ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Маленькая, такая юная и невероятно бледная – вот какой сейчас виделась Жасмин Халиду. Она лежала на его кровати, раскинув руки по сторонам. Халиф то и дело подходил, нащупывая синюю жилку на узком запястье. Пульс бился слабо, робко. Но бился.
Пока Дауд вел лекаря, Халид сделал все, что знал и чем мог помочь своей наложнице. Не брезгуя, он, надавив на корень ее языка, вызвал очередную рвоту у Жасмин. Когда, наконец, желудок девушки стал исторгать остатки своего содержимого, наложница застонала от боли и слабости, а потом потеряла сознание.
И в эти мгновения Халид взмолился, прося у Аллаха спасти Жасмин. Он подхватил ее бледное тело, прижимая к себе, совершенно не обращая внимания на отвратительный запах рвоты. Лишь бы дышала. Лишь бы жила.
Подоспевший лекарь, Касим аз-Захрави, подтвердил предположение, что девушка была отравлена. Но шанс спасти ее оставался. Из ужина Жасмин съела совсем немного, к тому же, еду тщательне
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯЛишь спустя две недели Жасмин смогла вновь приступить к урокам. Но, чтобы добиться этого, ей пришлось хорошенько постараться. Потому что Халид был категорически против того, чтобы девушка покидала его покои. Только при одном условии он был не против - если наложница будет находиться рядом с ним. Но халиф был часто занят. Первые дни выздоровления Жасмин он был значительно больше времени с ней, нежели теперь. Накопившиеся государственные дела требовали его внимания.Жасмин понимала Халида. Бремя власти – не из самых легких. Но и ей теперь было не так легко, как раньше. Побывав на краю пропасти, между жизнью и смертью, познав тяжесть этого состояния, девушка хотела найти ответы на вопросы, терзавшие ее душу. Так же, она хотела найти успокоение. Но сделать это, будучи запертой, пусть и в роскошных комнатах, Жасмин не могла. Наконец, по истечению двух недель после исцеления, девушка получила разрешение посещать уроки. Правда, Хал
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯОна не хотела, чтобы Халид знал об этом. Но он узнал - в первый же день о случившихся в ее жизни переменах. Жасмин планировала, по возможности, скрыть от мужчины то, что она стала мусульманкой. И ей это казалось не таким уж и сложным – Халид каждый свой намаз читал в мечети, и, значит, не мог видеть, как она будет совершать молитву втайне ото всех. Но он узнал.Причина, чтобы не говорить ему об этом была одна – Жасмин не желала, чтобы мужчина думал, что она приняла ислам из-за него, желая угодить ему. Это было не так. Стать мусульманкой – это было слишком серьезным, жизненно важным решением для девушки, чтобы делать это ради мужчины. Нет.Скорее, это решение созревало все эти недели жизни в солнечном Дамаске, а первые семена для размышления были посажены еще в блистательной Кордове. Теперь же, после смертельного испытания, ислам влился в жизнь Жасмин естественно и органично.- Халид, - выдохнула Жасмин, желая
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯСтояла полуденная жара. Сорокатысячное войско Халида расположилось у подножия горы с самой пологой ее части. На гребне горы разместились лучники, готовые осыпать поле боя градом из стрел. Лучники запаслись так же круглыми валунами, на случай отражения от вражеской пехоты. Так же, они подняли несколько бочек с маслом – чтобы пропитывать им стрелы и поджигать их. Запас еды и воды у всего войска был на три дня.Так как Селим был знаком с тактикой ведения войны и стратегиями Халида, то халиф решил действовать иначе. Но и Селим, как оказалось позже, задумал хитрость, желая победить любой ценой. Халид принимал новые отряды конницы и выставлял их по флангам. Его военачальники отделяли их от своей постоянной армии, в итоге к войску примкнуло около сорока тысяч воинов из различных провинций.Воины, верхом на верблюдах и конях, не были профессионалами военного дела. Селим, назначенный полководцем персидской армии, выстраивал свое сто двадцати
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯЖасмин с грустью смотрела сквозь решетчатое окно, на бескрайние, казалось бы, пески, что простирались за неприступными стенами Дамаска. С самых верхних комнат дворца открывался волшебный вид на город и то, что были за его пределами. Вот уже неделю девушка приходила сюда в надежде увидеть знакомый силуэт дамасских всадников, среди которых был он.Халид.Сердце болезненно сжалось при одной-единственной мысли о том, что он мог не вернуться. Но Жасмин не стала развивать эту мучительную мысль. Она вновь взмолилась, прося Аллаха вернуть Халида и воинов живыми и невредимыми.Жасмин полюбила Халида. Всем своим сердцем, своей светлой, чистой душой. Он стал для девушки настоящим открытием, судьбоносным мужчиной в ее жизни. Раньше Жасмин и не думала, что сможет кого-то так сильно полюбить, тем более человека, сделавшего ее пленницей. Привыкнуть – да, но полюбить…Она ошиблась. Смогла. Смело, безгранично смело Жасмин п
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯАз – Захрави, закончив делать лечебную мазь, заметил, глядя на Халида:- Раны глубокие, мой повелитель, и все же, хвала Аллаху, воспаления нет. Наносите эту мазь три раза в день и не мочите раны.- Благодарю тебя, - халиф улыбнулся, надевая рубаху и поправляя ее на себе. Затем, бросив задумчивый взгляд на ученого, попросил его:- Прошу тебя, сделай подобную мазь для моего коня – он получил ранение в шею, но все же, выжил.Лекарь качнул головой, произнося:- Как прикажете, повелитель.Негромко скрипнула дверь. Жасмин тут же подскочила, спрыгивая с кровати и идя навстречу к долгожданному мужчине. Халид неспешно прошел в спальню, по пути сбрасывая со своих плеч кольчугу, а следом за ней и рубаху. Он неотрывно смотрел на девушку, с жадностью во взгляде отмечая ее красоту и соблазнительную притягательность.Жасмин чуть покраснела – она отвыкла от таких откровенных взглядов
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯРассветные лучи заскользили по куполам мечети, и те засияли, подобно драгоценным камням. Запели свою песню соловьи, разрушая последние минуты ночной тишины. Начался новый день – со своими новыми испытаниями и радостями. Торговцы спешили на рынок – чтобы поскорее разложить товар. На кухнях повара замешивали тесто, чтобы потом, слепив из него лепешки, окунуть их в печи. Вскоре, воздух наполнился ароматом свежего хлеба и сладких цветов.У каждого была своя работа.И у палача тоже.Совсем недавно он наточил свой меч, делая его смертельно острым. Если убивать – то именно так – быстро и эффективно, чтобы не мучить жертву. А сегодня, впервые за эти недели, она будет. Молодой мужчина, преступивший закон Аллаха. Сегодня он умрет. Таков был приказ халифа. А приказы халифа не обсуждаются.Солнце, показавшись на востоке, тут же начало прогревать воздух, делая его сухим и теплым. Палач устремил взор вдаль – приговор
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯХалид коснулся теплыми губами правой лопатки Жасмин. Девушка, наслаждаясь приглушенной лаской, перевернулась с живота на спину, прижимаясь к нависшему над ней Халидом. Как она соскучилась по нему! Мужчина провел кончиком пальца по аккуратному носику Жасмин. Поцеловал ее подбородок, затем, сев в постели, обратился к наложнице, не сводя с нее глаз:- Так значит, ты видела меня и Самиру?- Да, - резко побледнев, перекосившись лицом от боли, прошептала девушка. В этот миг Халид увидел собственные страдания на лице Жасмин. Ему тоже было больно тогда. Как и ей.Не желая продлевать мучения своей женщины, мужчины произнес:- Я прогнал ее. Прогнал ее тогда, а потом – ее и других женщин гарема освободил, давая им право выбора - как и где жить дальше. Сказать тебе, что случилось потом? Каждая в течение двух недель вышла замуж. Каждая из сорока женщин.Жасмин ошеломленно посмотрела на Халида, а тот приглушенно продолжил:
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯСвадьба прошла по всем канонам ислама и была самым радостным событием в жизни Халида и Жасмин. Дамаск праздновал это событие три дня. Множество подарков было подарено для халифа и его прекрасной жены. И, конечно, сам Халид одарил свою любимую богатыми, изысканными украшениями, которые стоили целое состояние. Его Жасмин была достойна этого.Затем наступил священный для всех мусульман, месяц Рамадан – месяц поста. С рассвета до вечера жители Дамаска соблюдали пост – воздерживаясь в течение этого временного промежутка от воды и еды, а так же близости. Первые дни поста давались Жасмин с трудом, но уже на четвертый день она ощутила облегчение, слабость тела покинула ее, уступая место бодрости.Вместе с Халидом девушка продолжала изучать Коран днем, в середине ночи же, после молитвы в мечети, теперь уже муж и жена, шли в самые бедные районы Дамаска, относя, как и прежде, тайком, еду для нуждающихся. Затем, они возвращались
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯСвадьба прошла по всем канонам ислама и была самым радостным событием в жизни Халида и Жасмин. Дамаск праздновал это событие три дня. Множество подарков было подарено для халифа и его прекрасной жены. И, конечно, сам Халид одарил свою любимую богатыми, изысканными украшениями, которые стоили целое состояние. Его Жасмин была достойна этого.Затем наступил священный для всех мусульман, месяц Рамадан – месяц поста. С рассвета до вечера жители Дамаска соблюдали пост – воздерживаясь в течение этого временного промежутка от воды и еды, а так же близости. Первые дни поста давались Жасмин с трудом, но уже на четвертый день она ощутила облегчение, слабость тела покинула ее, уступая место бодрости.Вместе с Халидом девушка продолжала изучать Коран днем, в середине ночи же, после молитвы в мечети, теперь уже муж и жена, шли в самые бедные районы Дамаска, относя, как и прежде, тайком, еду для нуждающихся. Затем, они возвращались
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯХалид коснулся теплыми губами правой лопатки Жасмин. Девушка, наслаждаясь приглушенной лаской, перевернулась с живота на спину, прижимаясь к нависшему над ней Халидом. Как она соскучилась по нему! Мужчина провел кончиком пальца по аккуратному носику Жасмин. Поцеловал ее подбородок, затем, сев в постели, обратился к наложнице, не сводя с нее глаз:- Так значит, ты видела меня и Самиру?- Да, - резко побледнев, перекосившись лицом от боли, прошептала девушка. В этот миг Халид увидел собственные страдания на лице Жасмин. Ему тоже было больно тогда. Как и ей.Не желая продлевать мучения своей женщины, мужчины произнес:- Я прогнал ее. Прогнал ее тогда, а потом – ее и других женщин гарема освободил, давая им право выбора - как и где жить дальше. Сказать тебе, что случилось потом? Каждая в течение двух недель вышла замуж. Каждая из сорока женщин.Жасмин ошеломленно посмотрела на Халида, а тот приглушенно продолжил:
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯРассветные лучи заскользили по куполам мечети, и те засияли, подобно драгоценным камням. Запели свою песню соловьи, разрушая последние минуты ночной тишины. Начался новый день – со своими новыми испытаниями и радостями. Торговцы спешили на рынок – чтобы поскорее разложить товар. На кухнях повара замешивали тесто, чтобы потом, слепив из него лепешки, окунуть их в печи. Вскоре, воздух наполнился ароматом свежего хлеба и сладких цветов.У каждого была своя работа.И у палача тоже.Совсем недавно он наточил свой меч, делая его смертельно острым. Если убивать – то именно так – быстро и эффективно, чтобы не мучить жертву. А сегодня, впервые за эти недели, она будет. Молодой мужчина, преступивший закон Аллаха. Сегодня он умрет. Таков был приказ халифа. А приказы халифа не обсуждаются.Солнце, показавшись на востоке, тут же начало прогревать воздух, делая его сухим и теплым. Палач устремил взор вдаль – приговор
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯАз – Захрави, закончив делать лечебную мазь, заметил, глядя на Халида:- Раны глубокие, мой повелитель, и все же, хвала Аллаху, воспаления нет. Наносите эту мазь три раза в день и не мочите раны.- Благодарю тебя, - халиф улыбнулся, надевая рубаху и поправляя ее на себе. Затем, бросив задумчивый взгляд на ученого, попросил его:- Прошу тебя, сделай подобную мазь для моего коня – он получил ранение в шею, но все же, выжил.Лекарь качнул головой, произнося:- Как прикажете, повелитель.Негромко скрипнула дверь. Жасмин тут же подскочила, спрыгивая с кровати и идя навстречу к долгожданному мужчине. Халид неспешно прошел в спальню, по пути сбрасывая со своих плеч кольчугу, а следом за ней и рубаху. Он неотрывно смотрел на девушку, с жадностью во взгляде отмечая ее красоту и соблазнительную притягательность.Жасмин чуть покраснела – она отвыкла от таких откровенных взглядов
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯЖасмин с грустью смотрела сквозь решетчатое окно, на бескрайние, казалось бы, пески, что простирались за неприступными стенами Дамаска. С самых верхних комнат дворца открывался волшебный вид на город и то, что были за его пределами. Вот уже неделю девушка приходила сюда в надежде увидеть знакомый силуэт дамасских всадников, среди которых был он.Халид.Сердце болезненно сжалось при одной-единственной мысли о том, что он мог не вернуться. Но Жасмин не стала развивать эту мучительную мысль. Она вновь взмолилась, прося Аллаха вернуть Халида и воинов живыми и невредимыми.Жасмин полюбила Халида. Всем своим сердцем, своей светлой, чистой душой. Он стал для девушки настоящим открытием, судьбоносным мужчиной в ее жизни. Раньше Жасмин и не думала, что сможет кого-то так сильно полюбить, тем более человека, сделавшего ее пленницей. Привыкнуть – да, но полюбить…Она ошиблась. Смогла. Смело, безгранично смело Жасмин п
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯСтояла полуденная жара. Сорокатысячное войско Халида расположилось у подножия горы с самой пологой ее части. На гребне горы разместились лучники, готовые осыпать поле боя градом из стрел. Лучники запаслись так же круглыми валунами, на случай отражения от вражеской пехоты. Так же, они подняли несколько бочек с маслом – чтобы пропитывать им стрелы и поджигать их. Запас еды и воды у всего войска был на три дня.Так как Селим был знаком с тактикой ведения войны и стратегиями Халида, то халиф решил действовать иначе. Но и Селим, как оказалось позже, задумал хитрость, желая победить любой ценой. Халид принимал новые отряды конницы и выставлял их по флангам. Его военачальники отделяли их от своей постоянной армии, в итоге к войску примкнуло около сорока тысяч воинов из различных провинций.Воины, верхом на верблюдах и конях, не были профессионалами военного дела. Селим, назначенный полководцем персидской армии, выстраивал свое сто двадцати
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯОна не хотела, чтобы Халид знал об этом. Но он узнал - в первый же день о случившихся в ее жизни переменах. Жасмин планировала, по возможности, скрыть от мужчины то, что она стала мусульманкой. И ей это казалось не таким уж и сложным – Халид каждый свой намаз читал в мечети, и, значит, не мог видеть, как она будет совершать молитву втайне ото всех. Но он узнал.Причина, чтобы не говорить ему об этом была одна – Жасмин не желала, чтобы мужчина думал, что она приняла ислам из-за него, желая угодить ему. Это было не так. Стать мусульманкой – это было слишком серьезным, жизненно важным решением для девушки, чтобы делать это ради мужчины. Нет.Скорее, это решение созревало все эти недели жизни в солнечном Дамаске, а первые семена для размышления были посажены еще в блистательной Кордове. Теперь же, после смертельного испытания, ислам влился в жизнь Жасмин естественно и органично.- Халид, - выдохнула Жасмин, желая
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯЛишь спустя две недели Жасмин смогла вновь приступить к урокам. Но, чтобы добиться этого, ей пришлось хорошенько постараться. Потому что Халид был категорически против того, чтобы девушка покидала его покои. Только при одном условии он был не против - если наложница будет находиться рядом с ним. Но халиф был часто занят. Первые дни выздоровления Жасмин он был значительно больше времени с ней, нежели теперь. Накопившиеся государственные дела требовали его внимания.Жасмин понимала Халида. Бремя власти – не из самых легких. Но и ей теперь было не так легко, как раньше. Побывав на краю пропасти, между жизнью и смертью, познав тяжесть этого состояния, девушка хотела найти ответы на вопросы, терзавшие ее душу. Так же, она хотела найти успокоение. Но сделать это, будучи запертой, пусть и в роскошных комнатах, Жасмин не могла. Наконец, по истечению двух недель после исцеления, девушка получила разрешение посещать уроки. Правда, Хал
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯМаленькая, такая юная и невероятно бледная – вот какой сейчас виделась Жасмин Халиду. Она лежала на его кровати, раскинув руки по сторонам. Халиф то и дело подходил, нащупывая синюю жилку на узком запястье. Пульс бился слабо, робко. Но бился.Пока Дауд вел лекаря, Халид сделал все, что знал и чем мог помочь своей наложнице. Не брезгуя, он, надавив на корень ее языка, вызвал очередную рвоту у Жасмин. Когда, наконец, желудок девушки стал исторгать остатки своего содержимого, наложница застонала от боли и слабости, а потом потеряла сознание.И в эти мгновения Халид взмолился, прося у Аллаха спасти Жасмин. Он подхватил ее бледное тело, прижимая к себе, совершенно не обращая внимания на отвратительный запах рвоты. Лишь бы дышала. Лишь бы жила.Подоспевший лекарь, Касим аз-Захрави, подтвердил предположение, что девушка была отравлена. Но шанс спасти ее оставался. Из ужина Жасмин съела совсем немного, к тому же, еду тщательне