Монгол спал рядом. Дышал мне в затылок, крепко прижимая к себе, а я так и не смогла уснуть после того, как он завалился посреди ночи, пьяный в дрезину. Что-то буровил о Лерке, о том, как сильно презирает эту суку и как бесит его её мелкая сестрица. Что ж, наши чувства взаимны. Правда, мне хватило ума, не открывать рот, пока он не вырубился, обхватив меня своими татуированными ручищами.
Лёжа на боку и невольно прижимаясь к Монголу спиной, разглядывала тёмные узоры на его руке. Толстая цепь, обвивающая руку, терялась где-то на плече, а пальцы словно опутаны колючей проволокой, рвущей кожу. Жуткие наколки. Впрочем, их владелец ничем не милее.
Даже подумать страшно, что могут обозначать такие тату, и сколько жизней загубили эти руки.
Монгол шевельнул
- Что это? - Монгол удивлённо уставился в свою тарелку. - Гренка с яйцом, - запоздало подумала, что Лерка ведь тоже могла угощать его нашим фирменным блюдом. Не то, чтобы я не хотела её вспоминать, просто Монгола дразнить лишний раз ни к чему. Больно жёстко наказывает. Скрипнула зубами от злости. Ну вот! Я уже стараюсь прогнуться под него, лишь бы не отхватить по заднице. Тошно. - Ты уверена, что этим можно питаться? Или это очередная попытка замочить меня? Как остроумно. Между прочим, я питалась этим всё детство. Особенность гренок с яйцом в том, что туда, кроме хлеба и яйца можно добавить, что угодно. Вернее, чем богат холодильник. У нас с Леркой в лучшем случае это была зелень. Холо
Ощутив лёгкий толчок, открыла глаза и, увидев синее небо с пятнами белых облаков, вскочила. Вернее, попыталась вскочить. Руки Монгола стиснули меня крепче, прижали к его волосатой, огромной груди. - Без паники. Это всего лишь я. В том-то и беда... Оглядевшись вокруг, судорожно выдохнула. Он уже в воде. Ещё немного, и я тоже намокну. Не успев отойти ото сна, вскарабкалась выше, цепляясь за его шею. - Не надо! - Почему? - либо удивился искренне, идиот, либо просто издевался. - Вода холодная! - Да перестан
- Не надо, шеф! Это не я! Не я! Я не знаю кто! Не я! - Батый пытался закрыться руками от ствола, приставленному к виску, то и дело оглядываясь на дорогу. - Зря ждёшь. Шатун не из тех, кто побежит спасать шестёрку, - смяв рукой морду предателя, засунул дуло в его пасть, вгоняя до самой глотки. - Вот так я выебу ваши глотки! Говори, тварь, за сколько серебряников ты меня продал?! А?! Говори, сука! - вытащил ствол изо рта Батыя, приложил его ко лбу. - За сколько, сучара?! - от голоса Архана разбежались даже псы. - Ну?! - Я не… Не предавал… - повис на руке Монгола, цепляясь за его футболку. - Я не мог… - Да что ты? - Архан усмехнулся, бросил «крысу» на землю и снял ствол с предохранителя. - Ты думаешь, я идиот? Думаешь, я не знаю, что ты подкармливал собак, когда меня не
Её нашли. Избитая, замученная, она сидела под деревом в парке, глядя в одну точку. Ни на что не реагировала и, казалось, даже дышала через раз. - Не трогать! - отдал приказ и вдавил педаль газа в пол до упора. - Кто прикоснется к ней, грохну! К Алине никто не осмелился подойти. Обступив девочку плотным кольцом, её закрыли от посторонних глаз и, когда Архан, наконец, приехал, долго не мог подойти. Посмотреть на то, что сделали с ней, как изувечили. Не мог.Но всё же шагал. Медленно. Ближе, ещё ближе. Парни расступились, а она подняла на Монгола рассеянный взгляд. Лицо изувечено до неузнаваемости, лишь глаза… Те самые глаза, но в то же время другие. Что-то угасло в них. Искорка исчезла. 
Холодно и страшно. Наверное, я снова в том сыром подвале, в окружении мразей, что хотели меня замучить окончательно. А, может, уже замучили? Поэтому так погано? Будто из меня жизнь вынули… Погасили последнюю искорку. Утопили в боли. Пить хотелось, аж в горле пекло. И тошнило. А ещё ломило всё тело, словно по мне проехался огромный танк и размолол все кости, не оставив ни единой целой. Меня стошнило. Прямо на постель. Судя по мягкости, я лежала именно на постели. Значит ли это, что ад не закончился, и меня снова изнасилуют? Или снова будут поливать из шланга, чтобы отмыть от блевотины? - Что с ней? - послышался незнакомый голос, и я почувствовала, как меня поднимают, прикладывают к губам что-то холодное. 
- Пей, - в рот полилась какая-то ароматная жидкость. Скорее всего, бульон. Я не чувствовала вкуса, но ощущала запах. В отличие от всего остального, бульон не вонял. - Вот так, волчонок. Умница. Сглотнув, открыла глаза и встретилась взглядом с Монголом. Он держал меня на руках, покачивал и поил из чашки, как ребёнка. Хотя, вполне возможно, что это снова воспалённый разум играл в свои странные игры, запутывая и обманывая меня. Как с той женщиной, что была со мной чуть раньше. Видимо, просто глюки. - Позволь перевязать тебе рану, - вопреки моим догадкам, послышался всё тот же женский голос. - А потом я сама её покормлю. - Уйди, - буркнул на неё негромко, не прерывая зрительного контакта со мной. - Сам разберусь. В голосе Монгола я явственно р
Горячие струи омывали слабое, всё ещё дрожащее тело, а я, закрыв глаза, пыталась собраться с мыслями. Нужно прийти в себя. Нужно двигаться дальше. Хотя бы попытаться. Но как это сделать, когда в голову настойчиво врываются жуткие воспоминания. Страшные картинки, от которых становится больно, и душит плотный ком в горле.Не знаю, в какой момент слёзы взяли надо мною верх. Они просто полились безудержным потоком, а я села на дно душевой кабины, обняла руками свои колени.Раскачиваясь из стороны в сторону, тихо выла и мечтала очнуться от этого кошмарного сна. Пусть даже в детдоме. В конце концов, там было в разы легче. Я, как оказалось, совсем не готова к взрослой жизни.Вздрогнула, когда тёплая рука легла мне на плечо, чуть сжала.- Не плачь, красавица. Всё пройдёт. Ты должна быть сильной.Повернулась на женский голос и увидела её. Ту, которую называли Фатимой.Приятная полноватая женщина, лет пятидесяти. С виду уставшая и замученная, но всё е
Монгол присел рядом с Алиной, боковым зрением заметил, как та попыталась отодвинуться, но, судя по всему, не хватило сил поднять тяжёлый дубовый стул. Взяв предложенный отцом бокал, осушил его до дна и поморщился от привкуса нелюбимого коньяка.- Не нравится? Принеси арак для моего сына! - приказал халдею, и тот мгновенно испарился. - Помню-помню, ты только эту гадость и пьёшь. И поешь, сынок. Ты уже несколько суток не ел. Как рана, кстати? Выглядишь неважно. Так и не дал врачу себя осмотреть? - типа он не в курсе. Смешно.Криво усмехнулся, откинулся на спинку стула.- Решил озаботиться моим самочувствием? Повоспитывать захотелось?- А почему нет? - старик усмехнулся так, как будто их посиделки за одним столом в порядке вещей. Словно нет между ними пропасти, длиной в хуеву тучу лет.- Поздновато, не считаешь?Отец покачал головой, перевёл взгляд на Алину.- Ну, а ты что скажешь, девочка? По-твоему, поздно учить его уму-разуму?
Год спустя–Привет. А ты чего здесь?– Монгол растерянно уставился на меня, даже рот открыл от изумления.– А это чё?– кивнул на столик, который я расположила прямо на полу, между медвежьими шкурами. Рядом, в камине потрескивают дрова. Да, я нашла в замке Императора комнату с камином. Пришлось, правда, выселить отсюда пауков и выкинуть разный хлам, накопленный годами, но с помощью Фатимы и двух мордоворотов из охраны я со всем справилась.–Это не «чё», это ужин. Садись уже.Ну ладно. Не совсем
–Что… Что он здесь делает?– уставилась на Монгола и в памяти всплыл тот день, когда я украла у него мобильник и позвонила Сане, чтобы просить о помощи.Дура! Какая же идиотка! Я же подставила Сашку! Но я уже думала, Монгол всё забыл… Да что там, я и сама забыла.–Архан, нет!– встав между ним и Саней, уперлась ладонями в железную грудь. Наивная. Как остановить этот танк, пожелай он проехаться по нам с Саней?– Не трогай его! Он ничего не сделал!–Успокойся, волчонок. Насрать мне на этого дрища. Я не убивать его сюда привёл.
Проснулась от холода, что пробрался ко мне в постель, окутал невидимым облаком. До чего ж мерзкая погода осенью. Нет, мне нравится смотреть на дождик, красиво кружащие в воздухе оранжевые листья и улетающих на юг птиц. Но только при условии, что я укутана в тёплый плед, в руках чашка горячего чая, а рядом, если не камин (которого у меня никогда и не было), то хотя бы какой-нибудь обогреватель.Ну, и какая сволочь открыла окно? Ворча и путаясь в халате, сползла с кровати. По телу прошла дикая дрожь, и я со стуком опустила створку окна вниз.- Извини, я проветривал комнату, а потом забыл закрыть, - из ванной появился Монго… Да-да, помню. Архан.Скользнул взглядом по моим ногам, сглотнул, будто пересохло в горле. Ему, казалось, вообще не холодно. Стоит в одном полотенце, а по телу стекают прозрачные капли воды. Рана уже почти зажила. Оно и неудивительно, такой здоровый. Там всё, как на собаке заживает.Внимание привлекла одна из татуировок, на которую
Он вёл её за руку в конюшню, а Алину колотило так, что сам мандражировать начал. Успокаивающе погладил пальцы и поднёс к губам её руку.-Если не хочешь, можешь не идти.Она остановилась, тяжело вздохнула.-Я справлюсь. Я должна. Я ведь сильная… Да?-Да, ты сильная. Я ещё не встречал никого сильнее тебя,- Архан невольно усмехнулся, коснулся губами её прохладных пальцев и удивлённо уставился на кольцо. Кольцо матери. Что за нахуй? Откуда?-Где ты взяла это кольцо? -посуровел, навис над ней скалой, а девчонка втянула шею в плечи, но тут же выпрямилась.-Украла,- прошипела злобно, вырывая свою руку из его. -Что за вопросы? Твой отец дал! По-твоему, откуда ещё?-Почему он тебе его дал? -Что опять задумал этот старый лис?-А откуда мне знать? Хочешь, забери! -порывалась снять с пальца кольцо, да была в нём парочка секретов. Не снять его никакими подр
Архан знал, каково это, убить человека. После такого не отмыться, не очиститься. Ты останешься убийцей навсегда. Нет срока давности, как в уголовном кодексе. Ты будешь засыпать и просыпаться с осознанием, что руки твои в крови, а сам ты ублюдок.Он не хотел, чтобы Алину постигла та же участь. Не хотел, чтобы она стала такой же, как он. А она станет, если замарает себя. По-другому просто не выжить, не заткнуть демонов в голове, которые день и ночь орут, что ты убийца, отброс. Хренов урод, место которому на зоне или в дурке.Монгол специально тянул время. На Шатуна даже не смотрел. Если посмотрит, то до Алины он не доедет. Ребята сами захлопнули крышку багажника. Чтобы не слышать, как мразь там скребётся, включил магнитолу на полную громкость и надавил на газ, выруливая на дорогу, ведущую за город.Рана всё ещё напоминала о себе зудящей, тупой болью, и усталость валила с ног. Он перестал спать, перестал есть. Мысли о ней не оставляли в покое и хотелось изменить вс
Я была слишком пьяная, чтобы сопротивляться. Да и желания, честно говоря, не возникало. Зачем? Ведь я сама попросила его остаться. И мне, правда, хотелось ощутить хоть что-то, кроме боли и страха. Это так тяжело - закрывать глаза и видеть своё одиночество, которое, приобретая различные жуткие формы, истязает тебя в кошмарах и каждый раз напоминает, что ты - ничто. Тебя нет. Ты не личность, ты лишь дерьмо на чьих-то ботинках.Наверное, я просто устала чувствовать себя дерьмом. Мне захотелось тепла. Пусть даже его подарит Монгол. Завтра я снова готова была возненавидеть и себя, и его, но то будет завтра. А сейчас, когда эйфория расползалась по телу, и мне становилось на всё наплевать с высокой башни, я собиралась получить от этой сволочи всё, чего желала на данный момент.Чувствовала себя необычно. Не так, как тогда, когда Монгол практически заставил меня трахаться с ним. Мне не было страшно, противно, и не шевелилось под кожей ощущение, что всё это неправильно. А что во
Архан опустошил стакан и швырнул его в стену. Уставился на своё отражение в мелких кусочках разбитого хрусталя и скривился от злобы, что заполнила всё нутро.Позади тихо закрылась дверь, и он медленно повернулся к Алине.- Что ты тут устроил, придурок? - проворчала сквозь зубы, подняла с пола опрокинутый стул. - У принца плохое настроение, а отдуваться должны холопы? Не хочешь сам за собой убрать? - кивнула на разбитую вазу, в которой были фрукты. - Между прочим, эти гранаты и апельсины Фатима принесла мне, - прозвучало обиженно, и Монгол опустил взгляд на раздавленный его ногой плод кроваво-красного граната.Усмехнулся, подошёл к девчонке, мысленно ей поаплодировал. Даже не дёрнулась.- Хочешь фруктов? - рука сама потянулась к лицу Алины, и ладонь обожгло от прикосновения к её коже.- Я хочу освободиться от тебя. Но фрукты тоже подойдут, - ответила, как обычно, с вызовом.- Дерзкая, - оскалился в довольной ухмылке, наклонился к её губам и у
- Рядом я, видите ли, должна быть. А больше ничего вам не должна? Тоже мне, августейшие особы, блин. Фрейлину нашли. Жопу вам не подтереть? Что папаша, что сынок, одной миром мазаны, - ворча себе под нос и спотыкаясь, я топала по лестнице наверх.В комнате было темно, лишь тихое сопение свидетельствовало о том, что я не ошиблась дверью. Пнув какой-то стул, выругалась матом и прямо в одежде упала на свою половину кровати.- Так ты теперь с моим папашей квасишь? - тишину разрезал его недовольный, хриплый голос. - Далеко пойдёшь. Он не каждую бабу за стол пустит.- Пошёл ты, Монгол.- Меня зовут Архан, - в одно мгновение навалился на меня, прижал своим огромным туловищем. - Повтори.Мало соображая, что творю, я ударила его кулаком прямо в раненный бок. Монгол зашипел, тихо матюгнулся и обездвижил меня каким-то мудрёным захватом.- Повтори, маленькая сучка, - голос стал ещё более сиплым, послышались рычащие нотки. Я уже знала, что это значит.
Она вышла из душа и, не замечая Монгола, подошла к шкафу. Достала пижаму, сбросила полотенце, и Архану открылась россыпь уже почерневших синяков на её спине. Стиснув челюсти, молчал, пока девушка ни оделась.- Это для чего? - постучал пальцами по аптечке, лежащей на столике, а Алина взвизгнула и подпрыгнула.- Да чтоб тебя, Монгол! - топнула ногой, гневно свела в кучу брови. - Нахрена так подкрадываться?!- Меня зовут Архан, - проворчал мрачно, снова вернулся взглядом к аптечке. - У тебя что-то болит?- Нет. Это для тебя, - подошла ближе, открыла ящик с медикаментами. - Ложись, обработаю рану.Монгол хмыкнул, скрестил на груди руки.- С чего это?Она равнодушно пожала плечами.- Ну, она же гноится вроде?- Я не о том. Зачем тебе это?Внутри слабо трепыхнулось что-то похожее на затаённую радость - чувство, которого не испытывал лет сто. И тут же угасло. Хуйня это всё. Скорее всего, просто пожалела его. Как жалеют б