила появившуюся Витаю, пытаясь не паниковать.Девочка подошла ближе, и судорожно пролепетала:– Я не знаю… когда ты исчезла, он плакал, а потом закрылся от меня. Не принимал даже еду, а потом пропал… Сутки его не было, и я искала, бродила по полям и все же нашла его… лежащим на земле… Тарган направл
Счастливая и довольная, уложила всех спать в твердой уверенности, что жизнь налаживается. Мы очень долго разговаривали с Дихарой, а потом уставшая добрая девочка пошла спать, взволнованная от произошедших событий. Сегодня она засыпала свободной от рабства, и думаю, это – необыкновенное ошеломляющее чувство.Я долго сидела на полу, охраняя сон детей, и думала о словах Дихары. Она мне поведала, что как только я и Наита исчезли, Кондар забил тревогу, утверждая, что знахарка прокляла и сгубила жену ворая и должна быть наказана, либо магия покарает всех за неприемлемую несправедливость. Некоторые не верили его словам, особенно те, кому я помогла, и даже сестра Тарлана, заявила, что сомневается больше в нем, чем в знахарке, но мужчина усердно всех убеждал в обратном, утверждая, что магия Тайхары общается с ним через сны. А Дихару он заставил работать с шанарами на плантации, не позволяя даже ходить домой, причисляя ее к пленным харам и обращаясь еще хуже, чем со всеми.