В последние дни я просто горю в агонии. Наверное, это незаметно со стороны, я как могу скрываю свои чувства, но край вот-вот наступит. Любуюсь, как моя жена изящно танцует со своим отцом и не могу глаз оторвать. Еще немного и потекут слюни, я это просто знаю, поэтому невероятным усилием воли отворачиваюсь.
И есть ли смысл скрывать чувства от самого себя? Я влюблен… Безумно. В собственную жену. Так сильно и безвозвратно, что хочется вопить от несправедливости. Судьба решила посмеяться надо мной перед смертью? Посмотреть, как я буду корчиться от мук? Что ж, посмотри!
Как никогда жалею, что вернулся. Думал, что у меня легко получится уйти, не понимал, до какой степени Франческа меня околдует. А ведь знал в глубине души! Потому что с первого взгляда была какая-то нежность именно к ней, которую мне успешно удавалось игнорировать, пока она не выросла. Не превратилась для меня в роковую женщину, от которой уйти невозможно. Можно только умереть. В 12 лет, еще девочкой,
Открываю глаза от чувства дурноты. Я в незнакомом месте, и это место качается. Это каюта корабля, черт возьми. Стон срывается с губ, когда я вскакиваю, и на столике рядом с привинченной кроватью вижу причудливую вазу с красными розами. Цветы швыряю в сторону и еле успеваю склонить голову над этой вазой, когда меня выворачивает наизнанку.Никто, кроме моего отца не знал о моей морской болезни. Это было моей тайной до недавнего времени. Несмотря на то, что я еще не поняла, что происходит, приятно наблюдать за ошалевшим лицом шейха Азада, который только что зашел в каюту и в нерешительности остановился. Видимо, он не часто наблюдает за блюющими женщинами. Вот и отлично! Испытываю жуткий страх в глубине души, но не показываю. Ставлю вазу с блевотиной на пол и оборачиваюсь к своему похитителю.Тут, даже не спрашивая, можно понять, что этот, не знающий ни в чем отказа, шейх решил присвоить меня себе. Не знает, бедный, с кем связался, ведь я белая и пушистая только с теми, ко
Прихожу в себя через несколько часов от мучительных спазмов. Но в желудке пусто, а горло горит от желания выпить простой воды. Я тихонечко приподнимаюсь, открывая глаза, и понимаю, что в моей каюте никого нет. И слава богу.Кто-то успел прибраться в этом небольшом помещении, где из мебели стояла кровать, приколоченная к полу, маленький столик и сундук. Даже стула не было. Воды тоже, и я даже не знаю, смогу ли говорить, до такой степени пересохло в горле. Но сдаваться все равно не собираюсь, мне обязательно придет в голову какая-нибудь идея. Знаю, что бороться мне придется не с шейхом Азадом, а с его жутким слугой, от одного взгляда на которого я содрогаюсь от страха.И получится ли у меня? Придет ли помощь, ведь Алессандро собирался меня бросить. Жутко боюсь, что он обрадуется новости о моем похищении. И те чувства, которые были между нами, может я их просто выдумала?Какой же хороший подзатыльник дает мне жизнь! Стремясь забыть Алессандро, я действительно флирт
Через пятнадцать дней я стояла на корме корабля и смотрела на приближающийся берег порта Аутлет. На мне черное платье рабыни с длинными рукавами и воротником, который меня душил. Паранджа закрывает мою голову и только узкие прорези для глаз. Никто не должен видеть новую игрушку шейха. Так принято на востоке.Я заледенела, ничего не чувствую, вообще. Интересно, бьется ли мое сердце или тоже умерло. А мои похитители решили, что угрозы я больше не представляю. Они правы, я почти ничего не ела в последнее время из-за постоянной тошноты. Никогда так долго не путешествовала, и морская болезнь меня невероятно ослабила. Во мне даже вода с трудом удерживалась, и сейчас я – бледная тень себя самой, качаемая ветром…Находиться постоянно в тесной каюте я уже не могла, на воздухе и открытом пространстве было немного легче. И хотя я знала, что с меня глаз не сводят, все равно выходила. Ведь это мои последние глоточки свободы, дальше только тьма. Уверена, что мне даже ум
Две недели спустя…Не думала, что мне понадобится столько времени, чтобы восстановиться. Меня по-прежнему рвало каждое утро, но к обеду я чувствовала себя значительно лучше. Моя надсмотрщица по имени Мехби глаз с меня не спускала, а домик, окруженный высоким забором, охраняли несколько человек. А
Если я раньше и думал, что живу в аду, то глубоко ошибался. Как я вообще смог пережить эти несколько недель – не представляю. Казалось, я вдох смог сделать только тогда, когда увидел Франческу, живую и невредимую, выбежавшую из маленького домика ко мне навстречу. В таком откровенном наряде, что у меня на миг остановилось сердце. Хотел спросить, что в ее руке делает окровавленный нож, но она просто упала без чувств, увидев меня.Может я просто не заметил, что он ранена? Бегом бегу к ней и дрожащей рукой нащупываю пульс на шее, она жива, и глубокий вдох облегчения из груди, которая беспрестанно болела в последнее время. Вокруг меня верные и надёжные люди, поэтому на происходящее вокруг не обращаю внимания. Ведь Грим еще не убит, он где-то в доме, откуда выбежала моя жена с окровавленным ножом. Что он ей сделал?- Франческа? – Беру ее на руки и поражаюсь тому, насколько легкой она стала. Сейчас самое главное поскорее попасть на корабль. Так хочется передать же
Мой корабль не заходил в порт, мы нашли укромную лагуну чуть в стороне. Если бы в Аутлете узнали о моем прибытии… Войны с Персией было бы не избежать! Нет, я в принципе не против, но Рам убедил меня этого не делать, ведь Азад никому не сообщил о своем дерзком поступке. Все, кто был в курсе, убиты… Следы заметены, но легче не становится. Жаль, что со мной не герцог Аньежио отправился в погоню, он бы точно был на моей стороне. Умом понимаю, что мой друг прав, а вот сердце хочет сравнять здесь все с землей.Наверное, это провидение, что я жил в этом месте два года и прекрасно знаю самые укромные места. Мы прибыли незамеченными, и также тихо исчезнем вместе с утренним туманом, не без потерь, конечно. Несколько из моих людей убиты, надо отдать должное персам – они сопротивлялись очень достойно! И даже Федерико легонько ранен в плечо. Боевое крещение, самое настоящее. Если бы мальчишка умер… Я стал бы следующим! Уверен, Франческа бы меня точно проткнула в
Спустя две недели…Моя первая ночь в Венеции, в своей постели, а не на качающемся корабле… Просыпаться дома – невероятное удовольствие, даже глаза открывать не хочется…Никогда не думала, что, занимаясь любовью, моя морская болезнь пропадает. Нелегко пришлось моему мужу в последние пару недель. И я даже осмелилась спросить, он сам меня хочет постоянно или таким образом лечит? Но он не ответил, лишь засмеялся. Нам даже попутный ветер помогал в последние дни, корабль мчался на всех парусах.Меня по-прежнему рвало, но не так сильно, как раньше. Или мне просто помогало присутствие любимого человека. Так странно, мы не могли порознь находиться вообще, нам обоим нужно было постоянно касаться друг друга, целовать и обнимать. А поговорить откровенно не получилось. Я боялась спросить, что будет, когда мы вернемся, а Алессандро ни о чем не спрашивал меня. Тем не менее постоянно требовал признаний в любви.Больше двух месяцев моей беременн
Я не сказал Франческе одну важную вещь. В этой погоне погиб жених Азалии, молодой барон, по уши влюбленный в нее. И сейчас, рано утром, пока жена спит, я ездил к ее сестре, чтобы сообщить об этом. И пусть за плечами у старшей дочери герцога уже было два брака, именно барон Стефано Ковани был первым достойным претендентом на ее руку и сердце. Он случайно оказался рядом, когда мы решали, кто отправится в погоню, пришел просить руки Азалии у ее отца… Мило… И предложил свою помощь.Я готовился к проклятиям, ожидал даже нападения, но Азалия… просто потухла. Как свечка. И она знала, что он мертв, еще до моего визита, и я не знаю, как она узнала. Мне правда жаль… Она даже не заметила, как я ушел, просто сидела в кресле, уставившись в одну точку!Я как самый последний трус, откладываю разговор с женой. Он решающим будет, этот разговор, и я до сих пор не знаю, как поступить. Вернее, знаю, мне надо отпустить Франческу, но я не могу. И пусть она меня л