Глава 3. Моя обворожительная свекровь

Почти год мы живем с Никитой в моей однокомнатной квартире.

Возвращаться в дом, где тебя ждут,  - это счастье. Видеть следы присутствия в твоем жилище мужчины  - тоже приятно. Одеколон на полке, запах которого сводит с ума,  элегантные ботинки в прихожей, костюмы и рубашки в шкафу…

К тому же, Никита не относится к категории парней, отмечающих свою территорию грязными носками, хитроумно спрятанными за плафон светильника, или шматками засохшей зубной пасты в раковине. Он аккуратист, и от меня требует того же. Мужчина в доме - и все мои кружевные стринги, футболки и халаты, так долго свободно курсировавшие по квартире, теперь прячутся в шкафу.  Лампочки горят, стол не шатается, всё намертво прибито к полу. Ни одна сантехническая сволочь, попортившая мне столько нервов в пору одинокого существования, не протекает. Какое счастье! Это, конечно, основная выгода от сожительства с Никитой. А в виде бонуса – букеты роз, подарки, задушевные вечерние беседы и головокружительный секс.

Хотя нет. Головокружительный секс - прерогатива умных женщин. Они и под угрозой расстрела не признаются себе, любовнику, подругам, что их оценка собственной сексуальной жизни - всего лишь дань обществу с его требованиями тотальной успешности. А я, с подачи моей мамочки, привыкла считать себя дурой.  Поэтому  мы с Никитой практикуем самый обычный секс.   А зачастую его даже и нет. Мы, убитые работой, засыпаем вповалку на кровати, придавив друг друга разнообразными частями тела.

Но сначала было непросто впихнуться вдвоем в небольшую однокомнатную квартиру. Два взрослых человека со своими привычками, биоритмами и нажитым барахлом. Особенно тяжело стало, когда Никита поставил крест на моей табакозависимости. Сам он отказался от курения твердо и бесповоротно. Я же порой чувствовала себя распятой на кресте в пылающей пустыне - и ни капли влаги на пересохших губах.

Сначала, обнаружив меня, алчно вцепившуюся в сигарету, любимый бушевал и грозился отлупить. Потом вдруг уверовал, что я стала на путь истинный,  и мне пришлось совсем туго.

- Малышка, как я рад! Ты, наконец, бросила эту гадость! - говорил Никита.

Он искренне верил в мое благоразумие.

А я до сих пор покуриваю тайком.  И страшно представить, что однажды милый застанет меня в момент никотиновой нирваны. 

Я не хочу его разочаровывать!

Но и отказаться от курения у меня нет сил!

- Теперь давай знакомиться с мамой, - торжественно объявил Никита.

В роли свекрови я уже представляла себе болезную пожилую даму, готовую свалиться в обморок от одной молекулы сигаретного дыма. На самом деле, Лана Александровна излучала здоровье и радовала глаз  свежестью.  Сын смотрел на мать с едва сдерживаемым обожанием.  Но я ему это простила. К счастью,  Никита не требовал сделать посещение матушки ежедневным ритуалом. Мне хватило и двух визитов в дом этой обворожительной женщины. 

- Твоя Юленька очаровательна, - сказала Лана Александровна сыну в первый раз. – Но ей не хватает стиля. 

- Ах, Юля! Она такой забавный человечек. Ей бы еще капельку шарма, - понизив голос, заявила драгоценная свекровь в нашу  вторую встречу, пока я на кухне дрожащими от волнения руками ставила на поднос раритетный фарфоровый сервиз (не дай Бог расколотить!).

Интересно.

Термин «забавный человечек» коробил. Словно я симпатичный червячок или хорошенькая гусеница, выпучившая глазки в сторону линзы микроскопа. И потом… Как можно быть очаровательной и в то же время  испытывать нехватку шарма?  По-моему, очарование и шарм - синонимы.

Лана Александровна не удостоила объяснением. Посетовав, что мы до сих пор не переехали в новую трехкомнатную квартиру (там все еще шел ремонт), она укатила в дорогой санаторий улучшать цвет лица. Как я поняла, путевку ей купил Никита. Новый гардероб, необходимый для посещения фешенебельного спа-курорта, оплатил он же.

А у нее и так прекрасный цвет лица!

С такими расходами мы никогда не закончим ремонт.

- Ну, как тебе Ланочка?

- Она божественна, - выдавила я лицемерную улыбку.

- Отлично! Вы понравились друг другу.  А то я немного волновался, - признался Никита.  - Я ведь без ума от твоей Марго, и очень хотелось, чтобы и ты нашла общий язык с моей мамулей.

- Легко!

При необходимости я найду общий язык даже с детенышем дикобраза.  А тут изысканная мадам, утонченная ценительница романов Кафки и продукции Ferre. Придется не только пойти на  близкий контакт, но и воспылать любовью.  Если б тридцать четыре года назад она не совершила подвиг в роддоме, у меня б сейчас не было Никиты.

Решено: я влюблюсь в нее без памяти!

Только надо настроиться.

Убедить себя.

- Ты еще не пробовала ее эклеры с сахарной пудрой, - с вожделением сказал милый.

- Она умеет печь? - удивилась я. С трудом представляла Лану Александровну на кухне у плиты - с ее-то укладкой и французским маникюром!

- Пекла в моем детстве. Такие сладкие воспоминания.

Хм-м, а не порыться ли мне  в кулинарной книге?

Если так дорога любимому память об эклерах, надо порадовать малыша и как-нибудь соорудить эти штучки. Интересно, сколько часов придется колдовать у духовки? Один, два? А, между прочим,  профитроли продаются в любом супермаркете. В чем проблема-то?  Купить три коробки и выставить перед Никитой – наслаждайся, милый!

- И мама права, нам пора заканчивать ремонт и въезжать в новую квартиру, - задумчиво произнес любимый, отвлекая меня от мыслей об эклерах.

Гениальная идея!

Кто бы спорил!

Да, я давно мечтаю о переезде. В новой трехкомнатной у нас будет большой туалет с автоматической вентиляцией. И я смогу пробираться туда ночью, спрятав под пижамой сигаретку! Но пока мы живем в маленькой однокомнатной квартирке, курить в доме невозможно. Везде Никита и его чуткий нос. Правда, милый часто  уезжает в командировки…

А ремонт в трехкомнатной, я подозреваю, не закончится никогда! Меня не оставляет ощущение, что строители ремонтируют еще и соседнюю квартиру (за счет наших   материалов). У прораба черные цыганские глаза и вид человека, способного выгодно продать с аукциона собственного отца. Это уже третий наш прораб. Два предыдущих были не лучше.  Ремонт периодически прекращается на неопределенный срок из-за нехватки денег и времени.  Наше движение к цели напоминает прыжки кузнечика -  взлетаем высоко, но тут же падаем на землю.

После года совместной жизни я, прежде деликатно избегавшая темы финансов, стала представлять себе структуру Никитиных расходов. Как выяснилось, солидную часть его зарплаты со смачным бульканьем затягивает в воронку: это любимая мамочка.

Лана Александровна - завсегдатай салонов красоты, любит поболтать по мобильному, не взирая на тариф, и отдохнуть на курорте, не заботясь о цене путевки. Она совершенно не знакома с понятием «общественный транспорт». Зато  теряет самообладание при виде бриллиантов и мехов. У нее может прихватить сердце у витрины с роскошной шубой, если она вдруг осознает – сынок не сумеет к зиме купить ей еще и этот замечательный экземпляр. Но сынок – молодчина: стойко отбивает апоплексические атаки, используя в качестве щита норковые палантины или свингеры из рыси. Он все готов сделать для мамули.

Да, у Ланы Александровны жизнь удалась.

Мне бы вырастить  такого внимательного сына!  

К несчастью, запросы свекрови тормозят завершение ремонта. И я, кстати, тоже поучаствовала в этом процессе.  Но с другого бока. Давно вынашивая в себе запас архитектурных идей, я обрушила их, как многотонную толщу воды, на прораба. Дяденька с готовностью ухватился. Перепланировка означала для меня реализацию скрытых талантов дизайнера, а для него - новую возможность выкачивания денег.

 Для затравки мы решили присоединить к гостиной лоджию. Бодро выломали стену, перенесли батареи. Затем начали процедуру утепления. Лоджию алчный прораб утеплял три раза подряд. Он делал это так самозабвенно (если судить по денежным затратам), будто наш дом возвышался среди арктических льдов. Но наступила зима, средненькая такая, и вовсе не арктическая. А температура в гостиной теперь никак не поднималась выше восьми градусов.

На этом наши отношения со строителем  прервались. Прораб отправился на поиски новых жертв. Мы сразу нашли нового – с цыганскими глазами.  Глаза у проходимца черные только на первый взгляд. Стоит приглядеться, и увидишь в их глубине мелькающие цифры – это работает счетчик, и он отсчитывает десятки тысяч рублей, исторгнутые из кармана Никиты…

А пока мы обитаем в однокомнатной, и в этом тоже есть определенный смак. Небольшие размеры жилплощади провоцируют случайные и умышленные прикосновения. Я почему-то всегда оказываюсь придавленной к стене или столу чьим-то железным прессом. Кое-кому обязательно нужно протиснуться к холодильнику именно в тот момент, когда там уже стою я.  В новой квартире у нас будет два санузла и четырнадцатиметровая кухня. Значит, возможностей придавить друга будет,  увы, гораздо меньше…

***

- Я пришел, - объявил Никита. В руках он держал портфель и пакет с едой из супермаркета. Белая рубашка с короткими рукавами липла к телу, на лбу выступили капельки пота. - Ну, и жара на улице! Думал, гроза поможет, но стало еще хуже. А ты уже дома? Почему? Вы ведь собирались веселиться. Попали под дождь?

- Знаешь, Лев не забрал Аню из садика. И Ирине пришлось ехать за ней.  

- Хм. Значит, сорвал ваши планы?

- Да Бог с ними, с планами! Вопрос в том, почему он так поступил.

- Бессовестно поступил, ничего не скажешь. А у него вы не пытались выяснить?

- Пытались. Звонили, он не брал трубку. Представляешь? Уж лучше б был «вне зоны доступа». Но что означает, когда человек не отвечает на телефонные звонки?

Страшное видение вновь промелькнуло перед глазами - перевернутый джип Таирова,  и он, окровавленный и израненный. 

Нет, так нельзя.

Зачем травить сердце придуманными ужасами?

Я посмотрела на часы - полдесятого вечера - и потянулась к телефону. Сейчас я позвоню Ирине, и все выяснится: Лев не доехал до детского сада, так как застрял в трехчасовой пробке, а на звонки не отвечал лишь потому, что забыл телефон в кабинете.

Всего-то!

А мы уж нафантазировали!

Ирина ответила мгновенно. На заднем фоне слышался приятный голосок Анюты - этот красотка не закрывает рот с того самого момента, как научилась говорить.

- Как дела? Лев вернулся?

- Его нет, - убито сообщила Ирина. Она с трудом сдерживала слезы. Очевидно, только присутствие дочери не позволяло ей удариться в истерику. - Он так и не приехал. С ним что-то случилось! Юля, мне страшно.