– И вот, когда я уже думал, что страж перегрызёт мне глотку, как появляется Генрих. Чтобы отвлечь зверя от моей шеи, бросает свой телефон… Уверяю, своим метким броском он выбил волку глаз! Тот с воем и визгом удрал, а наш славный инститор рубил корни ожившим дубам так, что щепки летели…
– Олдрик, – недовольно пробурчал Генрих, – если ты немедленно не прекратишь это, я откажусь возвращаться на пост Главы…
– Генрих! – подскочил хранитель, и его алые одежды взметнулись, словно паруса. – Как ты можешь? В то время, когда Крамор лежит в руинах, надежда только на нескольких выживших инститоров!
Инститор отмахнулся и вновь повернулся ко мне, на губах его заиграла нежная улыбка:
– Мара, он тебя ещё не утомил?
Я попыталась приподняться, но лишь скорчилась от боли в обожжённых руках и со вздохом опустилась на подушки.
– Пусть говорит, – прохрипела я, и Генрих тут же потяну
Я с ноги распахнула дверь и крикнула:– Драконище недобитый! Выходи на честный бой!Из кухни выглянула удивлённая Аноли: цветастый фартук на её округлившемся пузике никак не вязался с окровавленным мечом в руке.– Мара? Ты что орёшь?– Блин, – огорчилась я, разглядывая меч в руке хранительницы, – похоже, я опоздала! Ты теперь вдова?– Сама ты вдова! – обиделась Аноли и исчезла на кухне.Я пожала плечами и прошла в гостиную. Дом Аноли, когда в него заехал весь Лежкин гарем, полностью преобразился: быстрый ремонт добавил интерьеру ярких красок, но дети, не удовольствовавшись этим, активно разрисовывали стены всё новыми каракулями. Хранительница, как ни странно, никому не позволяла ликвидировать последствия детской фантазии, утверждая, что дом никогда ещё не был более живым.Конечно, по сравнению с домом почившего Севира, который мы временно превратили в Новый Крамор, он действительно был веселее
Я открыла глаза и, щурясь от утреннего солнышка, с удовольствием потянулась, перевернулась и, улыбаясь, посмотрела на умиротворённое лицо Генриха. Глаза мужа закрыты, щека, на которой он лежит, смешно сплющилась, рот приоткрыт. Такой милый! Спит, как младенец… Большой такой, мускулистый и татуированный младенец!Прикоснулась к геометрической татуировке на его шее и, проведя пальчиком по рисунку, прошептала:– Доброе утро.Генрих что-то проворчал и, не открывая глаз, протянул руки. Сграбастав меня в объятия, перевернулся, прижимая к кровати, осыпал моё лицо лёгкими поцелуями, ища губы и, добравшись, страстно приник ртом. Я обвила мужа руками и ногами, жадно поддаваясь настойчивой ласке. Растворяясь в сладострастном тумане, стонала, выгибаясь навстречу ритмичным движениям Генриха, впивалась пальцами в его напряжённые руки, царапала спину. Низкий стон мужа возбуждал ещё сильнее, и я, не в силах более сдерживаться, обхватила голову Генриха и, прижав к г
Стена приятно холодила спину, утреннее солнце слепило глаза, приятный аромат свежей выпечки вызывал обильное слюноотделение. Живот громко забурчал, я досадливо зажмурилась и прижала руки к поясу: не хватало ещё, чтобы чёртов соединитель сердец услышал, а то ведь избежит справедливого возмездия! Откинула рыжие локоны и осторожно выглянула из-за угла.Противный официант и по совместительству хозяин кафе «Согласна» трудолюбиво вытирал уличные столики от утренней росы: лицо его практически светилось от удовольствия, губы были сложены трубочкой. До меня донёсся весёлый свист, и я досадливо поцокала языком: наслаждается жизнью после того, как мне жизнь испортил? Что же… Близка твоя расплата!Тёплый ветерок вновь дунул мне в лицо, обдавая умопомрачительными ароматами, и я с тоской покосилась на распахнутую дверь кафе, да невольно сглотнула. Чтобы отвлечь себя от вкусных запахов, вытащила сотовый и набрала брата.– Где застрял, драконище недобит
Я стремительно шла по улице, пальцы то и дело сжимались в кулаки. Может, шарахнуть Генриха из-за угла, пока тот меня не видит и не успел поставить защиту? Долбануть свеженькими воспоминаниями соблазнённого официанта, и пусть узнает, каково это – когда инкуб тебя домогается! Мне даже касаться охотника не надо, чтобы использовать силу даймонии… Губы скривились в жёсткой усмешке: да и прятаться не надо! Никакая защита не спасёт инститора. Как приятно думать, что в мире мало кто может тебе противостоять! По запястьям заструились серые вихри, и услышала собственный рык. В груди кольнуло, я вздрогнула и остановилась.Словно только что проснулась и растерянно посмотрела на спешащих на работу людей, на оранжевые блики от утреннего солнышка, искрящиеся на серых стенах офисных зданий. До меня донёсся мерный шум со стороны оживлённой трассы и скрипящие вороньи переругивания из-за высокого забора. Мир, в котором, казалось, никто не задумывается ни о ведьмах, ни о лицензиях н
Крайне озадаченная, молча проводила гостью к выходу. Данья то и дело бросала на меня встревоженные взгляды, но я делала вид, словно ничего не замечаю. У двери остановилась и натянуто улыбнулась ведьме:– До завтра.Она обхватила мои руки холодными ладошками и пытливо заглянула в глаза.– Я буду надеяться, что вы согласитесь! – пылко сообщила она и, отдёрнув руки, словно обожглась, выскочила из офиса.Я машинально прикрыла дверь и повернулась к Забаве: секретарша уже вернулась. Она сидела за своим столом и изо всех сил делала вид, что ей абсолютно неинтересно, что за дело предложила посетительница, но получалось у русалки неважно. Я засунула руки в карманы и раздражённо передёрнула плечами:– Не нравится мне всё это!– Что не нравится? – мгновенно отозвалась Забава.Отбросила ручку и нетерпеливо подалась вперёд, пронзая меня острым взглядом. Я покосилась на закрытую дверь в кабинет инститора: видимо,
Щёки Забавы побелели, рот распахнулся от ужаса. С Лежика мгновенно слетел праведный гнев, лицо посерело. Инкуб громко икнул.– Проклятье! Ох уж эти любовные зелья! – Он с содроганием склонился к русалке. – Меня мутит даже от названия, сколько пришлось их выпить. Хорошо, что у меня иммунитет лет с десяти, а то скопытился бы давно…Забава поникла, её жалкий вид мне совсем не понравился.– Иммунитет? – простонала она.– Да, – кивнула я и, не отрывая от секретарши настороженного взгляда, пояснила: – Его ещё в школе этой гадостью травили едва ли не каждый день. Мне даже приходилось постоянно таскать с собой активированный уголь. Брата тошнило, он на глазах слабел от этой отравы… Кстати, об отраве! Про мать ты мне наврала, не так ли?Забава отшатнулась и прижала ладонь ко рту, я бросила на брата многозначительный взгляд, инкуб нахмурился.– Не может быть, – растерянно покача
Я, не отрываясь, смотрела на Генриха, пальцы мои всё сильнее сжимали смятые листы.– Наследования? – растерянно повторила я. – Не понимаю… Я вам что, мебель антикварная?!Генрих иронично хмыкнул:– Мебель и то лучше соображает… Мы с Джертом братья по отцу, не забыла? По закону младший брат не имеет права претендовать на руку избранницы старшего, если тот жив. – Он вдруг широко усмехнулся и весело добавил: – Джерт, кстати, использовал все возможные лазейки, чтобы обвести Олдрика вокруг пальца, но ему ничего не оставалось, как принять документ. Удалось мне утолить твою жажду свободы? Хотя бы свободы от моего сводного братца…Судорожно расправила смятые листы и пробежалась взглядом по строчкам: что же это? Теперь я официальная невеста Генриха? Сердце пропустило удар и тут же бешено заколотилось, во рту пересохло. Он мой? Неужели, действительно любит ведьму? А я накричала на охотника, обвиняя во всех гр
Дорога грязной серой речкой текла между зелёных берегов полей, в приоткрытое окно влетал озорной ветерок, он легонько трепал мои волосы, обдавая запахами скошенной травы и разгорячённого асфальта. Я покосилась на заднее сидение, где сладко посапывала симпатичная ведьма, а рядом недовольно нахохлился мой братец, и усмехнулась:– Всё ещё дуешься?– Злая ты, – проворчал Лежик и демонстративно отвернулся.Я пожала плечами: ну злая. Да и кто бы остался добреньким после того, что выкинул инститор? Сердце заныло, в горле образовался комок, и я прикусила губу, чтобы не дать слезам вырваться.– Жалеешь? – тихо спросила Забава, и я невольно вздрогнула.Покосилась на русалку и криво ухмыльнулась:– О чём мне жалеть? Это моя работа! Конечно, Тремдиш не ближний свет, но зато денежки посулили хорошие…– Я не о деле, – нетерпеливо отмахнулась Забава и, склонившись ко мне, прошептала: – Жал
Я открыла глаза и, щурясь от утреннего солнышка, с удовольствием потянулась, перевернулась и, улыбаясь, посмотрела на умиротворённое лицо Генриха. Глаза мужа закрыты, щека, на которой он лежит, смешно сплющилась, рот приоткрыт. Такой милый! Спит, как младенец… Большой такой, мускулистый и татуированный младенец!Прикоснулась к геометрической татуировке на его шее и, проведя пальчиком по рисунку, прошептала:– Доброе утро.Генрих что-то проворчал и, не открывая глаз, протянул руки. Сграбастав меня в объятия, перевернулся, прижимая к кровати, осыпал моё лицо лёгкими поцелуями, ища губы и, добравшись, страстно приник ртом. Я обвила мужа руками и ногами, жадно поддаваясь настойчивой ласке. Растворяясь в сладострастном тумане, стонала, выгибаясь навстречу ритмичным движениям Генриха, впивалась пальцами в его напряжённые руки, царапала спину. Низкий стон мужа возбуждал ещё сильнее, и я, не в силах более сдерживаться, обхватила голову Генриха и, прижав к г
Я с ноги распахнула дверь и крикнула:– Драконище недобитый! Выходи на честный бой!Из кухни выглянула удивлённая Аноли: цветастый фартук на её округлившемся пузике никак не вязался с окровавленным мечом в руке.– Мара? Ты что орёшь?– Блин, – огорчилась я, разглядывая меч в руке хранительницы, – похоже, я опоздала! Ты теперь вдова?– Сама ты вдова! – обиделась Аноли и исчезла на кухне.Я пожала плечами и прошла в гостиную. Дом Аноли, когда в него заехал весь Лежкин гарем, полностью преобразился: быстрый ремонт добавил интерьеру ярких красок, но дети, не удовольствовавшись этим, активно разрисовывали стены всё новыми каракулями. Хранительница, как ни странно, никому не позволяла ликвидировать последствия детской фантазии, утверждая, что дом никогда ещё не был более живым.Конечно, по сравнению с домом почившего Севира, который мы временно превратили в Новый Крамор, он действительно был веселее
– И вот, когда я уже думал, что страж перегрызёт мне глотку, как появляется Генрих. Чтобы отвлечь зверя от моей шеи, бросает свой телефон… Уверяю, своим метким броском он выбил волку глаз! Тот с воем и визгом удрал, а наш славный инститор рубил корни ожившим дубам так, что щепки летели…– Олдрик, – недовольно пробурчал Генрих, – если ты немедленно не прекратишь это, я откажусь возвращаться на пост Главы…– Генрих! – подскочил хранитель, и его алые одежды взметнулись, словно паруса. – Как ты можешь? В то время, когда Крамор лежит в руинах, надежда только на нескольких выживших инститоров!Инститор отмахнулся и вновь повернулся ко мне, на губах его заиграла нежная улыбка:– Мара, он тебя ещё не утомил?Я попыталась приподняться, но лишь скорчилась от боли в обожжённых руках и со вздохом опустилась на подушки.– Пусть говорит, – прохрипела я, и Генрих тут же потяну
Севир задумчиво смотрел на бледную Аноли, а я бросала быстрые взгляды то на руки, то на некромага. Сумею ли подобраться достаточно близко, чтобы выхватить кинжал? Смогу ли проткнуть им мага? Удержит ли это его?Основание моих ладоней потеряло полупрозрачность, и я смогла немного приподнять кисти, наблюдая, как кожа, словно приклеенная, слегка натягивается. Испытав ноющую боль, вновь прижала запястья к прохладному стеклу и вздохнула. Некромаг сильнее меня и явно искуснее во владении кинжалом. Энтузиазм растаял, и мной снова овладела тоскливая безнадёжность. Как же противно ощущать себя слабой!Больше всего раздражало то, что я обездвижена, и не могу даже попытаться что-то исправить… Хотя, если верить словам Генриха, мои попытки помочь лишь мешали и усугубляли ситуацию. Может, как раз потому, что я сначала делала, а потом думала… если не отключалась от последствий сделанного.Вот и сейчас: не будь я прилеплена к проклятому зеркалу, попыталась бы прир
Я смотрела на Севира во все глаза, понимая, что сейчас, словно привязанный кролик, жду в ловушке тигра... волколака, с которым решил поиграть заскучавший некромаг. Так вот зачем это зеркало! Но что же за магия держит мои наполненные силой семи ведьм руки, и почему раньше я спокойно прикасалась к отражающему стеклу?Пока я судорожно размышляла, как же освободиться, чтобы попытаться сбежать и предупредить Генриха, некромаг, приняв моё молчание по-своему, привалился плечом к тяжёлому зеркалу, которое, похоже, не свалить и Жоре, и проговорил:– Не понимаю, что Вукула нашёл в тебе, Мара. Столько приложено усилий, чтобы вернуть ведьму, которая бросила его! Похоже на одержимость… или месть. Второе мне кажется более вероятным, поскольку он пытался надавить на ту же точку у меня, ошибочно полагая, что она не менее болезненна, чем у него.– Ты ошибаешься, – прохрипела я: во рту резко пересохло, сердце заколотилось так, что отдавало шумом в ушах. В
Он остановился у огромного каменного гроба, который занимал большую часть подвального помещения, и я послушно опустила глаза. Аноли, окружённая яркими жёлтыми цветами, лежала в белом свадебном платье. Смертельную бледность кожи хранительницы оттеняли иссиня-чёрные волосы, в руках, сложенных на груди, тоже красовались жуткие кладбищенские цветы, и их пьянящий аромат уже окутывал меня удушающим облаком. Я невольно отшатнулась и, закрывая нос, поспешно прижала руки к лицу. Севир кивнул:– Познакомься с моей женщиной!Я непонимающе посмотрела на некромага, и тут сердце ёкнуло, а руки безвольно упали вдоль тела.– В смысле? – ахнула я. – Это что – восьмая невеста?– С чего ты взяла? – искренне удивился Севир.Пожала плечами:– Да потому что нет никакой «истинной любви»! Есть лишь красивые слова. Женщина, которую некромаг подвергает ритуалу, становится очередным артефактом. Только в отлич
Я недоверчиво посмотрела на дверь: неужели, так смешно промахнулась и действительно врезалась в косяк? А казалось, что бегу за инститором…– Горе моё, – проворчал Генрих и, подхватив меня за талию, повёл к выходу: – Почему с тобой всегда одни проблемы?Молча пожала плечами, размышляя, как же так случилось, как уперлась во что-то. Генрих продолжал тянуть меня вперёд, но я не могла и с места сдвинуться, но ощущаемой преграды при этом не видела. Перевела взгляд на инститора, который спокойно сквозь эту невидимую стену мог проходить.– Мара, не упрямься, – нетерпеливо проговорил Генрих. – Надо спешить, Олдрик наверняка уже у дубов…– Генрих, – растерянно прошептала я, не зная, что и думать. – Я не могу…– Сильно ударилась? – озабоченно уточнил Генрих. – Совсем не можешь идти?Он вздохнул и, подхватив меня на руки, попытался выйти из дома, но вынести меня
Я с усилием подтянула отвисшую челюсть. Не отрывая восхищённого взгляда от трёхэтажного особняка из чёрного камня, тихо присвистнула и протянула:– Это и есть «дом» некромага? Больше похоже на замок…– Не свисти, – оборвал меня инститор.– Денег не будет? – хмыкнула я.– Возможности их потратить, – буркнул Генрих и наградил меня своим коронным тяжёлым взглядом: – Вспомни, как некромаг оживил Багиру… Или хочешь познакомиться с мёртвой живностью мага?По спине пробежался холодок: Генрих, возможно, прав. Даже если Севир предпочитает жить на кладбище, он не бросит свой дом на произвол судьбы… и воров. Наверняка, здесь есть какие-то охранные мерзости… Или просто мерзости для охраны. Надо быть осторожнее. Я, беспокойно оглядываясь, шагнула к охотнику и легонько уцепилась за край его безрукавки. Генрих в ожидании хранителя перебирал пальцами по рукояти меча. Не отрывая
Генрих ударил по тормозам, и машина резко остановилась у большого красивого дома. Я, зная, как водит инститор, заранее вцепилась в поручни, поэтому избежала очередной шишки на лбу, а вот Забава покачнулась и ударилась лицом о сидение. Прижимая ладонь к окровавленному носу, русалка пробубнила нечто нелицеприятное, но инститор и не посмотрел в её сторону, он выскочил из автомобиля и бегом бросился к Олдрику, который только что распахнул перед Генрихом ворота.Я повернулась к русалке и сочувственно тронула её плечо:– Ты как?– Вроде не сломан, – прогнусавила она.Я выудила из сумки салфетки и предложила подруге.– Значит, ночное представление не отменяется, – ехидно прокомментировала я, – и твои заскучавшие поклонники будут довольны!Воспоминание о предстоящем развлечении мгновенно улучшило настроение Забавы, она было заулыбалась, но потом снова нахмурилась:– Как ты думаешь, до вечера Аноли най