Опять этот шум у неудачника соседа! Открыв глаза, я раздраженно зыркнул вправо, в сторону общей с чужой квартирой стены. «Абсолютное уединение и покой». «Великолепнейшая современная шумоизоляция». «Потрясающий вид». Насчет вида перманентно источавшая в моем присутствии амбрэ своей похоти риэлторша не соврала. Я, собственно, ради вида из окон на большую часть города и купил этот пентхаус на полэтажа на самом верхнем ярусе новой высотки еще на фазе предчистовой отделки, как сейчас принято говорить.
Впрочем, претензий к агентше у меня не было. Даже насчет запаха. Заглянув в верхние слои ее сознания (дальше я себе вторгаться не позволял, если только не имел дело с настоящим или невольным врагом), узнал, что бедолагу бросил муж-ублюдок сразу после рождения второго ребенка с каким-то там тяжелым заболеванием и она теперь впахивала, как проклятая, вывозя семью на себе, и даже на случайный секс у нее тупо времени не было, что уже там говорить об отношениях. Да и привык я давно к тому, как меня воспринимают окружающие вне зависимости от пола. А что касается шума, ну так для человеческого слуха его, по сути, и не было. Кто же виноват, что органы чувств у меня давно уже не работают по-людски. Да и изначально, после вселения пять лет назад, все было тихо-мирно, соседом оказался солидный бизнесмен энд политик с женой, и недвижимость по большей части пустовала – хватало и загородных домов семейства. Но потом мужик сменил старую жену на новую, а апартаменты подарил единственному сынку от первого брака, типа откупился. А отпрыск у папани не промах и сообразил, что сдавать за большие деньги посуточно эту хатенку в трех уровнях с собственным куском крыши и бассейном с подогревом всяким там желающим шикануть придуркам куда как выгоднее, чем просто жить в ней и содержать за свой счет.
И вот чуть ли не ежедневно эти самые любители пожить денек красиво или устроить гулянку и фотосессию в шикарном антураже галдели, курили, бухали и трахались, как в последний раз, и, к своему глубокому сожалению, я мог слышать большую часть этого непотребства. В обычное время мне бывало наплевать на все это – сколько лет назад сам-то пускался в такие загулы, испытывая на прочность то существо, каким стал, что никакому отчаянному кутежнику не выжить. Но сегодня разбудил меня еще до заката сигнал о сообщении, и, глянув на экран, я тут же передернулся. Неизвестный номер, вложение – видео. Это могло значить только одно: демонская мразь опять спешит познакомить меня с очередным своим «достижением».
От догадки, что за мерзость я могу там увидеть, тошнота подошла к горлу. Оотбросив телефон, я резко поднялся с кровати и, как был голышом, распахнул окно в спальне, прихватив с тумбочки сигареты. Прикурил, затянулся посильнее, до жжения в легких, и задержал выдох до ощущения удушья. Выпустил дым от крепкого табака, отчего перспектива из миллионов огней в раскинувшемся внизу городе подернулась на мгновение сизой дымкой.
– Я ведь могу просто не смотреть, – сказал великолепному пейзажу – свидетельству жизни тысяч и тысяч людей, которые срать хотели на мое существование в этом мире и на то, что там, на записи, скорее всего, запечатлены страдания, а может, и смерть им подобных. – Почему я, на хрен, все еще должен это делать?
Сделал еще несколько глубоких затяжек и потушил сигарету. А вдруг это и есть выход? Просто перестать реагировать.
– Мне теперь плевать, ясно?! – выкрикнул наружу в никуда, пусть и точно зная, к кому обращаюсь. – Ищи себе новый объект для забав! Делай с этими чертовыми людьми что вздрючится! Они все равно дерьмовей год от года становятся.
С какой такой стати я наделил себя миссией какого-то пришибленного спасателя от страшного зла? Из чувства мести? Ну так и сколько я НЕ живу уже с этой самой местью? На кой черт тогда иметь жутко долгую жизнь, если ты ее бездарно растрачиваешь на погоню за недостижимой целью? Ведь и боль утраты давно стихла, и память почти стерлась…
Подлый удар воспоминаний врезал мне под дых и в мозг так прицельно-мощно, что я грюкнулся об пол голыми коленями, падая на них, как подрубленный. Стихла? Стерлась, говоришь? Тогда отчего вылезшие когти скребут дорогой гранит пола, оставляя царапины, в груди грохочет, а в кишках огненные узлы завязываются?
– Да как же меня это все уже достало! – рявкнул в тишину огромной квартиры.
– Опять крючит? – ворчливо осведомились сзади. – Зараза, Рубль, мужик, ну когда ты прекратишь шарахаться по дому голым? Я уже знаю, как выглядит твое хозяйство во всех мельчайших подробностях, а это весьма травмирующий опыт для девушки.
Опершись на стену, я поднялся, ощущая себя древним стариканом, что не так уж и не правда, глянул через плечо и невольно хмыкнул.
– Это что на тебе, блин, такое, Алиса? – осведомился у своей почти вечной спутницы, кивая на фиолетовое с желтым похабство, в которое она была облачена сегодня с ног до головы.
– Я тебе уже говорила, это называется кигуруми, – закатила она глаза и, почесав ядовито-желтое пузо, пошлепала к моему комоду.
– Ты говорила так про розовую хрень позавчера. С кроличьим хвостом и ушами. А сегодня оно фиолетовое, хвост до земли и на голове... это рога, что ли?
– Тупица, это гребень! Потому что сегодня это дракон! – Алиса швырнула в меня трусами. – Прикройся уже! Болтаешь тут хоботом своим!
– Знаешь, это как минимум странно рядиться на ночь в нечто подобное, – пробурчал я, натягивая трикотаж. – И кстати, не забывайся и следи за языком. Я как-никак все еще твой хозяин.
– Странно голышом шататься, смущая невинные умы не готовых к стрип-шоу девиц, – нахально огрызнулась моя, по сути, служанка, а по факту, скорее уж, давно родня и боевой товарищ.
– Да побойся бога, в каком это еще месте ты невинна? – фыркнул я, понимая, что это все же чересчур, но что-то бесит все сегодня.
– Вот нисколько не удивительно, что у тебя женщины нет постоянной, Рубль. Ты просто неотесанный мужлан и грубиян.
– Тебе прекрасно известно, почему у меня на самом деле нет постоянной женщины! – не сдержавшись, рявкнул ей, отворачиваясь.
– Прости, – тихо, но искренне попросила Алиса. – Меня заносит.
– И ты меня. Я не хотел тебя обидеть. И смущать видом причиндалов тоже не хотел, просто накрыло опять.
– Ой, да я смущаться вида твоего змея с бубенцами перестала лет сто назад, – отмахнулась Алиса беспечно. – Тебя чего снова скрючило? Приснилось или… опять?
– Скорее всего, опять, – кивнул я на лежащий на простыне телефон, и фиолетовая псевдодракониха медленно пошла к нему, будто подкрадывалась к ядовитой ползучей гадине.
– Не смотрел? – коротко глянула она на меня.
– Нет. И не буду.
– Ты уже шесть раз обещал. Хочешь, я удалю просто?
– Я что, по-твоему, какой-то трусливый кусок дерьма или слабак? – сходу по новой вызверился я.
Ну да, зверь у нас так-то Алиса, а бросаюсь, выходит, я.
– Тебе честно?
– А ты прямо сможешь? – огрызнулся язвительно.
– Ну-у-у, когда-нибудь… – постучала Алиса пальцем по нижней губе. – Но пока могу только предсказать…
– Ой, вот только гадания мне твоего не хватало! – перебил ее, прикуривая новую сигарету.
– Это не гадание, Рубль, а прогноз твоих действий на основе многолетних наблюдений. Так вот: если я не удалю это видео, ты все равно не выдержишь и посмотришь его. А это, естественно, опять приведет к тому, что мы станем без сна и нормальных перекусов прочесывать город в поисках этой поганой твари. Как обычно, никого не найдем, и ты станешь на пару недель реально невыносим, потому что погрязнешь в депресняке.
– Если верить твоим постоянным жалобам, то я невыносим в режиме нон-стоп.
– Истинная правда. Отличается только интенсивность, – легко согласилась нахалка, плюхаясь на живот поперек моей кровати, но, потыкав в телефон пальцем, так и не взяла его в руки. – Поэтому я и предлагаю тебе – давай удалю.
– Ну чем же это поможет? А меня здесь, – я постучал по своему виску костяшками пальцев, – все равно уже бомбануло.
– Ты даже не знаешь, он ли это прислал.
– Я знаю. И ты знаешь. Больше некому.
– Могли ошибиться номером. Вдруг там телка горячая сиськами в камеру тычет? Когда ты последний раз тщательно рассматривал голые сиськи, Рубль? Ты же вечно трахаешься стоя, в одежде, в подворотне или вообще вон в сортире клубешников. Это отстой!
– Не твое дело. И я видел сиськи. Я их даже щупал. Долго.
Вранье, и гадская зверюга это знает.
– Когда? Какой размер? Цвет сосков? Насколько долго?
– Алиса, иди ты… собирайся! Пора уже выйти и сократить поголовье нечисти на пару-тройку голов.
– А ничего, что для любого нормального человека мы так-то тоже нечисть? – и не подумала послушаться Алиса, начав толкать мой гаджет по шелковой черной простыне туда-сюда.
– Нечисть – это образ жизни, а не физиологическое состояние организма.
– Давай удалю.
– Давай ты отвалишь!
Я сделал шаг к постели, Алиса выкинула вперед руку, явно собираясь поступить по-своему, но я был быстрее. Ее движения молниеносны, не чета человеческим, но все равно ей не опередить меня.
– Обломайся! – ухмыльнулся, подкинув в ладони телефон.
– Черт, ну я же как лучше хочу, Рубль! – вскочив, она возмущенно топнула, и надеюсь, в квартире снизу не посыпалась с потолка штукатурка. – Если ты не остановишься, не покажешь ему, что тебе нет до этого больше дела, то и этот гад тоже не прекратит! Нам не потянуть завалить его, сколько же лет пытаемся! Пора просто забить и начать жить дальше.
Без тебя знаю. Знаю. Но не факт, что смогу.
– Ну так забудь! Сможешь?
– Я, по крайней мере, работаю над этим!
– Именно поэтому ты полгода назад послала в пеший эротический того своего мрачного красавчика… как там его звали?
– Никак! – сжала кулаки Алиса, угрожающе засопев, пока я невозмутимо одевался и вооружался.
– Нет, как-то его все-таки звали… ты звала, когда орала его имя по ночам…
– Заткнись!
– А, точно – Макс! – не подумал я остановиться. Первая начала. – А послала ты его потому что?..
– Достал. Он в постели отстой.
– Ага. Именно так и было, я слышал. А теперь вспомни, кому ты тут в уши дуешь, зверушка! Ты его послала, потому что начала что-то чувствовать к этому самцу. Но ты прекрасно знаешь, что пока по этой земле ходит ушлепок Карган, мы не имеем право себе позволить к кому-то привязаться, начать чувствовать. Хотя у тебя есть вариант свалить от меня как можно дальше…
– Да заколебал ты, Рубль!
– Господин Рублев, нахалка! Или хозяин. Жду на улице.
Поднявшись по лестнице внутри квартиры на крышу, я вслушался в себя, глядя на город внизу, не подскажет ли направление чутье, и, уловив всполох, ясно указывающий на чей-то смертельный страх, шагнул с парапета. Поохотимся.
Похоже, мы вчера с Антоном «перегуляли», подумалось мне, когда посреди ночи проснулась от сухости во рту и ощущения, что мне очень жарко, что, впрочем, тут же сменилось ознобом, стоило в промокшей от пота ночнушке вылезти из-под одеяла. Но к тому моменту, как прозвонил будильник, от недомогания и следа не осталось, так что, собираясь на работу, я чуть ли не порхала по квартире, сердце прямо колотилось в предвкушении. Наверное. Это, судя по всему, какой-то особенный род волнения, когда мозгами понимаешь, что и повода-то нет, но пульс отчего-то колошматит и вся взбудоражена.Впервые в жизни, пожалуй, серьезно зависла, выбирая наряд на сегодня. Мне не было на это, в принципе, наплевать и раньше, но залипать на выборе между темно-серым строгим костюмом и светло-серым не случалось. А когда на тебя с вешалок в шкафу уставилось сразу с десяток разноцветных обновок, убеждая, что каждая сядет идеальнее
– Блин, Алиса, ну на кой ты его прибила? – возмутился я, выдергивая клинок из груди уже начавшего посмертное обращение перевертыша. – Я его допросить хотел! Он же явно из них троих главный.Кошка размером с дога-рекордсмена скосила на меня сверкнувшие неоново-желтым большие глазищи, разжала челюсти, сжимавшие горло еще конвульсивно дрыгавшей конечностями жертвы, и плюхнулась на задницу, раздраженно захлестав себя хвостом по гладким бокам. Через мгновение с земли вскочила хрупкая девушка, чью наготу я уже сто лет как научился просто не замечать, с растрепанными короткими темными волосами, и гневно ткнула в меня пальцем.– А я должна была об этом как-то по волшебству догадаться, Рубль? – возмущенно спросила Алиса, экспрессивно взмахнув руками. – Тебе твою гребаную телепатию тем пнем по башке отшибло?
Зачем все это? Этот вопрос я начала задавать себе еще час назад, когда все мои гости, будь они неладны, набрались дорогущим алкоголем уже достаточно, чтобы начать себя вести естественно. То бишь перестать изображать вежливость и внимание ко мне, устроившей им эту, как они еще не знали, прощальную гулянку в съемном суперроскошном пентхаусе на верхнем этаже элитной новостройки. Блюда из ресторанов с заоблачной ценой, приглашенный бармен, устраивающий целое представление из приготовления горячительных напитков, орущая музыка… Ничего так предварительные поминки у меня выходят. Все в лучших традициях. Поначалу все тоже силились сказать мне и обо мне нечто хорошее – положено же, если внезапно у тебя в бывших одноклассниках и коллегах обнаруживается личность, выигравшая в лотерею целую кучу денег (якобы), да еще и вспоминающая о тебе, простом смертном неудачнике, чтобы
Вот уже сколько часов подряд я, не отрываясь и едва дыша, пялился на обнаженную женщину на моей кровати, не в силах справиться с потрясением. Боясь хоть на секунду отвести глаза из страха, что это всего лишь галлюцинация и моя Лори исчезнет, если хоть моргну.Это не Лори!Держи все время в голове, мужик! Голос разума, который то и дело посылала на хер картинка, что я видел. Каждая черта лица, мягкие изгибы тела, форма ладоней, пальцев, узкие лодыжки, роскошные бедра – все это было ее. Никакая копия, двойник не может быть похожим настолько. До мелочей, до этого неповторимого, еле уловимого оттенка серебра в русых прядях, маленькой родинки под подбородком, которую можно заметить, только когда ее голова запрокинута, как сейчас, во сне или в экстазе. Сколько раз ее вид становился и
Мое пробуждение было внезапным. Будто, упав в ледяную воду, я потеряла способность дышать от шока, а теперь, вернувшись в сознание, начала, захлебываясь, хапать воздух, молотя в панике руками и ногами по чему-то мягкому и лупая глазами в темноту.– Тише, это ощущение удушья обманчиво и сейчас пройдет, – раздался где-то поблизости уже знакомый мужский голос с хрипотцой сейчас, как после слишком долгого молчания.Зыркнув в направлении звука, я увидела его… того самого, который…Заорав… ну ладно, на деле – засипев, я дернулась в сторону, обнаружив, что лежу на огромной кровати голышом, даже ничем не прикрытая, как нарочно выставленная в таком непотребном виде на обозрение, а покусавший меня псих сидит рядом в глубоком кресле, пялясь на меня своими глазами – темными про
Не Лори! Не-Лори-не-Лори-не-Лори! Я твердил это себе едва ли не вслух, еле сдерживая мощную дрожь, что раскачивала все мое тело изнутри от ощущения губ незнакомки на моей коже, от звука ее глотков, каждый из которых едва не сбрасывал меня в неистовство оргазма.Не она… но как же ошеломительно, неимоверно приятно снова испытывать это знакомое ощущение держать ее в своих объятиях, узнавая каждый любимый изгиб, пока она насыщается и медленно обмякает, охваченная сытой сонливостью. Кормить свою возлюбленную, отдавать ей добытую тобой у других жизненную силу – вот истинное наслаждение для мужчин того вида, коим я являюсь гораздо дольше, чем был человеком. Я уже крайне смутно припоминаю эту свою «первую жизнь». Не помню большую часть событий, чувств, не испытываю тоски по давно умершим близким. Хотя их у меня, по сути, и не было. Бастард, плод грешной страсти заезжей оперной дивы и князя
Проснувшись, я увидела за огромными окнами темноту и ощутила, что снова зверски голодна. Как ни странно, невзирая на отсутствие хоть каких-то источников света, могла теперь разглядеть все в этой исполинской спальне, которая вполне могла сойти за актовый зал в небольшой школе. И на этот раз я была тут одна, да и второпях натянутое на голое тело платье на месте. Еще некоторое время прислушивалась к звукам и рассматривала темные очертания мебели, задаваясь вопросом, сколько же проспала: весь день или вообще больше суток, раз так опять сводит живот. Его громкое урчание и было единственным, что производило шум в этом помещении. Еще мне хотелось в туалет, и кое-где чесалась кожа, намекая на необходимость принять душ, как и предлагал…Так, секундочку! Или побольше одной. Можно мне еще не начинать думать о последних событиях? Как будто это и правда возможно.
Дымную вонь я уловил сразу, перенесясь домой, но звуки из ванной заставили мгновенно забыть о ней. Опоздал я. Моя... обращенная явно добралась до холодильника и попыталась утолить жестокий голод с помощью Алисиных запасов продуктов. Моя вина. Очень плохо. В начале трансформации любая пища, кроме крови инициировавшего тебя, практически яд.Но и проигнорировать мерзкое амбрэ застарелой ржавчины, что уловил, почти добравшись до выхода из клуба Натальи, не мог. Сигареты, кровь, пот, похоть – ничто из этого не было способно заглушить для меня невидимый след демона-паразита. Не важно, какого он вида и к чему склоняет или откровенно принуждает своего носителя без разницы какой расы, улавливать их мерзкий смрад я научился безошибочно при любых обстоятельствах. Ржавчина, прелая листва, тлеющая плоть, давно протухшая рыба, скисшее мо
Мария– Правильно ли я понимаю, что ты не можешь найти в моей крови хоть каких-то отличий от обычной вампирши? – уточнила я у порядком мне надоевшего за последний месяц Морираха, с огромным усилием удерживая себя на месте.Нет, я, безусловно, ему была признательна за то, что он с таким рвением, буквально без сна и отдыха принялся изучать меня по всем известным ему магическим и медицинским методикам, как только мы прибыли в тот самый замок на юге Франции. То есть самый настоящий, всамделишный средневековый замок, как в фильмах и сказках! Со рвом и подъемным мостом, с огромным камином в главном зале, каменными стенами, что, казалось, пахли историей, со стрельчатыми окнами и башнями. В моей прошлой жизни с не то чтобы копеечной зарплатой, но не из тех, на которую позволишь себе путешествовать даже, я могл
У каждого наделенного разумом или хоть его зачатками существа наверняка существует свое собственное понимание и восприятие адских мук. Мой худший кошмар происходил прямо сейчас. Случившийся уже однажды и почти вырвавший мне сердце, он вернулся, став во сто крат ужаснее от того, что происходил с участием Марии. Моей женщины, что стремительно ворвалась в мою жизнь и стала ее светом, самим смыслом.Пусть я никогда не видел и даже не слышал, что демоны-паразиты могут действовать вот так – напрямую нападая на кого-то в нашем мире, сомнений в сути происходящего, когда Марию просто вышвырнуло из машины через заднее стекло, будто ею выстрелили из пушки, не осталось. Это была реальная атака демона. Но понимание ни черта не помогало. Знать, что происходит, и быть не в состоянии ничего сделать, пока тело любимой швыряло туда-сюда на безумной скорости, – вот это ад. Ад бессилия.
– Мария, перемещайся, – приказал мгновенно преобразившийся Глеб. Только что грел меня взглядом, убеждая, что моя почти осознанная, а совсем не случайная выходка с показательным воздействием на мужчин той неприятной хозяйки клуба никакой не признак дурной натуры, а естественная реакция вампирши. И вот уже собран, глаза прищурены, буквально процеживают окружающее пространство.– Куда? – опешила я. У меня это всего раз и то случайно вышло!– Все равно, куда сейчас занесет. Ночь, не страшно, даже если кому на глаза попадешься. Но постарайся, конечно, домой. Соберешь самое необходимое, код от сейфа в спальне
По дороге к клубу Натальи, который мы сочли самым подходящим местом для моего кормления, я неотрывно смотрел в лицо Марии, что сидела рядом со мной на заднем сидении, тесно прижавшись своим плечом к моему. Она держалась, как могла, скрывая от меня те эмоции, что бушевали в ней. Но я ведь знал их, сам переживал то же самое с Лоралин. Тревога, ревность, ярость… И пусть сейчас, с моей любимой, все по-другому. Лишь необходимость утоления голода, восполнение сил ради сражения за ее жизнь – ничего, по разумному размышлению, способного причинять боль. Но мне ли не знать, что разум на этой территории не властен. Он оказывается слишком слаб в момент пробуждения чего-то глубинного, огромного, примитивного, того, что оглушая ревет «мое-е-е!»Я столько раз был на этой стороне и впервые нахожусь на обратной. Но и тут,
– Ага, значит, все-таки по факту ты, – кивнул маг. – Это кое-что проясняет.– Хорошо, что хоть кому-то что-то понятно, – проворчала я, ощущая как неуклонно, невзирая на все мои усилия по сдерживанию, накатывает возбуждение, а с ним и раздражение из-за самой необходимости отказывать себе, быть так далеко от моего мужчины.То есть разумом я совершенно четко понимала, что секс сейчас последнее о чем мне нужно думать, но тянущая, непрекращающаяся нужда никуда не уходила. Она билась внутри самостоятельным тяжким горячим пульсом, игнорируя мой контроль.– Так что там насчет странностей? Все подробности, пожалуйста.– Да не было особых подробностей. Ехидна швырнула Алису, та ударилась просто ужасно об дерево. Я испугалась, что она
– Тихо-тихо! – торопливо прошептала Мария, ускользая от моего поцелуя и останавливая готовые обнять ее руки. – Я сама хочу. Я сама!Ее глаза заблестели возбужденно, и она потерлась своей грудью о мою, все еще не давая себя касаться, и прикрыла на секунду глаза, как если бы во что-то вслушивалась.– Что? Скажи, – попросил, не делая попыток как-то препятствовать ей, когда она, отпустив мои запястья, стала обходить меня, не прерывая при этом контакта нашей кожи, по сути, вела себя, как ласкающаяся кошка, притираясь то щекой, то носом, то плечом, кружа вокруг меня. Даже на несколько секунд остановилась, прислонившись обнаженной спиной к моей спине.Ничего не понимал, но ее право делать что угодно, я ведь здесь для нее. Я всегда был ЗДЕСЬ, в этом мире, для НЕЕ.
– Все хорошо, все уже хорошо, – то и дело повторял, как заведенный, Глеб, поглаживая меня по спине.Но я понимала, что ничего не хорошо и уже, похоже, не будет. Почти час прошел с того момента, как Макс с Алисой на руках вбежал в какой-то невзрачный частный дом, открыв дверь ударом ноги. Спустя минут десять его буквально вытолкал обратно кто-то, кого я и не пыталась рассмотреть, и тогда оборотень просто уселся, точнее, съехал на землю, уперевшись спиной в дверной косяк, да так и замер, уставившись невидящим взором перед собой. Так, словно ноги больше не могли держать его вес, а мир сосредоточился там, за заветной дверью, оставляя снаружи лишь пустоту, смотреть на которую нет смысла.Я все так же, как и всю дорогу сюда, сидела верхом на моем вампире, вжавшись в его грудь своей. Так сильно, чтобы его гулко стучавшее сердце билось как
Глухие хлопки трех выстрелов застали нас уже карабкающимися на предельной скорости по водосточному колодцу и подстегнули, как разряд шокера. Макс обратился прямо в движении, грубо отпихнув меня с дороги, и, как уж проскользнув вытянувшимся гладким кошачьим телом в узком колодце, выпрыгнул наружу первым. Я про себя обругал его, обвиняя в неблагоразумной поспешности, но на самом деле действовал не намного осмотрительнее. Понятия осторожности и стратегии остались где-то в ином пространстве после сухих смертоносных хлопков впереди. В башке грохотало одно: «Только будь жива!»– Еще цель справа! Огонь, огонь-огонь! – заорали из темноты и засверкали и захлопали выстрелы.Что есть сил я толкнул оборотня в бок, отшвыривая с линии огня и уклоняясь сам, отделавшись фигней. Одно попадание зачарованного куска серебра в бок мне ни о чем, а вот Макса м
– Ты уверена, что не стоит для начала дождаться возвращения Глеба… посоветоваться… ну, не знаю… – говоря это, я уже понимала, что пойду с Алисой. Неведомый мне прежде азарт моментально забурлил в моей и так изрядно подогретой крови. – И вряд ли Макс согласится, что это хорошая идея.– Вот поэтому этот самовольный захватчик жилплощади сейчас прилег вздремнуть на кухне, а нам пора валить, если хотим реально успеть. Черт знает, через сколько его отпустит. Ну, идешь? – выжидательно уставилась на меня оборотень, уперев руки в бока.– Ты усыпила Макса? Подсыпала ему что-то? – Я была в шоке, но, чего уж себя обманывать, и близка к восторгу.Мы вышли из руин библиотеки, и Алиса, как была, в кигуруми фиолетового желтопузого дракона направилась в прихожую. Схватив