Глава 2. Бумеранг из прошлого

Я брела по полупустой улице, пытаясь игнорировать чувство опасности, которое все еще сверлило изнутри. Одинокие снежинки падали на ресницы и тут же таяли. Ветер сильными порывами неугомонно хлестал в лицо, отчего пощипывало щеки. На душе было паршиво. Голоса бандитов до сих пор звучали в голове, поэтому сердце судорожно сжималось. Произошедшее казалось невероятным, будто сцена из фильма. Хотелось разреветься, но я, как обычно, посильней прикусила губу, сдерживая рвущиеся слезы. Физическая боль помогает отвлечься и не позволяет эмоциям вырваться наружу.

Резкий сигнал автомобиля привел меня в чувство, заставив вздрогнуть. Вот растяпа! Не заметила, как стала переходить дорогу в неположенном месте. Наверное, со стороны я походила на одиноко идущего на запах плоти зомби. Перебежав дорогу, побрела по тротуару в сторону своего дома. Мысли, как назойливые мухи, лезли в голову, не давая покоя. Два месяца на то, чтобы выплатить долг отчима…

Услышав за спиной шаги, обернулась. На сердце отлегло, когда увидела мужскую фигуру в темном пальто. Похоже, у меня паранойя. Но с учетом произошедшего не стоит винить себя в излишней нервозности.

Ускорила шаг, сунула руки в карманы. Напряглась, как струна, которая готова была в любой момент лопнуть. Ветер неустанно дул в лицо, неистовые порывы начинали раздражать.

— Девушка, подождите! — выкрикнул мужчина и, нагнав меня, продолжил: — Вы шарфик обронили.

Я взяла кусок розовой ткани из его рук.

— Спасибо. Я и не заметила.

Тут меня словно хлыстом ударили. Это лицо... Оно казалось знакомым. Перед глазами калейдоскопом пронеслись яркие воспоминания: первая любовь, первый поцелуй, ночные свидания под луной и болезненное расставание.

— Максим? — выдала я.

Он посмотрел в мое лицо, нахмурив брови, будто впервые увидел. Но это практически так и есть. Два года назад я попала в аварию, и мне сделали небольшую пластическую операцию на лице. Годы без того изменили внешность, а тут еще старания пластических хирургов.

— Рита?.. Одинцова?! С трудом узнал. Богатой будешь. Ты так изменилась. Ну иди же сюда! — Саранский приблизился ко мне и сгреб в охапку.

Меня окутал пряный мужской аромат, смешанный с запахом сигарет. Так и не избавился от пагубной привычки, а ведь собирался. Я растерялась от такого приветствия. Отстранившись от Макса, повязала шарф, несколько раз обернув вокруг шеи, чтоб уж наверняка.

— Обалдеть, столько лет прошло! — воодушевленно воскликнул он, разглядывая меня. — Ты чего дрожишь? Замерзла?  

Я кивнула, но Макс не поверил.

— Да ты напугана. Что случилось, Рит?

— На меня только что напали. Отморозки какие-то. Не знаю, — я покачала головой, не понимая, зачем говорю ему все это.

Возможно, хотелось выговориться, а может, просто поделиться проблемами с бывшим возлюбленным. По позвоночнику пробежал холодок, когда я вспомнила наставленный на меня нож. И страх вернулся.

— Ты в порядке? Вот я дурак! Конечно же, ты не в порядке. Так, ладно. Пошли, расскажешь подробнее.

Максим приобнял меня за талию. Я не стала сопротивляться. Даже не знаю, почему доверилась парню, который когда-то бросил. Наверное, потому, что с той поры прошло много времени, и обиды давно забылись. А может, потому что безумно его любила и что-то в глубине души еще к нему осталось?    

Вскоре мы оказались у кафе, где раньше встречались. Макс даже сел за наш в былые времена любимый столик у окна. В груди приятно кольнуло. Но все позади, потому что прошлое всегда должно оставаться в прошлом. Да и момент для любовных приключений не подходящий.

— Никуда не уходи, я сейчас, — велел Макс и отошел к барной стойке.

Вскоре вернулся с бутылкой водки, двумя рюмками и маринованными корнишонами на блюдце. Сев напротив, наполнил стопки.

— Что это? — я глянула на него.

— Лекарство. Выпей, станет легче. — Макс поднял рюмку.

Я взяла свою и залпом выпила водку. Алкоголь опалил горло. Я зажмурилась и, закрыв рот ладонью, задержала дыхание. Затем съела огурчик.

— Ну что, полегчало? — поинтересовался Максим.

— Кажется, нет, — я скривила губы.

— Тогда еще по одной, — сказал Саранский, наполняя стопки.

И мы снова выпили. После третьей рюмки меня отпустило, и я была готова к разговору. Слова так и полились рекой. Чтобы не думать о проблемах, рассказала о своей жизни. О том, как закончила универ и устроилась в закусочную.

— Прости, я даже не спросила, как у тебя дела, — опомнилась я. — Ты на похороны бабушки приехал?

— Да. Взял отпуск на неделю. Дела отлично. Работаю электрогазосварщиком. В ближайшее время собираюсь купить тачку и открыть свою компанию.

— Молодец. А вот моя жизнь скорее похожа на существование. — Я облокотилась на стол и подперла щеку кулаком. — Похоже, я рождена для того, чтобы стать неудачницей.

— Это из-за тех козлов, которые на тебя напали?

Вот не хотела снова поднимать тему моих неудач, но раз уж зашел разговор…

— Не только. Сегодня работу потеряла. А еще на деньги попала. Спасибо отчиму… Пусть земля ему будет пухом…

Глаза потяжелели. Я так давно не пила водку, что, казалось, упаду прямо за столом. Да и легче не стало. Наоборот.

— Знаешь, я ведь всю жизнь его ненавидела, — продолжила я. — У нас с ним была взаимная неприязнь. А теперь, когда он умер, чувствую свою вину.

— Да ты-то при чем?

— Да при том, что желала его смерти. Он ведь с детства издевался надо мной. Унижал и втаптывал в грязь. Никто об этом не знал. Я скрывала от мамы, от сестры.

— Не знал, что все так запущено… Было.

— Ты многого обо мне не знаешь.

— Но я бы хотел… Узнать. Слушай, — Максим положил руки на стол и подался вперед, — может, я смогу тебе чем-то помочь?

— В смысле?

— Поехали со мной в Нижневартовск. Чего тебе здесь сидеть? Ни работы, ни будущего.

— Да уж найду что-нибудь.

— А пока будешь искать, потеряешь время.

Хм, а ведь он прав. Мне срочно нужна работа, иначе не успею собрать деньги.

— И что я буду делать в твоем Нижневартовске?

— Зарабатывать деньги. Они ведь тебе нужны? — улыбнулся Макс. — Я помогу с работой, квартирой.

— А там сто тысяч за пару месяцев реально заработать? — воодушевилась я.

Кто знает, вдруг это мой единственный шанс.

— Реально. Администраторы на Севере получают очень хорошие бабки. Подумай. Только не долго.

Предложение Саранского, конечно, оказалось весьма кстати, но меня не особо радовала перспектива оказаться у него на попечении. Я еще раз все взвесила в уме и, бросив на Макса беглый взгляд, поднялась.

— Мне нужно домой. С тобой забываешь обо всем.

Зацепив сумочку, направилась к выходу из кафе, как вдруг Максим окликнул меня.   

— Рита, подожди!

Я остановилась и невозмутимо глянула на него через плечо.

— Я тебя провожу. Нам же в один дом.

Бабушка Макса жила в нашем доме.

— Не стоит. Я хочу побыть одна.

— Мы еще увидимся?

— Не знаю. — Я пожала плечами и вышла из заведения.   

Стоило только оказаться дома, как Мышка тут же бросилась в мои объятия.

— Ритуль, его больше нет, — зарыдала она, прижимаясь ко мне.

Я провела рукой по мягким светлым волосам младшей сестренки и шепнула на ухо:

— Все будет хорошо, родная. Поплачь. Со слезами уйдет боль.

Со слезами уйдет боль… Кто это сказал? Девушка, которая уже долгие годы не знает, как нужно плакать; которая за свое детство столько слез пролила из-за отчима, что разучилась это делать? Советы давать легко. Труднее самой им следовать.   

— С мамой все хорошо?

— Да, — шмыгнула носом Мышка и отстранилась от меня. — Она спит. Рит, папу ножом порезали, а тело с лесов сбросили. Что за скоты это сделали?

Она снова заплакала.

Услышав о ноже, сразу вспомнились отморозки на улице, которые вымогали у меня деньги. Сердце кровью облилось. Наверное, они убили Виктора! Страх за жизни близких и свою затаился в груди. Если эти типы способны на убийство, то нужно как можно быстрее расплатиться с ними. Мама не должна ни о чем знать, хватит с нее расстройств. Как-нибудь справлюсь сама! А поскольку в долг безработной вряд ли дадут, остается лишь один выход — принять предложение Макса.

***

Почти неделя прошла со смерти отчима. Все это время я жила, как на автопилоте, постоянно прокручивая в мыслях слова бандитов. Выбор дался нелегко. То я была полна решимости, то теряла ее в какой-то момент. Уехать на Север, оставив родных без присмотра — это казалось нелепостью. Но чем смогу помочь, если останусь? И я решилась. Нужно поговорить с мамой и Мышкой, озвучить свое решение. Застав их обеих в зале, выключила звук телевизора и села между ними на диван.   

— Мама, Маша, я давно хотела поговорить с вами, но не было подходящего момента… Завтра я уезжаю в Нижневартовск. Мне предложили там работу.

— Кто? — в один голос воскликнули они, удивленно глянув на меня.

— Максим Саранский.

— Саранский? Правда? — переспросила Мышка. — Это тот, в которого ты была по уши влюблена? К которому бегала по ночам? А мама потом до полночи обзванивала всех твоих подруг…

На губах сестры появилась улыбка. Улыбка, которую я не видела последние несколько дней. С момента смерти отчима.

— …Пока не увидела, как Рита разгуливает с ним под ручку, — с грустью проговорила мама.

— Да, да, да! Это тот самый Максим Саранский, — я накрыла одной ладонью колено мамы, другой — Машкино.

— А не боишься ехать в незнакомый город? — спросила сестра.

— Не-а, — я покачала головой, — не боюсь. Лучше ходить по лезвию ножа, чем постоянно чего-то опасаться. Ведь так?

— Ты права, Риточка, — поддержала мама, — езжай с Богом. Но не забывай про нас.

— Я буду звонить, мам. Надеюсь, вы тоже.

***

Я не помнила, что такое отцовская ласка, потому что была слишком маленькой, когда умер папа. По рассказам мамы, он сильно болел, и вскоре его не стало. Спустя несколько лет в нашем доме появился Виктор, а через год родилась Маша. С тех пор, как я пошла в школу, отчим начал выказывать на мне свое недовольство. Я стала замкнутой, необщительной, никого к себе не подпускала. Втемяшила в голову, что другие тоже могут оказаться такими жестокими. Боялась открыть душу и получить плевок.

Но все изменилось, когда в нашем классе появился Максим. Братья Саранские переехали к нам в Талицу с Севера, когда Максу было тринадцать, как мне, а Денису на год меньше. Был у них еще один старший брат, но на тот момент он уже закончил школу. В Максима влюбилась сразу. Как только увидела, во мне что-то перевернулось. Непременно захотелось пройти мимо, улыбнуться и поймать ответную улыбку. Я поняла, что это любовь. Первая любовь. Стала посылать ему анонимные записки с признаниями в любви, стихи. Чувства изменили меня. Я больше не боялась открыть свое сердце, вновь стала общительной, увлеклась танцами, вернула расположение одноклассников. Жизнь заиграла новыми красками, потому что в сердце жила любовь. И мне достаточно было того, что этот мальчишка просто находился рядом. 

Прошли годы. В день своего совершеннолетия я рассказала Максиму о своих чувствах, и у нас завязались отношения. Это были времена, когда мы жалели, что в сутках всего двадцать четыре часа. Расставались только за тем, чтобы выспаться, и снова бежали друг к другу. Иногда даже поесть не успевали. И все было хорошо до тех пор, пока Макс не уехал на Север. Там он поступил в университет, и наше общение постепенно сошло на «нет». Вскоре до меня дошла весть (через наших общих знакомых), что Макс нашел другую. Я пыталась дозвониться до него, но бесполезно. Предательские гудки рвали душу на части…

Отворив дверь местного кафе, я скрылась за ней от любопытных взглядов местных бабулек на лавочке у входа, не пропускающих ни одной сплетни. Огляделась. Небольшой зал кафешки был уставлен квадратными столиками. На белоснежных скатертях стояли вазочки с искусственными полевыми цветами. Окна закрывали легкие полупрозрачные занавески. Максим сидел за вторым от окна столом и пил кофе. Я на несколько секунд замерла, словно зависла, невольно залюбовавшись его брутальной внешностью. И, усмирив последние сомнения, подошла.

— Я знал, что ты придешь, — уверенно произнес Макс и поднес ко рту чашку.

Надо же, какой самоуверенный!

— Удивительно! Я сама до последнего момента не знала, приду ли, — сказала я, снимая пальто. — Надеюсь, не пожалею о своем решении.

Я присела за стол.

— Не пожалеешь. Тем более что отступать некуда. Билеты уже у меня.

— Я еще не сказала, что еду. С чего ты вообще взял, что я вот так все брошу и поеду на какой-то там Север? С тобой… Может у меня муж есть.

— Нету, — лениво произнес Саранский.

— С чего ты взял?

— Кольца нет, — он бросил взгляд на мою ладонь, лежащую на столе. — Отпечатка от него тоже.

— Наблюдательный, значит. — Я спрятала руку под стол. — Где я буду жить? У вас там хоть отели есть?

— Конечно, есть! Рит, ты не волнуйся. Все будет нормально. — Он запустил пальцы в аккуратно подстриженные темно-русые волосы и прошелся вдоль виска. — Я сниму тебе квартиру. Ты главное ничего не забудь. Возьми побольше теплых вещей. У нас холодно. Поезд завтра в полпятого ночи. 

— Хорошо. Я тогда пойду сумки собирать?

— Иди, — улыбнулся Максим.