Глава 8

Я выскользнула на веранду, тут было много народу, в основном мужчины, среди которых и Артём. Увидев меня, сделал знак, а вскоре оказался рядом. Мы расположились в стороне, возле большого цветущего фикуса.

—  Как ты? – спросил он меня, я даже немного растерялась. Зачем все задают один и тот же вопрос? Что они хотят услышать?

Пожала плечами. Косницын, вздохнув, уставился на свои руки.

—  Артем, – позвала я, – ты знаешь, кто мог пойти на такое?

Косницын, снова вздохнув, пожал плечами.

 Повернув ко мне голову, сказал:

—  Я в его бизнес не лез, хотя и имею свою долю в фирме. Стас говорит, последнее время Андрей зарывался, не шел на уступки, отсекал нужные связи... Знаешь, как будто специально напрашивался на конфликт. Стасу говорил, что пора идти дальше, а то застряли в одном сегменте и никуда не движемся... А потом появился один человек... Звягин его фамилия. Стас считает, что только он мог пойти на такие меры. Полный отморозок, привыкший устранять все проблемы самым радикальным образом.

Мы немного помолчали. Все это было логично. Так логично, что поневоле закрадывались сомнения. Вот так просто все? И друзья, и коллеги разом пришли к общему выводу. Менты, наверняка, тоже особо рыскать не станут, покопают слухи, сделают те же выводы и успокоятся, оставив смерть Андрея очередным висяком. Одним больше, одним меньше...

Тем более, вряд ли даже при всем желании они смогли бы что-то предъявить этому Звягину.

—  Слушай, – обратилась я к Артему, – помнишь, мы праздновали твой юбилей...

Косницын уставился на меня с недоумением. Ну да, странный вопрос, наверное.

Я спешно продолжила:

—  Там ведь был фотограф? Я подумала, что он мог заснять нас с Андреем. Ну знаешь... На память.

Мысленно я сморщилась, потому что такая идея вряд ли бы пришла мне в голову. Наша с Андреем жизнь была очень странной, слишком странной, чтобы я хотела оставить от нее в своей памяти хоть что-то.

—  Этим всем Люда занималась, – ответил Артем, – спроси у нее.

—  Спасибо, – кивнула я. Мы еще немного посидели, и он отошел к группе мужчин, вышедшей покурить, а я потопала искать его жену.

Люда стояла с матерью Шилова, и я даже на мгновенье замедлила шаг. Не скажу, что мы не ладили. Скорее, наши отношения можно было обозначить как вежливое равнодушие. Впрочем, подойти к ней не мешало. Хотя бы из уважения.

Арина Валерьевна окинула меня совершенно непроницаемым взглядом, так что мой лепет про соболезнования выглядел по-дурацки. Все-таки кивнула в ответ, медленно и царственно, после чего сама ушла, так и не сказав ни слова. Мы с Людой проводили ее взглядами.

—  Она на антидепрессантах, – шепнула Люда, – какие-то мощные таблетки, так что она больше похожа на робота, чем на человека. Но кажется, ей реально наплевать на происходящее вокруг, и это сейчас даже неплохо.

Жена Косницына мне нравилась, она была милой и болтливой. Порой, чересчур, но эту ее черту характера нужно было принять и смириться. Потому что человек она была добрый.

—  На самом деле, она к тебе хорошо относится, – продолжила Люда, – да и все мы... Ну знаешь, объективно ты была лучшей его женщиной... Уж явно лучше, чем эта, последняя...

На этом слове она запнулась, видимо, от двусмысленности. Да, эта девушка действительно последняя. Во всех смыслах.

—  А кто она? – спросила я.

—  Карина Москалева, – тут же выдала Люда информацию, – двадцать семь лет, Шилов подцепил ее в каком-то офисе, куда заезжал по делам. Девица трудилась секретуткой, но после того, как Андрей уложил ее в постель, конечно, работу бросила и начала тратить его денежки. Вон она, – Люда сделала знак глазами, я аккуратно посмотрела в том направлении. – Столик возле окна, кудрявая шатенка с большими глазами.

Я сразу увидела девушку, которая откровенно скучала. Если она и была опечалена произошедшим, то на ее лице это несильно отразилось. Впрочем, я тоже не выгляжу скорбящей, наверное.

—  И сколько они встречались?

—  Пару месяцев. Ну знаешь, переехала она к нему очень быстро, и было видно, что губу раскатала на большее. Не знала, что Андрей, как поселит, так и выставит.

Это да. Я тоже не знала.

—  Слушай, Люд, – повернулась к ней, – Артем сказал, что ты занималась его юбилеем? Я думала связаться с фотографом, он вроде бы делал снимки нас с Андреем.

—  У меня есть все фотки, я тебе могу переслать, только дай свою электронку.

Я продиктовала, а потом добавила:

—  Можешь еще данные фотографа скинуть?

—  Конечно, – Люда кивнула, явно не заподозрив ничего эдакого.

—  Еще ведь от газеты кто-то был?

—  Ага. Ну они со своим фотографом приходили, и фотографий там было немного, все постановочные, для статьи.

Мы немного помолчали, потом Люда заметила:

—  Мне жаль, что у вас с Андреем не вышло.

А мне нет, чуть не сказала я. Но вместо этого понимающе улыбнулась.

Еще минут тридцать я сидела, разглядывая народ, а потом заметила, что девушка Андрея собирается уходить. И решила последовать ее примеру.

Карину я поймала на выходе из бизнес-центра. Она стояла, куря тонкую сигарету со сладким запахом. Я затопталась возле нее, и девушка, конечно, обратила на меня внимание.

—  Сигарету? – поняла по-своему мой интерес. Я покачала головой.

—  Меня Настя зовут, – сказала ей, – мы с Андреем одно время встречались...

Посмотрев с недоумением, Карина вдруг спросила:

—  Настя? Та, которая Ася?

Я удивленно кивнула. Девушка усмехнулась, рассматривая меня теперь с любопытством.

—  Не так я представляла большую любовь Шилова, – сказала в итоге, я снова растерянно вздернула бровями.

—  До большой любви там было далеко, – заметила все же.

—  Ага, наверное, поэтому каждый, кто только мог, тыкал меня в лицо тем, что до тебя я не дотягиваю. А вот Ася... Ах, Ася... – изобразила она, посмотрев на меня, хмыкнула, совершенно беззлобно, кстати. – И Андрей тоже. Выкинул из дома, потому что я посмела к тебе приревновать.

—  Не поняла, – захлопала я глазами. – Мы вообще-то с ним давно расстались.

—  Ну уж этого я не знала. Я сама была хороша... Услышала, как он по телефону: Ася, Ася, ну и подумала, что с тобой говорит. Сцену закатила. А он спокойно так: вещи собрала и иди на хрен. Как собачонку выкинул.

Она снова усмехнулась.

—  Знаешь, – заметила я, – что бы там кто ни болтал, а меня он выставил точно так же.

Карина уставилась на меня в изумлении, не донеся сигарету ко рту.

—  Хочешь сказать... – она не договорила, я кивнула.

—  Разбудил утром и вот этими самыми словами, – я грустно усмехнулась.

Обидно мне не было, сейчас вообще было все равно. Но это все только подтверждает тот факт, что его друзья зря сочиняли сказку о большой любви Андрея ко мне. Такие, как Шилов, приходят и берут то, что хотят. А когда необходимость отпадает, просто выкидывают. Не более того.

А вот то, что он говорил с кем-то обо мне, это интересно. Уж точно не мне он что-то твердил в трубку, называя по имени.

—  Давно он тебя выгнал? – спросила я, хмурясь. Карина, затушив сигарету, бросила окурок в урну у входа.

Подняв воротник ветровки, ответила:

—  Неделю назад. Ну ладно, мне пора, бывай.

Кивнув, девушка поспешила к дороге, я провожала взглядом ее фигуру. Что-то мне все это не нравится. Больше всего не нравится то, что рядом со смертью Андрея слишком часто звучит мое имя.

Через пару дней я вновь оказалась в кабинете следователя. Яснее к тому моменту мне не стало, но поразмыслив, я просто пустила все на самотек. Вряд ли кому-то придет в голову связать смерть Андрея со мной, так что весь этот параноидальный бред про фотографии и надписи проще выкинуть из головы. Так уж ли я хочу знать, что там было в голове у Андрея?

Мне снова и снова задавали вопросы о случившемся. Что я видела, детали разговора. Как будто это поможет им найти убийцу... Зато я узнала некоторые подробности.

Оказывается, был произведен выстрел в бензобак. Предположительно с крыши дома Шилова. Убийство, само собой, заказное, в этом сомнений не возникает.

Потом меня расспрашивали, с кем из друзей и коллег Шилова я знакома, я скрупулезно перечисляла. На этом допрос закончился, уверена, ничем я им не помогла.

А вот дальше стало интересно, потому что часа в четыре, когда я сидела дома с чашкой чая, пялясь в окно, раздался звонок с неизвестного номера.

—  Меня зовут Белосельский Геннадий Петрович, – услышала я, сняв трубку, – работаю в нотариальной конторе.

Я сразу нахмурилась, выпрямляясь. Вспомнилась запись в ежедневнике Шилова.

—  Андрей Станиславович Шилов являлся нашим постоянным клиентом, – раз время прошедшее, то о смерти ему известно. Еще интересней. – Скажите, Анастасия Михайловна, могли бы мы с вами встретиться, скажем так, в неформальной обстановке?

Так и норовило спросить: а зачем? Но мужчина, естественно, не ответит. Потому я согласилась и, повесив трубку, стала спешно собираться. Мы договорились встретиться через час в кафе у метро «Горьковская». Оно представляло собой подобие грота, было полутемным и небольшим.

Когда я зашла внутрь, Белосельский уже был там, махнул мне рукой. Интересно, успел и внешность мою где-то узнать? Подготовился. Нотариусу было лет пятьдесят, невысокого роста и средней комплекции, седоватые волосы, на глазах очки с большими линзами. В целом, не особенно примечательный дядька.

—  Спасибо, что согласились, Анастасия Михайловна.

—  Честно сказать, вы сумели заинтересовать, – заметила я, присматриваясь к нему.

Мужчина поправил указательным пальцем очки на переносице и, сложив руки на столе в замок, заговорил:

—  Я бы не стал вас тревожить раньше времени, если бы не некоторые обстоятельства. Вам, конечно, известно о гибели Шилова Андрея Станиславовича?

Я молча кивнула. Тут пришлось прерваться, потому что к нам подошел официант. Поставил перед нотариусом чашку с чаем, я заказала кофе. Белосельский задумчиво помешивал ложкой сахар, думая о своем. Я терпеливо ждала.

Наконец, словно опомнившись, мужчина снова заговорил.

—  Так вот, о деле. Сегодня ко мне приходили кое-какие люди... – он на мгновение замялся. – Не самой лучшей репутации, скажем так. Да и в любом случае, я бы не мог удовлетворить их интерес. Они хотели знать о завещании Андрея Станиславовича.

—  А оно было? – спросила я, не совсем понимая, куда катится наша беседа и при чем тут я. Хотя упоминание о плохих людях мне не понравилось. Белосельский кивнул.

—  Составлено по форме два месяца назад.

Официант поставил передо мной чашку, поблагодарив, я сделала глоток, а нотариус заявил:

—  Я не имею права распространять эту информацию раньше времени, но мы с Андреем Станиславовичем были в дружеских отношениях... А учитывая обстоятельства его смерти... Думаю, что не будет лишним предупредить вас заранее. Вы — единственная наследница Андрея Станиславовича.