Амелия
Я просыпаюсь от утреннего воркования птиц.
Они поют громко и интенсивно, словно нараспев спорят между собой, перетирая свои птичьи заботы.
Немного размявшись в кровати, сажусь на постели, ощущая, насколько неприятно находиться в тесном и пыльном платье. Vera Wang бы упала в обморок, если бы увидела, во что превратился подол её роскошного и уникального в своем роде, изделия.
Очнувшись, с трудом собравшись с мыслями, оглядываю пространство на триста шестьдесят градусов вокруг себя.
В груди вдруг приятно щекочет.
Непроизвольно и неожиданно. Я бы сказала: неуместно, после всего случившегося.
Меня будто выкинуло за эту ночь из ужасающего триллера в рекламный ролик шоколада «баунти».
Все окружающее меня похоже на то самое «райское наслаждение».
Взгляд радуется, созерцая нечто совершенно новое для меня, а легкие с каждым вдохом становятся более чист
КианУпрямая, капризная, невыносимая bella. До белого каления доводит её глупость, своенравность и непонимание банальных вещей. Что с неё взять? Двадцать лет. Но этой строптивой девочке пора встать взрослой.Я помогу. Как умею. Если бы именно сейчас мне задали прямой вопрос: чем именно Мия Ди Карло меня зацепила, я бы не нашел ответа.Наверное, и в этом вся суть «искры» между мужчиной и женщиной — она появляется без причины, из ниоткуда, как возникла наша бесконечная вселенная из пустоты, из мощного взрыва.Когда она пела, Мия излучала особый и неповторимый свет, легкость и изящность, и я заметил её. Её глаза горели, движения были женственными и плавными…а голос, манил к себе, как моряков притягивает пение Сирен, заплутавших в глубоких водах. Но сейчас, сегодня…когда я испытываю к горделивой ucellino лишь раздражение, а закип
«Мы были вместе, язабыл весь мир.» (Уолт Уитмен) Киан Впервые за долгое время, в моей душе появилось пространство для света, умиротворения, некого призрачного расслабления. Соленый океан, легкий бриз, ласковое солнце — все это способствует к рождению особенного состояния внутри любого человека. Когда мы соединяемся с природой, мы находимся в единении с истинным «я». Мы можем убегать от него, можем отрицать, можем ненавидеть…но можно разбить лишь зеркало, но не свое отражение.Время вдруг растворяется, перестает иметь свое значение. Одновременно замедляет и останавливает свой бег, и наоборот — превращается в молниеносную бесконечность. Я с трудом пытаюсь вспомнить какое сегод
АмелияЯ старалась сохранять трезвость ума, ясность разума…не сдаваться в плен Киана, не стать заложницей его сладкого, темного, порочного омута, который он для меня создал. В день свадьбы, я проснулась с мыслью, что выйти замуж за Киана — не такая уж плохая идея. По крайней мере, он пообещал мне полноценную жизнь, более свободную, чем с дядей. Пообещал, что поможет мне найти родителей, если они живы, вложив все свои ресурсы в их поиски.Бывают в жизни моменты, когда ты оказываешься в потоке, в водовороте событий, и просто наблюдаешь, куда они тебя приведут…на пару дней, я стала рекой, которая не знает, куда она впадет завтра. Станет ли водопадом, сорвавшись водой со скалы. Или станет частью океана, затерявшись в тоннах морской пучины.Когда на виллу приходит юрист и раскалывает мой идеально романтичный вакуум наедине с Кианом, это слегка отрезвляет. Будто удар под дых, после которого на вещи смотришь совершенно ин
КианМомент, стоивший мне огромных усилий, ресурсов и денег настал. Организовать свадьбу в Гондурасе так, чтобы наш брак в будущем был признан на территории США было не самым легким делом. К счастью, людей, готовых за определенную сумму выполнить что угодно — достаточно. Также, возникли сложности с тем, чтобы достать подлинные документы Амелии, которые пришлось буквально украсть у окружного Нью-Йоркского секретаря, куда их сдали для заключения союза с Дэниелом Кингом.Обо всех нюансах я позаботился заранее. Как и о хорошо составленном брачном договоре, в котором Амелия не разглядела ничего подозрительного. Толком и не глядела. Среди кипы документов, которые пришлось подписать юной девушке, был и договор о передаче акций и бизнеса, который принадлежал Джеймсу Эвансу. Это и есть то, о чем я узнал после встречи с Амелией и загорелся своим планом, который могу осуществить за короткий срок.
Настоящуювластьникто недает. Еёнужно взять.(«Крестный отец»)Амелия3 месяца спустяЯ выхожу на небольшую сцену театра Hudson с замиранием сердца и леденящим чувством приятного волнения в животе. Первые аккорды музыкального сопровождения придают сил и уверенности в себе, и я концентрируюсь на том, что люблю почти больше всего на свете, стараясь не обращать внимания на тремор в коленках.Главное, чтобы не дрогнул голос…Хотя за последний месяц я должна уже привыкнуть ко всем этим ощущениям. Но не получается. Каждый раз, как в первый…Любимое дело всей жизни, всей твоей судьбы, твоя самая главная страсть твоего мира — всегда удивительным образом похожа на одержимость и
КианЕщё один сбор Комиссии показал одно — остальные семьи сдались перед Морте, прогнулись под нас окончательно. И это не может не радовать. Несколькими проблемами меньше. Не хочется разбираться с внешней политикой клана, когда для меня лично самым острым остается мой внутренний конфликт с семьей и жизнь, полная двойной игры и лицедейства.Иногда мне кажется, что есть только одно место во Вселенной, где на данный момент я чувствую себя настоящим. Рядом с Мией. Как бы я не хотел признавать этого, но мои чувства к ней, затмевающие порой холодность и ясность разума, становятся серьезной проблемой. Нет хладнокровности — нет баланса, сложно придерживаться выбранной стратегии и плану. И это…пожирает изнутри, делит меня на части. После того, как я привел Амелию в дом Морте после нашего скоротечного медового месяца, первое землетрясение, которое мне предстояло выстоять — гнев самого Энтони Морте.
КианГрудь поднимается и опадает в рваном ритме, мое дыхание напоминает болезненную отдышку. Я с ужасом наблюдаю за тем, как прямой эфир с Антеем в одночасье прекращает свое вещание. Неизвестный по ту сторону экрана, просто отключился, и оставил меня подыхать от неизвестности.Но подыхать времени нет. Инстинкт защитника включается во мне автоматически, и направлен он не только на мое продолжение, но и на мою женщину.Я не нахожу иного варианта как собраться с духом и действовать, пока все окончательно не полетело к черту. Если я покажу всем присутствующим хотя бы грамм слабости своего духа — меня пристрелят, как только я выйду за порог кабинета Морте, и тогда уже некому будет спасать ни Мию, ни Антея.Есть и другой вариант. Если члены семьи увидят во мне силу и уверенность, они прогнутся под обстоятельства и примут меня, как своего нового дона.Перестрелка в кабинете Морте заканчиваетс
АмелияЖить с таким мужчиной, все равно, что ходить по тонкому льду. Никогда не знаешь, какой шаг станет последним. Закончится ли провалом под лед, в пробирающую лютым холодом до костей воду. Никогда не знаешь, когда над тобой захлопнется пространство двумя тяжелыми глыбами, и ты окажешься в мрачной клетке. Пойдешь ко дну, задыхаясь, из последних сил протягивая руки к свету...Но я же птица…и я так хочу летать. Хочу летать с ним, с моим мужем, кому я верю беспрекословно, бесповоротно и отчаянно. Тотально принимая его, я доверяю ему всю себя и в то же время…совершенно не знаю, кому доверяю. Монстры страха и демоны тревоги, поселившиеся в грудной клетке, никак не дают мне покоя. Они пожирают изнутри, словно живые существа, поселившиеся во мне.Однажды, я уже увидела, чт