Туман чуть поредел, проступили кусты и небольшие деревья. Лунный свет сюда попадает мало, но его достаточно, чтобы очертить жутковатые контуры. То тут, то там сверкают брюшки светлячков. Если за ними увязаться, можно крепко заплутать.
За кустом, что поближе, снова зашуршало. Я сжала кулаки. Не уверенна, что это поможет, но лежать и ждать смерти не готова, а я одна из не многих, кто действительно тут может умереть.
- Не бейте, - донеслось из-за веток.
Я прищурилась, пытаясь разобрать, что там такое. Между кустами появилась светящаяся фигура, мутная и синяя. Через пару мгновений она уплотнилась и стала почти неотличимой от обычного человека.
Мертвец шагнул вперед, лунный луч высветил фигуру.
Я разжала пальцы и выдохнула:
- Вы?
Передо мной неловко жмется и опускает глаза старик из соседней квартиры. Тот самый, который умер вчера, но сейчас он не кажется таким несчастным и потерянным. Осанка выпрямилась, да и выглядит моложе. Морщины разг
Через метров пятьдесят тропа снова стала шире и можно не растопыривать руки в попытке удержаться. Идем друг за другом. Я иногда оглядываюсь. Почему-то кажется, что призрак может свалиться с обрыва, хотя легче меня в сотню раз.Лунный свет мягкостелетсяпо хребту. Небо темное, облака так и остались на месте, словно застыли. Если бы не ветерок и шорох камней под ногами, решила бы, что попала в картинку.Впереди резво катится янтарная капля с переливающейся, как золото, сердцевиной. В других условиях, я бы подумала о продаже, но сейчас шарик кажется настолько родным, что подобное действие было бы святотатством.Из оврага слева доносится злобное рокотание «боулингов», которых в последний момент лишили закуски.Когда покосилась вниз, в сумраке тумана заметила, как мелькают круглые блестящие спины. Иногда видно короткие ручки. Но хуже всего ряды зубов, которые тоже можно заметить, если приглядеться.&n
Лицо старика вытянулось, брови поползли вверх.- Как это не в Бретани? – произнес он удивленно. – Ты умом тронулась, милая. Глянь в окно – лес да туманы. Бретань, как она есть.Я покосилась в сторону. За окном клубится сырая дымка, сквозь завесу туч бледнеет луна, поют сверчки, иногда ухает филин. Кажется, там действительно развернулся типичный пейзаж северных островов, хотя никогда на них не бывала.- Послушаете, - начала я и смахнула с плеча паука. Тот бесстыдно опустился с потолка и уселся, как дома. – Мне требуется помощь. Янтарный шарик привел сюда, а причин не доверять ему нет. Впрочем, как и доверять.При этих словах желтый комочек возмущенно сверкнул и подскочил у порога. Я развела руками и подмигнула ему, мол, не принимай на свой счет, и шарик снова сверкнул, откатившись к дверному косяку.У входа деликатно извиваются щупальца растения, которое наполовину высунулось из бочки и тыкает шипами в рассохшиеся деревяшки.
Не знаю, сколько бежала. Когда впереди замаячили изгибы плетеных арок, поняла, что преодолела приличное расстояние. Издалека в темноте арки напоминают раскрытые пасти, корявые ветки тянутся в стороны и добавляют жуткого антуража.На бегу повертела головой и покосилась через плечо, опасаясь, что тварь преследует, а я не слышу. Но за спиной лишь чернота и смыкающиеся над головой кроны.Когда снова повернулась вперед, нога, как назло, зацепилась за корягу, а я вскинула руки и с хрустом повалилась в ветки.- Черт! – вырвалось у меня, когда стукнулась подбородком.Вокруг тихий шелест листвы, стрекотание сверчков, зато в ушах грохочет и сердце норовит пробить грудную клетку.Несколько секунд лежала неподвижно, прислушиваясь к звукам. Когда, поняла, что нападать не собираются, осторожно подняла голову и глянула по сторонам.Лес прежний. Только стволы деревьев стали толще и приземистей. Кусты тоже уплотнились и превратились в плотную темную ст
Морда оборотня задумчиво вытянулась. Он громко поскреб когтями подбородок и прохрипел:- Какая сообразительная. Быстро переметнулась. Думаешь, я тупая зверина, не понимаю, что задумала?Перспектива потерять последнюю надежду к спасению вдохновила на новую ложь. Я медленно поднялась, упираясь спиной в изголовье. Сзади послышался шорох старых досок, словно крошатся, как хлебный мякиш.- Не знаю, о чем ты, - проговорила я твердо. – Думала, ты из тех, кто не упускает добычу. Потому и смирилась. Я ж умная.- Хе, - усмехнулся оборотень. – Ишь, умная.Он сделал еще шаг, шерсть на загривке вздыбилась. Зверь нервно дернул ушами и закачал хвостом, но не как добродушные собачки, а размеренно и вдумчиво. Словно от этого зависит его статус.Несколько мгновений он сверлил меня взглядом. Буквально кожей ощущала, как скользят звериные мысли по телу, даже черное платье не укрывает. И если от взгляда Асмодея в низу живота растекается приятное тепл
Я погружалась все глубже. Оказалось, земля может быть жидкой, и одновременно, не заливаться в нос и уши. Вокруг поплыли жирные дождевые черви, разноцветные кивсяки с хитиновыми панцирями, какие-то букашки. Перепуганный крот вытаращился на меня слепыми глазами и быстро задергал носом.Меня несло бурным, но целенаправленным потоком мимо корней и ходов подземных животных. Даже не думала, что под землей дерево такое же раскидистое, как и сверху. Корневища замысловато переплетаются, расходятся в ширь и в глубь.Я посмотрела вниз и ахнула. Подо мной зияет бездна, в сравнении с которой Марианская впадина просто овражек.Из пропасти тянет холодом и небытием. Когда-то давно я была на горном озере. Красивое, холодное, с маленькими тритонами. Вода была настолько прозрачной, что возникал обман зрения, и камешки на дне казались совсем рядом. Но стоило нырнуть, погружалась на два метра. Озеро было тектонического происхождения и располагалось в каком-то жутком ра
Туман расступился, внизу раскинулись белоснежные кудри облаков. Воздушные клубы, как куски ваты, медленно перекатываются друг черед друга, и небо на их фоне кажется концентрированно голубым. Такой насыщенный цвет я видела лишь однажды в стакане с коктейлем Наташи с громким названием «блю-курасиу». Этот самый «блю» растекся по небесам ровным слоем.Сверху тоже облака, только отдельными островками, но такие пышные, что кажется, в небе кто-то разбросал куски дрожжевого теста. Горизонт заполнен убегающей вдаль пушистой рябью, которая в лучах холодного солнца и концентрированной синевы сама отливает индиго.Вокруг мертвая тишина. Если в Преддевериях Ада и Лимбе слышались шорохи, крики птиц и завывание ветра, то здесь аж в ушах звенит. Слышно, как стучит сердце, как раскрываются легкие, даже как кровь носится по венам.- Очуметь… - вырвалось у меня.Герман слева тоже застыл с открытым ртом, но когда заругалась, недовольно по
Я еле успела сделать равнодушную мину, чтобы коротышка не начал подозревать. Лишь теперь обилие облаков, солнце, которое почему-то не греет, и небо цвета блю-курасио» обрели смысл. Хотя мороз совсем не райский.- Гм, - хмыкнула я. – Действительно. Наверное, от холода мозги замерзли.Глаза коротышки превратились в льдины, взгляд стал пронзительным и колючим. Он свесился с буфера, все еще держась одной рукой за ручку, и спросил с нажимом:- Ты холод чувствуешь?Я чуть не застонала, запоздало догадавшись, что тут, как и в Преддвериях, живых скорее всего не жалуют, в отличии от равнодушного Лимба. В голове, как муравьи по раскуроченному гнезду, забегали мысли, пока взгляд карлика становился внимательней, глаза синели, пока не превратились в сапфировые.Подумала даже, сейчас позвонит по небесному телефону, голубя отправит, или как тут у них принято. Явится стража в горящих доспехах, и живую ведьму низвергнут в Тартар.Картина представ
Меня обдало холодом. Дама с собачкой быстро менялась в лице. Из ошарашенной физиономия стала возмущенной, даже надменной.Я пробормотала:- Почему они так не любят живых? В Аду ладно, там жарко, воды нет. Но тут?.. Жаль, а ведь я хотела тебя ей оставить.- Что-о? – изумился Герман.- Не переживай, - отозвалась я. - Теперь вижу, эта грымза ничуть не лучше твоей вдовы.Женщина, наконец, пришла в себя и выпалила, потянувшись к кнопке на стене:- Живым запрещено здесь находиться.Я поспешно поднялась и попятилась в сторону второго вагона, махая мертвецу, чтоб тот пошевеливался и следовал за мной. Тот не сразу понял, что от него требуется, глупо хлопал ресницами и переводил взгляд с меня на даму, и обратно.Когда, все же, додумался, долговязая нажала на кнопку. Кнопка беззвучно мигнула синим, но где-то непременно раздался оповестительный сигнал.- Думаю, нам пора, - проговорила я, толкая задом дверь в тамбур.Ока