Пролог

Какая удача! В час ночи  откопала в интернете два  незнакомых клипа Хулио Иглесиаса!  Начало восьмидесятых,  сладкоголосому  испанцу около сорока,  и  он просто неотразим…

Да, если посмотреть на меня невооружённым взглядом, я – тормознутая блондинка. Светлая чёлка падает на глаза, сижу среди ночи у компа и с замиранием сердца внимаю страстному пению Иглесиаса…

- Мам, ты бы ещё постер на стену повесила, - вздыхает  Натка, моя четырнадцатилетняя дочь. –  Это я не знаю, что такое… Заливаешь  уши  сиропчиком! Ты отстала от жизни. У  него даже сын уже старый-старый… А папаша - и вовсе ископаемое!

- Ну, Энрике и для меня старый, ему  сколько, тридцатник? А Хулио – в самый раз. И постер повешу, если захочу!

…Дочка обвиняет в несовременности и сентиментальности, но впечатление,  производимое мной, обманчиво.  Да, могу поцеловать экран ноутбука – о, мой Хулио! Но ведь никого не касается, чем я занимаюсь ночью. 

На самом деле, я очень современна:  управляю фирмой, то есть являюсь бизнес-леди,  жёсткой и властной.  И даже немного говорю по-китайски – пришлось выучить, у нас много партнёров в Китае. Разве можно быть более современной?  

И я абсолютно не сентиментальна.   Подчинённые называют меня мегерой и дикобразом. Конкуренты – стервой.

В принципе, так оно и есть.

А в блондинку я превратилась совсем недавно. Это был сиюминутный каприз: зашла в салон зеленоглазой брюнеткой, а вылетела белокурым ангелом, тоже зеленоглазым. Влезла, так сказать, в овечью шкуру, замаскировалась по полной программе.

Интересно,  сорокалетний Хулио предпочитал блондинок или брюнеток?  

Подозреваю, он любил и… 

Впрочем, не важно.