Первые пробуждения Демьян помнил смутно: только высокие потолки, яркий свет, монотонное гудение и чьи-то голоса, которые тонули в дурмане лекарств. Во сне времена и события раскручивались по спирали, остановить которую ему было не под силу.
XVI-XIX в.в.
В начале шестнадцатого века, он делал свои первые шаги на пути измененного. При суздальском князе молодому, смышленому дворянину прочили большое будущее. И не прогадали, вот только вряд ли догадывались, на какую почву упадут слова их пророчеств. Или проклятий.
Москва в те годы стремительно ширилась и росла, и князю со свитой поневоле приходилось ездить до нее. Для него это была обязанность, Демьян же влюбился в город с первого взгляда. Говорят, когда находишь свою землю, чувствуешь душой. Едва нога ступит — и уходить уже не захочется. Так и случилось.
Демьян приглянулся измененному, частому гостю на земле московской. Он приметил его при князе, и пожелал с
«Он любит тебя, — сказала бабушка, — но будет держать это в себе до последнего. Равно как и прошлое. Оно убивает его».Наталья Валентиновна не могла ошибиться. Радость от ответного чувства омрачала опасность, грозящая Семену. Бабушка уверяла, что в прошлом Рыцаря случилось нечто ужасное. Оксана и сама задумывалась об этом, но никогда раньше — настолько серьезно. Дар чувствующей рано или поздно разрушит плотину, и чувства хлынут потоком, сводя его с ума. Бабуля напомнила о Полине и посоветовала им держаться подальше друг от друга, но они с Семеном уже не смогут разойтись легко и просто.Оксана думала об этом, засыпая рядом с ним. В постели, где никогда не оставляла ни одного мужчину.Семен крепко спал. В темноте морщинки возле глаз были неразличимы, но она помнила их все. Помнила и опущенные уголки губ, как часто он хмурится и как редко по-настоящему улыбается. Она знала, что если коснется его груди под правой ключицей, почувст
Кельн, Германия — Ньюкасл, Великобритания. Апрель 2014 г.Билеты Джеймс покупал сам и оплачивал наличными. Ему не хотелось светить карточку Тихорецкого — вместе с прошлым заговорила притихшая паранойя. Утренний прямой рейс из Домодедово до Кельна оказался самым удобным. Сидя в зале ожидания, отрешившись от объявлений и суеты, Джеймс вспоминал, как впервые оказался в Москве, как оставил Дженнифер, семью, оттолкнул все, что могло смягчить его сердце. Вспомнил и как приехал пару месяцев назад. Пустой до дурноты, лишенный цели. Не человек, а машина с заданным маршрутом.Там, где раньше тлел серый пепел праха, теперь всеми красками сверкала жизнь. Их с Хилари страсть была черно-белой, а чувства к Оксане переливались множеством оттенков. Она доверяла ему, и тем гаже казалась игра, которую он вел рядом с ней. В истории с Оксаной пошел обратный отсчет. Дни, часы и минуты уходили безвозвратно, и он чувствовал, как внутри нарастает тоска. Раньш
Москва, Россия. Апрель 2014 г.Дни вынужденного бездействия в больнице, а затем в поместье. Ни разу в жизни Демьян не ощущал себя слабым настолько, что не мог даже подняться без помощи. Обезболивающие не помогали, малейшее неловкое движение сполна напоминало обо всех прелестях его положения. Сильнодействующие Демьян отказывался принимать, потому что хотел рассуждать и мыслить здраво.Разговоры с полицией утомляли и раздражали. Его действительно нашли ребята Звоновского, но позже. Кто-то вытащил его из машины до взрыва. Вытащили и бросили в грязи. Значит, не убить хотели, а указать на его место, напугать, заставить совершать ошибки.Он говорил с Анжелой при Геннадии, но это ничего не прояснило. Она рассказала, что в тот вечер Михаил был серьезно настроен и исполнен решимости встретиться. Анжела не знала, зачем. Несмотря на все расспросы, Михаил сказал, что побеседует с ним лично. Даже после случившегося он отказался назвать ей прич
Дни вынужденного одиночества в Москве показались не менее ужасными, чем предыдущие два с половиной года. Ванесса ненавидела неизвестность, и чем больше ждала, тем сильнее сходила с ума от беспокойства. Иногда казалось, что Демьян не позвонит вовсе, или ей придется вернуться в Штаты раньше, чем это случится. Она боялась, что больше не увидит его, и объяснять свой страх лишь поисками отца становилось все сложнее.По пути в загородный дом Демьяна Ванесса прокручивала в голове разговор с Палачом. Ожидание затянулось, она слишком волновалась и все-таки совершила очередную глупость. Позвонила Джеймсу. Развеять ее сомнения было некому: с Ронни они не разговаривали, а кошмарная рок-музыка, рвущаяся из динамиков, только подстегивала воображение.Ванесса вспоминала, как ходила по номеру, сжимая в руках телефон. Она не смогла дозвониться до Джеймса, но позже он набрал ее сам.— В чем дело, Ванесса?— Осипов оказался в больнице после неудачного поку
Вернувшись в Москву, Джеймс первым делом сел за полноценный отчет по расследованию, который собирался отправить Корделии. Она ничего не просила, но это меньшее, что Джеймс мог сделать для сестры Хилари. Единственное, что делал в память о ней.Он собрал все, включая сведения об Осиповых и Стрельникове, по Ру, плюс диск Лоуэлла, полученный от Ванессы и полную информацию по провальному эксперименту. В перерывах встречался с Оксаной и ненадолго оживал, а после снова загружал себя работой.Джеймс понимал, что тянет время, и что рано или поздно придется поставить точку и в московском расследовании, и в отношениях, но продолжал работать над отчетом с таким упорством, будто отличник над дипломной работой. Он не включил в него только тайну чувствующих и сведения о Ванессе.Протянуть в делах и сопоставлениях удалось ровно неделю, за которой так или иначе наступал конец. Оказавшись в эпицентре такой игры, лучше оставаться одиночкой. Кровь уже лилась рекой, и это было
Оксана проснулась счастливой. Последние дни она не ходила, а летала. Забытое чувство из юности, когда открыты все пути, а каждый новый день начинается с улыбки. Вредина в подсознании нашептывала, что после обязательно случается что-то плохое. Почему-то голосом Саши. Сестра считала, что любовь делает несчастной и зависимой от другого человека, от своих чувств. Оксана отмахивалась от этих мыслей, как от назойливой мухи.Знакомство с Семеном стало подарком. До встречи с ним она ни о чем по-настоящему не мечтала, крутилась в веренице развлечений и нанизывала бусины беспечных дней на проволоку жизни, один за другим. Мужчины появлялись и исчезали, кому-то нравилась ее ветреность, неуемная жажда веселья и отсутствие обязательств, кому-то — секс. Порой она не знала имен тех, с кем проводила ночи. А потом появился Рыцарь, и все переменилось.Поначалу Оксану привлекала загадка его неустойчивой силы, и их роман превратился в игру с телохранителем. Она сама не заметила, как
Правду говорят, что беда не приходит одна. Новости от Насти, которая его замещала, не радовали. Она с трудом справлялась с припадочным инвестором, который требовал личной встречи с ним, и внезапно возникшими проволочками с землей под застройку. Несмотря на запреты и предостережения врача, Демьян все-таки поехал в офис. Общение с партнером, обеспокоенным срывом сроков, радости не доставило, но проблему нытья решили. Демьян и сам не терпел бюрократию, но еще больше он не выносил скандальных мужиков. Не всегда получается обойти острые углы, но умение держать удар — черта породы.Лечащий врач был недоволен тем, как идет восстановление. Для мужчины его возраста он слишком медленно поправлялся. Загвоздка заключалась в том, что Демьян не был обычным человеком. Прогнозы выводили из себя, и он знал, почему. Примеры Элизабет Мур и Кости Лезина совсем не вдохновляли. Эльза говорила, что у Вальтера тоже пошатнулось здоровье, а сколько тех, кто об этом просто молчит или еще ничего н
Последние дни прошли словно в тумане. Она знала, что когда-нибудь отношения с Семеном закончатся, но к разрыву оказалась не готова. Оксана уволилась из клуба, закрылась в квартире, рыдала и смотрела грустные фильмы, вдобавок ко всему свалилась с гриппом. Оксана даже радовалась высокой температуре. Горячечный дурман не позволял размышлять о том, что могло быть, и чего уже никогда не будет.Как назло, Москва расцветала. Ночами еще приходили холода, но днем было тепло и солнечно. Все чаще во дворе мелькали парочки — или Оксана просто обращала на них внимание. Из распахнутого окна тянуло свежестью — той неповторимой весенней свежестью, под которую пробуждается и природа, и чувства. Той, что сводит с ума, будоражит и толкает на прекрасные глупости. Небо становится выше, деревья оживают листьями, а переливчатые трели птиц зовут гулять от рассвета и до заката.В этом году Оксана не хотела такой весны. Впервые за всю жизнь она вообще не желала очнуться от спячки. П
— Потом будет поздно, — весело отозвался он.— Ты проездом? — Оксана разочарованно вздохнула и села на кровати. — Я так хотела с тобой встретиться!— Это будет проблематично, потому что я в Москве.Оксана прищурилась, сонно моргнула.Викинг в Москве? Тогда зачем он ей звонит?— У тебя есть три часа, чтобы увидеть его.Он не сказал кого, но Оксана поняла сразу. Сердце замерло, а потом пустилось в пляс. Руки задрожали, ее бросило в жар.— Как, когда, где? — Оксана вскочила с кровати и бросилась к шкафу, на полпути остановилась и побежала в ванную. — У меня есть время? Я успею? Миша, куда ехать?..Через два часа она была на месте. Оксана бежала через парк по прогулочной тропинке, как когда-то от метро к его дому — только чтобы успеть. Она уже видела причалы и белоснежные яхты. Отражаясь от воды, солнце слепило глаза, а она, как назло, забыла темные очки.
Сидней, Австралия. Август 2014 г.Решение покинуть Москву далось Оксане нелегко, но пришла пора двигаться дальше. Рядом с бабушкой и сестрой она оставалась маленькой девочкой, которую нужно опекать, холить, лелеять, бранить и изредка ставить на место. Кроме того, по-прежнему оставался соблазн вернуться к привычной беззаботной жизни. Знакомый голос нашептывал: «Зачем тебе лишние трудности»? — но Оксана больше его не слушала.Она не собиралась бросать танцы, но, к вящему удивлению родных, решила поступить в Сиднейский университет на факультет психологии. Ее дар можно использовать во благо, и она решила развивать именно эту сторону. Одному человеку Оксана уже помогла, и надеялась продолжать в том же духе.Наталья Валентиновна не стала отговаривать, пожелала удачи, зато Саша не выразила восторга и поспешила все испортить. — Там ты особо никому не нужна. Ксанка, твой папаша убежал за другой юбкой. Вся
Москва, Россия — Сиэтл, США. Май-Июль 2014 г.В Шереметьево ее отвозил Ронни. С приездом босса Халишер вернулся к виду разгильдяя-переростка, но это Ванессу больше не раздражало. Она привыкла к его манерам, вождению машины, тяжелому року в динамиках и даже привычке не выпускать изо рта жевательную резинку.Последний разговор с Рэйвеном вышел коротким. Его не слишком устраивал расклад, в котором Стрельников остался преемником Демьяна, но он собирался задержаться в Москве и наладить отношения с Михаилом. Ванессе было уже все равно. Она больше не хотела иметь никакого отношения к делам измененных.Халишер дергался в такт музыке, и она невольно улыбнулась. Поняла, что ей будет немного не хватать его откровенной беспардонности.— Ронни, откуда ты так хорошо знаешь русский?Он бросил на нее косой взгляд, но все-таки ответил.— Я здесь родился и вырос.Что же, это многое объясняло, ос
Москва, Россия, май 2014 г.В комнате без окон время течет по-особому. Ничего не объясняя, его перевезли в другую тюрьму, в относительно человеческие условия. На новом месте у зверя была своя клетка — с раздолбанной душевой, грязным санузлом, обогревателем, раскладушкой и старым покрывалом. Здесь Джеймс мог свободно перемещаться, а не сидеть скованным, но каждое движение отзывалось болью.Навскидку угадывались сломанные ребра и отбитые почки — в последний раз допрос прошел с особым пристрастием. Когда он взглянул на свое отражение в заляпанное и потертое зеркало, распухшее лицо напоминало маску для Хэллоуина. Под коркой засохшей крови синяки, ссадины, сильно рассечена скула, один глаз полностью заплыл.Ему приносили еду, но первые попытки поесть после голодного пайка закончились неудачно. Постоянно хотелось пить, и если бы не обезболивающие и антибиотики, которые ему кололи, пришлось бы совсем плохо. Продирающий до костей
Складские помещения пустовали — прежний арендатор съехал пару месяцев назад. Площади были хорошие и место неплохое, но здание под администрацию базы советской постройки находилось в аварийном состоянии. Из окна открывался вид на несколько контейнеров, забитых хламом предыдущего владельца, который тот не стал вывозить. Чуть поодаль — здания под склады, одно из них с полуподвальным помещением, где держали Стивенса.Демьян не хотел затягивать. У Палача все равно один итог, а о том, что он делал рядом с Оксаной, ему так или иначе придется рассказать. Пусть даже для этого придется привлечь к допросу саму Миргородскую.Весенние сумерки нахлынули быстро, сменившись темнотой, но он не хотел уезжать. В этом забытом всеми месте Демьян чувствовал себя на удивление спокойно. Байка про то, что время лечит — ложь. Оно лишь сменяет декорации и позволяет взглянуть на случившееся иначе. Раны остаются, и рубцы от них временами нещадно ноют.Мысленно он снова воз
Ванесса привыкла к Москве. К шумной пестрой суете, к своеобразному юмору россиян, к некомпетентности. Она и представить не могла, что увидит красоту в таком городе и окружении, что у нее получится наслаждаться жизнью посреди деловитого хамства и беспардонного напора.Два месяца оказались насыщены событиями больше, чем весь предыдущий год. Жизнь вышла на новый виток, и она всеми силами старалась не потеряться в водовороте чувств.Чувства. Сильное слово, которого Ванесса долгие годы осознанно избегала. На многое ей пришлось взглянуть по-другому, и груз серьезных ошибок сейчас казался непосильным. Оглядываясь назад, Ванесса понимала, сколько натворила, и что исправить прошлое невозможно. Зато она могла изменить настоящее, и не только свое.Она упустила момент, когда основная цель отошла в сторону. Возможно, это случилось, когда она узнала об аварии, или когда услышала его голос по телефону — впервые за недели молчания. Узнавая Демьяна, Ванесса заново училась
Когда за Стрельниковым и Миргородской захлопнулась дверь, Анжела бросила на него затравленный взгляд и попятилась. Звенящая тишина резала слух, оголяла нервы и сжималась внутри в тугой комок напряжения. Сегодняшний день грозил не закончиться никогда: сначала новости от Звоновского про Ванессу, потом Михаил с белобрысым экспромтом, и следом — это.В последнее время Анжела ныла по поводу и без, она превращалась в неуравновешенную дуру, разговаривать с которой становилось невыносимо, но представить, что она убила Филиппа, Демьян не мог. Даже сейчас какая-то часть его сознания отказывалась принимать это.Он ни за что не поверил бы ни Миргородской, в романтическом порыве помешавшейся на психопате, ни даже Стрельникову, но поведение Анжелы — единственное, чего Демьян при всем желании не мог отменить. Хотя очень хотел. Внезапно стало нечем дышать.Он подошел к окну, с силой рванул ручку. Рама жалобно хрустнула, резкое движение отозвалось болью в ребрах. Вес
Оксана беспокойно кусала губы и рассматривала особняк Осипова. В пасмурный день светлое здание казалось серым, мрачным и пугающим, не спасал даже огромный красивый парк. Ей стало не по себе еще до того, как она вышла из машины — настолько тяжелые энергии сплетались над этим местом. Викинг открыл ей дверцу и подал руку.— Твой звездный час, Оксана, — невесело произнес он. Она впервые видела Мишу таким напряженным и собранным, будто тьма Осипова невольно отравила и его.Они направились не к парадной двери, а обогнули дом справа и вошли через черный ход. Оксана слишком волновалась, чтобы по достоинству оценить окружающую роскошь, сам дом напоминал ей музей. Мебель под старину только усиливала впечатление. Она не понимала, как людям удается жить в таком образцовом порядке. Саша идеально вписалась бы в эту помпезную обстановку, а Оксана могла претендовать разве что на должность уборщицы.Сестра всегда и везде чувствовала себя на высоте, и сейчас ей
— Что же ты идиотов прикармливаешь, Гена?! — сквозь издевку просочилось плохо скрываемое раздражение. Демьян понимал, что его несет, но остановиться уже не мог. Он поморщился, будто признавая свою неправоту, и от этого пришел в еще большую ярость.Когда Стивенса притащили ребята Геннадия — уже изрядно помятого, потому что одному он сломал челюсть, а другому руку, Демьян с трудом справился с охватившим его гневом. Не сорваться получилось исключительно благодаря годами взращиваемой выдержке. Палач нужен был ему в здравом уме и свежей памяти. Он понимал, что Стивенса взяли исключительно численностью, но грязный захват не простил.Обе квартиры: якобы принадлежащую покойной Тихорецкой, и съемную, где Стивенс обретался в последние месяцы, перевернули вверх дном, но ничего не нашли, кроме ноутбука. Диск оказался зашифрован, и черт его знает, что там обнаружится.Звоновский молчал. То ли пережидая вспышку его ярости, то ли признавал, что облажалс