Абсолютная и нисколько почти не предосудительная суть происходящего на поляне открылась мне за доли секунды до завершения атаки. В воздухе не реял аромат возбуждения Летэ – несло похотью, азартом и в то же время страхом только от дурного щенка, но это меня не остановило. Схватив недомерка за загривок, отшвырнул на несколько метров к дружку с перекошенным с перепугу лицом, мгновенно занимая его место поверх дернувшейся было пары и вжимая ее в землю. Да, адекватная часть сознания вкупе со зверем протестовали, вопя, что никакой вины передо мной у Летэ сейчас нет, что полыхнувшая злоба родом из прошлого, с которым я сам же решил вот только что покончить. Но это ничего не меняло, просто потому… ну не хотел я останавливаться. И даже не в ярости и не в приступе беспочвенной ревности дело, а в том, что я желал вот этого господства над ней. Сию же секунду, здесь, на моих условиях или вообще без оных. Обладания и открытой демонстрации ее принадлежн
Десять лет назад– Куда она пошла? – ощерился я на брата, сообщившего мне, что наша Зрящая покинула пределы расположения стражей, пока я был занят насущными проблемами в оружейной.– Да прошвырнуться, выпить, может, подцепить кого – откуда мне знать, – беспечно пожал Реос плечами, даже не подозревая, что выжигает мое душевное равновесие подчистую. – Молодая же девчонка, сколько же себя морить над книгами и на тренировках с выслеживаниями. Жить-то как-никак и ей охота. Вот парни позвали ее погулять, она и согласилась.– Кто позволил? – взвился я еще сильнее, хоть и прикладывал максимум усилий держать лицо.– А кто Зрящей указ в ее свободное время? – удивился родственник. – Если у нее нет занятий с
Уже с порога мне почудилось, что в доме как-то все не так. В смысле, все вещи на тех же вроде местах, гостья погром не устроила и костры, лишь бы мне назло, посреди кухни не жгла, чему я бы не удивился. Наоборот. Вокруг разве что только не сияло чистотой. Нет, конечно, женщины стаи поддерживали порядок в моем доме – это их обязанность, пока прим без пары, да и потом в помощи моей истинной они отказать не в праве. Но вот просто привычный порядок разительно отличался от этой сверкающей чистоты. Доски пола будто и цвет поменяли, став светлее, новее, стекла в окнах вообще как исчезли, стены, мебель – все словно преобразилось, сбросив груз долгого запустения, коим, по сути, и являлось мое существование в родных стенах годы после возвращения. Большую часть своего времени я проводил в делах или шляясь на границу к девкам, спал дома не чаще раза в неделю. А теперь весь воздух внутреннего пространства был пропитан запахом моей пары и отмечен ее при
– Та-а-ак, – протянул я, плюхаясь на задницу прямо на карту, – то-то мне и показалось с самого начала, что у тебя голова поломалась. Выходит, не показалось.Это же надо такое сморозить!– Только не начинай опять! – мгновенно озлилась Летэ, усаживаясь напротив и втыкаясь в меня взглядом-вызовом. – Мне только почудилось, что ты способен слушать и слышать меня, Лор!– С моими слухом и способностью воспринимать все нормально, как, впрочем, и было всегда, а у тебя с разумом, похоже, беда. Прервать связь двух миров! Это же как тебе придумалось вообще?– Не мне! А Бессмертному, а он всяко подревнее и поумнее не только тебя и меня, но всех вместе взятых нынешних магов был! Есть. Надеюсь.
Летэ явно ощущала себя некомфортно в этой позе, напрягшись всем телом и замерев в довольно неудобном положении, когда касаться приходилось только щекой моего плеча, а в остальном сохранять дистанцию. Долго так не пролежишь – мышцы сведет, но я не собирался облегчать ничего для нее, для нас обоих – это просто невозможно. Все, каждое маленькое движение навстречу, в любом смысле этого слова, давалось нам через усилия над собой, и лучше не притворяться, что это не так. Поэтому я продолжал удерживать ее голову, не давя уж слишком, но и не отпуская, предоставляя выбор: расслабиться или вырваться и отодвинуться. Летэ выбрала первое, обмякая и прислоняясь уже полностью к моему боку, и мне неожиданно стало теплее, будто в темную спальню пробрался солнечный луч и согрел нас.– Какого рода рассказ ты желаешь от меня услышать? – спросила она, поерзав и дернув рукой, как если бы подавила порыв пристроить ту на моей груди.– Считаю, с твоей стороны буде
Я дал себе с полминуты на то, чтобы отфильтровать собственные чувства в этот момент по степени важности, а не по интенсивности. Сильнее всего ощущались восхищение и иррациональная гордость моей истинной, даже если все сказанное ею – полная чушь и домыслы, под которые она, однако, упорно и терпеливо собирала и подгоняла факты. Но важнее было другое. Окажись она права на самом деле, и это означало такие немыслимые опасности для нее… для нас. Обладать подобными знаниями, делать такие выводы нельзя никому, не рискуя головой.– А теперь остановись на мгновение и подумай, в чем ты сейчас обвинила магов. И даже не столько в чем, а соображаешь ли ты, против чего тогда пошла, Летэ? – спросил я, мрачнея все больше.– Как я уже упоминала, у меня было более чем достаточно времени для осмысления этого. – Оживление пропало с ее лица, и она уставилась на меня настороженно.Ждет, что я начну отвергать все и не захочу даже слышать больше об э
Скалясь от болезненно ощущающегося моментального буйства зверя, что рвался тут же кинуться вслед удаляющейся паре, я неторопливо и аккуратно снял одежду и положил ее к одеялам. Нам сейчас не до разбазаривания вещей, беречь их стоит. Обратившись, отпустил-таки волка, позволяя понестись по горячим конским следам. Догнать беглянку было несложно, ведь, при всем желании, ей приходилось лавировать между деревьями, безнадежно теряя скорость.– Только попробуй остановить меня! – рявкнула Летэ, оглянувшись через плечо, словно почувствовав, что я уже рядом, хоть и звука не издал.Жеребец тоже заволновался и начал тревожно всхрапывать на каждом прыжке. Лошади, живущие постоянно в нашем краю, привыкали не бояться двуликих в человеческой ипостаси, но вот звериная их все равно пугала. С инстинктом не поспоришь.&ndash
– Первые Истинные, за что вы меня покарали вот такой чокнутой парой? – воззвал я к Изначальным, скатываясь с Летэ. Эта бесова баба сама ненормальная и мне уже мозги набекрень свернула. – Грехов за мной немало, но разве они настолько тяжки, чтобы наказывать так сильно?Поднявшись на ноги, я стал отвязывать от седла наши сумки, морщась от того, что они промокли до половины и вещи придется сушить, а еду по большей части выкинуть. Благо хоть одеяла так и лежат где-то сухие, будет на чем заночевать.– Прекрати выть, Летэ! – приказал грубо. Не могу я это слышать – кромсает заживо каждым этим всхлипом, а показать-то этого нельзя. Все же запомнит и потом против меня при случае и обернет. Я ведь знаю, с кем дело имею. – Нормально объяснить мне можешь? Какого хрена должны значить твои слова?– Что же тут непонятного, Лор? Столько лет… всегда, по сути… я делала только то… что мне велели или навязывали дру
Так и не подумав одеться, в полном безмолвии закончил возню с нашим барахлом, сложил остатки еды после ужина и присел с противоположной от Летэ стороны костра, жестом велев ей ложиться спать. Но она, все так же пристально глядя на меня, раскрылась, обнажив грудь и отодвинув край одеяла в совершенно понятном жесте. Приглашение. И, конечно же, нам бы лучше стоило полностью все выяснить между нами, расставить все точки. Нужно бы мне сказать, что никакие ее уговоры не убедят меня ни ее саму отпустить в этот жертвенный поход, ни вместе мы в него не пойдем. И тогда этого щедрого предложения наверняка не случилось бы. Ох, Летэ-Летэ, опять ты пытаешься использовать мою зверскую похоть к тебе, чтобы повлиять на дальнейший ход событий и принятие решений. Как же это нечестно и как же по-нашему, учитывая, что все мысли о разговорах вылетели у меня из башки, едва увидел твои быстро съеживающиеся от прохлады соски. Не светит нам пока абсолютной честности, каждое ее
ЛетэЯ проснулась от собственного крика. Пережитое уже однажды ощущение опустошения охватило меня снова. И если после избавления от остатков магического ошейника оно пугало, напоминая потерю какой-то части себя, может, даже руки или ноги, но не чувствовалось окончательным. А присутствие Лора быстро помогло заполнить образовавшиеся душевные пустоты чем-то новым… его, прежде неизведанным мною ни от кого, теплом. Но сейчас все было по-иному. Окончательно. Столько лет жившая в сознании тьма, похоже, утекла полностью. И Лора не было рядом, чтобы спасти от этой новой степени опустошения. А еще это означало, что магу с моим мужчиной удалось каким-то образом прекратить существование того невнятно и обрывочно описанного в некоторых фолиантах источника, что был способен пожрать своим темным пламенем наш мир. Ничего определенного, кроме одного. Для этого требовалась добровольная жертва. И осознав, кто
Алэн и не подумал как-то прореагировать на мою эмоциональную речь, просто прикрыл глаза, откинувшись затылком на каменную кладку, и, казалось, собрался опять тупо уснуть. Еще лет на триста, ага.– Вставай, сука! – взбесившись, бросился на него я, хоть Кририк и пытался повиснуть на мне, останавливая. – Вставай и делай хоть что-то, скотина бессмертная! Я бросил свою истинную, женщину, с которой у меня и так было времени всего ничего, ради того, чтобы дойти до тебя и сделать все что угодно ради ее будущего! Я даже ребенка с ней еще не зачал, не оставил ничего после себя, и это чтобы притащиться сюда и наблюдать, как ты тут сидишь и ни хрена не делаешь?– Я тебя сюда не звал. Иди к своей женщине, а я тебе ничего не должен, – замогильным голосом отозвался окан, и, не выдержав, я схватил его за грудки, вздергивая с пола, не обращая внима
– Если я твой потомок, то я немедленно отказываюсь от такого родства! – пришел наконец в себя Кририк. – Может я и мало помню о своих родителях, но в том, что никто из них не бросался жрать других, уверен! И уж точно они не были причастны к тому, что мир вот-вот подомнут под себя чем-то обиженные вами фоморы!– Фоморы? При чем тут эти низшие твари? – непонимающе заморгал теперь на волшебника Иральд. – Да где, в конце концов, Радхор?! Или хоть кто-то, кто не будет нести ахинею, а объяснит все внятно!Отвернувшись от нас, он зашагал к лестнице, скорчив недовольную рожу из-за нашей якобы тупости и неспособности донести до его светлейшего ума нужное.Переглянувшись с Кририком, мы потянулись следом. Хлебать до смерти нашу кровь Бессмертный вроде уже не собирался, так что почему бы и нет.– Похоже, у него за время сна не только тело ссохлось, но и мозги, – без всякого почтения пробурчал Кририк.Мы едва успел
– Как же здесь несет, – привело меня в сознание ворчание Кририка. – Какой-то затхлостью, что ли.Перед глазами начало проясняться, хотя дышать по-прежнему было трудно и во многом из-за тяжелого запаха. Кририк был прав. Напоминало амбрэ в подземельях магов в замке стражи, куда я был однажды допущен к Летэ. Не слишком приятные воспоминания, когда мне пришлось убеждать свою пару желать жить ради хотя бы ненависти к себе, потому что собственноручно умудрился разрушить все остальные желания и мечты наивной доверчивой девчонки. Но чего уж поминать старое…– Если не были бы на открытом месте, я посчитал бы, что заперты где-то в давно непроветриваемом подвале, – продолжил свои недовольства маг.Я сел на неприятного вида траве и осмотрелся. Вроде бы нормальные деревья вокруг, птички опять
Кририк не возвращался слишком долго. Настолько, что я уже начал подумывать плюнуть на свое обещание взять его с собой и двинуть вперед. Ибо это пытка – сидеть на месте тогда, когда все твое нутро, кажется, кровоточит и рвется туда, где она. Та самая. Истинная.Как мне удавалось жить столько лет со знанием, что она там где-то, но без нее? На чем держалась возможность этого расстояния? На том завале до небес обид и ненависти, непонимания, померещившегося несовпадения, несоответствия абсолютно дурацким ожиданиям? Как же быстро была разнесена эта преграда, стоило лишь захотеть идти навстречу, чуть приблизиться, один раз сказать, подумать, коснуться по-настоящему. На то это и зовется парой истинных, потому что именно истинные чувства между ними… Нами. Сначала истинная ненависть и обиды, жгучие, острые, чистейшей пробы, теперь вот это… Любовь. Я люблю Летэ. Все.
Летэ больше не бормотала, но еще долго металась и тряслась, а ближе к утру стала сильно потеть и только тогда притихла. Я тихонько велел Гаррету найти просохшую одежду и, укутав свою истинную тщательно, выбрался из нагретого кокона. Моя пара жалобно захныкала сначала, но быстро опять успокоилась, засыпая и тревожа меня своим рваным дыханием.Мой бейлиф провел ночь, курсируя от очага до входа, следя за огнем и одновременно неся вахту. Жареное мясо, что он оставил неподалеку от огня, пересохло, но мне не было до этого дела. Я рвал его зубами, задумчиво глядя на еще красноватые угли. Пора притушить тут все – дым при свете дня выдаст нас запросто.– Прим? – Гаррет сел на корточки напротив меня, и я знал, о чем он спрашивает. Что я собираюсь делать с тем, о чем проболталась моя пара в бреду.Даже не зна
Мне-то бежать на четырех лапах и в быстро сохнущей шкуре было только в удовольствие, а вот остальным, особенно Летэ, с липнущим к ногам мокрым платьем, – та еще задачка. Но просто предложить паре усесться на меня не мог. Нужно двигаться, иначе она моментально застынет и обязательно заболеет. Так что где-то около часа мы мчались вперед в максимальном темпе, пока дыхание Кририка не стало сплошным захлебывающимся хрипом и он не рухнул на колени.– Знаете, пожалуй, вам придется продолжить без меня, – дрожащим, задыхающимся голосом заявил маг.Гаррет молча схватил его за шкирку и закинул себе на оба плеча, как объемный тюк, и снова побежал.– Я серьезно. Вдруг понял, что не готов ко всему этому, – упрямо продолжил Кририк.– Кончай это! &nda
Я едва успел обернуть расслабленно улыбавшуюся Летэ в покрывало с постели, как в дверь постучали. Явился крепенький белобрысый парнишка со здоровенными парующими ведрами воды. Я постарался всячески перекрыть ему обзор на свою пару, но быстро понял, что напрасно переживал. Мальчишка сильно косил и не проявлял к нам никакого интереса, явно пребывая где-то в собственном мирке, что свойственно умственно неполноценным людям. Грамотно подобранная прислуга для подобного местечка. Ничего не сболтнет, потому что ничего толком и не видит, не замечает, не запоминает. Не прост местный хозяин.Я, конечно, навязался помочь Летэ вымыться, как только вслед за водой нам принесли и еду, и, само собой, это закончилось опять сексом. Только на этот раз моя истинная быстро перехватила у меня активную роль: выискала, кажется, все чувствительные точки на моем теле, о большинстве которых и не подозревал всю жизнь. Исследовала меня как нечто новое и непреодолимо притягательное с убийственной тщательно
Способ перемещения, коим нас обеспечил Кририк, был, безусловно, быстрым – за считанные минуты мы преодолевали расстояние многочасового пешего перехода. Но он имел и существенные недостатки. Во-первых, учитывая неопытность нашего мага, ощущения в самом процессе были те еще. Уже на второй раз Летэ жестко вырвало. Во-вторых, «перепрыгивать» можно было только при наличии у Кририка прямого ориентира, а ночью это весьма затруднительно. И в-третьих, выходя на новом месте, мы были очень уязвимы, потому что понятия не имели, кто и что может оказаться поблизости и какую угрозу представлять.Поэтому мы ограничились тремя такими перемещениями, добравшись к утру до окрестностей Иллауса, и, переждав, когда перестанет скручивать рвотными спазмами уже всех, кроме самого волшебника, продолжили путь пешим ходом. Поспорили насчет дальнейших планов. Я бы предпочел вовсе город обойти по широкой дуге, но Летэ с Кририком настаивали, что надо бы пополнить кое-какие запасы и собрать