– Надень пока мою рубашку.
Он сует ее мне в руки, я принимаю, не до конца еще осознавая, что произошло. Скольжу взглядом по подкаченному торсу, а когда ловлю ответный, направленный на меня, громко выдыхаю и вижу, как Костя сжимает зубы.
А через мгновенье делает шаг и выходит за пределы комнатки, я теряюсь, продолжая наблюдать за ним, сминаю пальцами рубашку. Скольжу по его телу взглядом быстро, словно надеясь, что это не даст ему понять мое состояние. Он же держит свой на моем лице, тяжелый, исподлобья. Напряжение между нами не уходит, несмотря на растущее расстояние. Мы сцепляемся взглядами прочно, и…
— Я отдам курьеру документы, он им отвезет, – Илья врывается в кабинет и разрушает царящую тут обстановку. Тормозит на месте, переводя взгляд с полуголого Кости на меня и обратно, хмурится.
— Что происходит? – спрашивает более резко у друга, а я начинаю частить:
— Все нормально, я просто промокла насквозь, и Костя дал мне свою рубашку, чтобы переодеться на время.
Они стоят друг напротив друга, боком ко мне. Илья, усмехнувшись, спрашивает Костю:
— А ты, значит, решил пожертвовать рубашкой? А сам бы пошел полуголый покорять всех женщин вокруг?
— Вообще-то я рассчитывал, что ты поможешь ей, у тебя же наверняка есть шмотки для персонала. Или надо было оставить ее так?
Костя переводит на меня насмешливый взгляд, следом за ним поворачивается Илья, осматривает меня, и я, наконец, спохватившись, прикрываю грудь Костиной рубашкой. Тут же чувствую запах туалетной воды, перемешанный с запахом мужского тела. Зачем-то сильнее тяну носом, а Илья в этот момент направляется в мою сторону. Прижимаю к себе рубашку, словно пытаюсь спрятаться за ней.
— В ящике стола есть несколько новых футболок, – говорит Илья мне, – можешь надеть. А рубашку давай вернем этому герою.
Я киваю, протягиваю рубашку и ловлю еще один быстрый взгляд, направленный на мою грудь. Больше никогда не надену белую майку, вот вообще никогда!
Илья прикрывает дверь, а я достаю из ящика темно-серую мужскую футболку, стянув мокрую майку, надеваю. Она пахнет кондиционером для белья, но дразнящий аромат туалетной воды мне нравился больше.
— Почему они не подписывают, Кость? – слышу вопрос Ильи.
— Меня спрашиваешь? Спроси Ольховского.
— Эта отцовская идея вести с ним дела…
— Он тебе не нравится?
— Не знаю, – Илья отвечает, помедлив. – Приедет сюда, пообщаемся, там видно будет.
Я топчусь у двери и слушаю. Хотя, конечно, ничего толком не понимаю, да и не касаются меня дела их фирмы. Невольно вспоминаю эпизод в лесу. И становится немного тревожно: не мог же Костя что-то задумать за спиной у Ильи? Они ведь друзья…
— Не переживай, Илюх, он все подпишет. Просто набивает себе цену, – слышу Костин ответ. – Он же у нас москвич, весь из себя крутой бизнесмен, не то что мы тут, ребята на периферии. Но сколько бы не кидал понты, ему сотрудничество с нами так же выгодно, как и нам с ним.
— Ладно, не будем загадывать.
Так, кажется, я неприлично долго торчу в кладовке. Аккуратно выхожу, ловлю на себе взгляд двух пар глаз. Костя встает.
— Я поехал.
— Давай. Подкинешь Нату домой?
Вопрос вызывает у меня изумление. Я расширяю глаза, снова ловлю на себе взгляд.
— Твоя Ната, как мышонок, всех боится, – усмехается Костя, за что ловит укоризненный взгляд друга.
— Дождь уже кончился, – замечаю быстро, – я сама доеду, не переживай, Илья.
— Глупости, Костя тебя подвезет, мне будет спокойней. Хорошо?
Выдыхаю. Хорошо? Ну, как сказать. Ничего не отвечаю, но когда Костя идет мимо, обреченно следую за ним. Мы молча выходим из ресторана и идем к крытому участку парковки. Я не сразу соображаю, почему. И только когда вижу здоровенный блестящий мотоцикл, останавливаюсь, как вкопанная.
— Забыл сказать Илюхе, что я не на машине, – Костя так похабно улыбается, что я сразу понимаю: специально он это сделал, чтобы подразнить меня. Я ему не нравлюсь, это понятно без слов, и он пытается меня задеть при каждом удобном случае. Странно, что Илья этого не замечает.
— Я на этом не поеду, – качаю головой.
— Что же я скажу другу? Вдруг тебя по дороге украдет кто-нибудь? Извращенцев нынче море, и клюют они не только на красавиц.
Так, еще один камешек в мой огород. Ладно, издевается, думает, я струшу? Нет уж.
— Шлем давай, – протягиваю руку, Костя вздергивает бровь, достает из багажника второй шлем. Натягиваю его на еще невысохшие волосы, представляя, какая славная у меня будет прическа после. Застегиваю шлем и упираю руки в бока.
Костя только головой качает.
— Ну, садись, прокачу с огоньком, – замечает, натягивая свой шлем.
Я усаживаюсь сзади, не зная, куда деть руки.
— Держись за меня, – говорит Костя, не оборачиваясь, и начинает заводить мотоцикл.
— Я лучше бы за что-то другое, – бурчу на это.
— Как знаешь.
Как только мы резко трогаемся с места, охаю и вцепляюсь в мужчину, обхватив его. Слышу, как он тихо смеется. Гад.
— Поехали?
— Адрес ты знаешь, – язвлю в ответ.
С парковки мы, конечно, выезжаем на малой скорости, но, оказавшись на дороге, набираем. И я уже забываю о любых разногласиях, потому что мчатся мимо автомобилей вот так, полностью открытым, – это одновременно страшно и… захватывающе. Тучи снова разошлись, светит солнце, лужи под колесами разлетаются в стороны брызгами, и почему-то тянет кричать и смеяться. Конечно, я себе этого не позволяю, но улыбка по лицу ползет, и я ее не сдерживаю. На повороте охаю, сильнее прижимаюсь к Косте, чувствуя под ладонями его крепкое тело. Вспоминаю, как он стоял напротив с голым торсом, закусываю губу. Как же это все было неоднозначно… Неправильно. Невозможно!
— Не боишься, мышонок? – кричит Костя сквозь шум ветра.
— Я не мышонок, – ору в ответ. Конечно, не вижу, но почему-то уверена, что он улыбается.
К моему дому мы приезжаем через пятнадцать минут. Костя тормозит во дворе, и только когда полностью останавливается, я отпускаю его, чувствуя на мгновенье сожаление. Так, Ната, это уже перебор, точно. Адреналин, что ли, в голову бьет?
Слезаю, стягиваю шлем, Костя наблюдает за мной, оставаясь сидеть, но поставив мотоцикл на подножку.
— Понравилось? – спрашивает меня, принимая шлем. Я ерошу волосы, которые наверняка сейчас похожи на мочалку, потом говорю:
— Понравилось. Немного страшно, конечно, но все равно здорово. Спасибо, что подвез.
— Обращайся, – усмехается Костя, убирая шлем. Мы снова смотрим друг на друга. Когда пауза затягивается, быстро говорю:
— Ладно, я пошла.
Он только кивает, огибаю мотоцикл и иду к подъезду. Достаю ключ от домофона, тяну на себя дверь и оборачиваюсь. Костя сидит на мотоцикле и смотрит мне вслед. На мой взгляд усмехается, отвернувшись, заводит двигатель и плавно выезжает со двора.
Взлетаю на свой второй этаж, зайдя в квартиру, падаю на кровать и смотрю в потолок, широко раскинув руки. Нет, это, правда, было круто. Никогда бы не подумала, что мне может понравиться скорость, что получу такой кайф от езды на мотоцикле.
Илья звонит как раз в тот момент, когда я вылезаю из душа.
— Все нормально, Нат? Костя тебя не обижал?
— А мог? – задаю вопрос, причесываясь перед зеркалом. – Если мог, зачем ты меня с ним отправил?
Илья вздыхает в трубку.
— Нет, не мог. Но это же Костя, он может ляпнуть что-нибудь.
Например, обозвать меня мышонком, ага. Сам он…
— Все нормально, Илья. Он меня подвез, и мы даже не разговаривали.
На мотоцикле не поговоришь особенно, но об этом я не рассказываю. Почему-то кажется, тогда Илья может на Костю разозлиться. Складывается впечатление, что Костя многое делает и говорит, не подумав. Хотя на человека такого склада он не похож. Должен же понимать, что так разругаться с другом – раз плюнуть.
— Ну и хорошо. Я тут подумал… У меня намечаются выходные…
— Да неужели? – хмыкаю я. – Целых два? И даже никто не будет звонить?
Последнее время Илья работал шесть дней в неделю, и мне было искренне его жаль. На мои вопросы, зачем себя мучить, отвечал, что так надо, и что это временно. Я уже и не верила, что временно, но все плохое таки тоже имеет свойство заканчиваться. Вообще, мне порой кажется, он на этой фирме пашет, как проклятый, при этом счастливым не выглядит. Помню, Илья говорил, что ему эта сфера не очень интересна, но подробно мы этот вопрос не обсуждали, хотя я искренне не понимаю, зачем так загонять себя, когда есть средства, чтобы открыть дело, которое будет действительно по душе?
— Месяц был сложный, – отвечает тем временем Илья. – Но вроде должно стать легче. Как насчет прогулки в лесу?
— В смысле?
— В прямом. Помнится, в нашу первую встречу ты сказала, что прогулки в лесу жизненно необходимы.
— А… Ну да.
— Клянусь защищать тебя от всех лосей в радиусе километра.
Я все-таки смеюсь.
— Ну что ж, ты сам напросился. Когда там твои выходные?
— Я нашел, кстати, твою рабочую группу, – замечает Илья в дороге. Я выпрямляюсь на сиденье. Не знаю, почему, но немного смущаюсь рассказывать людям, чем занимаюсь. Наверное, мне самой эта работа не видится серьезной, и кажется, что я могла бы приложить свои таланты к чему-то более важному… Но за это платят, а деньги мне очень нужны, в двадцать четыре года сидеть на шее у родителей как-то совсем не комильфо. Еще повезло, что я не с ними живу, и даже (не хочется признавать, но к счастью), не в одном городе. Конечно, езды между нами полчаса, но все равно… Слишком уж мама любит пилить, а с годами терпеть это становится все тяжелее. Потому, когда бабушка умерла, я недолго думала, переехала в ее квартиру.— И как тебе? – спрашиваю Илью, он пожимает плечами.— Картинка приятная, содержимое не привлекло.— Серьезно? Он там ее за долги забрал, как можно пройти мимо такого?Илья только посмеивается. Мы едем в тот же
Я закусываю губу, внезапно чувствуя подступающие слезы. Вспоминаю фотографию на полке, наверное, мама для него значит много, и ему действительно тяжело об этом говорить.— Давай не будем, ладно, Нат? – добавляет Илья, мягко улыбнувшись, я поспешно киваю.Мы некоторое время молчим, смотрю на дорогу, не зная, что сказать. Конечно, у меня неидеальные родители, и мы частенько ругаемся, но все же я их очень люблю, и представить не могу, как жить вот так, как Илья… Когда оба рядом и все же далеко, так выходит…Илья вдруг смотрит в зеркало заднего вида и начинает сворачивать на обочину, я оборачиваюсь и вижу машину, съезжающую следом за нами.— Это кто? – задаю вопрос, хотя внедорожник кажется знакомым.— Костя. У него тут недалеко дом.Что за день такой случайных встреч? Дом недалеко? И лес недалеко. Совпадение? Что-то я сомневаюсь.Илья вылезает из машины, дверь не закрывает, так что я слышу их р
Хватаю его, прижимая к себе руками, резко разворачиваюсь.— Ты нормальный? – шиплю на Костю.— Извини, не удержался, – скалится он, я зло выдыхаю. – Ладно, давай завяжу, мышонок.— Обойдусь, и перестань меня так называть!Отхожу на несколько шагов, продолжая держать топик прижатым к телу.— Не ершись, – Костя подходит и разворачивает меня, – это всего лишь шутка.— Шути так со своими девушками.— Я и шучу, они обычно реагируют адекватно.— То есть сбрасывают всю одежду? – язвлю я.В этот момент чувствую, как Костины пальцы скользят по моей голой спине, пока он завязывает топ. Инстинктивно прогибаюсь, он тянет меня за завязки к себе.— Спокойно, мышонок, – говорит на ухо, и я чувствую, как по коже разбегаются мурашки. – Я еще не закончил.Странно, но мое тело реагирует на эти слова совершенно неразумно, я выдыхаю
Утром я спускаюсь вниз, чувствуя себя не в своей тарелке. А если Костя рассказал о ночном инциденте? Он вполне мог сделать это таким образом, чтобы я чувствовала себя полной идиоткой. Но в столовой обнаруживаю только Илью и Машу. Они сидят рядом, Илья пьет кофе и есть блинчики, которые так вкусно пахнут, что у меня начинает урчать желудок. Маша смотрит на Илью… Влюбленными глазами. Много ума не надо, чтобы понять: она точно не против выйти за него замуж, причем прямо сейчас. Интересно, она ему совсем не нравится? Илья как раз поворачивается к девушке, что-то тихо говорит, она смущается, начинает улыбаться, и он улыбается в ответ. Потом переводит взгляд вперед и видит меня. Улыбка на губах становится шире.— Ната, доброе утро, как спала? – спрашивает, тут же поднимаясь, оставляя блинчик на тарелке.— Хорошо, – отвечаю, проходя в столовую, вижу, как меняется Машин взгляд, словно гаснет. Быстро поднявшись, она отходит к кухонному гарнитуру,
Он стоит чуть в стороне с мужчиной его возраста. На Косте легкая рубашка и брюки, волосы зачесаны назад. Илья делает шаг вперед, и мы обращаем на себя внимание. Костя кидает взгляд с друга на меня, а точнее, на лежащую на моих плечах руку, и усмехается. Вместе с мужчиной они подходят, здороваются.— Это Ната, – представляет меня Илья, я улыбаюсь и пожимаю руку. Дальше начинается разговор, а я облегченно выдыхаю: если все знакомства будут такими, этот вечер я переживу. Смотрю на Илью и Костю, идущих рядом, и невольно любуюсь. Одеты с иголочки, два красивых мужчины. Загнать бы их в студию реально и пофотографировать.Мы заходим в зал, и тут я робею. Он действительно большой, и похож на зал дорогого ресторана, все устроено по высшему разряду: столы, покрытые белоснежными скатертями, много света, снующие официанты и… много людей. Так много, что я теряюсь, цепляюсь за локоть Ильи, он бросает на меня быстрый взгляд и подмигивает. Это вроде ободрения?
Сжимаю руки на сильных плечах, пытаясь хоть как-то собраться. Костя почему-то шепотом спрашивает:— Цела?— Вроде бы да, – отвечаю тоже шепотом.— Хорошо. Тогда идем. Осторожней.Его руки скользят по моей голой спине, я снова замираю, не отпуская плеч. Наоборот, сминаю пальцами рубашку. Тягучее неудовлетворение внизу живота заставляет сжать ноги.— Нат, – Костин голос становится немного хриплым. – Надо идти.Его тяжелое дыхание на моей коже сводит с ума. Но Костя прав: это какое-то безумие, наваждение. И нужно понимать: оно происходит только со мной. Костя явно не испытывает ничего подобного. Наверное, не испытывает.Я нехотя отцепляюсь от мужчины. Он тут же находит мою ладонь, сжимает в своей.— Идем, – произносит и начинает спускаться.Еще несколько метров в полной тишине, и мы оказываемся в коридоре. Сюда уже долетают голоса и музыка из зала. А еще горит свет. Мы с
— Ладно, – я пьяная, а потому легко соглашаюсь. – Что будем делать? Рассказывать страшные истории?— Из жизни?— А они у тебя есть? – смотрю на него, прищурившись, он только посмеивается.— Ната, пьяненькая ты очаровательна.— Какой-то сомнительный комплимент.В квартире я усаживаюсь на диване в гостиной. Илья приходит через пару минут, переодевшись в домашние штаны и футболку.— Ну хорошо тебе, – тяну я, – а мне так и ходить в платье? Ты когда-нибудь ходил в платье? Это жутко неудобно.— Верю на слово. Вот держи, – он протягивает мне футболку. – В ней тебе будет удобно.— Ладно, хорошо. Только уйди в кухню, мне надо переодеться.Илья послушно удаляется, я с трудом выползаю из платья, спускаю его вниз и надеваю футболку. Делаю шаг и, чертыхнувшись, падаю на диван, запутавшись ногами.— Спасать надо? – слышу голос
Мы с Костей смотрим друг на друга, и мне кажется, в воздухе начинает скапливаться напряжение, какое-то томительное, предвкушающее и совершенно невозможное. Как тогда на лестнице, когда меня перемкнуло, и я почему-то решила, что целоваться с Лосевым – хорошая идея.— Привет, Кость, – Илья появляется так неожиданно, что я вздрагиваю, оборачиваюсь на него: он в домашней одежде, мокрые волосы зачесаны назад.Костя поднимается, пожимает ему руку.— Ничего, что я пришел? Мы вроде как договаривались.— Все нормально.Они стоят оба возле моего кресла, я сижу, смотрю на них, задрав голову.— Наверное, мне лучше уйти, – говорю и тут же ловлю два мужских взгляда. Перевожу свой с одного на другого и чувствую себя совсем идиотски. Быстро встаю, им приходится отступить на шаг.— Нат, подожди в комнате, ладно? – спрашивает Илья. – Мы тут недолго.— Хорошо, – киваю и быстр
Год спустя— С днем рождения! – наши слова тонут в звоне бокалов, Илья принимает поздравления с улыбкой. Мы сидим у бассейна во дворе Костиного дома небольшой компанией. Сегодня действительно радостный день. Не только потому, что у Ильи день рождения, но и потому что сам он, кажется, стал счастливее.Три дня назад позвонила врач из больницы, новая терапия начала приносить результаты, мама Ильи пришла в себя. Конечно, ее ждет длинный путь реабилитации, восстановления психического и физического здоровья, но… Но это настоящее чудо, и оно должно было случиться с ним после всего, что он пережил.Фирму у отца он отвоевал, задвинул того далеко, теперь уж точно он не конкурент никому ни в нашем городе, ни тем более в Москве. Знаю, что отец его уехал из города, чтобы избежать постоянных конфликтов с Ильей и позора. Чем занимается – не представляю, да и незачем мне это. Кажется, мы все в какой-то момент решили, что в наших ж
Моменты в голове – как в тумане. Пока меня отстегивают, о чем-то спрашивают, я толком не разбираю, только цепляюсь отчаянно за Костину руку, словно боясь, что отпущу ее, и он пропадет. Должен как будто пропасть. По всем законам жанра. Но вот он здесь, живой, настоящий, смотрит на меня, и в глазах что-то такое необъяснимое. Словно он тоже боится меня потерять.Мы оказываемся в его машине, я оглядываю рассаживающихся по другим машинам людей, по всей видимости, охрана, не знаю, внушительные такие парни. Игоря не вижу, спрашиваю Костю:— Что будет с ним?Он бросает на меня испытующий взгляд. Если думает, я переживаю за Игоря – то зря. Я переживаю за себя. Не хочу, чтобы этот человек когда-нибудь появился в моей жизни. Тем более я точно знаю: хорошего от него ждать не стоит.— Мы разберемся с ним, Нат, – отвечает коротко Костя. Я киваю, добавляя:— У него в друзьях Азиат. Я не знаю, кто он, но, наверное, серьезный чел
НатаОн сидит напротив меня, перекатывая между пальцами монетку. Развалился в старом кресле, смотрит давяще. Мне кажется, он так не смотрел даже, когда мы попали в ту аварию. Правда, тогда, ему нужно было быстро действовать…Мы в пригороде, в каком-то заброшенном дачном доме, я сижу на старой кровати, Игорь в кресле, тот мужчина, что был за рулем, копошится в кухне, я слышу, как гремит там посуда.— Я говорила, что не смогу, – зачем-то произношу, бросая на Игоря быстрый взгляд. – Не знаю, на что ты рассчитывал. Илье стоило только надавить на меня… Они знают, что мы с тобой когда-то встречались!Я прикусываю язык, запоздало думая, что этот факт не стоило раскрывать. Игорь задумчиво хмурится, отбрасывает монетку в сторону.— Плохо, – качает головой. – И кто же такой умный оказался, интересно?— Я не знаю, – качаю в страхе головой. – Не знаю.Игорь еще како
КостяИлья звонит, когда я сажусь в машину, чтобы ехать в офис. Я почти не спал этой ночью, бродил по квартире, борясь с желанием сорваться к Нате. В сознании все четче зрела мысль, что я облажался. Что не стоило проверять ее, нужно было просто поговорить. Ожидала бы она или нет этого разговора – при желании я смог бы вытрясти из нее всю правду. А так… Чувствую себя дерьмом, вспоминая, как она просила не бросать ее, как смотрела на меня, как обнимала. Разве так врут? Мой мышонок, у которой каждая эмоция на лице читается. Разве может она быть обманщицей? Но как тогда все это понимать?Я не мог остаться рядом с ней, меня раздирало от гребанного желания обнять ее и не отпускать, а раз уж я начал все это шоу, нужно было довести его до конца.— Ната ко мне приезжала, – голос Ильи ровный, но звучит как-то слишком глухо, и у меня начинает ныть в груди.— Зачем?— Хотела нас помирить. Сказала, что расстане
Илья вздергивает бровь.— А ты как к нему относишься?Простой вопрос ставит меня в тупик. Мы даже с Костей не говорили о наших чувствах, да и какие чувства, когда мы так сошлись и вместе всего-то несколько дней? И все-таки…— Я не хочу его терять, – отвечаю честно.— Куда же ты уедешь? – Илья никак не комментирует мой ответ, просто по-деловому расспрашивает дальше.— Для начала к родителям, потом продам квартиру и переберусь еще дальше. Меня не будет ни в твоей жизни, ни в Костиной.Илья какое-то время смотрит на меня.— А чего так, Нат? Махнула бы сразу в Москву с Козыревым.Мир дергается, как в компьютерной игре при неловком движении, застывает на мгновенье мутной картинкой перед глазами, по желудку вверх тонкой струйкой ползет тошнота. Я медленно поднимаю на Илью глаза, поддавшись первой мысли: он все знает. Илья смотрит спокойно, непроницаемо. Я почему-то думаю о том, что он
НатаЯ смотрю на Костю изумленными глазами, чувствуя, как начинают дрожать пальцы, до противного мелко, так, что это сложно скрыть. Не могу поверить, что все это происходит со мной. Долбанная материализация мыслей? Или как это можно назвать? Вот он компромат, он сам плывет ко мне в руки. Все, что нужно, это согласиться, сдать бумаги Игорю и получить проклятую видеозапись. И навсегда потерять Костю… Какой-то замкнутый круг. Как Илья может так поступать с другом, что бы ни случилось? Мы ведь, в конце концов, расстались на тот момент. Да, я не успела рассказать, но это не повод топить человека настолько, что ему приходится топить тебя в ответ. Нужно поговорить с Ильей. Вот что. Если Игорь за мной наблюдает, я все равно не смогу забрать компромат беспрепятственно. Я не агент 007, я даже не замечу слежки, если она за мной будет. С другой стороны, если бы я смогла принести Косте компромат, то он бы им воспользовался, и Игорь бы потерял к нему инте
КостяВыхожу от Наты в растерянности. Кажется, я просто перестал что-либо понимать. У нее на флешке фотографии из леса. Моя встреча с Азиатом. Это полный трындец. Вспоминаю худую девичью фигурку, мелькнувшую тогда в высокой траве, и понимаю: это действительно была Ната. Какого хрена она там делала вообще? Зачем фотографировала нас? Мы тогда с Азиатом крупно повздорили: я всерьез считал, он устроил эту встречу как раз с целью сфотографировать, а потом использовать данные против меня. Все знают, что Милованов-старший и Азиат давние враги, и мое нахождение рядом с ним в такой обстановке как бы само собой намекает на сговор. Но Азиат оказался не в курсе, по крайней мере, к такому выводу я пришел, наблюдая за ним после случившегося. Он, как и я, искал фотографа. И, как и я, не нашел. И вот теперь выясняется невероятное: это была Ната…Тру лоб, бесцельно двигая по улице. Просто не знаю, что и думать. Положим, она оказалась там случайно, зачем тогда фотог
Я затыкаюсь, меня потрясывает, обхватываю себя руками за плечи.— Там действительно почти никого не бывает, в такую погоду точно, – говорит через пару минут Игорь. – Я не знаю, откуда взялась вообще эта баба. Везде недострой, кому придет в голову переться в дождь сюда? Я запускаю руку в волосы, кусаю губы, чувствуя, как текут по щекам слезы. Господи, что будет, когда мама узнает? Она меня убьет. Если ее саму раньше удар не хватит. Это же такой позор… Да ладно позор. Пусть только та женщина выживет.Игорь притормаживает в двух кварталах от моего дома, я не сразу понимаю, что мы уже приехали. — Что теперь будет? – спрашиваю его. Он бросает взгляд в зеркало заднего вида.— Слушай сюда, Наташ. Ты сейчас пойдешь домой, выдумывай, что хочешь, но чтобы никто не узнал правду, поняла? Нас на той дороге не было. – Я открываю рот, чтобы выразить протест, но Иго
Умываю лицо холодной водой снова и снова, смотрю в зеркало на опухшее лицо с покрасневшими глазами. Я все-таки не удержалась, хотя велела себе не расклеиваться. Лежала, плакала на кровати, пока не вырубилась, спустя не знаю сколько времени. Даже не слышала, когда Костя звонил.А он взял и приехал, потому что переживал. От этого почему-то еще больнее. Теперь я не могу радоваться его чувствам, которые он проявляет ко мне. Я честно хотела все ему рассказать. И не смогла. Потому что уверена: тогда все кончится. Совсем. А я не хочу, не могу вот так резко…Снова вытираю слезы. Нужно выйти и рассказать ему правду. Я должна это сделать. Я попрошу у него защиты, да, мы расстанемся, это понятно, не обсуждается. Да, все закончится, но оно в любом случае закончится. Даже если бы мне вдруг повезло, и я бы нашла компромат на отца Ильи – все бы тоже закончилось с этим, только стало бы еще хуже.Поэтому какая разница, сейчас или позже? Только очень хочется, чтобы п