- 999 километров

Я неторопливо подхожу к столу, не зная как себя вести с этим Странным человеком, наблюдающим за мной так пронзительно. Но он сам развеивает мои сомнения…

‑ Садись, ‑ говорит он не размыкая губ, показывая на огромный стул напротив. – Ты же так долго искал меня…‑ Мне кажется, что его голос звучит просто внутри моей черепной коробки. У Странного человека мощный и властный тембр. Он обволакивает меня, погружает в некий необъяснимый транс. Я сажусь на огромный стул и глупо смотрю на пустую тарелку перед собой…

‑ Что же ты хочешь? – спрашивает у меня старец. – Зачем ты пришёл?

Я не знаю ответа на его вопрос. Ведь это всего лишь мой сон. И я не привык думать о том, что грёзы могут быть настолько реальными. Я смотрю на него, пытаясь найти ответ на границах его морщин, но он лишь загадочно улыбается и подмигивает мне мрачным третьим глазом посреди лба. Веко вокруг мрачной глазницы похоже на раскалённый металл. Мне становится страшно, но любопытство держит меня на месте…

‑ Я съел бы немного свинины…, ‑ говорю не уверенно, боясь обидеть Странного человека своей глупостью…

‑ Хорошо, ‑ он беззвучно хлопает в ладоши и моя тарелка наполняется. Кубок возле моей правой ладони полон до краёв ароматно-пахнущим вином. – Сначала поешь…и не спеши никуда, ‑ он встаёт со своего места и идёт ко мне. Все три его глаза сморят прямо на меня, дробя сухожилия моей смелости. – Время здесь не имеет значения…

‑ А что? Что важно здесь? – я вопросительно смотрю на него.

‑ Память…только твоя память…

Мне становится неловко от неизбежности происходящего. Я пытаюсь выбраться из сковывающего мою сущность кошмара и просыпаюсь. На пляже всё ещё солнечно, хотя лучи потеряли полуденную силу. Спина чувствуется очень остро. Без сомнения я немного подгорел. На часах тихо бежит секундная стрелка, напоминая о том, что неплохо было бы что-то перекусить.

Я быстро одеваюсь, забираю японского графомана с собой и бреду в своё бунгало. В холодильнике много продуктов, но практически все нужно готовить. У меня сейчас нет никакого желания заниматься кулинарными экспериментами. Я вспоминаю о Марии и ресторанчике, что она так хвалила, и проклиная свою кобелиную сущность иду ловить машину.

Я подъезжаю к милой кафешке «Бригантина» около четырёх. Мария, конечно же, уже там. Женщины очень предсказуемы в своём одиночестве, как впрочем, и мужчины. Я подсаживаюсь к ней, легко целуя подставленную ею щёку. По её глазам вижу, что она очень рада видеть меня. Мне же просто скучно обедать одному, да и вообще искать сейчас себе новую подругу на ночь нет никакого желания.

‑ Ты свинья – говорит она не зло, – к тому же ещё и подгоревшая…‑ она нежно проводит по моим волосам. ‑ А если бы пришёл на пляж, я бы намазала тебя кремом…

‑ Книжку читал и заснул, ‑ я не пытаюсь оправдываться или придумывать для неё какую-то ложь. – Честно говоря я даже не собирался сюда приходить…

‑ Я знаю, ‑ она грустно кивает. – Ты же просто отдыхаешь…, ‑ она молча смотрит на море, ‑ ты знаешь, когда ты подошёл ко мне тогда и начал говорить, то я подумала, что было бы неплохо переспать с тобой. Просто попробовать как это? Я замужем с семнадцати лет и никогда не изменяла мужу. Я смотрела на то, как ты держись сигарету, как ты говоришь о литературе и мне казалось, что я встретила свой идеал. Мне было хорошо с тобой вчера…действительно. С мужем у нас всё не так…мы даже в разных комнатах спим.

Я смотрел на неё, а понимал, что смотрю на себя. На своё отражение, на свой интерес, на своё любопытство, на свою измену. Я понимал. Что она устала жить одна, что она в своей жизни не видела ничего хорошего, потому что взрослый мужчина ещё тогда, в молодости лишил её юности. Он научил её жить по своим правилам, показал как вести себя в постели, вырастил её под себя. Как ручного зверька, который готовит тебе кушать, убирает, стирает и с которым можно неплохо провести время. А она медленно умирала. Её жизнь прекращала своё течение, вода в озере её возраста обрастала тиной и портилась. Она перестала верить в себя. И я сейчас, быть может, помогаю ей раскрыться заново, распустится, превратится в прекрасную, цветущую бабочку, у которой ещё всё впереди…Но зачем мне это? Зачем мне нужно спасать её, и ещё больше терять себя. Для чего все это мне?

Я заказываю себе окрошку и большой стейк с гарниром. Она смотрит как я ем, и говорит, что во мне ещё очень много от ребёнка. У неё присутствует маленький материнский комплекс, но я склонен относить это скорее к теперешнему периоду её жизни, чем к серьёзному психическому отклонению. У неё красивые плечи, с маленьким звёздочками родинок и жадные глаза. Она хищница, вырвавшаяся на свободу, а я лишь мелкий травоядный зверёк, случайно попавшейся ей на пути. И только сейчас, глядя на нее, я осознаю, что жертва как раз я, а она, скучающая нимфа, решившая расслабится и отдохнуть. Как известно всех нас выбирают. Мужское самолюбие яркими красками рисует картины любовных похождений, а на самом деле женщины правят миром. Они уходят в тень кажущегося патриархата, прячась за теплом семейного очага и кошельком любимого мужа. Они знают кто им нужен, они знают в кого влюбляться и как правильно найти подход к сердцу избранника. Они даже могут простить, если им это действительно выгодно…Мужчине многого не нужно ‑ всего лишь иллюзия полного контроля. Кто же кроме любимой, сможет создать столь качественный муляж? Задумайтесь об этом, когда приходя домой чуть позже обычного вы наталкиваетесь на осуждающий взгляд жены: она не говорит ничего, целует вас, подаёт ужин и, возможно, вас даже ждёт интимное продолжение вечера. Но в следующий раз вы позвоните, если будете опаздывать, а через раз вы постараетесь прийти вовремя. И так каждый вечер вы будете подвержены контролю любимого человека, который приковывает вас невидимыми цепями. Да, иногда это называется любовью…А иногда вызывает ужас навалившейся ответственностью, когда, вспоминая своё время без «неё», вы знаете, что никогда не думали о времени. И не думали ни о ком, кроме себя…

Зарываясь глубже в проблему человеческих отношений, можно найти много параллелей и, конечно же, исключений из правил. В любой системе бывают неполадки и сбои. Просто нужно запомнить лишь одну вещь: когда система выходит из строя, нужно сделать профилактику. Поменять масло, сменить бензин, проверить свечи и хорошенько перебрать весь двигатель…У каждого своя станция технического обслуживания, свой сервис-центр. В большинстве своём южное побережье больше всего способствует правильному прохождению процесса…

‑ Ты не любишь его? – я достаю сигарету и спокойно закуриваю.

‑ Наверное, я никогда его не любила, ‑ она тоже затягивается длинной дамской сигаретой и грустно отводит глаза. – А тогда просто так думала…

‑ Странно, что обычно все думают, что любят в семнадцать лет, ‑ задумчиво говорю я, ‑ что же это за возраст такой загадочный?

‑ Хороший возраст. Искренний…, ‑ она смотрит на меня глазами полными такой разрывающей сердце тоски, что мне становится не по себе. Как же больно тебе сейчас, и как же страдала ты все эти годы. Сколько ещё ты будешь страдать, думая о том, что всё прошло и новая жизнь началась. Ничего не забывается. Оно просто уходит на глубину, а потом вдруг, возвращается, лишь что-то напомнит о том, что было. И тогда становится ещё больнее. Потому что взрослеешь и понимаешь, что всё могло быть иначе, если бы это произошло сейчас. Но сейчас ничего не происходит. Оно осталось там, где ты уже ничего не можешь изменить…

‑ Пойдём отсюда, ‑ я расплачиваюсь по счёту и беру её з руку. – Давай представим, что мы давно знакомы и приехали отдыхать вместе…

‑ Давай оставим всё как есть, ‑ она улыбается. – Если бы я знала тебя давно, то никогда в жизни не поехала с тобой отдыхать…