– Ты как? – спросил Леха.
– Думаешь, если ты спросишь в третий раз, а я в третий раз отвечу «нормально», то что-нибудь изменится?– Блин, ну почему ты такой, – Игрок отставил кружку.Они сидели в столовой. За соседним столом о чем-то спорили толстяк и Сухарев, через проход заканчивала обед сменившаяся с поста охраны пятерка солдат, Калес присоединился к ним спустя минуту. В дальнем конце зала, где столики были заняты через один, он увидел Маркелова и встретился взглядами с незнакомыми мужчинами и женщинами. Здесь мало кому было дело до временного жильца, раз знал свое место и не совался, куда не надо. Лисицына заняла столик в углу и сверлила его взглядом.– Потому что, – ответил Грошев, поднимая ложку и совершенно не ощущая вкуса того, что ел.– Тогда я знаю, что тебя развеселит, – Леха посмотрел на Гроша. – Ну или хотя бы отвлечет, – он встал и скомандовал: – Идем.Игро– Не понимаю, что ты хочешь найти? – Игроков оторвался от монитора. – Все утро тут сидишь, ни с кем не разговариваешь.– Я и сам не уверен, – Макс щелкнул мышкой, открывая очередную газетную вырезку, на которой перемазанный грязью Кирилов Антониан держал на руках маленькую девчушку лет четырех в заляпанном кровью платье. – Я хочу понять, что мне привиделось в той пещере, а что – нет.– И как в этом поможет дохлый народный герой?– Я должен узнать, жив Кирилов или нет. Если есть хоть малейшее сомнение… –Грошев вывел на экран следующую статью. На зернистой фотографии не очень высокого качества каменный завал разбирали спасатели.– То есть ты хочешь обойти десяток экспертов корпуса, да еще и по интернету, да еще и спустя два года, когда все уже похоронено в буквальном смысле. Я бесконечно верю в твой интеллект, но это перебор.Фотографии разной пафосности и трагизма сменило видео, Макс отк
Кто из них проговорился? Для Макса не имело значения, но к вечеру казалось, что весь бункер провожал его полными жалости взглядами. И даже Маркелов, осматривая рану и меняя тугую повязку на широкую полосу пластыря, хмурился, пока, наконец, не выдержал:– Что ты натворил?– Ничего существенного.– За несущественное не отправляют в стиратели. Кого-то убил? Хотя, о чем это я, тогда ты не проходил бы здесь практику.Он думал о том, что совершил за эти годы. Он не был образцовым студентом, теперь предстояло за это расплатиться. Врач взял стетоскоп, и Грошев принялся усердно дышать. Парень бессознательно рассматривал витую серебряную цепочку на груди Гранта. Сегодня халат был расстегнут, Макс видел край пластикового кад-арта. Парень нахмурился и, не задумываясь о том, как можно истолковать его жест, поддел цепочку пальцем и вытащил хранителя разума. Вернее, его пластиковую подделку.– Хм, – Грант поднял бровь, Макс разжал пальцы и кри
Грошев вздохнул и, ухватив за подбородок, заставил девушку смотреть себе в глаза.– Скажи, что вы задумали, – попросил он. – Просто скажи, и если это не столь плохо, как быть стирателем, я соглашусь, – она вырвалась. – Иначе никак, Настя.Когда он назвал ее по имени, она вздрогнула. Воздух в комнате остыл, словно все, что происходило здесь несколько минут назад, было всего лишь видением или ложью. И даже прикосновение ее обнаженной кожи не убеждало в обратном.– Говори. Или уходи и не возвращайся.– Ну и пожалуйста, – она, вырываясь из его рук, вскочила босыми ногами на пол и стала лихорадочно собирать одежду.Макс молча наблюдал. Она порывисто хватала тряпки, напяливала на себя, застегивала рубашку. Он ждал. Перед дверью Лиса замерла, вся ее показная решимость испарилась. Он знал, чего она ждет. Грош и сам хотел этого, хотел встать, подойти, положить руки на плечи и прижать к себе. Махнуть на всю эту говорилку
Проф не соврал, место было красивым. Плоская вершина высокого холма, усыпанная камнями в окружении светлых березовых стволов, а над головой голубое небо, казавшееся безграничным. В первый момент Макс просто стоял и дышал. Проведя столько времени под землей, в шахте, в бункере, он даже не осознавал, как сильно на него давили эти широкие коридоры узкого безоконного мира. За час пути они с Лехой выпили две банки лимонада, обсудили политику Императора и возможность очередного побега Грошева. Он даже не особо устал, подъем был пологим. Плюс две остановки и несколько опасливых взглядов друга, словно он мог рассыпаться на части в любой момент, особенно, если Макс хватался за бок.– Привет! – поприветствовал их нестройный хор голосов.Парень оглядел торжественный комитет по встрече и старательно растянул рот в улыбке. Почему все так хотят чувствовать себя нужными за чужой счет? Что ему здесь делать? Чего они ждут?Два парня из охраны, которых он мельком видел на в
– Надо уходить. Немедленно, – Макс на полусогнутых подобрался к противоположной стороне укрытия и заглянул за край.За валуном начинался спуск с холма, не очень крутой, поросший травой и голубыми цветами. Справа возвышалась каменная скала, похожая на коричневый кекс, или печенье, лежавшее среди холмов. У подножия журчал широкий ручей, Грош понял, что слышит его, потому что голос из ретранслятора затих, как и выстрелы. Он обернулся. Настя сидела на земле, руки, которыми она обхватывала себя за плечи, дрожали. Девушка не могла оторвать взгляда от лишившегося лица Сухарева, который еще недавно так легко краснел в ее присутствии.– Согласен, – ответил Игрок, его ладони были красны от крови светловолосого парня, охранник шумно дышал, но вроде умирать не собирался. – Лиса, – рявкнул он, девушка вздрогнула. – Пойдешь первой.– Я… я не…– Никаких «не». Мы потащим… – он посмотрел
Макс присмотрелся к щиту и, преодолев расстояние до скалы, ухватился за доски и дернул. Дерево намертво пристало к глине. Мышцы на руках у парня вздулись, он рыкнул и выдернул щит, за которым была все та же красноватая порода или глина, а, может, и смесь и того, и другого.Грошев отступил, бросая доски в воду, встряхнул руками и закрутил силу. Энергия, подчиняясь повороту ладони, закрутилась в вихрь. Все было как в тот раз. Там было что-то, оттолкнувшее силу. Совсем как древний щит. И так же, как щит, оно должно было не только отталкивать энергию, но и притягиваться к ладоням, испускавшим ее. И оно притянулось. Вылезло из пористой породы и влетело в руки Грошева. Остов грудной клетки, лишившейся нескольких ребер.– Ого, – Игрок шагнул вперед, а Лиса наоборот назад.Йан опустился на кочку и невпопад спросил:– Не знаете, насколько можно накладывать жгут? Я ноги не чувствую.– В теплое время года на два часа, – ответил Макс, наблю
Некропольский освещался из рук вон плохо. Перед каждым крыльцом висел фонарь, но его свет часто не дотягивался даже до забора. Свет чередовался с тенью, и потому улицы походили на полосатые леденцы. Случались и темные переулки, в которых Макс позволил себе передохнуть, и наоборот – залитые светом участки, куда парень избегал соваться. Поселок выглядел мирно. Почти.Грош засек три военных патруля, пока добирался до нужного дома. Из-за последнего пришлось просидеть под забором, пока два идиота с повязками решат, кого они больше хотят затащить в постель: Лельку или Каську. Так и не придя к единому мнению, Макс уже подумывал выйти и кинуть монетку, когда они наконец-то пошли дальше.Грошев пересек улицу. Усталый парень в грязной форме с черепом наперевес. Сутки с небольшим потребовалось ему, чтобы спуститься в поселок. Парень с черепом наперевес. К собственному удивлению, Макс не упал и не заблудился.Дверь открылась после короткого стука. Тетка Маша оглядела его с
Пальцы дрожали от напряжения, выступавший на коже пот моментально высыхал на утреннем ветру. Макс уцепился за деревянную балку, закинул на нее ноги и, прижавшись к шершавой поверхности, позволил себе несколько минут передышки. Доски над головой чуть скрипнули. Грош не пошевелился.Проникнуть в лагерь оказалось не так просто. Ежедневному раздолбайству и привычно пустому КПП должны были положить конец, но почему-то все оставалось так же, как и в любой другой день. Только он был готов спорить на всю пси-силу, что за входом очень внимательно наблюдают. Через оптический прицел.На второй вариант – просто перелезть через забор – парень тоже наложил вето. Неприятное предчувствие холодило затылок, стоило лишь приблизиться к стене. Будь он на месте Цаплина, то разместил бы по периметру бойцов или датчики движения, а лучше – и то, и другое.Других способов попасть в лагерь, исключая десантирование с воздуха, не существовало. Так думали все, кроме Игрока и того