Эмилия
Неделю спустя
— Спасибо, что предложил подвезти в такую даль. Моей машине потребовалось срочное ТО и, как назло, в самый неподходящий момент. Я думала, что её отдадут к вечеру, но мастер позвонил и сказал, что моя ласточка будет готова только послезавтра, — впервые, за все время работы в одной компании, я не просто смотрю на Клайда Гиббса, но и вижу его.
Когда рядом Адриан Батлер, мой мозг абсолютно не идентифицирует других мужчин. Для меня они всегда остаются размытыми образами, с которыми мне не стоит выходить за рамки делового общения. Как только я позволяю себе немного пофлиртовать с Эриком или улыбнуться главному инженеру «Эталон групп» Максимум Стрельцову во время обеденного перерыва, который давно ко мне неровно дышит, Эйд тут же чувствует это и недвусмысленно дает мне понять, что я буду жестко наказана ночью за свои даже самые скромные взгляды в сторону других самцов.
Но я все равно иногда смотрю на эт
Адриан— Адриан, ты же не забыл, что полчаса назад у тебя назначена встреча с миссис Уэбстер и ее менеджерами? — раздаётся в наушнике взволнованный голос секретарши, как раз в тот момент, когда я въезжаю в закрытый поселок на противоположном конце города от ресторана, в котором запланированы переговоры.Место бронировала приглашающая сторона. Миссис Уэбстер решила поностальгировать и заодно напомнить о том, с чего начиналась моя кристальная карьера, выбрав ресторан, где мы с ней познакомились. Тогда я еще был нищим двадцатилетним барменом, сбежавшим из Окленда и пытающимся строить свою жизнь с нуля, а успешная Джен Прайс уже вращалась в кругах большого бизнеса. Но не финансовое положение выделяло Дженнифер из толпы, и даже не сексапильная внешность и безупречный стиль. Стоило ей войти в помещение, все остальные женщины терялись на ее фоне. Ресторан, бар, ночной клуб или офис — в любом месте и в любом стиле одежды мисс Прайс оказывалась в центре вниман
— Эмили, — настойчиво повторяю я, сокращая расстояние. Она инстинктивно шарахается в сторону, отступает ко второму лифту. Пара уверенных шагов, и мы снова стоим вплотную. Почти полночь. Вокруг ни души. Я изображаю спокойствие, Эм — равнодушие, но мое сердце колотится до шума в ушах, а ее пальцы мелко трясутся, пока она упорно давит им на кнопку вызова. Как по команде мы одновременно поднимаем взгляд на цифровую панель. Десять этажей и лифт будет здесь.— Ты же не ребенок, Эми. Только дети убегают от проблем, вместо того, чтобы их обсуждать, — призывая в помощь все свое самообладание, сдержанно произношу я. Эмилия хмурит брови, сжимая пальцы в кулак, и отчаянно колотит ими по кнопке, словно ее действия способны увеличить скорость приближения лифта.— Нет, я не ребёнок. Я дура, Батлер. — не глядя на меня, со злой иронией бросает гордячка. — А у дур не бывает проблем. Им все по барабану, — добавляет срывающимся шепотом
Ее безучастное молчание давит на нервы, натягивая внутри невидимую пружину, и в какой-то момент я не выдерживаю и порывисто привлекаю ее к себе, сдавливаю в крепких объятиях. Хаотично глажу вздрагивающие плечи и спутавшиеся волосы, прижимаюсь губами к темноволосой макушке, чувствуя, как намокает футболка на груди от прорвавших платину горьких слез всхлипывающей гордячки. Мое сердце отбивает болезненную дробь, горло немеет от острого ощущения неотвратимого крушения. Я качаю ее, словно ребенка, нашептывая бессмысленные, запоздалые слова утешения, запрокинув ее лицо, целую сладко-соленые губы и мокрые ресницы.— Я отвезу тебя в отель? Где ты остановилась? — хрипло спрашиваю я, дождавшись, когда она затихнет и успокоится. Эмилия вздрагивает и пару секунд изучающе сканирует мое лицо. Уголок истерзанных губ дёргается в ироничной усмешке, ладони упираются в мою грудную клетку.— Не утруждайся, Батлер. Возвращайся к своей заждавшейся гостье. Я доберусь
Два дня назадАдрианНельзя похоронить прошлое. Еще пару недель назад я мог поспорить с этим утверждением. Я был уверен, что свое похоронил безвозвратно, стер все следы, уничтожил улики, запечатал двери и научился жить, не оглядываясь, потому что знал, что ничего хорошего там нет. Если не видеть всю историю моими глазами, то может показаться, что страх и чувство вины держат взаперти вычеркнутые из жизни воспоминания. Это не так. Я никогда, ни одной минуты не чувствовал себя виноватым в том, что произошло.Гнев, ярость, ненависть — вот основные эмоции, которые преобладали в хмуром долговязом подростке с озлобленным взглядом, которого я вижу сейчас на экране ноутбука.Неопрятный, бешеный, жестокий, неуправляемый, словно дикий волчонок, готовый впиться в глотку любому, кого посчитает источником опасности. Малолетний преступник, наркоман, убийца — одно за другим звучат обвинения соседей, врачей, учителей, тюремных надзирателей, которые, как ок
— Как прошли выходные, Клайд? — интересуюсь, как только садимся в машину и трогаемся, отправляясь в сторону моего дома. Стараюсь, чтобы мой голос не звучал так, будто меня периодически изводят спазмы желудка и грудной клетки. Все мышцы и органы в теле чересчур сдавлены и напряжены из-за зажимов, образовавшихся в нем из-за пережитого стресса.— Я посвятил их спорту. Тренировки, бассейн, — замечаю плутоватый блеск в глазах Клайда, который повествует мне о том, что классическим марафоном дело не ограничилось.Они чем-то похожи с Адрианом. Батлер также раздвигает губы в легкой ухмылке Чеширского кота, когда он чертовски удовлетворен и сыт горячим постельным раундом.Не то, чтобы меня интересует личная жизнь Клайда. Просто прикидываю, насколько он подходящий кандидат на сердце Виктории. Несмотря на роман со швейцарцем, у моей девочки должен быть выбор среди ряда достойных мужчин. Иначе не избежать её классической ошибки — руками и
«Когда Вам нравится цветок, вы его срываете. Но если вы любите цветок, вы ежедневно его поливаете»(с)Эмилия— Эми, к тебе гости, — предостерегающе заявляет Вика, как только я выхожу из ванной. Поправляю замотанное в чалму полотенце на волосах и перевожу взгляд в сторону входной двери, куда и кивает сестра, воинственно вздернув пушистую бровь.Сердце в груди совершает незапланированное сальто, сжимается клеткой из ребер в тиски, в желудке оседает гнетущее чувство, вновь отбивающее зверский аппетит и настрой на прекрасный вечер. Мне хочется сию же секунду вытолкнуть за порог незваного гостя, чтобы Маруся ещё долго не знала этот мерзкий и ядовитый для меня с самого детства, запах тошнотного перегара, что исходит от мужчины, который когда-то сковал мой безымянный палец своим кольцом.— Леш, что ты здесь делаешь? — устало выдыхая, агрессивно интересуюсь я, оценивающим взглядом глядя на Алексея Деми
Стоит лишь мне подумать об этом, вспомнить ту сцену, как вновь начинает колошматить все тело от ярости, состояние полнейшего аффекта накрывает с головой и возвращает в квартиру Адриана, пропитанную сладкими духами и присутствием в его жизни и сердце другой женщины. Есть, несомненно, плюс в этих ярких воспоминаниях и образах — они помогают мне неумолимо двигаться к цели, и затыкают влюбленную и потерявшую голову Эмилию внутри меня.— Клайд, знаешь… — с искренней печалью опускаю глаза в свою тарелку с остатками салата, когда мы с Клайдом на несколько секунд замолкаем, прерывая непринужденный разговор о кино. Поднимаю взгляд на Гиббса, который аристократически выверенным движением прокручивает между пальцами бокал с безалкогольным вином и, наконец, с придыханием спрашиваю, делая голосовой акцент на том, что мне очень нелегко дается этот вопрос:— Я очень хочу кое-что знать об Адриане. И для меня это очень важно. А точнее, о той самой «
ЭмилияНа следующий день телефонный прессинг Батлера резко прекращается, за исключением пары рабочих звонков, во время которых он придерживается нейтрально-делового тона, что подтверждает мои догадки относительно слежки. Ему это дается легко, в отличие от меня. Хладнокровно играть, меняя маски со скоростью света, я не умею. Сложнее всего было сохранять невозмутимое выражение лица во время онлайн-совещания в переговорном зале, обсуждать текущие задачи, отвечать на вопросы, связанные с проектом, глядя в бесстрастные голубые глаза и врать самой себе, что мне не больно от его подчеркнутого безразличия. Я с трудом выдержала до конца переговоров, и вздохнула только, когда экран монитора погас, скрыв лицо мужчины, вырезавшего наживую мое сердце.— Поговори с ним или это сделаю я, — холодно говорит мне Гиббс, когда мы последними выходим из зала. Задержавшись на секунду, я рассеянно смотрю на него и с каким-то незнакомым мне внутренним злорадством осознаю, что
Сентябрь. Год спустя. США. Нью-Йорк.АдрианЯ просыпаюсь от осторожного прикосновения к плечу. Резко открываю глаза, моментально включаясь и фокусируя взгляд на обеспокоенной мордашке мисс Тейт. Черт, кажется, я снова вырубился посреди рабочего дня. В последнее время организм бунтует против практически круглосуточной занятости. Накопленная усталость дает о себе знать. Провожу ладонями по лицу, стирая остатки короткого сна, разминаю затекшие плечи.— Я принесла документы на подпись, — Кристина с грохотом опускает толстенную папку на край стола, поднимая в воздух бумажную пыль. В носу сразу щекочет от желания чихнуть. — И кофе. Подумала, что тебе не помешает, — кружку с горячим напитком ставит перед мной. Я вдыхаю бодрящий аромат и вымученно улыбаюсь.— Спасибо, Тина, — киваю на кипу документов. — Со всех отделов собрала? — вопрос риторический. Судя по толщине
Адриан начинает медленно, словно боится поранить меня ещё больше, искалечить или травмировать. Возможно, ему стыдно за то, что он решил трахнуть меня после того, как меня чуть не изнасиловали. Но правда в том, что я, наоборот, отчаянно нуждаюсь в нашей близости, и уже через несколько толчков Адриана внутрь, я уже и не помню прикосновения того ублюдка. Возвращение к Адриану, как я и предполагала, избавило меня от страхов и воспоминаний, связанных с мерзким домогательством.Я кончаю первая, сжимая его так сильно, словно хочу навеки удержать этого мужчину в себе и больше никогда не отпускать. Возвращаюсь в реальность, только когда Адриан до боли сжимает мои бедра, и с утробным рыком изливается в меня, проталкивая инстинктивными толчками чуть выше по кровати нас обоих. Божественное чувство наслаждения мощными потоками окутывает все тело, когда я ощущаю, как Адриан заполняет меня собой, отдает все до последней капли, подарив чувство абсолютного единения.Ц
Адриан— Поверить, Эм, — хрипло говорю я, и подвинув стул, сажусь напротив Эмилии. Смотрю в её глаза, переплетая наши пальцы. — Сделать выбор в мою пользу, несмотря ни на что.— Ты бы смог? — отчаянно всхлипнув, спрашивает она.— Да, — уверенно киваю я. — Уже сделал. Я хочу быть с тобой, малышка. Знаю, что я — не принц из девичьих фантазий, и сейчас кажусь тебе пугающим незнакомцем. Мне придется сильно постараться, чтобы ты снова научилась доверять мне и не бояться, но обещаю, что ты не пожалеешь, если тоже выберешь меня. Я позабочусь о тебе, Эм.— А если не выберу? — ее ресницы опускаются, скрывая от меня выражение глаз. Сердце дергается от боли, которую я, без сомнения, заслужил. Я могу поклясться, что больше не дам ей ни одного повода усомниться во мне, но мои слова ничего не изменят.— Это будет твое решение, Эм, — отвечаю низком шепотом. Никогда еще простая фраза не
— Я не для тебя старалась. Аппетит жуткий проснулся. Голодна, как волчица, — пытаюсь пошутить я. Ставлю на стол тарелки, капучино и эспрессо для Адриана.За завтраком мы вновь играем в «гляделки», в основном, в молчании. Вижу, что он не начнет диалог первый, а сама пока не решаюсь задать вопросы.Несколько раз ловлю себя на мысли, что боюсь его. Вздрагиваю, когда он делает резкое движение, потянувшись за вилкой…не могу с утра избавиться от кошмарного воспоминания: два хладнокровных выстрела, два трупа, бесчувственный взгляд Адриана. Жуткая картина, как ни посмотри.Как бы глубоко я не понимала мотивы совершенного преступления, подсознательно я отвергаю правильность антиморального поступка. И боюсь, что одно лишнее моё слово приведет к новой вспышке агрессии Адриана. А еще я боюсь, что завтра, когда его страсть угаснет, он также спокойно направит дуло пистолета в мою голову. Разве у меня есть гарантии, что подобного не случитс
Я не знаю.В любом случае, это решать не мне…а Адриану, судя по его решительному взгляду, смертельный приговор дался очень легко.— Я её не трогал, клянусь тебе, Батлер. Пальцем не дотронулся бы, если бы Джен не угрожала мне, — я вновь вспоминаю, как его грязные руки касались меня между ног, посылая неприятные спазмы по всему телу. — Это все твоя Джен. Она меня заставила…, — Баррет, без преувеличения рыдает, его лицо искажает маска отчаяния. Мольба, паника и предсмертный ужас, застыл в темных глазах.Мой расфокусированный взгляд замечает, как изрядно потрепанная Уэбстер, больше напоминающую сейчас безумную, сбежавшую из психушки или героиновую наркоманку, вырываясь из хватки двух мужчин, истерично визжит:— Адри, пристрели эту лживую падаль! Давай, Клейтон, он лжет! Баррет успел отыметь твою сучку в рот и трахал её своими грязными пальцами! Она визжала и глотала, как последняя шлюха, — её слова звуча
Не нужно быть психиатром, чтобы понять: у неё крыша поехала, причем давно. От этого ещё противнее кажется связь Адриана с этой полоумной дамочкой, но сейчас…я уже ни в чем его не виню. Может быть, уже для всего слишком поздно.Невольно в глубинах сознания промелькнула всего одна мысль, обращенная к Адриану: «Чтобы ни случилось сегодня, ты будешь знать, что я тебя любила…как хорошо, что я сказала об этом. Пока была возможность. Вопреки, неправильно, сложно, не без обид и предательств, …но я любила тебя, Адриан».— Делай, что хочешь. Я не боюсь тебя, Джен. Что бы ты ни сделала сегодня, ты будешь наказана. Тюрьмой или мучительной смертью, — яростно выплевываю я, не в силах сдержать в себе угрозы и эмоции. Да, я играю с огнем, но и молчать не могу.— Какой милый и нежный голосок. Ничего, я немного подрежу твои связки, — мурлыкает Уэбстер, проводя ногтем по моей глотке. — Пол! — она резко р
— Я верю тебе, Адриан, — мы смотрим друг другу в глаза, должно быть, целую вечность. А потом засыпаем прямо на полу, вымотанные столкновением двух вселенных, которым, увы, никогда не стать одним целым. Адриан обнимает меня, поглаживая плечи без сексуального подтекста до тех пор, пока его дыхание не становится умиротворенным и ровным. Я сажусь рядом, пишу сообщение своему программисту и жду десять минут, чтобы убедиться, что Адриан не проснулся.— Прости, Адриан, но иначе ты меня никогда не отпустишь, — одними губами шепчу я, в последний раз прикасаясь к его точеным скулам.После, встаю и быстро одеваюсь. И ещё быстрее нахожу кейс с ноутбуком в рабочем кабинете Батлера и, не оглядываясь, покидаю квартиру максимально бесшумно.У меня нет сомнений в том, что я поступаю правильно. Закрываюсь от промозглого ветра воротом пальто и, сотрясаясь от нервного мандража, поглядываю на часы.Уэбстер по ито
ЭмилияЭмили, не будь дурой.Ты же уже все для себя решила.Ты знаешь, кто этот человек на самом деле.Убийца, виртуозный манипулятор, жонглёр людскими судьбами — этих эпитетов мало, чтобы описать многогранную и дьявольскую сущность Адриана Батлера. Как и все демоны из страшных сказок он несомненно обладает даром очаровывать и влюблять в себя, направлять волны своей бешеной энергетики на партнеров, конкурентов и женщин, которые падают перед ним ниц, оставаясь в его памяти лишь безликими номерами пустышек и «деток». Что бы ты не чувствовала к этому мужчине, как бы не хотела верить его кристально чистым глазам, в которых видишь свое отражение и всю силу необъятных, противоречивых, но мощных чувств Адриана. Как бы не хотела дать ему еще миллионы шансов на то, чтобы он «изменился», тебе придется расстаться с детскими иллюзиями и сделать то, что ты должна совершить.Ведь борьба с Батлером равносильна нейтрализации яда &mdas
— Видела я, что ты любишь, — смерив меня холодным взглядом, Эм резко разворачивается и направляется к выходу.Бросив недопитый кофе в урну, я догоняю ее, беру за руку, переплетая наши пальцы, сжимаю крепко, чтобы не вырвалась, и позволяю вести себя к припаркованному автомобилю. Эмилия ожидаемо собирается сесть на переднее сиденье рядом с Эриком, но я без лишних слов утаскиваю ее назад.С силой усаживаю с собой и отпускаю. Даю ей немного позлиться и смириться с наличием меня в непосредственной близости в замкнутом пространстве автомобиля. Эм, отвернувшись, смотрит в окно, а я на какое-то время погружаюсь в изучение важных сообщений в телефоне, потом делаю пару срочных звонков. Пока говорю с Кристиной, боковым зрением замечаю, как напрягается Эмилия, резко выпрямляя спину. С фальшивым равнодушием тоже достает телефон и начинает сосредоточенно водить пальчиком по экрану.— Кому пишешь? — закончив звонок, небрежно уточняю я. Повернув го