Сердце громко колотилось в груди, мне пришлось остановиться и отдышаться. Я бежала, не разбирая дороги, в непонятном направлении. Меня гнали инстинкт самосохранения и страх, что шестерки авторитета погонятся следом. Да, он дал мне отсрочку, но вдруг это была хитрая уловка перед охотой?
Оглянулась и хмыкнула, увидев знакомый район. Ноги сами привели меня к дому, где вместе с еще одной девочкой из клининга я снимала квартиру. Убогая дыра, без обоев на стенах и с минимумом мебели. Хотя бы есть крыша над головой, и то хорошо.
Не помню, как выскочила из дома и миновала охрану Бехтерова, меня никто не остановил, чтобы обыскать. Все произошло, как в тумане. Дура ты, Ева! Кто просил лезть на рожон?
«Хвоста» за мной не было, я специально долго простояла около подъезда и, убедившись, что путь чист, пошла домой. Вроде и не заметила никого рядом, но кожей явно ощутила на себе чужой взгляд. Где-то там таилось зло, оно выжидало удобный момент, чтобы вскоре напасть… растерзать…
Паникуя, мигом открыла дверь, юркнула в квартиру и быстро захлопнула за собой дверь, отдышалась. Закрыла замки. Будто бандита сможет удержать деревянная дверь. Ее без усилий можно с ноги снести, было бы желание! Ощутив, как волосы на затылке встали дыбом, попятилась от греха подальше и ненароком врезалась в тумбу. С нее свалились ключи и расческа моей соседки Маши.
Ева, блин! Прекращай себя накручивать, ничего страшного не произойдет! Бехтеров дал пару дней на сборы, он ведь держит слово, не так ли? Если только живет по собственному закону и придерживается его. Я успокаивала себя или искала новые лазейки для паники?
- Как прошло?
Маша испугала меня, ее голос в абсолютной тишине прозвучал неожиданно. Особенно когда витаешь в мыслях и трясешься от каждого шороха. После побега из родного города я пугалась собственной тени, мне везде мерещились рыскающие верные псы отчима. Боялась засыпать, каждую ночь снился кошмар: оглушающий выстрел, кровь и хриплый голос: «Я тебя найду, сука!»
Что же произошло тогда на самом деле, ищут ли меня? Я в спешке собралась и удрала через окно второго этажа. Было плевать, что больно ударилась рукой и боком, поцарапала ногу, когда неудачно приземлилась на землю, адреналин бил ключом внутри. Я не чувствовала боль в тот момент, мне нужно было убежать и только об этом могла думать. Люди отчима слышали выстрел, они в любой момент могли догнать меня и притащить обратно к монстру. И уже тогда…
- Эй, Эва, - Маша щелкнула пальцами около моего лица, отвлекая от страшных мыслей. – Ты побледнела, с тобой все хорошо?
Я качнула головой, горло сжалось из-за дурных воспоминаний, они все еще нависали над головой грозовой тучей. Я ни фига не в порядке, абсолютно! В голове такой отчаянный хаос, что хоть добровольно в могилу падай. Меня ищут шестерки отчима, а теперь еще и Бехтеров вынуждает покинуть его город. Будет ли он искать меня в другом месте, станет ли угрожать, принуждать быть с ним? Или быть с другими, по его похотливому желанию… А если изуродую себя, буду ли я все еще нужна ему? И отчиму? Возможно, это и есть мой выход…
Эмоции клокотали внутри, как беспокойный рой пчел, я перестала различать тонкую грань между реальностью и мыслями. Мне нужно было срочно что-то сделать, обезопасить себя ото всех! Не важно, куда перееду - везде будет ждать одно и то же. Я завязана в криминальном мире, я… вероятно… убила человека и меня рано или поздно объявят в розыск!
- Ева, ты меня пугаешь! – панически закричала Маша.
Я полностью стерла грань реальности, мною руководили дикие эмоции, меня вел внутренний голос… Он нашептывал, что именно нужно делать, как спасти себя. Нужно взять нож…
- Блин, Ева! Брось нож! Сумасшедшая…
Поздно, слишком, поздно! С неконтролируемой яростью я одним махом распорола себе щеку, без сожаления и сомнений. Кто-то толкал на поступок, может, идиотизм или страх - не важно. Агония вмиг прострелила тело, я не смогла устоять на подкашивающихся ногах и упала на пол. Мне показалось, что лицо горит в огне, это была невыносимая боль, на грани обморока… Я отчаянно кричала и била кулаками по полу, но не от кровоточащего пореза, а от того, что творилось в душе. Я выплескивала из себя словно губкой впитанные воспоминания минувших лет о матери и постепенно избавлялась от страха за свою жизнь. Давно пора было освободиться, а я продолжала копить в себе обиду и страх, теперь они лопнули, как воздушный шарик.
Слезы затуманили глаза, я почувствовала, как кто-то потряс меня за плечо, что-то произнес невнятное, слова тонули в моем отчаянном крике. Спустя некоторое время, наконец, страдания закончились, мир перед глазами померк…
***
Я с трудом открыла глаза и увидела перед собой мужчину в белом халате. Он смотрел на меня с легкой долей отвращения, а в глазах застыло непонимание.
Мне было сложно сконцентрироваться, сознание туманилось, словно вчера я выпила пару бутылок вина, но стреляющая боль в щеке мигом отрезвила меня.
Аккуратно прикоснулась пальцами к повязке и поморщилась. Значит, я реально распорола себе щеку. Собственными руками… Обалдеть. Губы растянулись в едва заметной улыбке, теперь стала понятна странная реакция врача. Это было так волнительно - знать, что на тебя больше не смотрят, как на сочный бифштекс.
Раньше я часто думала о том, чтобы изуродовать себя, но мне всегда не хватало смелости причинить себе боль. Видимо, вчера настала крайняя точка кипения, совсем не помню, как взяла нож и распорола щеку, как попала в больницу по итогу. Зато прекрасно помню слова Бехтерова, именно они стали ключом к отчаянию…
- Итак, Ева, как вы себя чувствуете? – спросил у меня доктор. – Вы помните, что с вами произошло?
Я кивнула. Прекрасно помню и уже никогда не забуду. Отвлеклась на секунду от доктора и взглянула по сторонам. Со мной в палате лежали еще две женщины. Заметила, что они обе затаили дыхание и пристально слушали. Наверняка Машка уже всем в ярких красках растрепалась о моем странном поступке. Не хотелось привлекать лишнее внимание, но его уже не избежать. Черт… А как меня записали при поступлении? Свой паспорт я надежно запрятала, Машка и другие девчонки, даже начальница, не знали моей настоящей фамилии. Я ее специально выдумала, чтобы дольше оставаться незамеченной. В клининге мы работаем неофициально, начальнице не нужны были мои документы. Главное – хорошо убираться и не косячить.
Кто-то громко постучал в дверь палаты, а затем на пороге показался мужчина в форме. О, нет, нет, нет! Только не это! От паники я вся сжалась, ощутила, как похолодели пальцы на руках. Мне захотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не встречаться с полицейским. Зачем они его вызвали? Разве Маша не сказала, что это я себя порезала? Просто несчастный случай…
Доктор рукопожатием поздоровался с полицейским, затем внимание мужчин сосредоточилось на мне. Белобрысый мент пристально осмотрел меня, а я его. Симпатичный, высокий молодой человек. Форма сидела на его поджаром теле идеально, подчеркивая развитую мускулатуру. Его внимательный взгляд остановился на моей щеке. В удивительно зеленых, как сочная трава летом, глазах, отразилось сожаление, а затем радужку заволокло лютой яростью. Узнал? О, боже… Неужели я в розыске, и мент меня только что опознал по фотороботу? Я сильнее вжалась в кровать, тяжело сглотнула и ждала своего неминуемого приговора.
- Что здесь, нападение? Почему нам не сообщили? Дикое варварство - портить такую красоту.
Стальной голос обратился к врачу, тот пожал плечами, а я выдохнула, но вновь захотела провалиться сквозь землю.
- Найду – руки поотрываю! – зарычал мент.
Блин, ну почему снова так много проблем?! Полицейский глядел на меня с заинтересованностью, его не волновало увечье. Как же так? Я была абсолютно уверена, что с испорченной внешностью перестану привлекать внимание. Неужели ошиблась? Зато врач был абсолютно равнодушен, заговорил вдруг:
- Здесь нет криминала, девушка порезала себя сама.
От иронии в его голосе я выдавила из себя нервный смешок. Кожа на щеке неприятно натянулась, пришлось заткнуться. Подумают еще, что я сумасшедшая и переведут в психиатрическое отделение. Хотя, можно ли расценивать порез щеки, как суицид? Бред же!
Мужчины обменялись взглядами. Я пристально наблюдала за каждым из них, ничего нельзя упускать из виду. Спустя пару секунд врач хмыкнул и вышел из палаты, а мент обратился к моим соседкам по палате:
- Оставьте нас на пару минут.
Он не просил, приказывал. Без вежливости в голосе, грубо и требовательно. Женщины подчинились, ушли, хотя с большей охотой грели бы уши и дальше. Наверное, даже я встала и вышла бы после командного голоса полицейского.
- Как тебя зовут? – тембр изменился, стал ласковым и тягучим, как соленая карамель.
Мент взял стул и присел рядом с моей кроватью. Я наблюдала за ним с широко раскрытым ртом и пыталась понять, что происходит. Он хотел поговорить без свидетелей, будто знал мой грязный секрет и готов был за отдельную плату молчать…
- Е-е-е-ва… - протянула я и испуганно икнула.
Мужчина тепло усмехнулся, кивнул головой. Блин, Ева, что с тобой? Значит, когда сопротивлялась и наставляла дуло пистолета на опасного бандита Бехтерова, не боялась, а перед обычным ментом дрожишь?
Что-то в нем меня сильно смутило. Не возникло безграничного доверия, как к борцу за правду и справедливость. К тому же, его явная заинтересованность могла мне навредить, такой без проблем разнюхает правду…
- Ева, - повторил за мной попугаем, смакуя имя на языке. - Я Максим. Не трясись, как испуганный котенок, Ева. Можешь рассказать правду, кто причинил тебе боль? – ласковый тембр располагал к себе, но меня так просто не проведешь.
Неужели сложно поверить в то, что человек сознательно покалечил себя? Другие совершают суицид: режут вены, прыгают с крыши, вешаются, стреляют себе в висок. А я лишь порезала щеку. Все. Вот почему этот мент смотрел на меня так нежно, с теплой улыбкой на лице… Зачем это все?!
- Никто, - буркнула в отчаянии. – Сама так решила.
Он не поверил: скептически хмыкнул и неожиданно взял меня за руку. Жар пополз мурашками по телу, я вздрогнула от касания сильной руки. Мужественной, мозолистой лапищи. Она полностью накрыла мою утонченную ручку, как от проблем, встала плотной стеной. Это был скрытый жест со смыслом.
- Я вижу, что ты испугана, в твоих милых глазах затаился страх. Вот это, - он аккуратно прикоснулся к повязке на щеке, практически невесомо, - не должно остаться безнаказанными. Кто-то угрожал тебе, Ева, изуродовал. Это было предупреждением, я прав? Если так, тебе срочно нужна защита. Откройся мне.
Почему его голос прозвучал колыбельной для моих ушей? Успокаивающе, нежно, искренне! Может, плюнуть на условности, поддаться порыву и рассказать Максиму о моих проблемах?
И уже раскрыла рот, как вдруг опомнилась. Что я творю? Наслушалась красивых речей и растеклась лужицей у ног мента! Что он может против авторитета? Максим мелкая сошка в огромной иерархической цепочке. Даже если попытается помочь, все равно уткнется в глухую стену. Его могут покалечить или даже убить…
- Всем красивым девушкам льешь мед в уши? – гаркнула на него.
Я выдернула ладонь из блаженной теплоты - нужно думать головой, Ева! Оставайся вменяемой и не слушай пустой треп. Максим усмехнулся, его глаза смеялись над ситуацией, сам же мужчина оставался хладнокровным.
- Только тем, которые нуждаются во мне.
Я фыркнула, отказываясь смотреть в наглющие глаза мента, они порочно влияли на меня, даря ложную надежду. Какой смысл обманывать себя? Я восемнадцать лет прожила под одной крышей с влиятельным монстром и знаю, что полиция на коротком поводке у бандюков. Неужели теперь волшебным образом что-то изменилось? Сомневалась.
- Спасибо, но я в помощи не нуждаюсь. Найди себе другую жертву для разового секса.
Макс хрипло рассмеялся, а у меня от его смеха заныло внизу живота. Бабочки словно с ума сошли, и я вместе с ними… Да почему ж ты такой обольстительный, гад?! Невероятно сладкий, аж облизнуть хочется…
- Думаешь, я бы стал напрягаться, предлагать помощь и защиту лишь ради разового секса? – мент поднялся. – Не будь наивной, Ева, и запомни: ради женской дырки мужчины не совершают подвиги. Особенно когда по улицам ходит масса доступных девиц, готовых с радостью раздвинуть ноги. В любой момент. Без проблем и ребусов. Так что же я выберу в итоге, котенок?
Он хотел сказать что-то еще, но заткнулся и махнул рукой, вышел из палаты. Я сразу ощутила себя паршиво, будто меня только что пнули в живот. Разве не этого ты хотела, Ева? Чтобы мент ушел и отстал от тебя, так радуйся!
- Ты мне не сможешь помочь, - прошептала себе под нос.
Был ли он искренен со мной? Мне казалось, Максим не так прост, каким кажется на первый взгляд. Пришел тихо, из ниоткуда, и так же внезапно ушел, оставив меня в гордом одиночестве. Предлагал помощь, реально считая, что я не могла себя покалечить. В какой-то степени мент прав – мне нужна помощь, но… Если я действительно убила человека, от таких людей, как Макс, мне нужно держаться подальше.
Теоретически я могла бы согласиться стать игрушкой Бехтерова и попросить защиту, но не хотела. Мать восемнадцать лет прислуживала отчиму и всем его дружкам, стала покорной шлюшкой, потерявшей собственное «я». Наблюдая за ее жизнью, я навечно выжгла в голове одну единственную непоколебимую мысль: жить, как она, никогда не буду! Даже если очень прижмет…
Я смогу убежать, остаться незамеченной, затеряться в толпе. Готова на любые изменения во внешности, даже если буду драить унитазы до конца своих дней – пусть так. Это лучше, чем жить в золотой клетке с призрачной защитой и помощью. Тем более, если бандит в один прекрасный день решит пустить меня по кругу, как отчим маму. Это же круто, когда игрушку долбят во все дыры за твои косяки. Ранят, бьют, снова пускают по кругу… И все потому, что долбаный отчим слишком часто подставлял не тех людей.
Я мгновенно зажала уши рукой, мне показалось, что вопли мамы до сих пор в моем подсознании. Ненавижу отчима, презираю всеми фибрами души! Я вновь взяла бы пистолет и пристрелила бы сволочь, он должен сдохнуть, как подзаборная крыса, за все страдания, которые причинил нам.
Пока ждала медсестру в процедурной, задумалась. Сегодня я должна убраться из города, но парадокс заключался в том, что из больницы меня должны были выписать только на следующий день.Два дня я судорожно реагировала каждый раз, когда открывалась дверь в палату. Подпрыгивала на кровати, как ужаленная, соседки не раз подшучивали надо мной, считая мое поведение глупым и смешным.Я с опаской ждала появления Бехтерова или его шестерок. Придумывала каждый час новую причину, почему мне нужна отсрочка еще на пару дней. Втайне надеялась, что из-за увечья Руслан потеряет ко мне интерес и оставит в покое, ведь до сих пор никто так и не пришел. Казалось, до меня никому нет дела. Начальница пожелала скорейшего выздоровления, быстро нашла, кем меня заменить. Даже Машка не пришла, хотя я позвонила ей и попросила зайти, как появится минутка. Хотела извиниться перед ней за свою глупую выходку, представляю, какой шок пережила бедная подруга.Мысли об ищейках отчима старалась гнать
Звонок оборвался. Чем можно помочь? Меня осенило, и я сняла с себя ремень, туго затянув ниже раны на бедре, чтобы попытаться уменьшить кровотечение. Лицо мужчины – сплошное кровавое месиво, те ублюдки постарались на славу и реально могли его убить, если бы я не вмешалась.Нервозность возрастала с каждой пройденной минутой, я постоянно проверяла пульс и молилась, чтобы друзья мужчины приехали как можно скорее.Во что я опять ввязалась? Очевидно же, что его избили бандиты, и я теперь у них на прицеле. Надо было валить как можно скорее, здесь становилось совершенно не безопасно.Мне и раньше приходилось видеть слишком много жести. Живя с авторитетом под одной крышей, никогда нельзя быть уверенной в завтрашнем дне… Я сама не раз держала пистолет в руке и даже стреляла, спасаясь. Похоже, эта дебильная жизнь преследует меня везде!Рев мотора отвлек от мыслей, я встала и потихоньку попятилась обратно в тень. Теоретически просьбу того человека выполн
Домой я вернулась под вечер, долго бродила по городу, думала, прикидывала. Уезжать мне не нужно, но что делать дальше? Куда идти работать? Практически везде нужны документы, даже если пойти техничкой в школу или посудомойкой в кафе.Все это не то. Хотелось жить, а не выживать. Мне двадцать три года, пора задумываться о чем-то серьезном, вечный побег утомляет. Хотелось иметь свой уголок в этом мире, мужа, детей. Собаку или кошку. Жить нормальной жизнью.Пока стояла на мосту, с завистью смотрела на замки, что висели как знак долгой любви молодоженов. Будет ли у меня однажды свадьба? Пусть не пышная, без платья и прочей мишуры, только роспись, но с любимым человеком.Я ни разу ни в кого не влюблялась по-настоящему, были интрижки, симпатии, но любви – нет. Долгое время не верила в нее, возможно, не верю до сих пор. Но очень хочу. В детстве мама часто рассказывала мне, что всем сердцем и душой любила отца. Полюбила практически с первого взгляда. Я его не помню,
- Иди, босс в кабинете.Я была решительно настроена, поэтому сразу поплелась к Бэхе. Пока не передумала и не сбежала. Верзила дал мне зеленый свет, даже не провел к кабинету. Он не захотел попадать под горячую руку, а мне было уже все равно. Даже если разозлится, если будет излишне груб и жесток, лишь бы согласился, лишь бы еще не передумал брать меня. Мне нужна его защита и крыша над головой, фальшивые документы.Не церемонясь, рывком распахнула дверь и влетела в кабинет, неожиданно, как комар ночью. Если увижу на нем девицу, оттащу и предложу себя. Я сумею, пока внутри плещется адреналин, могу даже горы свернуть!Руслан был один, расслабленно сидел на диване, будто только меня и ждал. Наши взгляды встретились: его - удивленный и мой – решительный. Пора действовать:- Я согласна стать твоей.Даже не запнулась, сказала четко и непоколебимо. Беха хмыкнул, но ничего не ответил. С каждой пройденной минутой молчания моя уверенность постепенно уга
В кабинет ворвались несколько головорезов с пистолетами в руках, оценили обстановку. Я шокировано уставилась на одного из них, а он позволил себе дерзость - задержать на мне длительный, сальный взгляд. Противный до мурашек по коже… Второй опустил глаза и пистолет, попятился. Я только успела заметить побагровевшее от злости лицо Бехтерова, он грубо оттеснил меня ближе к спинке дивана и закрыл своим телом, заревел:- Убью, нахрен! Вон пошли!Мужикам два раза повторять не нужно было, они вылетели из кабинета так же шустро, как и ворвались.Я боялась дышать и шевелиться, Бэха был взбешен и запросто мог выместить на мне свою ярость. Лучше переждать этот миг в абсолютной тишине. Минуты шли, дверь уже давно захлопнулась, а Руслан так и сидел ко мне спиной, он тяжело дышал, будто пытался совладать со своей агрессией, но ничего не выходило.Знаю, что лучше не лезть на рожон в такой ситуации, а все равно поддалась порыву и обняла его со спины, невесомо поцел
Трое охранников сидели в холле и ждали. Можно поспорить, у верзил накопилось множество вопросов, они должны были слышать громкие удары о стену и крики Бэхи. Три пар глаз мгновенно сосредоточились на нас, Руслан встал предо мной, загораживая от любопытных мужиков, но я все равно ощущала на себе их липкое внимание.- Слон, бери парней и езжай на квартиру старухи. Лично проверишь обстановку; если нужно будет - зачисти.Мне показалось, что Руслан в этот момент провел пальцем по горлу. Воцарилось молчание. Слон – это и был тот верзила, что сидел со мной на заднем сидении. Очевидно, Бехтеров доверял ему, но у меня все они находились под подозрением. Тишина длилась слишком долго, такое ощущение, будто между ними шла молчаливая борьба, и в конечном итоге выиграл Руслан.- Вот увидишь, я окажусь прав, - Слон был чем-то крайне недоволен. – Не было залетных, мои пацаны ничего не упускают из виду, а верить словам…- Умолкни, - грубо велел Бэха, и я
- Ты, и не нашел? – брат засомневался. – Темнишь, Бэха. Ну, ладно. Ищи дальше.Как только дверь захлопнулась, я сразу вышла из ванной. Не стала делать вид, будто секунду назад выключила душ и не слышала разговор. Рус буравил дверь комнаты, будто хотел ту испепелить. Сжал пальцы в кулак. Он даже не объяснился, с ходу потребовал:- Хватит тянуть резину. Говори, как есть, я дико устал и не намерен вытягивать из тебя информацию клещами.Ладно, объяснение могло и подождать. Я уселась на кровать, Бэха остался на своем прежнем месте, предпочел держаться от меня на расстоянии вытянутой руки. Он снова закрылся, как ракушка с жемчужиной. Придется приложить усилие, чтобы вновь увидеть ее сияние.- Всей правды не знаю даже я, расскажу лишь то, чем меня кормились восемнадцать лет. Мама привела меня в дом Черных в пять лет, я смутно помню следующие два года, знаю точно, что переломный момент наступил, когда я пошла в первый класс. По дороге в школу расстрел
Утром я проснулась в одиночестве. Но Рус спал со мной, его мускусный запах был повсюду на постели, простыни хранили его тепло, а подушка оставалась смятой. Провела по ней кончиками пальцев и несмело улыбнулась. Поверить не могла, что мне это не снится…Взглянула на настенные часы – начало девятого. И все же, вчера я уснула, так и не успев договорить Бэхе про Мясника и отчима. А ведь именно эта часть разговора самая важная, и я не хотела подставлять Руслана под удар, но и уйти от него не могла. Здесь я в безопасности, а что ждет за воротами дома? Нет, однозначно, для начала мне нужно было дождаться возвращения Бехтерова и первым делом поговорить с ним о моей защите. Может, просто попросить его сделать мне поддельный паспорт и уехать? Найдет ли отчим меня, например, в другой стране? Об этом стоило хорошенько подумать.Я встала с кровати и сладко потянулась. Тело приятно ныло, я ощутила себя на удивление бодрой и полной сил. Рядом дверью в комнату лежало два
- Вот и все, мамочка, - я всхлипнула, глядя на портрет с надгробия.Несколько дней назад, придя сюда, я не удивилась, увидев на могиле мамы лишь крест и табличку. Тот ужасный человек из нашей жизни никогда бы не расщедрился на лишние траты. Теперь он мертв и никто не будет оплакивать Черных, его могилой стал бетон на одной из строек Мясника.Руслан взял на себя расходы, и совместными усилиями мы с Линой выбрали для мамы памятник. Я не хотела уезжать, оставляя ее безликой. Она заслужила для себя уважения хотя бы после смерти.- Я прочла твое письмо, - присела на корточки около могилы, мне казалось, если говорить вот так, меня обязательно услышат.Пусть глупо, но таким образом я находила свое успокоение. Руслан стоял поодаль, он дал мне время побыть наедине и высказаться.- Ты хотела, чтобы я нашла для себя достойного мужчину, - я обернулась и взглянула на любимого, улыбнулась ему, - думаю, он бы тебе понравился.В письме мама много написала о
Мой отец. Слова эхом разлетелись по комнате, они звенели в ушах, но я все еще не могла до конца поверить в них. Так много раз задавалась вопросами: кто он, где он, жив ли, бросил ли нас? Ответа никогда не было, мама упорно молчала, она постоянно чего-то боялась, словно лишнее слово могло сыграть с ней злую шутку.Я с волнением взглянула на мужчину, он обнимал маму и тоже улыбался, счастье отчетливо читалось на их лицах. Улыбка – редкое явление для мамы, за прожитые годы я могла по пальцам одной руки пересчитать их. Искренняя радость была связана только со мной, во всех остальных случаях – фальшь.Внешность у мужчины была самой заурядной, я не могла сказать, что он привлекательный, с кривым носом и тонкими губами, худощавым телосложением. Однако что-то мама смогла в нем разглядеть. Я совершенно не помню его, мне всегда казалось, что если однажды увижу фотку отца, то непременно узнаю. Оказывается, в моей памяти его нет.Я аккуратно положила потрепанное
Чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, я всхлипнула, но тут же закашлялась. Казалось, мы все идем и идем, а выхода нет. Где та чертова дверь?- Нас заперли, - проорал Слон.Его голос слышался поблизости, Бэха вздохнул, но мне казалось, он уже знал, что именно так и будет. Сзади что-то бахнуло, Рус мгновенно среагировал и закрыл меня собой, принял удар на спину, громко охнул. Нет, так не должно быть! Родители Бэхи, мой папа и мама - неужели этих жертв мало? Нужны еще четыре?! Нельзя позволять Черных выйти полным победителем, это он должен страдать, а не мы.- Руслан, ты ранен? Тебе больно?Я не видела, что именно упало, но Рус тяжело дышал и не разгибался, словно ему слишком больно.- Ничего, с чем бы я ни справился, - хоть он и уверял, будто все в порядке, но его голос был пропитан мукой. - Слон, ищи окно, разбей его.- А я что делаю, по-твоему? – рявкнул Саша в ответ.Мы все были на взводе, но сейчас не время паниковать и
- Где мой чертов телефон?Бэха держал одной рукой руль, а другой искал по всем карманам мобильник. Проверил бардачок. Заглянул на заднее сидение, парни в унисон пожали плечами.- Тормози, - приказал Слон.Бехтеров не подчинялся никаким приказам. Даже когда жил нахлебником в чужом доме, всегда поступал так, как считал нужным.- Лучше брось вызов, мне нужен телефон, сейчас же!Он чувствовал проблемы на подсознательном уровне. Слишком гладко прошла встреча с Черных, и бегство ублюдка стало финальной точкой терпения. Не о том они договаривались с Мясником, Руслан ощущал, будто кто-то из тех двоих попытался обвести его вокруг пальца. И разрази его гром, если этот кто-то, не Черных.- Мой сдох.Черт возьми, да что за подстава? К счастью, в машине всегда имелся провод, Рус с раздражением вытащил его из бардачка и бросил другу на колени. Пять минут промедления показались для Бэхи сущим адом. Они уже практически доехали до столицы, а его всю д
За окном давно стемнело, я не заметила, как быстро пролетело время за разговором. Общаться с Линой было легко и непринужденно, она не лезла с расспросами и охотно меняла тему, если я смущалась от ее неуместного вопроса.Я переживала, что мне снова придется столкнуться с другими людьми в доме, но никто не пришел, мы весь вечер так и просидели в комнате. Даже ужин нам принесли сюда, избавляя от лишней нервотрепки.Но, как бы с девушкой ни было хорошо и уютно, я постоянно лезла в телефон, проверяла, не пропустила ли сообщение от Руса. Ничего. С одной стороны я понимала, что у него нет времени, чтобы отвлекаться на меня. Но, с другой стороны, написать пару слов займет всего минуту!- Не волнуйся, - заговорила Лина.Она уже переоделась, расстелила для нас кровать и укладывалась спать. Я же не могла найти себе места и ходила по комнате туда-сюда. Неспокойно на душе, я чувствовала напряжение в мышцах, меня будто всю выворачивало наизнанку.- Раньше, когда
Саша молчал, а я нервно оглядывалась назад, мне все время казалось, что у нас на хвосте машина одного из шестерок Черных.Нет другого выбора. Что он имел в виду? Зараза, ничего больше не объяснил, только дал скользкий намек на непредвиденные проблемы. Я написала сообщение Руслану, но и он не спешит с ответом. Наконец, пиликнул телефон, дрожащей рукой открыла сообщение и всмотрелась в строчки: «В доме Слона ты будешь в безопасности. Не делай глупостей, я скоро вернусь за тобой».И это, по его мнению, нормальный ответ? Я разозлилась еще больше и с раздражением запихнула телефон в карман джинсовых шорт. Что происходит на самом деле? Черных, наконец, нашел меня и приехал в город Бэхи, поэтому он сплавил меня на своего друга? Или в чем дело?- Почему, черт возьми, никто не считается с моим мнением?!Слон вместо ответа пожал плечами. Тишина давила на меня, я устала биться головой в закрытые двери, сколько можно?- Я не могу оставаться в сторо
- Я не злюсь на Слона, - прохрипела и прочистила горло, - сама виновата, что полезла в драку, не стоило этого делать. Если ты боишься, что он разозлится на тебя из-за избиения, то я могу извиниться перед ним и объяснить…- Даже не вздумай! – перебив меня, потребовал Рус. – Хоть мы и друзья, но всему есть предел. Они с Максом должны были подумать, прежде чем затевать драку в доме, да еще и перед тобой. Слон не защищался, пока я бил его, значит, он осознал свою вину. Здесь я главарь, а ты – моя женщина. Ты – в приоритете, и никто, ни одна шавка не имеет права трогать тебя, даже Слон. Если бы тебя толкнул Макс, не сомневайся, я поступил бы так же. Я бы нахрен наказал всех в доме, чтобы знали свое место.Я застыла в немом шоке, до меня медленно доходили слова Руслана и оседали глубоко внутри, согревая теплом. Окутывая в прочный кокон надежности. Мысленно я благодарила Слона за то, что он пришел в дурном настроении и затеял драку. Не важно, чт
Из-за туманного объяснения Руслана я не могла уснуть. Пока Бэха спал, я крепко обнимала его со спины и тесно прижималась всем телом. Он никак не мог привыкнуть к моему присутствию, объятия для мужчины сродни пытки.Я не хотела думать о том, что же с ним произошло днем, но так не вовремя вспомнила однажды подслушанный разговор отчима с Березой. Черных тогда из кожи вон лез, лишь бы каким-то образом войти в элитный клуб Мясника. Он хотел решать свои проблемы на высшем уровне, но его не принимали в общество, Черных застрял посредине и не мог никак подняться на одну или две ступени выше.И все же каким-то образом отчим сумел добиться внимания Мясника. Но чтобы доказать перед ним свою силу и значимость, ему нужно было выстоять в бою против правой руки генерала. По одному удару кулака в грудь или живот, пока кто-то из них не свалится в поражении. Отчим злился, что самому придется драться, он бы с легкостью поставил того же Березу вместо себя или любого другого прихвостня. Но
- Я не хочу, чтобы ты защищал меня ценой свой жизни.Шагнула ближе, нагло ворвалась в чужое личное пространство и прикоснулась ладонью к груди Руслана. Кончиками пальцев ощущала ускоренное сердцебиение мужчины. Мое касание волновало его, будоражило до мурашек по коже.- Я боюсь не за себя, а за тебя, разве не понимаешь? Сердце кровью обливается от постоянного ожидания. Меня охватывает ледяной страх, как только подумаю, что ты больше не вернешься ко мне. И я боюсь не потому, что потеряю защиту, а…Он не дал договорить, впился в губы как оголодавший дикий зверь и плотно прижал к груди, не позволяя отстраниться или убежать. Да разве от него реально скрыться? От страсти, что кипела в наших венах. Мы – как две половинки одного целого. Если разъединить, то уже никогда не будем целым.Руслан приподнял меня над полом, я рефлекторно обвила его талию ногами, а ладонями обняла щеки. Он полностью перенял на себя инициативу и углубил поцелуй, разгорячая м