После приема Родриго заехал к Фернандо, чтобы удостовериться в результатах испытания. Сомнений не было. Вакцина сработала. Почти в состоянии эйфории ученый быстро ходил по лаборатории, то и дело взъерошивая по привычке волосы. Он объяснял состав формулы и свойства, встряхивая пробирку с отобранной у Родриго кровью. Предводителю казалось, что Фернандо разговаривает сам с собой. Он думал о том, как мало остается времени до выборов. И что за это время успеют устроить вампиры. А они уже обнажили свои клыки – он в этом не сомневался. Где-то вышли в человеческие деревни. Кто-то швырнул в стену синтетическую кровь во флакончике, в знак протеста, подчиняясь спящим в глубине сознания, давно забытым инстинктам. Кого-то зацепила вновь обретенная уверенность в победе. Это Виктор им разрешил творить хаос до момента оглашения результатов выборов.
Родриго прекрасно понимал, что посланный им патруль не справится с многовековой жаждой. Наоборот. Только подхлестнет аппетит в кровопийцах.
Ли проснулась разбитой. Тело по-прежнему ныло, требуя чего-то непонятного. Спустившись на кухню, машинально откусила вчерашнюю булочку и поморщилась. Совсем не то, что вчера. К приезду Родриго надо будет непременно самой что-нибудь испечь. Например, медовый пирог.От мыслей во рту сделалось сладко, а живот предательски заурчал, напоминая о необходимости принятия пищи. Пройдясь по дому, Ли убедилась, что никто не входил и не приносил еду, как раньше. Это даже хорошо. Дом – это частная собственность, и посторонним, пусть даже и просто приносящим еду с утра, здесь не место. А если они не только еду приносили…Ли отмахнулась от странных мыслей. И лезет же в голову всякая чушь по утру. Вернувшись на кухню, нашла сковородку. В холодильнике заприметила куриные яйца и молоко. Прекрасно. Давно хотела омлет.Готовила с наслаждением, сервировала, проглатывая слюни, но, усевшись, наконец, за стол, принимать пищу не спешила. Вроде есть хотелось, а вроде и нет&he
Девочка поклонилась и отодвинула ширму, предлагая Ли войти…Как ни странно, но Ли выбрала для своего самого знаменательного дня первое же предложенное платье. Она подумала, что так часто бывает, когда выбор останавливается на первом образце, с которым впоследствии сравниваются все остальные.Елена восторженно охала каждый раз, когда видела новое платье. Не менее десяти раз Ли видела одну и ту же восторженную маску на лице соседки. Не было ни одного замечания, ни доли сомнения. А когда все платья «золотой коллекции» были продемонстрированы, хозяйка салона предложила лично сопроводить своих гостей до ювелирной Ошо. К тому времени и вправду не осталось никаких сомнений - начало дружбы между Ли и мадам Шале положено. Ли подумала: хорошо, что Виолетта тактично не расспрашивала о ее прошлом, откуда она родом и прочее. Как нелепо было бы сознаться, что провела детство в публичном доме…Нет! Конечно, ее бабушка самая лучшая. И она скучала по не
Дальше Ли не помнила ничего. Не могла запомнить, потому что в голове пульсировала только одна мысль: его больше нет… И остальное не имело значения… Она не знала, сколько прошло времени. Она не хотела больше ничего знать… Черная невеста… Вдова…Фернандо вводил какие-то успокоительные препараты, в голове прояснялось, но ужас становился бездонным, как огромная пропасть, поглощая ее, падающую вниз…- Ли… очнись… подумай о ребенке…Чьи-то слова доносились откуда-то издалека. И ей не было до них никакого дела. Она не знала, сколько прошло времени… Она не хотела знать…День сменялся ночью… Ночь сменялась днем…Пока однажды утром ни появилась странная, шальная мысль. Откуда…Внутри нее не выла волчица, оплакивая своего волка. Она лежала, уткнув морду в лапы, изредка прислушиваясь к звукам внутри ее чрева. Она следила за развитием малыша, которого так хо
Мадам Касад молчала. Наверное, и вправду ее девочка за этот месяц выросла. Скрывать бесполезно. Неизвестно, что может случиться с ними со всеми завтра. На улицах лютуют вампиры. Люди прячутся в своих домах, закрывая окна и двери. Патрули оборотней не в силах остановить внезапно взбунтовавшихся кровопийцев. Они больше не питались донорской кровью. Они кусали людей и слабых оборотней прямо на ночных улицах, не боясь иссушить, не думая ни о чем.- Девочка моя, рассказывать-то особо нечего, - устало вздохнула женщина. – Элиза, моя дочь, не дождалась своего сильнейшего в нужное время. Это грустно, и я до сих пор виню себя в ее смерти. Если бы я могла все вернуть назад… Я заперла бы ее, никуда не пуская! Отпаивала отварами, как тебя! Скрывала бы в деревенской глуши! Если бы я знала… - мадам Касад закрыла лицо руками и заплакала. Душевная боль, копившаяся внутри годами, вдруг выплеснулась наружу. Она никогда и никому об этом не рассказывала. А теперь боль обостри
В подвальном помещении было сыро и пахло плесенью. С потолка то и дело капала вода, тонкими ветвистыми струйками стекая по полу к неровной стене подземелья. Там образовавшийся ручеек скрывался в зияющим чернотой пространстве. Дыра в никуда. Может, в подземные реки. Может, в заброшенную канализацию. Может, в тайные подземелья города…Казалось бы, что здесь можно было увидеть еще? Замученных крыс? Жирных мокриц?..У противоположной стороны промокшей комнаты подземелья располагалась огромная кровать с балдахином, застеленная бардовым шелком. Сверху балдахин был предусмотрительно накрыт клеенчатой тканью, словно неким зонтом, защищающим от вынужденного подземного ненастья. На кровати лежала девушка. Она пребывала без сознания. Ее руки были привязаны к витиеватой каретке кровати у изголовья, ноги свободно лежали на ярких шелковых простынях. Ступни были лишены обуви.По обе стороны от кровати на каменных пьедесталах стояли позолоченные канделябры с горящими све
В один прыжок он достиг вампира и, приставив к его шее пистолет со шприцем, выстрелил. На секунду вампира, будто отпустил его мучающий звук, и он схватил руку оборотня. Но было уже поздно. В его кровь медленно просачивался сильнейший снотворный раствор для вампиров. Лошадиная доза. Скалиос рассчитал все правильно.- Скалиос! – воскликнула Ли. – Как же я рада тебя видеть!- Так уж и рада? – Отбросив обессилевшую руку вампира, оборотень очутился в одно мгновение рядом с девушкой, перерезав веревки, связывающие ее руки. Его взгляд скользнул к обнаженному лону Ли, и скулы оборотня зло заходили. – Что он с тобой сделал? – прохрипел Скалиос.- Слава Луне, ничего, - отозвалась Ли, стыдливо натягивая платье. Она посчитала неуместным рассказывать о том, по какой причине вампир не исполнил задуманное, и почему Скалиосу удалось к нему приблизиться. – Ты появился вовремя, - выдохнула она, бросаясь на шею оборотню. Слезы текли по щекам от
Ночь. Тихая и безветренная. Гористый склон, ярко освещенный луной. И он был совсем рядом. Склонился над каким-то животным, иссушая его без остатка. С чавкающими звуками сдвиг расправлялся со своей добычей. Сколько в нем было чисто звериного! И почти ничего от человека, вампира или оборотня.В образе волка Родриго смотрел на него, и некая толика жалости появилась в душе предводителя. Глупый вампир. Он пошел на поводу у своей жажды крови, она поглотила его сознание и сделала рабом. Кто теперь это существо? Сдвиг. Без разума. Без души. Без прошлого и будущего. Без воспоминаний и веры… Но с надеждой на исцеление!Родриго представил, как через несколько секунд сожмет его глотку своими зубами, прижмет массивной лапой к земле и, слегка встряхнув и ударив по нужному месту, отключит его на несколько часов. Затем, обернувшись, волоком доставит счастливого везунчика до машины. Свяжет, чтобы не рыпался, и доставит в лабораторию Фернандо.Медленно и плавно приближаясь
Утро нового дня не принесло ничего нового. В образе серого волка Родриго по-прежнему висел в сетке вниз головой, подвешенный над пропастью за хлипкий висячий мост на довольно-таки крепких веревках. Внизу журчала мелководная речка, по обрыву проходили различные животные, внимательно разглядывая попавшего впросак волка. Они уже виделись предводителю в качестве жареных кусочков мяса. Голод брал верх. И это только начало. Во рту пересохло, и страшно хотелось пить.Возможно, Виктор решил для начала порядком над ним поизмываться и только потом приказать привести к себе. Родриго теперь уже хотелось в это верить. К тому же, в душу стали пробираться неприятные ощущения, предчувствие, что Ли переживает. Волку захотелось завыть, но он сдержался. Сказать, что он скучал по своей избранной – ничего не сказать. Тоска становилась невыносимой, похожей на одержимость, тягучей и разрушающей, как сильный оползень. С ней что-то происходило, и Родриго всеми силами и мыслями хотелось ее защит