- Есть новости? Удалось выйти на ее след?
Дмитрий направился в следственный комитет сразу после собрания. Собрание было внеплановое, срочное. Настроение альфы после него испортилось окончательно. Как-то все вдруг в жизни пошло не так. А ведь раньше он мог сказать, что абсолютно счастлив. Но не теперь.
Началось все с исчезновения брата. Когда Никола с Роной сгинули в Млеке, и никто даже примерно не знал, где их искать, Дмитрий думал, что сойдет с ума. Его младший братишка, всегда такой бесшабашно храбрый, даже безбашенный, как называл его частенько отец, и вдруг исчез. След терялся в лесу, который прочесали весь. Но найти так ничего и не смогли, лишь пустую телегу и множество волчьих следов вокруг нее. Но крови не было, и это давало надежду, что брат жив.
Два долгих месяца Дмитрий пытался смириться с болью, что поселилась в его душе, учился жить без брата, с сочувствием наблюдал горе родителей девчонки. А потом они вернулись, да еще и с Марком – живым, здор
Рона куталась в шаль, что повязала поверх пальто, но, Великий творец, как же ей было холодно! Металлический ящик с символикой инквизиции, что устанавливают на телегу для перевозки особо опасных преступников, и которые Роне уже приходилось видеть не раз на улицах, продувало из всех щелей, а вернее, дыр, что были проделаны повсюду, чтобы жертва не задохнулась. В нем можно было только сидеть, прямо на полу. Ни выпрямиться во весь рост, ни вытянуться не получалось. Тело Роны затекло от неудобной позы, а ехать еще предстояло ох как долго.Два дня ее держали на хлебе и воде в каком-то темном и душном подвале, где она с ума сходила от крысиного писка и видела этих мерзких грызунов, мелькающих в темноте. Не считая самой первой беседы с каким-то хмурым магом, когда ее подвергли процедуре очищения от внешнего преображения, больше с Роной никто не общался. Дважды в день открывалось окошко в двери, что располагалось возле самого пола, волосатая рука просовывала в него тарелку с черствым
Ночь неизменно приносила успокоение. Засыпали мысли, утихало волнение в душе, и на тело спускались благодать и забвение. Но сегодня все пошло не так. Никола ворочался в кровати, не в силах уснуть. И все думал, думал… только вот, о чем, и сам не знал.Вот уже неделю, как он вставал с кровати и даже пытался выполнять нехитрую работу по дому. Подметал полы, мыл посуду, помогал Рите с готовкой. Много она ему не разрешала делать, велела беречь силы, да и уставал он все еще быстро. Тело было вялым и слабым, порой отказывалось слушаться его, и тогда он без сил валился на стул или кровать. Никола злился на собственную беспомощность, чем только смешил Риту.- Дай ты ему покапризничать, - внушала она. – Твое тело устало быть сильным и хочет, чтобы какое-то время его холили и лелеяли. Позволь ему эту малость и увидишь, как оно отблагодарит тебя.Порой она так странно рассуждала, вот как в тот раз, например, словно тело и душа – две разные субстанции, что
Пустая… Она совершенно пустая, с выскобленной душой. А перед ней огромное поле с растрескавшейся от многодневной суши землей. И по этому полю нужно идти, пока жизнь не вылетит из телесной оболочки с последним выдохом.Это был даже не сон, а дрема, в которой мелькали воспоминания. Но все они сводились к тому, что показал ей Творец в молельном храме. Как только за Дмитрием Солодеем закрылась дверь ее темницы, так сразу же Рона принялась балансировать на грани сознания, не переставая прислушиваться к малейшим звукам за дверью.Она боялась. Дико боялась того, что пообещал Дмитрий. Не смерть ее страшила, а мучения перед оной. Не пыток она опасалась, а унижения, еще большего, через которое недавно прошла. И некуда было деться от этого всепоглощающего страха, что накатывал волнами, вынуждая задерживать дыхание, заставляя напрягаться всем телом, чтоб потом трястись в болезненном ознобе.- Великий творец, сжалься! – шептала Рона, когда приходила в себя. &nda
Рона проснулась с рассветом и первым делом поискала глазами Роуна. Тот спал на куче соломы, отвернувшись к стене. В доме было тепло – в печи догорали поленья, которые, видимо, Роун подбросил перед тем, как уснуть.Не считая слабости, как после продолжительной болезни, чувствовала себя Рона довольно сносно и даже смогла без труда сесть и свесить ноги с тюфяка. Из одежды у нее только и был, что тюремный халат, что лежал рядом с тюфяком. И не хотелось вновь его надевать, и не было выбора, не расхаживать же по дому голышом. Натянув ненавистный халат, Рона сунула ноги в сапожки, которые тюремщики ей тоже соизволили оставить, и стараясь не шуметь, встала с тюфяка.Первым делом она исследовала съестные запасы и пришла к выводу, что готовить ей практически не из чего. Горстка сушеных грибов, немного муки и несколько клубней картофеля – вот и все, что было в ее распоряжении. Что ж, и на том хорошо, на похлебку хватит. Вода тоже имелась – полное ведро, что стоя
Поместье Николы Солодея, казалось, все еще спит, хоть время и близилось к полудню. Повсюду царила тишина и порядок. К дому вела аккуратная дорожка, расчищенная заботливой рукой от снега.После смерти хозяина поместья и исчезновения хозяйки, почти все служащие были распущены сыном хозяина – Марком. Да и сам он в скорости воспользовался приглашением дяди и перебрался в его поместье. В доме остались жить Ерк и повариха Стефа, которая вскорости стала законной женой молодого мага. На брак их благословил Дмитрий Солодей по просьбе племянника. Он же устроил так, что у бывшего горбуна и жителя Млеки теперь имелся официальный статус мага, и больше ему не грозили преследования со стороны властей за незаконное использование магических способностей. Молодой хозяин поместья разрешил магу с супругой остаться жить в нем и следить за порядком.Ерк стоял у окна и задумчиво разглядывал пустынную улицу, по которой ветер гнал поземку. Что-то сегодня разыгралась пурга, как будто стои
Даже там, где не бывает ни жарко, ни холодно, и так круглый год, приход весны ощущается. Воздух становится мягче, а смесь запахов в нем – приторнее. Он проникает внутрь, наполняя легкие и рождая надежды, что грядут перемены к лучшему.Никола чувствовал себя практически здоровым. Порой мелькали отголоски болезни в виде секундной слабости, что накатывала внезапно, но он уже научился этого не замечать. Гораздо сильнее его тяготило, что по-прежнему ничего не может вспомнить, как не напрягается. А еще ему снились сны, в которых он проживал ту жизнь, которая сейчас была отгорожена от него высокой и глухой стеной. Он точно знал, что видел во снах всех тех, о ком не помнил. Он это ощущал, когда едва просыпался, порой даже со слезами на глазах. Но как ни силился, ни единый образ не всплывал в мыслях. И постепенно пустота снова вытесняла из головы отголоски видений. В такие моменты Никола чувствовал себя ужасно беспомощным и задавал себе один и тот же вопрос – ради чего он
- Ульга, мне нужен твой совет, - решительно произнес Дмитрий Солодей, откладывая в сторону ложку.Ульга еще в начале обеда заметила, какой муж задумчивый. Таким он вернулся домой со встречи альф, таким же ждал, когда накроют к обеду стол и все в той же задумчивости хлебал какое-то время суп, кажется, даже не замечая вкуса. Ульга с вопросами не лезла – ждала, когда муж сам захочет поделиться с ней тем, что тяготит его. И в том, что рано или поздно это произойдет, она не сомневалась. Такое выражение на лице Дмитрия было ей хорошо знакомо.- Слушаю тебя, - едва сдержала Ульга улыбку удовлетворения. Как же четко она научилась прочитывать этого мужчину за годы совместной жизни.- Сегодня после собрания Демьян Корачей попросил задержаться меня для приватной беседы.Дмитрий медлил, говорил не спеша, растягивая слова. И Ульга понимала, что узнал он что-то очень важное, на что и сам не знает, как реагировать. Ее любопытство все возрастало, и не известно отче
Рона грелась возле очага, задумчиво глядя на огонь. Ужин уже давно подоспел и томился на углях, а Роуна все не было. Сегодня он задержался дольше обычного, да и вообще они засиделись в лесу. С каждым днем орел становился все беспокойнее. А когда Рона спрашивала, что его так тревожит, отвечал, что обустройство жилища на новом месте занимает больше времени, чем он планировал, что опасно и дольше оставаться здесь. Роне же было без разницы где жить, рядом с Роуном она чувствовала себя в безопасности, даже когда он отсутствовал дольше обычного.Но сегодня отчего-то она волновалась. И из головы не шла мысль, что Роуна схватили, и она его больше никогда не увидит. Как только она думала об этом, так сразу же на душе становилось так тоскливо, хоть вой. И все то спокойствие, что установилось в последние несколько дней, куда-то испарялось.Рона привыкла к Роуну. Сейчас ей уже казалось, что и не было того времени, что она жила дома, после Млеки. Он всегда оставался рядом, заботилс
Дмитрий Солодей сдержал свое слово и добился королевской амнистии для Роуна. Чего уж это ему стоило, Рона не знала. Но ведь не зря клан Солодеев считался одним из самых могущественных в Моровии.Мага освободили прямо в зале суда, где велось закрытое заседание. С него сняли все обвинения и вернули магические способности. А Дмитрий позаботился, чтобы эти способности узаконить. Вряд ли Рона когда-нибудь сможет отблагодарить его за все, что сделал прежде всего для нее, но что-то ей подсказывало, что теперь они квиты.Она ждала Роуна у входа в здание суда. За время заключения он сильно похудел и осунулся. Одежда на нем висела мешком, но даже в таком виде он казался Роне самым красивым мужчиной на земле. А его глаза засверкали так ярко, стоило только ему увидеть Рону, что она мгновенно испытала слабость в ногах. Великий творец! Если этот мужчина и дальше будет так воздействовать на нее только взглядом, то она только и будет, что терять сознание.- Ну и куда мы пойдем?
В тот же день Ерк отыскал зеркало памяти по наводке Марго, которая с того момента, как пришла в себя, очень быстро поправлялась. И Рона не боялась ее коварства только потому, что Ерк убедил ее, как надежно заперта под его магическим замком ее магия.- Не волнуйся, Рона, она не сможет ничего и никому сделать, - сказал он. – Сейчас у нее не получится даже развести огонь в камине при помощи магии.Проводить ритуал при помощи зеркала истины решено было в гостиной. Присутствовать на нем должны были, собственно, все, кто проживал в этом доме, за исключением пары слуг, что остались в поместье на добровольных началах, после того, как оно потеряло хозяина. Еще приехал Марк, и встреча сына с матерью растрогала Рону до такой степени, что она была вынуждена ненадолго покинуть гостиную, чтобы не показать своих слез.Только сейчас она поняла, что несмотря ни на что, Марк очень сильно любит мать и скучал по ней все это время, никому ничего не говоря. У этого с виду уже д
Странную жизнь вела Рона с момента возвращения в поместье. Словно все стало как раньше, только обязанностей у нее не было никаких. Днем она занимала себя какой-нибудь работой – помогала Стефе по хозяйству или молча наблюдала за делами Ерка в лаборатории. Ей и раньше нравилось смотреть, как тот колдует или ставит магические опыты, а сейчас это помогало скоротать время и отвлечься. Ерк пытался развлекать ее разговорами или объяснениями сути того или иного опыта, за что Рона была ему благодарна. Ну а вечера она коротала в библиотеке, за чтением. Никогда еще раньше она не читала так много, не проглатывала книгу за книгой. И вымышленная жизнь неизменно помогала не думать хоть какое-то время о своей.Никола ее не помнил. Вел себя с ней всегда предельно вежливо, как и со всеми остальными, но заметно сторонился. Большую часть времени, что находился дома, он проводил в своем кабинете, запираясь изнутри. Завтракать и обедать предпочитал в одиночестве, разве что к ужину спускался,
Сразу после пробуждения, когда не увидела привычные стены пещеры, Рона силилась понять, где же она находится. А когда сообразила, что лежит в собственной кровати, в поместье Николы, то еще какое-то время не могла поверить, что все это происходит с ней на самом деле.Как она тут оказалась? Вернулся Роун, и они переместились сюда? Но почему она ничего не помнит, и, главное, зачем он это сделал?! Это риск! И прежде всего, для него.А потом она принялась восстанавливать последние события, откапывая их из песка и складывая горкой, кирпичик за кирпичиком. И она вспомнила все. Великий Творец! Да ей же привиделся Никола – совершенно такой, каким она его помнит при жизни. И именно после этого наступила темнота.Рона села в кровати, всматриваясь в темноту комнаты. Интересно, сколько сейчас времени? Глубокая ли ночь или всего лишь поздний вечер?Оставаться и дальше в неведении она не могла. Как бы она тут не оказалась, должно быть, пока ничего ей не угрожает,
Марго замерла, когда путь ей пригрозил рычащий волк. Она еще ни разу не видела Николу таким злым и понимала, что волк в нем вспомнил ту, что все еще продолжала оставаться без сознания, и от которой она совсем скоро избавится навсегда. С самого ее появления в Млеке эта девушка была как кость в горле Марго. Она возненавидела ее с первого взгляда, когда та еще даже не подозревала, что влюбится в ее и только ее волка!- Уйди с дороги! Ты же понимаешь, что не сможешь помешать мне, - вкрадчиво проговорила Марго, делая шаг вперед. Магия жгла ладони и требовала, чтобы ею уже воспользовались. Да и сама Марго так долго сдерживала себя, что сила сейчас переполняла ее и искала выход наружу.Волк не двинулся с места, лишь зарычал громче и приготовился к прыжку.Марго его не боялась, но и навредить не хотела. Ей он нужен живой и здоровый, и достаточно просто оглушить его, на время вывести из строя, чтобы довести начатое до конца. А смертоносный морок убьет его, если только ко
Рона ждала Роуна к обеду. Вспоминала, как плохо ему было после перемещения, и готовилась встретить, поделиться с ним своей силой, поддержать лаской и заботой. Тот раз был единственным, когда она видела этого мага настолько уязвимым. Тогда он был похож на обычного человека, что нуждается в ком-то, кто сильнее его. И ей приятно было делиться с ним силой и теплом, согревать его в своих объятьях, дарить ему нежность.Рона понимала, что с каждым днем ее любовь к Роуну становится все сильнее. То чувство, с которым она уже давно научилась жить, как с неотъемлемой частью себя, перерождалось во что-то настоящее, реальное. Это и радовало ее и одновременно пугало. И снова ее сердце было расколото на две половины, в одной из которых поселилась вечная грусть об ушедшей, но не утраченной любви, а во второй разгоралось новое чувство, которого Рона боялась и пыталась заглушить в себе. Да и Роун старательно отдалялся от нее, делая все, чтобы Рона начала стесняться своей любви к нему, всячески
- Рона, мне нужно отлучиться по делам, - сказал Роун, когда завтрак подошел к концу. И выглядел он при этом странно, как будто долго думал о чем-то и наконец решился.- Что-то случилось? – испугалась Рона. Да и предчувствия, что молчали уже вот неделю, как они обосновались в этом райском уголке, вдруг заявили о себе, неприятно кольнув сердце.- Нет. Все в порядке. Просто мне нужно кое-что выяснить? – уклончиво ответил Роун, чем только еще сильнее разволновал ее.- Выяснить что, Роун? И куда ты собираешься отлучиться?- Вернусь ненадолго в Карас. Нужно поговорить с Ерком, - нехотя ответил он.Вообще, с того разговора возле источника Роун переменился. Он заметно стал сторониться Роны, и ее это обижало, хоть она и не подавала вида. Он много работал по дому или ловил рыбу. Она же была предоставлена самой себе, помогать ей Роун не разрешал. Порой ей даже казалось, что он только и ждет, когда она уйдет куда-нибудь, чтоб не видеть ее.Р
Роун слышал, как она встала с первыми лучами рассвета. Близостью ее тела он наслаждался всю ночь, лежа рядом без сна и боясь разбудить это хрупкое создание, что отдалось ему с таким доверием, и для кого его любви было слишком много. С ней он не смог даже сдержаться. Не получилось. Сексуальная энергия вырвалась из-под контроля, до такой степени сильно он был возбужден. Никогда еще и ни одну женщину он не желал так страстно, как эту малышку, в чьих злоключениях был виноват только он.Роун каждый раз с замиранием сердца смотрел в глаза Роны, боясь прочесть в них осуждение, обиду, что сотворил с ее жизнью такое. Но ничего этого не было. Разве что в самом начале их знакомства, еще в Млеке. Она простила его за то, чего он себе не простит никогда. И не Марго нужно винить, у которой своя жизнь и свои счеты с волком. Виноват он, что позволял себе идти у нее на поводу, коверкая чужие судьбы. Ведь не окажись Роны по воле рока тогда рядом с Николой, жила бы она сейчас спокойно и счастлив
Рона грелась возле очага, задумчиво глядя на огонь. Ужин уже давно подоспел и томился на углях, а Роуна все не было. Сегодня он задержался дольше обычного, да и вообще они засиделись в лесу. С каждым днем орел становился все беспокойнее. А когда Рона спрашивала, что его так тревожит, отвечал, что обустройство жилища на новом месте занимает больше времени, чем он планировал, что опасно и дольше оставаться здесь. Роне же было без разницы где жить, рядом с Роуном она чувствовала себя в безопасности, даже когда он отсутствовал дольше обычного.Но сегодня отчего-то она волновалась. И из головы не шла мысль, что Роуна схватили, и она его больше никогда не увидит. Как только она думала об этом, так сразу же на душе становилось так тоскливо, хоть вой. И все то спокойствие, что установилось в последние несколько дней, куда-то испарялось.Рона привыкла к Роуну. Сейчас ей уже казалось, что и не было того времени, что она жила дома, после Млеки. Он всегда оставался рядом, заботилс