Глава 3. Кардинальные перемены

Возвращение в город напоминало пробуждение. Легкие с трудом вдыхали влажный, наполненный выхлопными газами и пылью воздух, редкие оазисы зелени резали глаз сероватой, пожухлой листвой. Вокруг царила суета. Но зато пропало ощущение двойственности. Уверенность в том, что это точно не сон, радовала. Маша в последние дни стала всерьез волноваться о своём психическом здоровье.

Припарковав машину, она забежала в супермаркет возле своего дома и вскоре нагруженная покупками, подошла к подъезду. Сидящие на лавочке бабульки с добродушными улыбками поприветствовали девушку. Маша знала, стоит скрыться из вида, и ей основательно перемоют кости. Но по крайней мере, здесь никто, крестясь и причитая, не кидается прочь.

В голове после поездки бардак. "Надо бы отдохнуть. Всё осмыслить в спокойной обстановке, накатать доклад для универа. Да и книгу закончить не помешало бы..." Девушке хотелось закрыть эту страницу своей жизни. Забыть о преследовавших с детства снах, даривших обманчивое ощущение полноценной жизни, о минувшей поездке, о странном порыве по отношению к Витьке. "Надо всю текучку разгрести и на недельку, а то и две махануть на дачу. Там как раз докладом и книгой займусь. А потом..."

– Нет уж, никаких потом! – скомандовала себе девушка и, включив ноутбук, зашла на сайт агентства путешествий и на добрые два часа погрузилась в изучение предложений.

Не дожидаясь утра, Маша оформила заказ тура в выбранный отель на территории Испании. "Отключу телефон, и гори оно всё. Да здравствует новая жизнь! Новые ощущения! Пожалуй, я даже закручу роман! И опишу его в новой книге... никакой больше мистики! Приключения, любовь... ну, или хотя бы банальная страсть!" – решила девушка.

За два дня автоответчик и почта оказались завалены сообщениями настолько, что на их разбор ушло полночи. И текучки накопилось неожиданно много. До дачи удалось добраться лишь три дня спустя. Необходимость ворошить воспоминания о поездке в Патошино не радовала, однако отчёт вскоре был написан. А вот книга... главная героиня вдруг стала чужой, а вновь вживаться в образ совсем не хотелось. Девушка диву давалась: "Каков парадокс восприятия: грезила во снах, считала, что сама свою судьбу там строю, оказалось, нет, вижу фильм о чужой жизни, сопереживаю, но не чужому же человеку, родному. Ан ведь нет, всё одно как отрезало, даже вспоминать не хочется... будто Варвара виновна в том, что я своей реальной жизни сны предпочла..." Сроки жали. Всему виной опрометчиво заключённый договор. Перечитывая последние главы, Маша ощущала, что опять попадает под влияние своего второго "я". Это пугало. Она старалась абстрагироваться от образа. Выдумать концовку. Лишь бы не окунаться в засасывающие, словно трясина, воспоминания. Писать было сложно. Слова не шли, история казалась надуманной. Благо оставалось дописать всего три главы. Но они были заключительными и, как оказалось, самыми сложными. Наконец-то покончив с историей, девушка отправила файл редактору и в предвкушении перемен перешла к сборам чемоданов.

– Мария Степановна, здравствуйте, – за два дня до вылета позвонил один из сотрудников издательства. – Вы говорили, что улетаете, но у меня к вам просьба. Не могли бы вы поучаствовать еще в одной встрече с читателями? Это много времени не займёт.

– Когда и во сколько? – желая поскорее отделаться, спросила Маша.

– Завтра в шестнадцать тридцать, – с облегчением произнёс мужчина и продиктовал адрес.

Маша, решив отдать последнюю дань прошлому, согласилась.

Очередной книжный магазин, в котором на прилавках даже не видно её книг. Это и обилие камер очень удивило девушку. По сути, она зря потратила время, приехав сюда. Ни одного посетителя за полтора часа, не говоря уже об обещанных читателях. Девушка недоумевала: что движет издательством? Наверняка за проведение данного мероприятия требуется выплатить некоторое вознаграждение магазину? Очевидно, должна заранее даваться реклама мероприятия, но о какой подготовке может идти речь, если она сама об этом накануне узнала? Маша взглянула на часы. Согласно договорённости, она обязана еще тридцать минут отсидеть здесь. Коротая время, девушка открыла ноутбук и запросила в поисковике название своей книги. Результат: не более двадцати ссылок, связанных с удивлением авторов и издателей скоростью реализации её произведений. Она загнала свою фамилию и имя, те же самые ссылки. Ни одной рекламы, ни одного обсуждения, ни читательских отзывов, ни критики. Девушка пожалела, что раньше не удосужилась влезть в интернет и проверить. Стоило ли сейчас тратить драгоценное время, бессмысленно высиживая здесь?

Создавалось впечатление, что издательство печатало книги, они неведомо откуда узнавшими людьми распродавались крупными партиями и исчезали. Как иначе объяснить полное отсутствие информации во всех поисковиках? Звякнула колокольчиком входная дверь, девушка оторвала задумчивый взгляд от монитора. В магазин вошел невысокий, полноватый полицейский лет сорока, судя по погонам – майор, следом вошел высокий худой полковник.

– Мария Степановна Вронская? – обратился майор к девушке.

– Да, – подтвердила она.

– Главное управление Министерства Внутренних дел России, майор Александр Сергеевич Синельников, – представился мужчина. – Полковник Вячеслав Ярославович Громко, – указал он взглядом на коллегу.

"Что им надо? Машина нормально припаркована. Да и они не из ГИБДД. Возможно, в фирме не всё гладко, и укрываются налоги?" – Маша смутно представляла, кто в таких случаях занимается правонарушениями и что ей делать в сложившейся ситуации.

– Майор, я в состоянии самостоятельно представиться, – тем временем огрызнулся худой и ткнул свою ксиву в лицо ничего не понимающей девушки. – Предъявите документы, – и пока Маша копалась в сумочке, понизив тон, добавил: – Вы подозреваетесь в причастности к делу о ряде ограблений и убийств. Не привлекая внимания, проследуйте за нами. И не пытайтесь бежать, – при этих словах его холодный взгляд пронизал девушку насквозь.

– Я и не... – заикаясь выдавила Маша, но запнулась.

"Ограбления? Убийства? О чём они? При чём тут я?"

Маша быстро собрала вещи и молча последовала за людьми в форме.

– Мария… – майор кажется смутился, – мы не можем позволить вам самостоятельно перемещаться на автомобиле.

Девушке на мгновение померещилось в его взгляде сочувствие.

– Синельников, забываешься? Ты разговариваешь с подозреваемой! – каркающим шёпотом одернул коллегу худой и обратился к толкущемуся возле входа лейтенанту: – Смирнов, отгони машину гражданки Вронской на стоянку управления.

– Будьте добры, ключи, – произнёс подошедший к девушке лейтенант, чем тут же заслужил не предвещающий ничего хорошего взгляд полковника.

"Если меня забирают по обвинению, почему не хотят афишировать причину ухода? Какая разница, где будет моя машина? А если это не полицейские? Может, они вот так берут людей на испуг и всё? Я же им и ключи, и документы сама отдала..."

Худой пугал до дрожи в коленях, и спорить с ним она не решилась. Машина – это всего лишь деньги. Можно купить и другую. Жизнь явно дороже. Маша сомневалась, что её станут убивать в разгар дня прямо на улице, но даже если она откажется садиться в машину, кто помешает затолкать её в салон и вывести куда-нибудь в безлюдное место? Люди и с гражданскими-то связываться бы не стали, зачем кому-то чужие проблемы? А эти ещё и одеты как сотрудники правоохранительных органов...

Отдав ключи, девушка почти поверила, что её чуток поотвлекают, прыгнут в авто и скроются. Но нет. Её подвели к обычному полицейскому автомобилю, и майор, открыв заднюю дверь, "предложил" присесть. Она надеялась, что ей что-то объяснят в дороге. Но несмотря на пробки, за двадцать с лишним минут никто не проронил ни слова. Девушка приготовилась к худшему, но машина неожиданно притормозила возле какого-то здания, явно имеющего отношении к полиции. Осознав, что никто убивать её не собирается, Маша вздохнула с облегчением: "Это какое-то недоразумение. Сейчас всё прояснится, и меня отпустят..." Уж кто-кто, но она-то точно знала, что непричастна ни к каким грабежам и убийствам.

Помещение, в которое её привели, угнетало: небольшая излишне ярко освещённая комнатушка с свежеокрашенными стенами, из мебели – стол посередине, да два стула. С потолка таращится глазок камеры наблюдения. Маша с сарказмом подумала: "Вот тебе, подруга, и проявление мистики в реальной жизни. Хотела новых ощущений? Искала сюжет для новой книги? Получай. Желания имеют свойство сбываться... хотя жанр... Витьке идеально подошел бы..."

Прошло не менее получаса, показавшиеся девушке вечностью, прежде чем в помещение вошли те же двое: невысокий, пухленький майор с добродушным лицом наевшегося сметаны кота и пугающе суровый – худой.

– Мария Степановна, что вам известно о судьбе ваших прошлых изданий? – вкрадчиво мягким голосом произнес "кот", как мысленно прозвала майора девушка.

– Тираж первой трилогии с учётом переиздания семьдесят пять тысяч экземпляров, вторая книга тираж пятнадцать тысяч...

– Статистика нам известна, – резковато оборвал её полковник. – Нас интересует, насколько вы осведомлены о дальнейшей судьбе книг.

Маше показалось, что она смотрит старый фильм, где фриц допрашивает русского пленного.

– Я не интересовалась, – честно ответила она. – Согласно договору, я обязуюсь предоставить аннотацию, рукопись, участвовать в немногочисленных встречах с читателями, и всё.

– То есть, вы утверждаете, что не знаете, в какие города, каким организациям и в каких объемах были отправлены ваши произведения? – промурлыкал "кот".

Маша только головой помотала, мол, нет, не знаю.

– И вас... никогда не интересовало... как не имеющее надлежащей предпродажной подготовки... никому неизвестное издание... начинающего автора... может расходиться в столь короткие сроки... огромными тиражами? – нависая над Машей и разделяя для большей доходчивости фразу, сквозь зубы процедил полковник.

– Какой смысл забивать голову такими вещами? – не выдержала она. – Каждый должен делать своё дело: пекарь – печь, продавец – продавать. Они взялись за её издание, продвижение и реализацию. Неожиданно большие тиражи расходятся на ура. Я что, должна быть недовольна? Они выполняют свою работу и делают это хорошо. Каким чудом им это удаётся – не знаю. И если честно, меня это не волнует.

– Писательская деятельность является для вас средством получения дохода? – прокаркал полковник.

– Нет. Мне от отца осталась фирма, приносящая стабильный доход.

Устав от этой клоунады, полковник, стараясь лишний раз не попасть на глаза допрашиваемой, отошел за спину девушки. Безумно бесили бросаемые напарником ехидные взгляды. Необходимость участвовать в игре "хороший коп – плохой коп" раздражала. Вечно майор олицетворял сторону добра, его роль – стращать и быть злодеем. В обращенном к "подозреваемой" взгляде читалось сочувствие. Девчонку брали на понт. Следствие велось уже около года, но никуда кроме автора и издательства не привело. Никто и не думал её обвинять, напротив, было предпринято уже немало шагов по обеспечению её безопасности. После того как недавно один за одним почили несколько вполне молодых и здоровых сотрудников издательства, имевших некогда дело с её рукописями, угроза нависла и над автором.

Практика показывала, что только испугавшись, потенциальный свидетель, сможет максимально мобилизовать память и, в попытке оправдать себя, возможно вспомнит что-то косвенно связанное с происходящим, и в итоге сообщит что-то полезное для следствия. Порой этот метод оказывался весьма эффективен, именно поэтому и приходилось смиренно исполнять опостылевшую роль "плохиша".

– Предположим, – тем временем, играя свою роль, мягко произнёс майор. – Возможно у вас есть завистники, конкуренты? Кто-то претендует на участие в оставшемся вам по наследству бизнесе? Или вы кому-то мешаете по роду деятельности? Возможно вы описали чьи-то противозаконные действия в книгах? Дело в том, что нам не удалось ознакомиться с их содержимым. Как бумажные носители, так и фйлы кто-то старательно уничтожил. Везде!

Всё происходящее напоминало бред сумасшедшего. Маша не верила, что всё это происходит на самом деле. Как она сегодня и предположила, её книги сразу после выпуска тиража раскупались крупными партиями. По словам сотрудников полиции, за исключением семи экземпляров, проданных через интернет, ни одной книги в розничную торговлю так и не поступило. Естественно, никого это не волновало, ну, возжелал кто-то профинансировать таким извращенным способом нового автора, флаг ему в руки.

Всё выяснилось абсолютно случайно. Сразу после издания скоропостижно скончался занимавшийся Машиной книгой редактор, мужчина был уже на пенсии, и вопросов это не вызвало. После переиздания следующий сотрудник попал в аварию и скончался в больнице. И опять же никому в голову не пришло провести параллель между этими событиями. Вышла новая книга, и в этот раз женщина-редактор по необъяснимым причинами решила свести счёты с жизнью выбросившись из окна семнадцатого этажа. Один сотрудник на поминках горько пошутил, мол, эта Вронская, как чёрная вдова. Кто с ней свяжется – долго не живёт. Тогда никто не придал значения этим провидческим словам, но позднее их припомнили.

В различных городах участились случаи гибели бизнесменов, занимающихся книготорговлей. Каждый регион пытался разобраться с проблемой тихо, не привлекая внимания.

Как раз после издания последней книги на одном участке вдруг повысилась смертность. Четыре человека за неделю. Не старые, вполне благополучные, и все покончили с собой. Узнав о том, что все четверо перед смертью заказали и успели получить на почте одну и ту же книгу, следствие пришло к мысли о книжном маньяке. Сотрудники полиции связались с отделом маркетинга того сайта, где были произведены заказы, и отправили официальный запрос в издательство. Как выяснилось, двое из получателей уже скончались, а последний по счастливой случайности находился в этот момент в командировке. Оперативники, в надежде взять преступника на живца, выехали на место, но опоздали. Во всех семи случаях, приобретённые ныне покойными экземпляры бесследно исчезли. Книгу сняли с интернет витрин. За автором и сотрудниками издательства началась слежка.

Дальше – больше. Во избежание дальнейших смертей, было подписано распоряжение об изъятии остатков тиражей из розничного оборота. Вот только их там не было. Книги просто исчезли со склада. Однако попытки связаться с осуществившими закупки предпринимателями тоже не увенчались успехом. Бизнесмены повторили участь интернет-потребителей. Во всех городах картина получалась примерно одинаковая: груз получен, оприходован, но, не успев попасть на прилавки – похищен, о чём зачастую забывали заявить в органы, так как одновременно с похищением происходил какой-нибудь трагический несчастный случай с предпринимателем, что само по себе вызывало бурю событий, на фоне которых исчезновение партии товара – несущественная мелочь. Тем временем запутанное дело передавалось всё выше по иерархии МВД.

Наевшись проблемами по самое не балуй и искренне боясь и дальше иметь дело с "проклятыми книгами", как их теперь называли в издательстве, оно планировало расторгнуть договор с автором. Но надеявшиеся взять преступников на горячем, сотрудники полиции настояли на том, чтобы автор до поры до времени оставался в неведении. Однако информация каким-то образом просочилась в интернет, и появились сотни самоубийц, жаждущих почитать "запретное чтиво" никому неизвестного автора с феноменальными тиражами и будоражащей кровь историей. Возможно, если бы Маша залезла в интернет пораньше, или сотрудники полиции приехали позднее, девушка и сама нашла бы эту жуткую информацию о своих творениях, но к моменту встречи с правоохранительными органами она пребывала в неведении, что лишний раз подтвердило её непричастность.

Маша была в шоке. Ещё сегодня утром она была уверена, что её книги пользовались успехом. А они были черной меткой для каждого, кто успел хотя бы частично ознакомиться с содержимым. Девушке стало страшно. В какой-то степени радовало, что никто её не обвинял. Да и кем надо быть, чтобы творить такое? Кому она или её книга настолько помешали? Она ведь писала о своих фантазиях, снах! И если столь бесчеловечно истребляют всех, кто так или иначе коснулся "проклятых произведений", что ждёт её? А значит, и Вите угрожает опасность. О своих опасениях она сообщила сотрудникам полиции.

– Как мы уже упоминали, какое-то время… точнее уже четыре месяца за вами ведётся слежка, и непосредственно к вам претензий нет, – по окончанию клоунады произнёс "кот". – Возможность угрозы не исключена, и вы включены в программу защиты свидетелей. Вы последний, оставшийся в живых, человек кто так или иначе был связан с злополучной книгой. В сложившейся ситуации мы вынуждены запретить вам выезд за пределы Российской Федерации. Однако ваша идея с отдыхом не дурна. Поезжайте, но в пределах государственных границ. Сейчас вам выдадут права, паспорт. Ваши старые документы остаются в силе, но до соответствующего распоряжения будут изъяты. Машину придётся оставить здесь. Её отгонят к вашему дому. Перемещаться будете общественным транспортом, ну можете арендовать автомобиль в конце концов. Вот сим-карта… не потеряйте, через неё мы сможем определять ваше местоположение и при необходимости связаться с вами. Старые мобильный и ноутбук оставите здесь, купите новые. Ни в коем случае не входите на старые аккаунты соцсетей, почтовых ящиков, скайпов и прочего. Деньги. Вот новая карта того же банка, в конверте пинкод. И пополняйте наличными. Либо через эти банковские реквизиты. В дальнейшем при поступлении средств на вашу «старую» карту, будет происходить автоматическая транзакция перевода средств на «новую». Информация о переводах конфиденциальная и проследить адресата будет невозможно. В фирме предупредите, что уезжаете на длительный срок. Кстати... советую сменить имидж. Волосы покрасьте, стиль одежды, цветные линзы. Ну… удачно вам отдохнуть.

– Это вы так шутите, да? – не выдержала молчавшая до сих пор девушка.

– Отнюдь, – покачал головой полковник. – Если заметите что-то странное, в памяти сим-карты занесены три номера для связи. С того момента как выйдете отсюда, советую забыть о прошлой жизни, связях, местах где вы часто бывали. Ключи от квартиры тоже изымаются. До тех пор, пока мы не поймаем преступника, поживите новой жизнью. Благо финансы вам это позволяют. До отъезда из города можете использовать старую банковскую карту, за его пределами не светите ею ни в коем случае.

Маша вышла из кабинета, пребывая в полной прострации. "Ну, что, дура, хотела начать новую жизнь? Хотела новых впечатлений? Лови – не надорвись!" Девушка взглянула на часы: "23-10". Время ещё позволяло заехать в какие-нибудь гипермаркеты. Покупок предстояло сделать много. Первым делом новый мобильник, ноут, предметы первой необходимости, одежду. На улице девушка с тоской посмотрела на свою машину. Ничего ценного в ней не было. А вот то, что в квартиру возвращаться запретили – обидно. В потайном сейфе отца лежало немало налички. Хотя был у них с отцом один тайничок с запасными ключами. Но Маша не решила ещё: стоит ли нарушать запрет?

Первым делом она связалась с финансовым директором фирмы. Жестоко было посреди ночи вытаскивать бедную женщину из постели, но дожидаться завтрашнего дня и рисковать, приезжая в фирму, Маша не хотела. Благо доверенности необходимые были оформлены ещё месяц назад, когда планировалась долгая поездка за границу. Уладив все дела, девушка не успела поднять руку и рядом остановилось такси.

– Вам куда? – стоило усесться поинтересовался водитель.

– В Мегу, – ответила девушка.

– Какую именно?

– Любую, лишь бы побольше, – отозвалась она и достав полученные документы пробежала взглядом: Васильева Елена Ивановна. "Не долго они думали. Хотя, наверное, это и правильно. Людей с такими именами в России десятки, а может, и сотни тысяч".

Полночи девушка прошлялась по гипермаркету, не в силах определиться: что ей нужно для новой жизни? В итоге измученная неопределённостью, напуганная и жутко уставшая девушка ощутила, что вот-вот уснёт на ходу. Мысль о том, что, возможно, по её вине, пусть и косвенной, погибло столько людей, сводила девушку с ума. Перед глазами вновь и вновь прокручивался пугающий диалог произошедший в отделении полиции. Сидя там, девушка в какой-то момент решила, что это такой розыгрыш. Жестокий и не смешной, но не могло то, о чём говорили мужчины, быть правдой. По мере повествования ей показывали жуткие снимки с мест преступления, но она отказывалась верить. Однако выданные документы на новое имя, сим-карта и прочее не оставили места надеждам. Но расслаблять нельзя, надо куда-то ехать и в пути можно и вздремнуть. Мечта об Испании, теплом море и романе с горячим парнем так и осталась мечтой. Вот только, Маша не представляла, куда же ехать?

– Хотя... середина июля... и на наших морях месяца два можно оттянуться, – и достав новый мобильник набрал телефон авиакасс.

Несмотря на сезон, девушке повезло, один билет на утренний рейс до Геленджика имелся, и она тут же его забронировала. Теперь главное было добраться поскорее до ближайшего круглосуточного пункта продажи билетов, иначе бронь будет аннулирована. Опять такси. Озвучены примерные координаты и можно расслабиться. Погрузившись в размышления, Маша не заметила, как задремала, а такси вместо того, чтобы ехать к авиакассам выскочило на кольцевую дорогу, затем на трассу. Машина дернулась съехав с новой дорожной развязки на просёлочную дорогу.

– Вот чёрт, – вырвалось у проснувшейся и непонимающе вглядывающейся в подозрительно знакомые пейзажи за окном, девушки.

Конечно она помнила, как что-то тянуло поехать именно сюда. Но в тоже время она без труда прокручивала в памяти обращенные к водителю слова с адресом назначения. Как же так вышло? Почему она здесь? Хотя какая уже разница? Девушка прекрасно отдавала себе отчёт в том, что если маньяк следил за ней ранее, то ехать сюда было рискованно. И вообще опрометчиво было брать первое попавшееся такси. Кто знает, чего ждать от этого водилы, и вообще кто он и откуда ему известен этот адрес? Вот только сказать что-либо девушка не успела. Водитель въехав в саму деревню, как ни в чем ни бывало поинтересовался:

– А здесь куда?

«Получается он не знает? Значит это я его сюда пригнала? А как же билеты? Море? Хотя… тут возможно где-то неподозревающий о грозящей ему опасности Витька. Вот чёрт…»

– Здесь притормозите, – заметив, что уже подъехали к дому Клавдии, попросила она.

Расплатившись, девушка вышла. И это место вновь напомнило ей о Вите... что-то странное творилось с её чувствами по отношению к другу. За десять лет знакомства он стал неотъемлемой частью Машиной жизни. Даже когда он служил, девушке казалось – он рядом, не забыл о ней. И действительно, товарищ вернулся, и всё встало на свои места, словно и не было длительной разлуки. Отношения между ними были дружески-братские. Поэтому тогда, у озера, девушку шокировала реакция собственного организма на почти обнаженную фигуру друга. Даже сейчас от воспоминаний внизу живота начал разгораться огонь. Да что же это со мной? – пытаясь избавиться от наваждения, ломала голову она. Несмотря на внешнюю привлекательность, её холодность вечно отпугивала парней. Ещё в старших классах Машу прозвали Снежной королевой. И вдруг такое! Ладно, если потянуло бы к какому-то мачо, новому человеку в её жизни, было бы понятно – поддалась обаянию, сорвалась, в конце концов не вечно ей ледышкой оставаться? Но не по отношению же к человеку, которого она никогда не воспринимала как мужчину.

И вдруг усталость словно рукой сняло, открылось второе дыхание. Ещё мгновение назад смазанный, плывущий перед глазами окружающий мир обрёл четкость линий, цвета стали ярче, чистый воздух наполнял грудь, хотелось дышать глубже. Тревоги растворились, не оставив следа, с ними же исчезли и нелепые угрызения совести. События минувшего дня теперь казались дурным сном. «Вот чего в панику ударилась? Что мне до них? Я их даже не знала...» – улыбнулась девушка. Стоило приблизиться к дому, как из окна послышался голос Клавдии:

– Вернулась-таки голубка наша. Заходи. Ох, не нравишься ты мне, девонька... не то что-то с тобой, ой не то... – причитала пожилая женщина. – Ну ничего, сейчас я травок хороших заварю... всё дурное как есть вмиг снимет...

Девушка не слушая хозяйку, по-свойски вошла в дом. Светы нигде не было, но её это не волновало. Старуха тем временем суетилась на кухне.

– Маша, хватит уже старые фотографии взглядом буравить. Иди за стол, чай пить будем, – позвала Клавдия.

Чай пах как-то странно, но приятно. Сделав пару глотков, девушка словно прозрела. Вернулись тревоги, угрызения совести и непонимание: "Что за наваждение опять было? Надо б на такие случаи у бабки термосок с чудо-чайком выпросить", – решила девушка. А Клавдия тем временем рассказывала навевающие ощущение дежавю новости. Всё описываемое совпадало с тем, что говорил когда-то Витя. То есть, о наследниках и прочем речи не было, а вот дорогу и вправду решили прокладывать, в связи с чем началось выселение тех семей, чьи дома мешали осуществлению проекта.

– Хм... а я ещё в прошлый визит была уверена, что всё согласовано, и дед какой-то, не согласившийся уехать, утонул в колодце, а его соседа на ночном дежурстве дисковой пилой порубило, а потом и вся его семья куда-то исчезла, – задумчиво произнесла девушка.

– Тьфу на тебя, – перекрестилась Клавдия. – Нет, чтоб хорошее что сказать, а ты?

Как объяснить пожилой женщине, что, слушая в своё время друга, Маша и предположить не могла, что поведанная им запутанная история – всего лишь плод фантазии. Слишком он гладко излагал, словно очевидцем был. Ох и сказочник Витька! И главное, гад, мог же на озере признаться, что большую часть истории выдумал? Мы же цепляли в разговоре эти темы. Нет же, поддержал диалог, словно говорили об имевшем место факте! А на поверку оказалось, что действительно существовал только прельстившийся благодатными землями возле озера богатей, а остальное чистой воды выдумка. Никакого криминала не было, кто-то соглашался, получая площадь в ближайшем относительно крупном населенном пункте, кто-то пребывал в раздумьях.

Маша поведала старушке о связанных с её книгой странных событиях, а та, выслушав, уточнила, о чём книга, и, причитая, схватилась за голову:

– Что ж ты натворило, дитя неразумное? Разве ж можно с таким даром шутить? Ведь не добро Варька в себе затаила, а коль она от роду с тобой связь держит, то после твоей глупости – добра не жди. Как бы всё случившееся меньшим из зол нам не показалось, – туманно высказалась Клавдия и куда-то поспешно засобиралась.