Вытянув перед собой руку, младший из принцев аль Самхан придирчиво разглядывал свежий маникюр. Свет переливался на бирюзовом покрытии, играл в золотой пыльце, добавленной для пущей красоты и эффекта.
Звук открывшейся двери заставил его прервать это увлекательное занятие. Мин поднялся, неспешно приветствуя женщину, и расправил веер – бирюзовый с золотом, в тон к лаку.
- Матушка. Как здоровье отца?
Женщина аккуратно прикрыла за собой дверь и покачала головой:
- Императору все хуже. Лекари запретили волновать его. Любая неожиданная новость может оказаться смертельной.
- О, – сказал Мин, прикрывая улыбку веером. – Например, печальные вести из Оясимы?
Сунан подошла к младшему сыну, смахнула несуществующую пылинку с его плеча и ласково взглянула в глаза.
- Например, – подтвердила она негромко. – Если вдруг окажется, что ненаследный принц на своей свадьбе превратился в демона и уничтожил свою невесту, а заодно с
- Вам лучше подождать здесь, пока я не выманю стражника, – бросил тануки, придирчиво оглядывая захваченный с собой лист лопуха. – Он там один сидит, повезло. Обычно минимум десять бездельников, но сегодня – свадьба принцессы. Все бегают, как будто их орел в седалище клюнул.На этих словах оборотень покосился на Акио и хихикнул.Ледяной Беркут против ожидания не вспылил. Только криво ухмыльнулся:- Действуй.Тануки положил себе лопух на голову и прикрыл глаза. Через мгновение на его месте сидела старшая фрейлина – женщина весьма выдающихся достоинств.- Ой, господин стражник, кажется, я заблудилась! – запричитала «фрейлина» визгливым фальцетом, переходящим в приятный мужской тенор. – Покажите несчастной женщине, как пройти в правое крыло! Я вас за это чаем напою.Мия не удержалась от смеха. Женщина покосилась на нее и с шутливым укором стукнула сложенным веером по голове.- Не подобает фр
Багряные врата-тории над головой. Восемь арок, увитых вьюнком, каменные ступени под ногами. Тоннель в иную жизнь.И путь до храма по алой шелковой дорожке. На полшага позади жениха – женщина должна следовать за мужчиной. Мимо статуй двух каменных собак, хранящих святилище от злых духов. Омовение рук в ритуальном источнике, поклоны, подношения богам. Трескучая метелка в руках жреца.Сакэ из серебряного кувшина наливал младший атташе. По обычаю это полагалось делать родственнику жениха, но у принца не было родных в Оясиме.Тэруко повезло меньше. У нее был Шин.Джин принял чашу из рук Лина, но не удержал. Глиняная посудина выскользнула и покатилась по полу. Присутствующие в храме гости зашептались.Дурная примета.- Простите, я такой неловкий.С извиняющейся улыбкой принц поднял чашу, выплеснув из нее последние капли, и подставил для новой порции сакэ.Против воли Тэруко облегченно выдохнула. Чаша не разбилась. Это предрекал
Предчувствие беды усиливалось с каждой секундой.Так уже было однажды в горах, когда он догадался сойти с тропинки и спрятаться в пещере. Всего пару минут спустя рядом сошла каменная осыпь.Сейчас в воздухе тоже зрела невидимая опасность, но пещеры рядом не было. Поэтому Джин просто сосредоточенно вслушивался и вглядывался в окружающих, подмечая мельчайшие детали. Где убийца? Откуда ждать удара? Как избежать его и не подставить глупую девочку, которую сегодня назовут его женой?Ответа не было, но неслышный никому, кроме него самого, грозный рокот усиливался с каждой минутой.Тэруко то отворачивалась, то смотрела на него несчастным взглядом. Пожалуй, стоит с ней объясниться. В прошлый раз он был слишком зол и несдержан, наговорил лишнего. Не стоило.Время для разговоров придет позже. Если Джин сможет пережить этот день.Не нападение, нет. Скорее уж яд. Но способов поднести его не так уж много. На всякий случай он не пил и не ел ничего с утра.
Толпа во дворе главного столичного храма бурлила и волновалась. На глазах глав кланов происходило невероятное, немыслимое. Звонкий голос принцессы все зачитывал и зачитывал пункты кощунственного пакта, и каждое слово было поленом на погребальный костер Шина Ясукаты.Нужно прервать это! Пресечь минуты позора, лучше, если с жизнью наглой девки! Спасти все, что еще можно спасти, пока не поздно.Взгляд Шина замер на злейшем враге. Тот стоял рядом с принцессой, опираясь на нагинату и косился на сёгуна – недобро, предупреждающе. «Только дай мне повод!» – было написано на лице дайме Эссо.Нельзя напасть. Такухати слишком сильный маг, он просто убьет его.И сёгун, стискивал зубы, задыхаясь от сжигающего разум бешенства, но молчал.Каждым человеком, находящимся в этот миг на территории храма, владело слишком много чувств и мыслей. Самураи негодовали, дайме прикидывали, как использовать внезапное падение Ясукаты к своей пользе, принце
Лиловые и алые зарницы вспыхивали над холмом все чаще. Исполинские звери рычали, захлебываясь ненавистью. Хвост тигра огненной плетью метался меж храмом и стеной, оставляя на камне отметины из сажи и копоти, дракон шипел и плевался паром, кольцами выгибая гибкое тело. Стекала пена по клыкам, блестела чешуя в языках огня на пламенной шерсти.Извечные противники, кружили, недобро поглядывая друг на друга. Она уже дважды сходились в схватке, и битва не прошла бесследно. Тигр окривел на один глаз – длинный шрам наискось пересекал его морду и разрывал ухо. Из ран в подбрюшии дракона стекали вязкие капли цвета темного пурпура.Воплощения стихий взревели и снова пошли в атаку. Небо над храмом вспыхнуло, когда дракон и тигр сошлись в клинче, сплелись в урчащий, полный ярости и ненависти клубок. Тело к телу, рана к ране, теснее, чем любовники. Проникнуть в соперника, пожрать, поглотить, уничтожить…Слиться…Кровь цвета темного пурпура смешалась
Акио и Мия снова переглянулись с влюбленными улыбками, и Джин почувствовал раздражение. Чужое, так открыто демонстрируемое счастье вызывало в нем зависть.Кудо зашелестел бумагами, привлекая к себе внимание:- Свадьбу предлагаю перенести на первый день зимы.- Так долго? – Мия сникла, и дайме успокаивающе положил ей руку на плечо.- Так надо, ты же знаешь. Свадебные обряды отнимают слишком много времени. У нас его не будет сейчас.- Знаю, – девушка подняла на Акио полный нежности взгляд. – Но больше четырех месяцев…В ответ Такухати склонился и прошептал ей на ушко что-то, отчего на щеках юной императрицы вспыхнул румянец.- Думаю, на этом можно закончить, – объявил Кудо.Джин встал. Он не показывал своих чувств, но ощущал облегчение, что совещание завершилось. Присутствие влюбленной пары бесило его, остро заставляло чувствовать себя дураком, который упустил собственное счастье. Причем упустил два
- У тебя ошибка, – Акио вернул девушке бумагу, испещренную иероглифами и цифрами. – Проверяй внимательнее баланс.- Где?!Он усмехнулся:- Подсказывать не буду. Сама ищи.Мия нахмурила брови и углубилась в проверку, временами щелкая косточками на счетах. Он наблюдал из-за плеча, как ее пальчик скользит по столбикам значков. Совсем рядом, перед глазами была белая шейка в вороте кимоно – такая тонкая, беззащитная. Обнять бы Мию, прижаться губами, целуя, распустить пояс, овладеть ею – прямо здесь, в императорском кабинете, на татами.Нельзя.В последние дни Акио постоянно ловил себя на вожделеющих мыслях. Следил за своей невестой голодным взглядом. Объясняя какую-нибудь мелочь, он вспоминал вкус ее губ. Склонившись над ее записями, как пьяный, вдыхал тонкий запах волос, и представлял. Не сосредоточенную императрицу Миако, свою Мию. Обнаженную, ласкающую его губами, стонущую под его ласками, связанную…Прили
- Войдите! – крикнула Мия, радуясь про себя возможности закончить этот разговор.На пороге появилась Тэруко.Хоть ей и не в чем было упрекнуть себя, при взгляде на двоюродную сестру Мия почувствовала грусть и странное чувство вины. Уже в который раз.Физически принцесса полностью оправилась, доктора уверяли, что она здорова. Но казалось, внутри девушки погас живой огонек. Лекари обрили ей голову, чтобы правильно наложить швы в те дни, когда Тэруко лежала без сознания. Волосы отрастали, но медленно, и, чтобы скрыть свой жалкий вид, принцесса носила парик. От предложенной Акио помощи она отказалась с истинно императорским высокомерием. Тэруко редко покидала свои покои и так демонстративно избегала императрицу и нового сёгуна, что это выглядело почти неприличным.- Гордыня, – насмешливо ответил Акио, когда Мия поделилась с ним своей печалью. – Ты украла у нее не только трон, но и право называться «последней из рода Риндзин», и э