Глава 5

- Верховный совет Моровии направил делегата в Коалицию с требованием о прекращении существования этой позорной для нашего общества организации магов, - сообщил Дмитрий Солодей представителям волчьих кланов Караса, что собрались сегодня в его доме для проведения экстренного совещания. – Теперь, когда на нашей стороне большинство, пора покончить с беззаконием, творящемся в мире. И начать следует со своей страны.

Все дружно загалдели, и Дмитрий призвал волков к порядку.

- Давайте так – желающие высказаться, выступают по одному. Иначе собрание превратится в бардак.

- Предвижу, что коалиция откажется удовлетворить требования Совета, - встал альфа одного из древнейших кланов города.

- Что ж, тогда нам придется перейти к более решительным действиям, - кивнул Дмитрий. Он и сам не надеялся, что с Коалицией будет легко справиться. Но война началась и теперь уже поздно было идти на попятную.

Никола тоже присутствовал на собрании, но как вольный его член и правая рука Дмитрия. Он внимательно всех слушал, но сам в диалог не вступал. И в отличие от многих тут волк понимал, что так просто справиться с Коалицией не получится. Впрочем, понимали это и другие волки, о чем и высказывались, собственно. И все же одно преимущество у них было – на их стороне была численность. И пусть магия оборотней не так сильна, как у потомственных магов, но в совокупности она все же превышала. Только вот, не достаточно справиться с кучкой магов, творящих бесчинства тут. Есть еще Млека, с ее монархией, и как там все устроено Никола знал лучше всех собравшихся сегодня тут. Именно об этом он и говорил брату перед совещанием.

- Еще один вопрос я вынес на повестку дня, - вновь заговорил Дмитрий, когда дебаты закончились, и в комнате повисла тишина. – Нужны добровольцы, чтобы отправиться с пакетом к королеве Млеки. Сами понимаете, насколько это может быть опасным. И конечно же, мы не можем рисковать альфами кланов, - поднял он руку, вновь призывая всех к молчанию. – Я не прошу назвать кандидатуры прямо сейчас. Но это нужно сделать в ближайшие дни.

Когда собрание закончилось, и кроме братьев в комнате никого не осталось, Никола спросил у Дмитрия:

- Почему ты не хочешь отправить в Млеку меня? Я ведь был уже там и мог бы попробовать уговорить Марго.

- Вот именно потому, что ты там был, больше ты туда не пойдешь, - сказал как отрезал Дмитрий. – У вас с Марго личные счеты. Не забывай, что ты забрал у нее сына. Вряд ли она так скоро об этом забыла. Что-то мне подсказывает, что тебя она даже слушать не станет. Да и от тебя здесь гораздо больше пользы, братишка, - тепло улыбнулся Дмитрий.

Брата своего он любил как сына из-за существенной разницы в возрасте. Когда тот родился, он уже вступил в права альфы, потому как отец их скоропостижно скончался на охоте. Самому Дмитрию тогда едва исполнилось пятнадцать лет, но это уже был сильный и умный волк. Разве что повзрослеть ему пришлось чуть быстрее, чем всем остальным. Зато сейчас клан Солодеев был одним из самых уважаемых в Моровии.

- Как продвигается восстановление поместья? – перешел Дмитрий на другую тему. – От меня еще помощь нужна? Хватает тех людей, что я к тебе направил?

О да! Вот уж чего-чего, а народу в его доме теперь было более чем достаточно. За годы жизни в одиночестве Никола успел отвыкнуть от суеты и шума, которыми теперь был наполнен его дом с утра до вечера. Благо, строители уже возводили под крышу дом для прислуги, и в скором времени можно будет хоть их отселить отдельно. Он специально велел все силы бросить на это, а уж потом заняться другими постройками во дворе поместья.

Только вот Рону Никола не хотел выселять из дома, и нужна была уважительная причина, по которой та бы подчинилась добровольно. Это девушка стала его личной головной болью. Она отлично справлялась со своими обязанностями. Ни одна хозяйственная мелочь не ускользала от ее внимания. Порой Николе даже казалось, что сама она трудится слишком много, что такими темпами Рона рискует надорваться. Но и делать замечания ей он не мог, по той простой причине, что наблюдение за ней вел со стороны, сама она об этом даже не догадывалась. А еще он почти каждый вечер призывал к себе Ерка, и тот рассказывал ему о проделанной работе, упоминая в разговоре Рону. Этот малый тоже оказался настоящим пахарем – днями напролет занимался ремонтом и благоустройством внутри дома. Число отремонтированных комнат неуклонно росло, и Николе оставалось только удивляться, как быстро работа спорилась в умелых руках. Да и разговаривать с Ерком ему нравилось. В его лице у волка, кажется, появился друг, которых после мнимой смерти жены с сыном Никола потихоньку упразднил всех.

Рона не искала с ним встреч, даже старательно избегала их, как казалось волку. Сам Никола тоже старался сдерживаться, но порой, завидев ее издалека, испытывал практически нестерпимое желание обнять ее, прижать к себе как можно крепче и не отпускать больше никогда, даже если для этого ему придется задушить ее в объятьях. Эта человеческая девушка задевала в его душе те струны, которые он долгое время считал утраченными навсегда. Ее хрупкая фигурка возбуждала в нем волчью страсть. Ее милое и нежное лицо манило покрыть его поцелуями. Хотелось защитить ее от всего мира, но приходилось защищать прежде всего от себя, от собственной похоти.

- Брат, я уже давно собираюсь поговорить с тобой на довольно щекотливую тему, - голос Дмитрия разогнал навязчивые мысли в голове Николы. – Пора тебе задуматься о создании семьи. Волк-одиночка – не самый хороший путь, братишка.

- Не уверен, что хочу этого, - задумчиво откликнулся Никола.

- Прошло уже два года. Да и не только из-за этого, я думаю, что память о жизни с Марго выветрилась уже полностью из твоей головы. Тебе нужная преданная самка, и если ты сам не хочешь заниматься ее поисками, это с удовольствием сделала бы Ульга, - улыбнулся Дмитрий. – Больше всего жена любит устраивать браки. Да и получается это у нее неплохо. Все семьи, принадлежащие нам, живут довольно счастливо.

- Нет, брат, - тряхнул головой волк, - позволь мне самому определяться в этом вопросе.

- Как скажешь, конечно. Но советую тебе не затягивать. На наш клан многие ровняются, а семейственность я считаю основой всего. Ульга мне сообщила, что не за горами свадьба Селены, - вновь расплылся Дмитрий в улыбке. – Вот уж не думал, что первой найдет пару моя младшенькая. Кроме того, как закончатся все работы в твоем поместье, Ульга собирается пристроить в надежные руки девушку, Рону, что сейчас служит у тебя управляющей.

От последнего сообщения Никола невольно напрягся и подался вперед.

- Хочешь сказать, что ее планируют выдать замуж?

- Да. А что тебя удивляет? Девушка она умная и работящая. Кроме того, уже давно вошла в брачный возраст. Пора о ней позаботиться. И мы с Ульгой собираемся лично поучаствовать в ее судьбе, как и дать за ней неплохое приданное. Ее мать с отцом уже много лет служат нам верой и правдой.

Рону собираются выдать замуж?! Но он не может этого допустить! Сама мысль, что она будет принадлежать кому-то другому, сводит с ума.

- Но она нужна мне! – невольно выдал свои чувства Никола. Благо брат его понял совершенно иначе.

- Ну не вечно же у тебя будет вестись ремонт, - рассмеялся он. – Я и не говорю, что завтра же заберу ее от тебя. О какой спешке может идти речь в таком деле? Да и Ульга еще не присмотрела ей подходящего жениха. Хочется, чтобы он был из приличной семьи, да и желательно не дурен собой… Хотя, тут я вмешиваться не буду, вкус у моей жены по этой части отменный, - самодовольно усмехнулся Дмитрий. – Да и не о Роне речь, а о тебе, брат. Подумай над нашим разговором, потому что очень скоро мы к нему вернемся.

Никола и думал. Всю дорогу до своего поместья он больше не о чем и думать не мог. Мозг сверлила одна навязчивая мысль – Рону собираются выдать замуж, и он должен помешать этому свершиться.

Землю уже окутывала темнота, хоть ночь еще и не наступила. Разыгралась настоящая метель, и ехать Николе пришлось медленно, чтобы не сбиться с пути. Сегодня он загостился в доме брата. После собрания тот настоял, чтобы Никола остался на ужин, где младшая племянница, Селена, торжественно объявила о состоявшейся помолвке и представила свою пару. Но даже за столом, выпивая за здоровье будущей ячейки клана, он не мог отделаться от мыслей о Роне.

Двор в его поместье уже пустовал. Рабочие разъехались по домам, закончив на сегодня с делами. Да и в доме стояла тишина, словно все уже отправились спать. Хотя, может так и было – вставали служащие рано и так же рано отправлялись на покой.

Мелькнула мысль отправиться в лес, побегать по нему, высматривая добычу, слушать ветер в ушах и скрип снега под лапами, забывая обо всем, но ее Никола сразу же отбросил. В последние дни он слишком много времени проводил вне дома и собственной постели. И пусть он не чувствовал усталости, но точно знал, что так будет до поры до времени, если и дальше продолжит лишать организм необходимых часов сна. Только вот спать ему не хотелось и сейчас, мешали беспокойные мысли. Появилась тревога и неуверенность в завтрашнем дне. И всему виной было сообщение брата о предстоящем сватовстве Роны.

Никола решил наведаться в библиотеку. От Ерка он знал, что ту привели в порядок. Когда-то волк очень любил просиживать в ней вечерами, потягивая вино и читая какую-нибудь книгу. Но со времен пожара он даже не переступал ее порога. И сейчас неведомое доселе любопытство погнало его именно в ту сторону.

Рону он заметил сразу же, хоть свеча уже и догорела, погружая библиотеку в темноту. Но разве волку темнота была когда-нибудь помехой? Даже с такого расстояния, замерев в дверном проеме, он видел, как плавно свисают с подлокотника кресла ее шелковистые волосы, какая нежная кожа на ее щеке, сколь плавен и совершенен изгиб шеи, на которой трепещет одинокая жилка. А ключичная впадинка так и манила прижаться к ней губами.

Стараясь ступать бесшумно, Никола приблизился к спящей Роне и присел перед ней на корточки. Какое-то время он просто рассматривал ее, жадно втягивая носом воздух. Эта девушка пахла умопомрачительно. Ее аромат был вкусен и желанен. Веки Роны во сне подрагивали, наверное, ей снилось что-то волнующее, потому что выглядела она немного тревожной. И в который раз волку захотелось защитить ее от всех, спрятать так надежно, чтобы иметь возможность видеть только самому. Понимал, что такие мысли отдают маниакальностью, но это было сильнее его.

Он склонился над ее лицом и коснулся ее губ своими. Касание было мимолетным, но даже так он почувствовал, какие они мягкие и нежные. Захотелось припасть к ним в глубоком поцелуе, но Никола боялся разбудить Рону. Однако и оставить ее спящей в неудобной позе в кресле он не мог. Он аккуратно просунул под нее руки и плавно поднял с кресла. А потом очень нежно прижал к себе. Рона пошевелилась во сне, но не проснулась. Лишь обхватила его шею руками, прижимаясь еще теснее, устраиваясь поудобнее на его плече.

Целый калейдоскоп чувств вспыхнул и закрутился в душе Николы. Мгновенно он испытал прилив чего-то настолько сильного, что едва справился с собой. И губы Роны… они были так близко, что всю дорогу до ее комнаты волку пришлось бороться с сильнейшим искушением. А когда она слегка улыбнулась чему-то своему, известному только ей и покрытому тайной волшебной ночи, он потерял голову окончательно. Терпение лопнуло, и Никола поцеловал ее. На этот раз он сделал это по-настоящему, раздвигая губы языком, проникая в ее рот. И то, что ждет его, когда Рона проснется, сейчас его волновало меньше всего. Он хотел эту девушку настолько сильно, что хоть в такой малости, но не собирался себе отказывать.

Рона ответила на поцелуй. Она сделала это несознательно, во сне. Ее глаза распахнулись и сквозь пелену сна взглянули на его лицо. Она зарыла свои пальчики в его волосы, притягивая голову еще ниже к себе, делая поцелуй еще глубже и волнительнее. Все тело Николы было охвачено огнем, когда он опускал Рону на кровать и накрывал одеялом. Больше всего на свете ему сейчас хотелось остаться, сорвать с нее одежды и насладиться этим податливым телом. Возбуждение пульсировало в паху, отдавая болью, а перед глазами расплывались цветные круги, когда он смотрел на нее, не в силах отвести взгляда, борясь с неутихающим желанием. Потребовались неимоверные усилия, чтобы он заставил себя уйти и не позволил себе вернуться, чтобы утолить свою страсть.

И все же он не смог и сегодня остаться дома. Возбуждение требовало выхода, его гнало в лес со страшной силой. И только в самой чаще с пронзительным воем Никола освободил бушующий в нем пожар.