— Скажи, Дина, это не ты была Болванчиком? Ты? Кстати, Китти, если со мной в моем сне действительно была ты, то кое-что тебе там, наверное, очень понравилось… Я столько стихов там наслушалась, и все про рыбу. Завтра утром мы устроим настоящее представление. Во время завтрака я прочту вам поэму «Плотник и Тюлень», и вы сможете представить, что едите устриц.
Ксения аккуратно развернула пожелтевший лист. Она сразу почувствовала запах старой бумаги и ощутила какой-то необычный трепет, словно в руках держала музейный экспонат. Это действительно было письмо, написанное когда-то давно размашистым витиеватым почерком.
<i>Дорогая Фьер!
Спешу сообщить, что с Алисонькой все хорошо. Мы с мужем души в ней не чаем. Поверь, ты сделала правильный выбор, когда отдала ее нам. Малышке лучше расти в полной семье с любящими папой и мамой. И именно поэтому, вопреки твоей просьбе, мы не говорили Алисе о тебе. Лишние переживания малышке ни к чему.За ними шествовали попарно десять придворных, богато разодетых и увешанных бриллиантами. Потом следовали королевские дети в костюмчиках, расшитых сердечками. Их тоже было десять. Они весело бежали, взявшись за руки и подпрыгивая. За ними проследовали гости, один важнее другого. Белый Кролик тоже был тут. Он торопливо и возбужденно что-то говорил, улыбался направо и налево, и прошёл мимо, не заметив Алису. Далее шел Червонный Валет с алой бархатной подушкой в руках, на которой лежала корона Короля.Ксения шла к лифтам, роняя слезы на пол. Она сгорала от стыда, хотя сама не понимала за что: ведь дело не могло быть в костюме, его же выбрал Алексей. Ей казалось, что она сделала что-то ужасное, совершила какое-то преступление и теперь не заслуживает прощения. Вот только что именно?—Ксень! Ксеня, стой!Она обернулась и увидела спешащую к ней Елатонцеву. Женщина была в образе цыганки, который отлично ей подходил. Но комплимент сейчас был бы не уме
— Что вам известно о сути дела? — спросил Король Алису.—Ничего,— ответила Алиса.—Совсем ничего? —упорствовал Король.— Ничего совсем, — не отступила Алиса.Елизавету Павловну хоронили в полдень на Ваганьковском кладбище. Попрощаться с ней пришли в основном коллеги по работе. Своей семьи у нее не было, а из родных присутствовала только ее сестра Марья Павловна. Семейство Данилевских стояло в первых рядах, считая своим долгом проститься с Елатонцевой как с членом семьи. Аврора, облаченная в траур, опиралась на руку грустного Филиппа, Саша скромно утирала слезы, а Алексей вроде бы не выражал ни единой эмоции, но по его белому, как мел, лицу, густой щетине и темным кругам под глазами можно было судить о силе его скорби. Рядом с ним совершенно беспардонно затесалась Анна. Она всем своим видом изображала сочувствие Данилевским и сжимала руку Алексея в знак по
Мне же до вас теперь, мои милые, не достать. Мы будем так далеки друг от друга, что мне будет совсем не до вас… Придется вам обходиться без меня.Ксения шла по коридору к своему номеру и даже не пыталась перестать плакать. Алексей так и не догнал ее, значит, увольнение— это правда. Вот только она так и не поняла, что послужило причиной такой перемены к ней в начальнике. Почему он не дал возможности оправдаться? Неужели думал, что она ему назло не рассказала про Сашу? А может быть, дело было не в его сестре, а в том случае с овощами для «Крейсера Авроры»? Ксения вспомнила, что всем давно было известно, что она выручила Александра и прикрыла его перед Данилевским. Возможно, слухи дошли и до Алексея?—Ксень! —ее окликнула Виктория, и за спиной послышался торопливый стук каблучков. —Ксень, ты уже вернулась? Нам с тобой сегодня нужно… —Ксения обернулась, и Виктория замолчала. Она
— Это длинный и печальный рассказ, — начала Мышь, но на слове рассказ она закашлялась и издала какие-то нечленораздельные звуки, которые Алисе показались похожими на слово «хвост».—Как это, не твоя дочь?! —переспросил Алексей.—Малена— моя племянница, дочка брата.—Но она живет с тобой и твоей мамой? Когда мы видели твоего брата в ресторане…—Нет, не его. Я же говорила, что у меня два брата и сестра.—Серьезно? Прости, как-то вылетело из головы…—Кирилл и Ира— дети моего отца от второго брака. А Костя— родной брат. Мы близнецы. —Ксения посмотрела на Малену и улыбнулась. —Малышка вся в него.Алексей смутился и опустил взгляд на замок своих рук, который беспардонно взгромоздил на обеденный стол. Не зная всех подробностей, он сложил факты: что брат Ксении не
— Что ты знаешь об этом деле? — спросил Король.—Ничего,— ответила Алиса.—Совсем ничего? —настойчиво допытывался Король.—Совсем ничего,— повторила Алиса.— Это очень важно, — произнес Король, поворачиваясь к присяжным. Они кинулись писать, но тут вмешался Белый Кролик.Горничные под предводительством Людмилы Марковны выстроились в ряд в гостиной номера Ксении. За ними стояла охрана «Авроры» и, дежуривший накануне в диспетчерской, Борис. Больше получаса Алексей безуспешно пытался выяснить, кто подкинул Ксении книгу с запиской, но ситуация не прояснилась ни на грамм. Ксения сразу рассказала ему о странном подарке, и он примчался к ней, чтобы вместе выяснить, кто такой этот Белый Кролик.Номер убирали накануне вечером три девушки: Ольга, Лиза и Марта. Только они входили в него с тележками для уборки,
Алиса не знала ответа ни на первый, ни на второй вопрос, и потому ей было все равно, как их ни задать. Она чувствовала, что засыпает.В эту ночь Ксения спала как убитая. Вернувшись домой, она смогла только принять душ, пожелать добрых снов Алексею и забраться в постель. А вот он еще долго не мог сомкнуть глаз. Алексей сидел в гостиной и корил себя за то, что сгоряча стер сообщения Филиппа. Он понимал, что не имел права так поступать, но ничего не мог с собой поделать. В тот момент он думал лишь о том, что Ксения уйдет, если узнает всю правду об Алисе, и у него не будет права ее в этом винить. Но он никак не мог принять того, что Фил открыто намекал на правду, одинаково опасную для них обоих.Ксения проснулась, когда за окном ярко светило солнце. Она посмотрела на часы и ужаснулась: без десяти одиннадцать— через час им с Алексеем нужно выезжать в аэропорт. Она резво вскочила с кровати, накинула халат и вышла в гостиную. Алексей еще не встал, а из ег
Ей показалось, что она отведала разом всякой всячины — вишнёвого пирога, ананаса, жареной индейки, сливочных помадок и поджаренных в масле хлебцев. Тут уж она не удержалась и выпила все!Ксения собрала свои вещи и в спешке покинула отель. Ей нужно было время, чтобы все обдумать до встречи с Алексеем. Ему она оставила записку, что приедет завтра сразу в аэропорт. Спустившись в метро, она села в поезд, который увез ее в другой конец Будапешта, где удалось найти недорогой хостел на ночь.Больше всего на свете Ксения хотела поговорить с близким человеком, спросить совета и найти поддержки. Она решила позвонить маме, но в большой общей комнате, где, кроме нее, остановилась группа шумных студентов, совершенно не хотелось изливать душу. Ксения забралась на свою верхнюю кровать, достала из сумки плеер и книгу. На самом деле она не читала— книжка стала ширмой, за которой можно было спрятаться от любопытных взглядом соседей. Все мысли Ксении занимал Ал
И тут она заметила какую-то шторку. Алиса отогнула ее и обнаружила махонькую, ниже колена, дверцу. Она приладила к ней золотой ключик, и — ура! — дверца распахнулась.Ксения попятилась назад, не сводя глаз с тени, что серым пятном расползалась по полу. И тут она увидела натертый до блеска носок черного ботинка— еще мгновение, и человек в номере покажется перед ней. Страх, на мгновение сковавший Ксению, в следующую секунду заставил ее собраться. Она мигом выскочила в коридор и со всех ног бросилась к лифтам. Только в холле Ксения сообразила, что надо было бежать к лестнице. Она отчаянно жала на кнопку лифта, а он, как назло, никак не ехал.В коридоре послышались неторопливые шаги. Не было сомнений, что тот, кто был в запретном номере, теперь шел за ней. Ксения снова и снова нажимала кнопку лифта. Наконец двери открылись, и она заскочила в кабину, но карточка для поднятия на восьмой этаж затерялась в кармане кофты. Тогда Ксения нажала кно