По ощущениям, я молчала слишком долго, не решаясь ни на что. Предо мной сидел не уличный продавец Пашка, от которого можно было бы отшутиться, найти нужные слова. А один из хозяев компании, кто он там - сын или внук того самого Артёмова. Это птицы другого полета, и проблемы, если они возникли, решают на совершенно ином уровне.
Вот умом понимала, что лучше согласиться, перетерпеть дальнейшие унижения и надеяться на удачу. Что быстро наскучу, и Артёмов станет искать новую жертву. Но не могла. Не хотела!
А сосать в туалете и беспрекословно подчиняться козлу значит, ты хотела и смогла? Я до сих пор недоумеваю, почему вышло именно так. Или же… просто боюсь признаться самой себе. Опасаюсь правды, какой бы дикой она ни была.
В конечном итоге, нервозность возросла до критической точки, я уже не могла твердо стоять на ногах, но всеми силами старалась сохранять видимое спокойствие.
- Я… не буду, простите.
Не те слова, которые репетировала ранее, но ситуация так сильно накалилась, что я уже ни в чем не была уверена. От страха желудок свело спазмом, а по коже побежали мурашки. Воздуха катастрофически не хватало, несмотря на распахнутое окно. Я задыхалась, предчувствуя неминуемую беду.
Не рискнула поднять голову и посмотреть на реакцию Артёмова. По сути, предо мной находился хищник, который затаился перед прыжком и в любой момент нападет. Только он, видимо, не понимает, что загнанная в угол жертва готова на все, лишь бы спастись.
Мужчина хмыкнул, он до сих пор сидел на своем удобном кресле и не спешил вставать. Время тянулось нереально долго, и с каждой пройденной секундой мое сердце билось все быстрее. Будто вот-вот выпрыгнет… Что ж он тянет резину? Специально накаляет обстановку?
- Мне вот любопытно, - Оскар снова создал эпическую паузу.
Я отважилась поднять взгляд, мужчина неотрывно глядел на меня и ухмылялся. Черт… Шестое чувство подсказывало – беды не миновать.
- Как это, потерять в один момент все и жить рядом с полоумной сестрицей-суицидницей? – Оскар рассмеялся и вальяжно раскинулся на кресле, словно победитель.
Это был жестокий удар под дых. Из легких вышибло весь воздух, я ощутила, как перед глазами встала красная пелена, а по венам хлынул чистейший адреналин. Могла бы все стерпеть: любые унижения или оскорбления в мой адрес, насмешки. Но сестра не заслужила такого отношения!
Мною руководила ярость, плещущаяся внутри, как яд. Никому не позволю насмехаться над нынешним положением Лины. Я бросилась к столу Оскара и схватила нож для писем, а в следующую секунду приставила его к горлу аморального козла. Меня всю трясло и колотило от негатива, в таком состоянии можно наделать много ошибок…
Мужчина не ожидал от меня такого поступка: он шумно вдохнул, на короткую долю секунду в зеленых глазах проскочила паника. А затем быстро сменилась прежней отстраненностью и арктическим холодом.
- Не смей, слышишь, так говорить о моей сестре! – прошипела, сильнее надавливая ножом на горло.
Плевать, что перешла на «ты». Адреналин все еще властвовал над разумом, он помутился.
На шее выступила капелька крови, я в панике облизала пересохшие губы, но решила идти до конца. Мне необходимо было донести до мужчины, что такие методы – гнусные и нечестные. Хотя, кому я это пыталась сказать? Человеку, который, видимо, идет по головам к цели.
- Ты же ничего не знаешь о ней, обо мне… О нашей жизни! – закричала и почувствовала, как по щеке покатилась слеза.
- Уверена? – прохрипел Оскар.
Я замерла, начиная догадываться, что к чему. Да он же навел справки и наверняка уже знает обо мне все! Мужчина выгнул бровь, хмыкнул. Воспользовался моей заминкой, больно заломил руку, я моментально выронила нож на пол. Теперь он контролировал ситуацию, удерживая меня в одном положении. Вот сейчас, когда туман развеялся, и я, наконец, смогла мыслить трезво, паника ледяными клещами потянулась по позвоночнику, пришлось пискнуть неразборчиво:
- Извините…
Былая уверенность растворилась, будто и не было ее вовсе. Артёмов с его адским взглядом напоминал разъяренного быка, а я – красная тряпка. Он поднялся с кресла, возвысился надо мной, как высоченная башня. Схватился ладонью за шею и сжал так, что мне пришлось раскрыть рот и урывками хватать воздух.
- Еще раз посмеешь направить на меня нож, сильно пожалеешь, мышка, - грозно выплюнул мне в лицо.
Это конец. Артёмов долго не отпускал мою шею, даже когда вонзила в его руку острые ногти, держал до последнего, словно хотел лишить жизни прямо тут. Все, что мне оставалось – с мольбой глядеть в его глаза. Глаза… Сколько же в них было ненависти и злобы, она отравляла мужчину и делала таким вот моральным уродом, не стесняющимся своих методов «воспитания».
Для меня практически вся жизнь пробежала перед глазами в тот момент, когда Артёмов резко разжал пальцы и отпустил горло. Я хрипела и сопела, легкие горели в этот момент огнем, перед глазами потемнело. За что-то схватилась, чтобы не упасть: за стол или Оскара, плевать!
Но, это все мелочи, по сравнению с тем, что творилось внутри. Не помню, когда в последний раз мне было настолько страшно, что уже мысленно прощалась с родственниками, моля о пощаде. Ведь я знала – предо мной не пушистый зайчик и все равно рискнула пойти на принцип. Что же теперь будет? Наверное, задай Артёмов мне свой вопрос снова, без колебаний согласилась бы, как бы на самом деле ни было противно. Если он обошелся так дерзко со мной, то что же сможет сделать…
Нет, не думай, все будет хорошо. Он не посмеет! Зрение постепенно вернулось, я с горечью поняла, что цепко держусь рукой за плечо Оскара. Одернула руку и снова едва не свалилась с ног. К счастью, в этот раз я облокотилась о стол. Что сказать сейчас? Я вся дрожала, как лист на ветру, а в голове – каша.
- Не смею больше задерживать, - сухо произнес Артёмов и сел на кресло. – Можешь возвращаться к работе.
Что? Вот так просто? Без возмущений и очередных угроз? Я не верила своим ушам! Однако Оскар, по всей видимости, внезапно потерял ко мне интерес и… вел себя сдержано, как подобает начальнику.
- Вы… серьезно? – нет, ну быть такого не может! – Просто так, без…
- Можешь отсосать мне напоследок, если хочешь.
Я воздержалась от колкого ответа, что уже крутился на языке. Действительно, чего это я? Сказал, идти, значит, пойду. Однако на душе скреблись кошки от понимания, что вот так все и закончится. Нет, я точно мазохистка! Нет, чтобы радоваться, а я… теперь уже и сама не против?
От последней мысли открестилась. Вероятно, Артёмов этого и добивался, играл на контрасте, чтобы я точно прибежала и фактически навязалась ему. Вот еще! Делать мне больше нечего.
Когда я вошла к нам в кабинет, Валерия Николаевна распечатывала договора. Посмотрела на меня прищуренным взглядом, но сдержалась от любопытства.
Мне же до сих пор не верилось, что ситуация разрешилась, и я без проблем дальше работаю в компании. Эта мысль не давала покоя целый час, пока ни зазвонил мой телефон. На экране высветилось «мама», от нехорошего предчувствия у меня похолодели пальцы. Она никогда не звонила мне посреди рабочего дня, если только ни случалась чрезвычайная ситуация.
- Ма…
Я даже не успела толком ответить, родительница сходу начала кричать и плакать в трубку:
- Маша, приезжай скорее, я не понимаю, что происходит.
Не успела толком отойти от прежнего шока, как он снова накатил в двойном размере. В голове шумело, как от подскочившего давления, а внизу живота неприятно сжались мышцы. Плохо дело!
- Неужели она опять? – тихо уточнила я, пытаясь разобраться и не паниковать раньше времени.
- Нет, Маша, нет. Приходи, быстрее, пока они не…
Звонок оборвался и я, не медля, вскочила из-за стола, помчалась к лифту. Слышала, как мне что-то вслед кричала начальница, плевать! Плевать на все, даже на то, что покидаю работу на несколько часов раньше.
Мчалась со всех ног, уж очень странный разговор вышел с мамой. Пока они, что? На ум приходила мысль, но она была настолько ужасной, что гнала прочь. Не хотелось накалять обстановку раньше времени.
Дверь в квартиру оказалась нараспашку, у меня сердце от быстрого бега колотись как шальное, но сейчас едва не оборвалось.
- Мам! – крикнула с порога.
Некоторые вещи упали с тумбочки, что стояла у нас в коридоре, я переступила через них и пошла на звуки всхлипывания. Мама сидела в комнате Лины на полу около кровати и горько плакала.
- Где Алина?! – крикнула я в панике, ощущая, как стынет кровь в жилах.
- Маша… - мама подняла заплаканные глаза, шмыгнула носом и продолжила с надрывом: - Я не понимаю, приехали какие-то люди, ворвались, словно к себе домой, и приказали собрать вещи Линочки, документы, угрожали полицией, если не отдам мою девочку добровольно. Они ее забрали, даже не сказали, в какую больницу! Что нам делать?
От резкого головокружения я пошатнулась и попятилась к стене, лишь бы не свалится на пол от неожиданной новости. Забрали… Нет! Да как же так? Откуда узнали? Мы же платили тому чертовому доктору Петрову! Неужели он нас и сдал?
- И, Маша. Они, кажется, передали привет от Оскара. Не понимаю, кто это?
- Что?! Ах, ты сволочь!
Я не сдержалась и ляпнула при маме. Красная пелена снова встала перед глазами, на этот раз мне уже хотелось прибить чем-то тяжелым Артёмова. Гад, сделал все, чтобы я неминуемо сама приползла к нему! Как могла думать, что все закончилось? Нет, Маша, все только начинается и неизвестно, чем для меня закончится неповиновение. Вот теперь, да, я готова была ползти к нему даже на коленях, по песку или щебню, осколкам, лишь бы Алину возвратили обратно домой.
- Не волнуйся, - я стерла слезы со щек и гордо вскинула подбородок. – Мы вернем Алину, вот увидишь.
- Маша, что происходит? Скажи мне, что хотя бы ты не влезла в неприятную историю?! – потребовала она ответ.
- Все хорошо, не беспокойся.
А что еще могла сказать? Ма, ты знаешь, наш всемогущий засранец-босс решил сделать из меня свою собственную игрушку, и теперь от этого зависит, вернут нам сестру или нет. От такой речи ее неминуемо хватит удар, так что меньше знает, крепче спит.
***
Артёмов ждал звонка достаточно долго, с каждой пройденной минутой нервничал все сильнее. Вскочил с места и стал расхаживать по кабинету, через каждую секунду проверял телефон, но тот молчал.
У Оскара закончилось терпение, он сам набрал Русика, желая узнать подробности.
- Ну, что там? – нетерпеливо поинтересовался, когда друг ответит на вызов.
Характерный шум на том конце провода был красноречивее любого ответа. Ему бы только узнать: едут они с добычей или нет.
- Порядок, забрали. Скоро будем на месте.
Мужчина выдохнул. Не то, чтобы он реально верил, будто женщина за пятьдесят сможет хоть как-то помешать четверым амбалам забрать дочь. Однако всегда есть риск, что что-то пойдет не так. Но в этот раз его план сработал на «ура», теперь осталось дело за малым.
У него все еще не было полной информации по Мышке, Артёмова напрягал этот удручающий факт. Зная Русика, как облупленного, Оскар с уверенностью ждал и не торопил пока детектива. Нароет и остальные скелеты, нужно просто немного подождать.
- Что скажешь? Каков твой вердикт?
Ему было любопытно посмотреть на сестру Мышки, мужчина обязательно в скором времени приедет к ней, но не сейчас. Может, завтра.
- Странная ситуация. Девушка - полный неадекват, и я сомневаюсь, что такое острое желание покончить с жизнью у нее лишь из-за аварии. В первый раз в жизни сталкиваюсь с информационным белым пятном, здесь явно должно быть нечто серьезнее. Буду искать дальше, есть у меня пара мыслей, как вернусь, сразу возьму их в разработку.
Да, Артёмова тоже напрягала неизвестность! Он ведь не понимал толком, стоит давить на Мышку при помощи сестры или все, что он затеял – напрасная трата времени? С другой стороны, Оскар ведь видел реакцию девушки, когда с юмором заикнулся о суициде. Надо признать, его взволновала до мурашек по коже ее выходка с ножом для писем. Черт возьми, да мужчина едва сдержался, чтобы ни трахнуть Мышку прямо там, на столе! У него напрочь снесло крышу от шока и адреналина.
Эта Мышка… так странно влияла на него, срывала некогда прочные барьеры и толкала на необдуманные поступки. Его тянуло как магнитом: чем больше девушка сопротивлялась, тем сильнее он возбуждался. Немыслимо! Раньше Оскар был хладнокровным, рассудительным, а сейчас? Да он уже готов был прямо сейчас выпрыгнуть из штанов и облегчить острую потребность в паху. Самостоятельно. Почему-то мысль, что ему будет сосать та же секретарша Мариночка, теперь уже вызывала у него зубную боль. Вот как это объяснить? Заколдовала она его, что ли, ведьма!
Оскар опомнился, тряхнул головой. Он же все еще не закончил разговор с Русиком, поразмышлять можно и потом.
- Ты уж постарайся, друг.
- Зачем тебе это? – внезапно детектив задал не совсем удобный вопрос. – Я еще понимаю, можно было бы похитить психически здорового человека. Но больного, да еще и помещать её в…
- Рус, не грузи, ладно? Все узнаешь потом, - ему пришлось перебить любопытство друга.
Артёмов не маленький мальчик и сам знает, как лучше поступить. Во всяком случае, не ему ли знать, где лучше находиться суициднице. Он поразился до глубины души, когда узнал, что мать и младшая дочь давали взятку после каждой неудачной попытки самоубийства, лишь бы девушку не забрали на принудительное лечение. Идиотизм! Чего они, в конечном итоге, добились? Ничего!
- Ладно, дело твое. Просто, странно. Не ожидал от тебя такого поступка.
- Сам в шоке. Ладно, рой носом землю, я хочу знать абсолютно все!
- Добро, будет сделано.
Сбросив вызов, Артёмов глянул на наручные часы и ухмыльнулся. Ему предстояло сделать еще пару звонков, чтобы уладить некоторые формальности, а мысли то и дело возвращались к недавней выходке Мышки. Он не мог толком сосредоточиться, кровь кипела в жилах, и от этого Оскар сходил с ума, маялся, как неопытный школьник. А впереди ведь еще совещание!
- И почему же ты так занервничала, детка, стоило мне заикнуться о твоей сестре?
Ответа не было. Естественно, на ум приходили варианты, в одном из которых казалось, будто та причастна к бедам сестры. Но, разве такое возможно? Русик раскопал лишь официальную версию: водитель не справился с управлением, после чего машину снесло в кювет. Отец скончался на месте от полученных травм, а вот дочь чудом выжила.
Вот тут-то и начинались нестыковки. Даже ему, неопытному человеку, ясно: дыма без огня не бывает. Знать бы наверняка, кто стал тем самым «поджигателем».
В конце концов, Оскар, наконец, сделал важный звонок на пост охраны, пока еще не поздно и теперь мог спокойно заниматься своими делами. Ну, что, Мышка, игра началась!
Я вернулась в офис практически в конце рабочего дня, взвинченная и полная решимости. Вот, что значит – получить пинок под зад для мотивации!И, главное, как все обставил! Точно профессиональный игрок, умеющий продумывать на два-три шага вперед. Я опасалась таких людей, они непредсказуемы и могут менять решения прямо на ходу. Вот и сейчас, полагала, что мне придется унижаться, умолять на коленях, лишь бы его величество осталось довольным! Тьфу!Он раззадорил меня, как хищника, показав кусок мяса с другой стороны клетки. Эмоции полыхали внутри, обжигая внутренности, постепенно добираясь до души. Теперь я точно знала, как следует наступить на чувство собственного достоинства и прогнуться. Выбора нет. Я и так задолжала сестре, поэтому не собиралась позволять, чтобы в нынешней ситуации ее удерживали в заложниках! Если Артёмов не понимает, какой опасности подвергает больного человека, то уж придется ему втолковать. Не знаю пока, как. Что-то надо было придумать, обязате
Не церемонясь, он полез к застежке на моих джинсах и расстегнул пуговицу, опустил вниз собачку на молнии, а дальше медлил. Вроде бы, это то, чего добивалась, но… Почему в панике быстро забилось сердце, а на лбу выступила холодная испарина? Я не готова была прямо здесь, вот так! Тяжело дышала и старалась вести себя сдержано, чтобы Артёмов не выполнил свою угрозу.- Что, сразу притихла? Где же твоя былая прыть?А что мне сказать? Это было слишком много для одного дня. И, если он еще закончится нежеланным сексом, боюсь, психика этого уже не выдержит.- Я же не привлекаю вас, так к чему столько пафоса? – решилась на разговор. – Плевать на увольнение, умоляю, верните сестру, я сделаю все, что угодно!Мужчина моментально развернул меня к себе лицом, но не отстранился, фактически дышал мне в губы, будто вот-вот поцелует…- Чтобы быть моей игрушкой, тебе придется сильно постараться, - прошептал он и в следующее мгновение отстранил
Я все еще молчала после громкого заявления Артёмова. Делала вид, что взвешиваю все «за» и «против», на самом же деле банально тянула время. Выбора не было, как ни крути. Понятно, что условия теперь все время будет ставить он, но как достучаться до его совести? Как объяснить, что душевно больной человек совершенно не подходит на роль гарантии?У меня до сих пор сердце не на месте, как подумаю, что Алину удерживают где-то в сыром подвале или чего хуже на заброшке, без еды и воды… От последних мыслей волосы на затылке встали дыбом, а ведь ей еще нужны лекарства!- Мне тоже нужны гарантии, - наконец, отважилась поставить и свои условия.Понимала, что нахожусь не в том положении, но рискнуть стоило. Артёмов усмехнулся, он не сводил с меня пристальный взгляд, от которого мурашки бегали по коже.- Чего же ты хочешь, мышка?Меня не унижало придуманное им прозвище, наоборот, в какой-то степени даже веселило. Будто мы старые до
Смотрела в зеркало и не узнавала себя теперь. Полдня я потратила на покупки, на салон красоты и даже взяла на себя смелость купить домой продуктов.Надо признать, хоть Артёмов и говнюк, но когда бы мне еще выпала реальная возможность отдохнуть, посетить спа? Да и, в конечном итоге, освежить прическу и сделать маникюр!Я выглядела как новенькая стодолларовая купюра только что вышедшая из станка, но внутри оставалась таким же выжатым лимоном. Проблемы никуда не делись, они лишь немного отодвинулись на второй план и гордо ждали своей очереди, чтобы больнее уколоть.В выборе нижнего белья и одежды я сегодня решила подойти кардинально. Мне не нужен был скучный секс на столе или диване в кабинете Оскара. Таким Макаром еще долго ничего не добиться. Мне, во что бы то ни стало, нужно было довести его до крайней точки кипения, чтобы полностью отключился мозг, а я могла в нужный момент задать волнующий вопрос. Кто знает, вдруг Артёмов брякнул бы, где держит Алину, и я смог
Ее медовый привкус все еще оставался на губах, будоражил и сводил Оскара с ума. Он едва держал себя в руках от негодования, так хотелось схватить Мышку за шкирку, встряхнуть, как следует, чтобы у той мозги встали на место. Какого черта, спрашивается? Он не собирался изначально действовать первым, но не сдержался и решил пойти на компромисс. Ошибочно полагал, что после этого Мышка охотнее подчинится ему, добровольно отдастся в его власть, но сильно промахнулся. А ведь раньше только ему отдавали, а он эгоистично брал и даже в мыслях не допускал, чтобы что-то сделать в ответ, как теперь Мышке. Идиот. Хотел как лучше, а получилось как всегда.Артёмов с отвращением стер с губ влагу и взял себя в руки. Больше никаких экспериментов. Она сама подписала приговор, и не ему теперь следует переживать.Оскару стоило невероятных усилий сохранять хладнокровие, как только вошел в приемную и увидел свою Мышку. А она еще так грациозно поднялась с дивана, специально даже не стала поправл
Никак не могла поверить в то, что услышала. Да, я понимала, что в какой-то степени тоже накосячила, признавала и не отрицала. Но, справедливости ради, я такая же жертва обстоятельств, как и Алина. Почему-то со мной мама не сюсюкалась, бросила на произвол судьбы, даже не подумав, что я могла чувствовать на самом деле. Мне приходилось быть сильной, в то время как на душе скреблись кошки. Я ныла по ночам в подушку, выплескивая боль и обиду, а утром улыбалась сквозь силу, желая подбодрить родительницу.- Машенька, - мама внезапно осознала, что натворила, но было уже поздно. – Прости, солнышко, я на взводе, совершенно не осознаю, что творю.Слезы против моей воли покатись по щекам, невозможно было их остановить. Кровь кипела в жилах, и меня трясло от несправедливости, решила все высказать сейчас, пока эмоции брали верх над разумом.- Да? – с сомнением спросила ее, стерла со щек слезы и уселась на стул. – Ты хоть раз за последнее время спросила, как
- Это вы вчера утром позвали мою маму на беседу об Алине? – пришло время узнать правду.- Для меня в этом нет необходимости, - Руслан ответил мгновенно, даже не задумываясь над ответом.Вот только я не могла ему поверить. Не после того, как он сам признался, что нарыл информацию.- Но вы же Руслан, детектив! – продолжала гнуть свою линию, желая вывести нахала на чистую воду.Слишком много было поставлено на карту, чтобы я вот так запросто поверила на слово мужчине, которого даже в глаза не видела. Не на ту напал.- И? – он не видел связи, будто не понимал, к чему я клоню.- Так вы представились моей матери. Просто признайте свою вину, будьте мужчиной!Он помолчал некоторое время, а потом детектива прорвало:- Слушай, девочка, мы не в детском саду или школе, чтобы кого-то к кому-то подсылать разузнать тайны другого. Понятия не имею, кто приходил к твоей матери и что от нее хотел. Не советую вешать это ярмо на м
Наконец, ближе к концу рабочего дня я закончила наводить порядок в шкафу, расставила все папки так, как посчитала правильно, и с гордостью выдохнула. Оба Артёмовых все еще совещались, за целый день мужчины не вышли даже на обед, а я уже начала маяться от безделья. Были, кончено же, звонки, приходили работники, но кроме этого так и не поняла, в чем еще заключается моя задача. Мне было скучно.В конечном итоге рабочий день закончился, все разошлись, одна я осталась прикованная к своему месту, сидела как покорная собачка около хозяина.Телефон пиликнул, с удивлением достала его из сумочки и увидела сообщение в «Вайбере» от незнакомого номера:«Иди домой, но помни, что мы еще не договорили!»Ниже была прикреплена фотография какого-то мужчины, мне не составило труда понять, кто на ней и от кого я получила сообщение. Сохранила номер Артёмова, так и чесались пальцы подписать его «Козел» но в конечном итоге оставила фамилию.