Глава 4. Первая капля

Вопреки моим ожиданиям, я не увидела Доминика следующим вечером. И сей факт не столько радовал, сколько внушал беспокойства. Этот мужчина всегда был педантично точен в плане своих визитов ко мне. Потому казалось, что если уж он не явился приблизить день Связывания, причина тому должна была быть весомой. И не факт, что лично для меня это светит чем-нибудь хорошим! Если у него, скажем, возникли проблемы с группировкой, которая каким-то образом прознала обо мне, они могут пожелать перехватить меня. При этом я не была настолько оптимистом, чтобы уверовать, будто при таком раскладе мое положение может улучшиться, а положение моих родных и подавно.

Когда к часу ночи дон так и не наведался в мою комнату, я принялась барабанить по клавиатуре, усиленно мониторя сеть. Возможно, если Доминик лично ввязался в какие-нибудь разборки, или попал в ловушку… Существовала вероятность, что об этом напишут где-нибудь в сводках.

Неожиданно кое-что о клане в новостях, все же, нашлось. Вот только информация эта была слегка… иного рода. Зацепка обнаружилась в статье на одном из самых крупных сайтов, публиковавших максимально подробные материалы по мафии, и проводивших множество собственных расследований. Там говорилось о том, что семья Ринфора начала давить на редакцию, в том числе угрожая семьям журналистов. Как сообщал главный редактор, дона безумно злило то, насколько подробно интернет-издание освещает некоторые аспекты жизни мафии.

И вправду, если так подумать, то больше всего информации я всегда находила именно на этом портале. Не только свежие новости и сенсационные расследования, порой уделывавшие полицию! Журналисты старательно откапывали и публиковали в соответствующем разделе историю мафиозных Семей и их противостояния за последние десятилетия.

Вот только по какой причине Доминик решил обратить на них внимание именно сейчас? Просто разобрался с реальными конкурирующими Семьями, а теперь появилось время на медиа? Или же имеется более весомая причина?

Я предположила, что если где-то здесь и есть статья, взбесившая дона, то она должна была быть опубликована либо вчера поздним вечером (уже после того, как Доминик закончил со мной), либо сегодня не позже восьми-девяти часов. И отталкиваясь от этого вывода, принялась, пожевывая соленые фисташки, перечитывать материалы за этот период.

Претендентов на «роковую статью» в результате обнаружилось немного. Первая из них касалась крупного борделя, отжатого семьей у прежнего хозяина. Причем последний (не желая так просто расставаться с полулегальным бизнесом, кормившим его долгие годы) сгоряча пристрелил парочку девочек.

Во второй статье речь шла о крупной контрабандной партии наркотиков, недавно перехваченной полицией… которая, как оказалось вчера, загадочным образом исчезла со склада министерства внутренних дел! Причем писавший статью журналист не поленился пробить информацию о том, у кого же теоретически могли быть возможности провернуть подобный фокус с исчезновением. И главный претендент на должность этого фокусника отчаянно не хотел признавать свою причастность, обвиняя журналистов во всех смертных грехах.

А третья статья касалась загадочного грузового корабля, прибывшего в крупный портовый город, расположенный почти в ста километрах южнее столицы. Как подмечал журналист, собиравший материал на эту тему, судно остановилось невдалеке от берега и два с половиной часа словно чего-то выжидало, прежде чем пришвартоваться. Вот только ни один человек с него до сих пор не сошел на берег, более того — никто так же не поднимался на борт. Полиция, в свою очередь, пока не вмешивалась. О грузе, естественно, тоже ничего не было известно, даже самой малости.

Последняя новость казалась наиболее подозрительной. Тем не менее, я не спешила с выводами. Если бы узнать хоть что-нибудь изнутри… Можно было бы попытаться разговорить прислугу — с горничной и лакеем у меня за эти дни даже выстроилось что-то вроде приятельских отношений (несмотря на которые они, как ни странно, соблюдали дистанцию). Но вряд ли слуг посвящали в дела Семьи. Оставалась вероятность, что кто-нибудь из них мог где-то что-то случайно подслушать и обсуждать между собой. Вот только интуиция мне подсказывала: даже прознай они таким образом что-то действительно важное, наверняка будут помалкивать. Из банального страха.

Были еще охранники, которые вполне могли что-то знать. Но их мне уж точно не удастся разговорить.

Посмотрев на часы, я испустила тяжкий вздох и, приняв душ, отправилась спать.

Наутро Доминик тоже не подал мне никаких вестей о себе, что заставило еще больше задуматься. А вместе с тем и немного рискнуть, когда лакей, через пятнадцать минут после сообщения в меседжере, принес завтрак.

— Кстати, Ян, а ты не видел дона вчера вечером? — непринужденно спросила я, пряча взгляд в чашке часа, где напряженно размешивала сахар. — С ним все в порядке?

— Вот даже не знаю, юная госпожа, — вздохнул слуга, пожав плечами. — Вроде как вчера он не возвращался. Поговаривали, был после обеда на взводе, а к вечеру и вовсе вроде как уехал из города. Но точно не скажу. Волнуетесь?

— Есть немного, — покачала головой я, послушно исполняя свою роль: по официальной версии, которую ненавязчиво шепнули слугам, я была новой «домашней» любовницей дона. Якобы мой отец, его старый приятель из северных регионов, недавно погиб, и Доминик привез меня сюда, чтобы защитить и спрятать. Правда обо мне была слишком опасна, потому ее знали только особо приближенные к дону, а так же начальник охраны.

— Не переживайте, все будет хорошо. Даже если возникли какие-то проблемы, господин не из тех, кого легко взять за жабры.

— Надеюсь, — беспокойно улыбнулась я в ответ, поспешив пригубить чай.

Сказав на прощанье что-то приободряющее, лакей покинул комнату, оставив меня в одиночестве с моими блинчиками со взбитыми сливками и ягодами.

Значит, Доминик покинул город? И судя по словам Яна, все еще не возвращался в особняк. Надеюсь, поводов для беспокойства в самом деле нет.

Закончив завтрак, я подождала, пока лакей уберет посуду, и снова сконцентрировалась на новостных сайтах. Увы, ничего, что могло бы хоть немного удовлетворить мое любопытство и унять беспокойство, в сети так и не появилось. Так что я продолжила свое дело ознакомления с информацией о преступном мире, которую можно было найти в открытых источниках. При этом с удовлетворением отмечая, что все реже натыкаюсь на незнакомые мне имена и события. Таким образом, вскоре этот пробел будет заполнен, и останется лишь следить за последними новостями. А вместе с тем — думать об альтернативных источниках информации, которую не найдешь в интернете.

Внезапная мысль заставила меня ухмыльнуться. Ведь в будущем, немного тверже встав здесь на ноги, я бы могла, к примеру, вынюхивать секреты изнутри, чтобы анонимно передавать их редакции все того же смелого портала (если его работников не порешат в ближайшее время, естественно). Вот только над каналами передачи секретных сведений придется поработать, потому что если клан поймает меня за подобными занятиями, мою семью расстреляют быстрее, чем главный редактор опубликует очередную новость на своем ресурсе. Тем не менее, идея показалась заманчивой. Хотя скорее всего, я не смогу поступать таким образом после Связывания.

Ну, а пока я и сама была здесь слепым котенком в четырех стенах, которому заполучить бы какой-нибудь источник сведений для личных целей... Пока же этого не произойдет, я решила заниматься самообразованием, чтоб не взвыть от скуки, раз уж об учебе в университете все равно придется забыть.

Следующие два дня Доминик все так же не появлялся в моей комнате. И чтобы заглушить беспокойство, я зашла на сайт одного из университетов, где в материалах для студентов нашла список рекомендованной литературы по экономике. Часть учебников мне легко удалось найти в сети, остальные же я заказала, кинув список в меседжер экономке. И уже на следующий день все книги стояли на моей полке, вместе с заказанной читалкой. Даже смешно, как легко и быстро я могу получить здесь все, чего хочу… кроме того единственного, в чем действительно нуждаюсь: свободы.

И все же, хоть я всерьез беспокоилась о своем будущем в случае, если бы с Домиником что-то случилось… Отсутствие его компании по вечерам меня все равно очень радовало. Более того, стало для меня тем самым хорошим, к которому я быстро привыкла. Потому когда за час до полуночи дон появился на пороге комнаты, я испытала отчаяние, уже успевшее притупиться после недель, проведенных в его объятиях.

Забавные американские горки: сначала каждое его прикосновение для меня — словно пытка. Потом я привыкаю к этой пытке, и хоть она по-прежнему невыносима, я понимаю, что смирилась с ней. Но вот новый плавный подъем — перерыв в считанные дни, когда руки этого мужчины не касаются меня. И теперь, снова видя его, осознавая то, что мне снова предстоит, я готова отчаянно выть!

Желая оттянуть неизбежное, я едва не спросила у него о причине столь долгого отсутствия, но вовремя остановила себя. Во-первых, Доминик лишь рявкнет, что это не моего ума дело — я ему не подружка, не любовница и уж тем более не приятель. Всего лишь талисман на удачу, который он собирается настроить таким образом, чтобы тот работал на него. Во-вторых… во-вторых, чему быть, того не миновать, и нечего тянуть кота за хвост. Просто сделать это сегодня, перетерпеть, а после помыться, лечь спать, и весь следующий день читать книги. Экономика, на очереди история, политология, психология и философия. Для начала. Раз я слабая девушка без прав и свободы, придется качать мозги — того и гляди, может когда-нибудь в чем-то, да поможет.

Потому успокоившись, я встала с кровати, чтобы поприветствовать Доминика легким кивком.

— Разденься, — не медля приказал дон, и от единственного слова я опешила, широко распахнув глаза.

Это было странно. Ранее он никогда не раздевал меня догола, и уж тем более не хотел, чтобы я раздевалась сама, да еще и в самом начале. Тем не менее, я уже хорошо уяснила свое место в этом доме (а ведь ранее я была дочерью хозяина этих стен!). Потому молча кивнула и принялась расстегивать блузу.

Бесцеремонно плюхнувшись в мое компьютерное кресло, Доминик уселся поудобнее и стал наблюдать за мной взглядом спокойным, словно у удава. Но при этом (я отметила сию деталь даже несмотря на собственное волнение) мужчина внимательно следил за каждым движением моих слегка дрожащих пальцев, расстегивающих пуговичка за пуговичкой.

Спустив блузу с плеч, я на секунду замешкалась, не зная, куда ее положить — спинка кресла, которую я обычно использовала, переодеваясь, была для этих целей недоступна из-за мужчины, сидевшего на нем. Немного поразмыслив, я набросила блузу на спинку кровати и коснулась застежки юбки, секунду спустя упавшей на пол.

— Белье тоже снимай, — спокойно бросил дон в ответ на так и не прозвучавший вопрос.

Вздрогнув от звуков его голоса, я расстегнула бюстгальтер, с трудом удержавшись от того, чтобы стыдливо скрестить руки на груди. Оставалось последнее, белье. И я останусь совсем без ничего под его холодным взглядом пугающих темно-карих глаз.

Спокойнее, нужно взять себя в руки и принять мысль, что нет смысла в такого рода переживаниях. Я должна принять все это.

…Как и то, что через несколько минут моя очистившаяся от энергетики Мерино черно-белая змея на бедре впервые впитает другого мужчину, в котором постепенно начнет признавать своего хозяина.

Подцепив пальцами белье, я осторожно сняла его и повесила к остальной одежде.

— И волосы распусти, — все так же холодно сказал Доминик.

Растеряно кивнув, я сняла и положила на прикроватный столик заколку в виде веточки цветов яблони. Освободившись от нее, прямые темные волосы рассыпались шоколадным водопадом, щекоча кожу.

— Ложись на кровать. На спину, — услышала я следующий приказ и, закусив губу, исполнила его. А ощутив под собой покрывало — сразу же закрыла глаза, глубоко вдыхая воздух.

Вокруг меня была полная чернота, но я все равно готова поклясться, что видела все, происходящее вокруг меня. Как со скрипом кожи компьютерного кресла дон встал на ноги. Как со стуком каблуков по полу подошел к постели. Как уперся коленями в матрас, прогибая его под весом своего тела. И, нависая надо мной, коснулся пальцами моей шеи.

От этого прикосновения я вздрогнула и резко открыла глаза, чтобы увидеть спокойное, бледное лицо с глазами, поглощающими все вокруг себя, словно две маленькие черные дыры.

Мне стало не по себе. Не двигаясь, даже не дыша, я смотрела на дона, полностью лишенная ощущения реальности. Казалось, даже собственного тела у меня не было — лишь сознание, не воспринимающее ничего, кроме мужчины, которому достаточно было сделать единственное движение, чтобы прижать меня к матрасу своей крепкой грудью.

Как вдруг брови на лице, казавшемся каменным, нахмурились. А рука, касавшаяся меня, грубо скользнула по коже вниз, пока пальцы мафиози не оказались меж моих ног, насильно вырывая из меня резкий стон! Выгнувшись дугой, я приоткрыла губы и сжала пальцами покрывало. Впервые мое тело не отторгало его — змея на бедре была чистой и готовой, шаг за шагом, познать нового хозяина. И в этот момент я словно услышала голос кораллового аспида, сжимавшего кольца на моем бедре. Ничего такого не было, когда Мерино впервые прикасался ко мне — тогда знак молчал, принимая мою волю с абсолютным безразличием. Вот только теперь все было иначе: очищенная, змея принимала Доминика с интересом и охотой, словно переплетаясь с каждым движением его рук.

— Как я и думал, — прошептал дон на самое ухо, и его напряженный шепот напоминал шипение змеи. — Мне нравится твое тело. Кажется, мне доставит удовольствие владеть тобой, Хебиса.

Вскрикнув от волны наслаждения, растекшейся по моим венам ядовитым искристым нектаром, я запрокинула голову и сильнее сжала покрывало. Это чувство… выстрелив внизу живота, оно пронеслось по каждой клеточке моего тела, чтобы собраться в единственной точке: на кончике хвоста кораллового аспида. Посмотрев на который, я увидела два покрасневших деления змеиного тела.

Так много? Еще никогда оргазм не наполнял ее так сильно! Когда это делал Мерино, наливалось красным всего одно деление, и то не всегда. Проклятье, если такими темпами пойдет и дальше, момент установления Связи наступит куда быстрее, чем я рассчитывала! И тогда моя воля будет полностью подчинена этому мужчине.

Мужчине, который довольно осмотрев змею, встал с кровати и вытер руку носовым платком из нагрудного кармана. Чтобы минуту спустя, не оборачиваясь, покинуть комнату, и оставить меня обнаженной на кровати.