16 апреля, вторник
Смотрела на улицу, дожидаясь, когда закончится собрание, чтобы переговорить с Сусиковым. Время пришло и пора сказать, что собираюсь увольняться. В последнее время он стал довольно нагл и весел, считая, что раз я молчу, то решение будет положительным. Посмотрела на часы и направилась в кабинет.
Пока шла, думала, как все замечательно. Завтра большую часть вещей отвезем к родителям, и как раз познакомлю их со Стасом. А в Москву – каждому по сумке. На первое время.
Сейчас хотела отдать заявление, а завтра ключи от дома. Откладывать нельзя. Нужно было заканчивать со всеми вопросами, чтобы спокойно переезжать.
Постучалась и вошла в кабинет, зная, что после собрания, ему лень даже пригласить войти. Обычно потом собирался и уезжал домой, чтобы успокоиться после непонимания и недовольств работников.
– Егор Петрович, можно?
– Да, Анечка, тебе всегда можно. С огромным нетерпением ждал,
Поздно вечером, когда уже все сидели за столом и ужинали, Олег вдруг встал из-за стола и подошел к Стасу. Обнял его и сказал:– А я не против, если ты будешь нашим папой.Чуть со стула не свалилась, с огромным возмущением вглядываясь в лицо сына.– Олег, – проговорила, намекая, что не нужно ему было говорить. Но разве ребенку объяснишь? Нет.Стас обнял малыша и, посадив на колени, взъерошил волосы и сказал:– Ань, все хорошо. Я буду счастлив, если у меня появится такой замечательный сын.– А я? – воскликнула маленькая дочка. Спрыгнула с зоны и побежала к нему, пытаясь залезть на коленки, но брат мешал.Строгов усадил ее и довольно выдал:– Конечно! Как без такой красавицы?Стас обнял их, и они счастливо заговорили, как птенцы, греясь в тепле рук.Я же была в растерянности. Совсем не знала, как быть. Считала, что Стас может подумать, что это я им сказала. Не хотелось, чтобы
Когда услышала звуки, быстро бросилась на улицу. К воротам подъехало несколько машин, в том числе и Сергея. В машине Стаса сидел неизвестный мужчина в форме, поэтому на мгновение застопорилась, не зная, что и думать. Я бросилась к Сергею, и когда добежала, заметила на пассажирском сидении Строгова. Застыла на месте и смотрела, как он осторожно выходит, открывая рукой дверцу, отмечая, что плечо пуховика в крови. Бросилась к нему и, не прислоняясь, прошептала:– Боже мой… В тебя стреляли. Сумасшедший, зачем же ты поехал?– Все хорошо. Пуля чуть задела, – выдавливая улыбку, подбодрил он меня. – Главное, что теперь Давыдов за все ответит.Осторожно обняла его за шею, дрожа всем телом. Эмоции зашкаливали, была счастлива, что он жив. С нежностью всматриваясь в любимые уставшие глаза, попросила:– Пойдем домой? – мужчина сделал шаг ко мне, но скривился, поэтому испуганно выдала: – О боже! Нужно в
Старалась заглушить эмоции. Выдавила улыбку, чтобы Сергей не понял моего состояния, и просипела:– Приятного аппетита!– Спасибо, но все лишнее, люблю просто чай – горячий и крепкий.– И что потом? – выдохнула, но уже не смотрела на него. Не могла. Судорожно вытирала кровь от пореза о чистую марлю. Как знала… не упаковала в аптечку.И вообще… зачем я все упаковывала?– А потом случилось то, что есть. Оказывается, бывают чудеса! И теперь вы не одна с детьми, есть сильное плечо. И Стас, наконец, нашел свою вторую половину, а то совсем помешался на своей работе, – весело заявил он, пока не посмотрел на меня.Вероятно, на мне не было лица, потому как мужчина нахмурился и, очевидно, предположив, что сказал лишнего, виновато выдал:– Ой, да вы не берите в голову! Главное, что сейчас…– А что сейчас? – уточнила у него, до боли сдавив пальцы, с
30 апреля, вторникСмотрела в окно, удивляясь скверной погоде. Позавчера тепло, а сегодня вновь пришлось теплые куртки доставать из сумок. Чувствовала себя отвратительно. До сих пор не могла поверить, что вот так все обернулась. Я, конечно, справлюсь, но вот состояние было ужасным.Не верила в то, что произошло, а также поражалась, что нашла в себе силы, чтобы после всего пойти на работу, написать заявление, взять деньги и уйти. Нужно сказать, что в администрации было тише, чем на кладбище. Все смотрели на меня с извинениями и с сочувствием, а мне этого добра не нужно было. Нуждалась я в поддержке, когда мужа убили, а не сейчас. Тогда мне было плохо, я умирала душой, но меня заживо закапывали, показывая свою «доброту». Накинулись словно злые собаки на лису, безжалостно разрывая на куски. А сейчас… не хотела их видеть и тем более принимать извинения.Не знали они… Конечно, легче обвинить женщину, приписать
– Анюта…Закрыла глаза, не в силах говорить, не желая отключать связь.– Можно подойти к детям? – уверенно спросил он, но я чувствовала, что он обращается с просьбой.«Поблизости… Следит за нами».Покачала головой и прошептала:– Зачем?– Хочу увидеть.– Им еще тяжелее будет.– А я не хотел, чтобы им тяжелее было. Это ты так решила.– Стас…– Я поиграю с ними и потом… мы сходим в кафе, чтобы не замерзли, как вчера.Не стала спорить. И пусть не замерзли, но мы долго вчера здесь играли. Задумчиво посмотрела на детей и выдохнула:– Подходи.Уже через пять минут его машина подъехала к площадке. Он вышел и закрыл дверь, направляясь к нам. Дети словно почувствовали, посмотрели в его сторону, а потом радостно закричали. Счастливые и довольные они бросились к нему. А я сидела и переживала, верн
1 мая, средаПроснулась с отличным настроением. Время девять утра, а у меня уже чистые полы, приготовлена рисовая каша с изюмом и на столе изумительно пахла шарлотка, а в духовке готовилось жаркое по-домашнему в горшочке. После утренних процедур позвала детей завтракать. Мы весело разговаривали, обсуждая вчерашнюю прогулку, как вдруг услышали грохот.Бросилась в комнату сестры и увидела, что ее нет. Только развернулась, чтобы пойти в зал, как услышала проклятье. Быстро рванула туда и застыла на месте, в шоке уставившись на разбитый телевизор, лежащий на полу.Ольга, стоявшая в одном шелковом пеньюаре розового цвета, с яростью глянула на меня, а потом процедила:– Я только в семь утра легла спать! Я хочу выспаться! Зачем включили этот чертов телевизор? Это ты виновата! Не было бы тебя здесь, я бы не разозлилась!– Мы не знали, что ты утром пришла, да и неважно это. Твое отвратительное настроение не по
Мужчина кивнул и пошел вперед, а я перевела взгляд на сестру, с презрением смотрящую на меня, и придирчиво заявила:– Он не выносит пеньюары, так что зря старалась.Она расширила зрачки, а я пошла, злясь, что вот у меня такая сестра. И ведь старшая, трое детей – мозги и опыт должен быть. Но нет, ведет себя глупо. Хотела сесть в салон, но мужчина поставил ребром телевизор посередине, поэтому удобно расположилась на пассажирском кресле.Как только поехали, Строгов включил новый мультик, и дети замолчали, внимательно слушая. Стас повернулся ко мне и вдруг поведал:– Позавчера был в городе, думал улететь.Молчала, а сама хотела услышать, почему остался. Мужчина посмотрел на меня, улыбнулся и выдал:– Вместо этого отправился в магазин и купил телевизор для машины. Еще написал Картунову, что на работу выйду, как решу свои дела.Посмотрела на детей, чтобы не выдать своих чувств, а потом, ощущая его пронзительный взгля
2 недели спустяМоскваСидела на крыльце, наблюдая за звездным небом, радуясь каждому мгновению. За эти дни привыкла сидеть здесь вместе со Стасом, поэтому с нетерпением ждала своего мужчину. Дети спали. Совсем недавно мы приехали из гостей – нас пригласили Картуновы. Они живут далеко, и до них добираться больше часа. Но мы замечательно провели время.Была рада знакомству с Ксенией, красивой брюнеткой, которая светилась от счастья в объятиях огромного строгого мужчины – Дмитрия Картунова. У них есть сынок – Сережа. Темноволосый кудрявый, смуглый мальчик с красивыми голубыми глазами. Наши дети подружились, и после мы их не видели, что удивило. Несколько раз ходила проверять, любуясь, как они играли в железную дорогу, которую растянули на всю детскую комнату. Мы же разговаривали обо всем с Ксюшей, ожидая мужчин, отправившихся в баню париться. Не скажу, что я легкий человек, но с Картуновой мне было