Собрались на удивление быстро. Оказывается, если очень надо, Анет могла быть вполне организованной. У девушки, как ни странно, не возникло проблем с выбором необходимых в дороге вещей и упаковкой заплечных сумок, тем более в этом ей активно помогали Ашан-Марра и Ольга. С самого утра подруги, снабженные припасами и Зюзюкой в качестве проводника, отправились в путь. Тяжелую сцену прощания удалось сократить. Ашан-Марра на секунду выбежала из избы, смахивая со щек непрошеные слезы, поцеловала девушек на прощанье, всплакнула и умчалась на другой конец деревни принимать роды.
Потерев рукой увлажнившиеся глаза, Анет вышла за калитку, настороженно рассматривая широкие лыжи. Она долго крутила их в руках и с тоской думала, как это правильно нацепить и не проще ли отправиться пешком. Правда, вспомнив, как они с Ольгой почти неделю назад добирались до дома Ашан-Марры по полю (а снега тогда было значительно меньше), Анет поняла, что лыжи – это наилучший вариант. Вопрос только, как далеко
Через некоторое время Анет наконец поняла, что реветь дальше не в состоянии, и с трудом взяла себя в руки, заставив посмотреть на лежащую без сознания Олю. Все завершилось гораздо быстрее, чем они планировали, и намного печальнее. Анет медленно протянула руку, пытаясь нащупать у подруги пульс и, обнаружив слабое биение жилки на шее, заревела по второму кругу. Что делать дальше, она не представляла, а замерзать в сугробе абсолютно не хотелось. Осторожно передвинув Ольгу на теплый Зюзюкин бок, Анет кое-как перевязала рану на груди девушки. Точнее, перебинтовала прямо по куртке, чтобы не просачивалась кровь. Чем еще помочь подруге, она не знала и не была уверена, что сможет как следует обработать рану. Ей очень не хотелось раздевать Ольгу на морозе. Подумав, что слюна у ящериц может быть ядовитой, Анет опрометью кинулась искать сумки в надежде, что среди выделенных деревенской ведуньей снадобий окажется та единственная баночка с противоядием, которую, благодаря цвету, Анет могла опозна
«Что случилось полгода назад? Как Анет оказалась в этом месте и времени?» – Сотни вопросов крутились у Дерри в голове, грозясь в любой момент вырваться наружу, и от них ломило и стучало в висках. Лайтнинг усилием воли сдержал свое любопытство там, в комнате, понимая, что к разговору не готов. Слишком много всего произошло за один день. Не успел он разобраться с одной проблемой, как сразу же на горизонте замаячила следующая. Встреча с девушкой оказалась полной неожиданностью. Выбитый из колеи Лайтниг повел себя неадекватно, и досталось ни в чем не повинной подружке Анет. Ну, зачем, спрашивается, он ляпнул о произошедших с ней изменениях. Ясно же, что эту информацию друзья пока собирались утаить. Укус ледяной ящерицы теоретически может привести к любым неприятным последствиям. Приобретенное «оборотничество» всегда считалось более опасным и непредсказуемым, чем естественное. Трудно с самого начала сказать, насколько глубоко проник яд в кровь человека и, соответственно, насколько сильны
После краткого описания сражения с Хакисой, которое Анет попыталась передать как можно подробнее, в лицах, размахивая руками и ногами, общим мнением было решено, что дальнейший рассказ продолжит Оля. Тем более, события, произошедшие после, уже непосредственно на земле, девушка знала ничуть не хуже, чем ее задремавшая подруга, зато изложить их могла в данный момент гораздо четче и внятней. Анет изредка поднимала заспанную голову и пыталась жестами и разнообразными звуками комментировать рассказ Ольги, придавая ему некую эмоциональную окраску. Дерри слушал Ольгин рассказ вполуха. Хронология событий все равно откладывалась у него в голове, а вот что касается всего остального, имеющего отношения к чувствам, переживаниям и прочим интересным вещам, он в любом случае предпочел бы услышать это из уст самой Анет, когда она придет в норму. Он никак не мог подумать, что выпитая в профилактических целях кружка самогона, пусть и запитая бокалом красного вина, будет иметь такой в прямом с
Две девушки быстрым шагом приближались к таверне. Огромные баулы в руках, казалось, совершенно не затрудняли их передвижения. Высокая статная рыжая красавица была одета в толстые замшевые штаны и курточку до середины бедра. Огненные волосы сливались с воротником из меха кенташской багряной лисы, таким же мехом были украшены и голенища ее сапог. Шагавшая рядом с ней хрупкая блондинка в короткой серебристой куртке из мягкого плюшевого меха и узких штанах казалась бледной и почти что призрачной на фоне этого рыже-красного костра. –У нас, похоже, появилась небольшая проблема. Черный ход, судя по всему, заперли. –Вот черт!– выругалась Анет, перекладывая баул с одеждой в другую руку и пряча замерзшие пальцы под меховой воротник.– Ну и что же нам теперь делать? –Что, что! Ты зачем глупые вопросы задаешь? Конечно, идти через центральный вход. Или ты предлагаешь ночевать здесь в надежде на то, что твои друзья нас хватятся или завтра к утр
Невысокий упитанный человечек, закутанный в темно-синий плащ на меху, уныло стоял перед обгоревшими развалинами, оставшимися от трактира, в котором предположительно остановился Дерри Лайтнинг. Сегодня тут не осталось ничего кроме пепла. Нет, Адольф не надеялся на то, что доставивший столько хлопот ксари бесславно погиб при пожаре. Таких не берет ни огонь, ни вода, ни стрела или меч, в этом болотный тролль убедился еще в те времена, когда Неукротимая Молния был гордостью синдиката Сарта. А несколько лет упорной охоты на ксари, после того, как он осмелился предать короля преступного мира, укрепили Адольфа во мнении, что Лайтнинг абсолютно неуязвим. Поэтому и из этого пожара Дерри, явно вышел целым и невредимым, только вот вопрос, куда он направился, и как быстро его можно отыскать снова? Все попытки переговорить с хозяином сгоревшего заведения не увенчались успехом. Впавший в истерику и безнадежную депрессию гном только повторял: «Я знал, что их пребывание здесь ничем хорошим
«Происки темных сил»,– бубнила себе под нос баронесса, бочком пробираясь по ставшим неуютными коридорам родного дома, а барон качал головой, вспоминая не очень радужные предсказания рыжей ведьмы. Но это было еще не самое страшное, настоящие беды начали происходить за стенами дома. У крестьян стал пропадать скот, и, как утверждали пострадавшие, виной тому было огромное розовое чудовище, отдаленно напоминающее перекормленного гхырха. Иногда чудовище появлялось не одно, а в сопровождении серебристого представителя семейства кошачьих. Самым примечательным было то, что звери действовали словно сообща, преследуя им одним известную цель. Они как ураган проносились по пастбищам, уничтожая гораздо больше скота, нежели могли сожрать. Разрывая в клочья племенных быков и коней, телят, приготовленных на продажу, овец, звери потребляли в пищу лишь самые нежнейшие куски мяса, приводя все остальное в состояние полной непригодности для человека. Даже шкуры раздирали так, что от них не оставало
Анет упрямо выставила подбородок и, не желая сдаваться, посмотрела в глаза ксари из-под полуопущенных ресниц. Ее тело расслабилось, крепче прижимаясь к стальным мышцам, а губы осторожно приблизились к его губам. В тот же миг Дерри резко разжал руки, отталкивая девушку от себя со словами: –Нет, Анет,– глаза парня горели недобрым огнем,– не пытайся играть со мной, иначе, действительно, пожалеешь. Со мной этот номер не пройдет. Если и будет какая игра, то только по моим правилам, ясно? –Я вообще тебя не понимаю,– огрызнулась девушка.– К чему весь этот спектакль, а? Ты просто сам боишься меня, как огня! Поэтому и не подпускаешь к себе. Это ты, как ребенок, не знаешь, чего хочешь! Ты сначала идешь навстречу, а как только я оказываюсь достаточно близко к тебе, позорно отступаешь, прикрываясь глупыми отговорками или высокими идеалами. Знаешь, с тобой даже играть неинтересно, и так понятно, чем закончится партия. –И чем же?&n
Ольга с великим трудом открыла глаза, неимоверным усилием воли заставляя себя проснуться, и то только потому, что спать было жутко неуютно под чьим-то пристальным взглядом. «Господи, зачем же так таращиться?» – подумала девушка, поворачивая голову. Ее худшие опасения подтвердились, рядом сидел Стикур. Вся правая половина его виноватого лица превратилась в сплошной синяк и распухла. У виска все еще оставался подсохший кровоподтек. Герцог сидел, по-турецки скрестив ноги, на шкурах. Его торс, а точнее, область ребер, мало чем отличалась от разукрашенного лица, разве что объемами синяков, ну и немного их цветом. На парня было страшно смотреть, дышал он с явным трудом, морщась от боли, но попыток лечь или уйти не делал, а только смотрел на Олю полными раскаяния глазами. –Прости меня,– шепнул он, непроизвольно морщась от боли и прижимая руки к поврежденному боку.– Прости, я не должен был… –Какое прости?– Оля с ужасом смотрела на физическое сос