…Большие пиры по случаю королевской свадьбы, коронации или похорон всегда устраивались в дворцовом зале, носившем название Северного, и порядок, установленный для них еще Дорве Великим, много веков сохранялся неизменным. Войдя в зал, Грегор посмотрел на небольшое возвышение в дальнем его конце, где у стены стоял длинный стол, накрытый ало-золотой скатертью. Это были места для королевской семьи, сколько бы членов она ни насчитывала, и сердце снова потянуло глухой тоскливой болью. Последним торжеством на памяти Грегора здесь была свадьба Малкольма… А сейчас на тронное кресло с высокой резной спинкой сядет совсем другой человек, хотя женщина рядом с ним будет все та же. Ну не гнусная ли насмешка судьбы?!
От возвышения во всю длину зала протянулся еще ряд столов, места за которыми в строгом порядке предназначались для лордов Трех Дюжин, верхушки Ордена и иностранных послов. Иногда король приглашал за этот стол доверенных советников или тех, кому желал оказать особую
«Вот теперь мне дорога в Вероккью точно закрыта. Потому что смеяться над таким идиотто станут не только дражайшие собратья по гильдии, но даже кошки мастера Ларци. Сам-то мастер, может, и посочувствует, он знает, что не всякую беду можно предугадать и отвратить…»Мощная спина магистра маячила впереди красным пятном, перехваченным широкой черной перевязью, боевик шагал размашисто, и люди сами расступались перед ним, а Лучано оставалось только следовать за этим живым тараном. И все-таки внимания на его долю доставалось неизмеримо больше, чем нужно. Столько, что лопатки чесались и зудели, невыносимо хотелось передернуться и немедленно сбежать из-под сотен взглядов, больше напоминающих прицелы. И, разумеется, со всех сторон ему сыпались поздравления, на которые приходилось отвечать кивками, улыбками, быстрыми благодарностями…«Альс, благородная ты зараза! Грандсиньор паладин, воплощение великодушия, чтоб тебя! Ну вот зачем?! Зачем ты устроил
Уже на половине пути от праздничного зала – Северного, как назвал его церемониймейстер – до покоев королевы, Аластор истово пожалел, что нельзя запустить в провожающих его благородных лордов секирой или хоть чем-нибудь. Да и высказаться в стиле Долгого Мартина, самого лихого из известных Аластору сквернословов, королю тоже вроде бы не подобает!А вот лордам, судя по всему, еще как подобало! От их громогласных пожеланий и советов у Аластора немилосердно горели уши, и он несказанно радовался, что его брак должен оставаться белым. Еще вопрос, удалось бы ему не опозориться перед женой после такого провожания!Женой? Женой! До покоев королевы оставалось всего полкоридора, и Аластор похолодел, представив себе, что Беатрис могла услышать… вот это все. Да что там, наверняка услышала! Милорды гости совершенно не утруждались тем, чтобы хоть немного понизить голос.«Нужно немедленно что-то сделать! – мелькнуло в мыслях. – Надо же, а на
…А утро началось с воробья! Точнее, первым, что увидел Аластор, открыв глаза, была счастливая морда кота с дурацким именем и дохлый воробей, лежащий на белоснежной подушке, отороченной кружевом.— Скотина… — бессильно проговорил Аластор. – Мерзавец… Паскуда… То есть Паскуда не ты, ты Фори… Флори… как же… Флориморд!Кот радостно и гордо мяукнул – мол, да, это именно он! – и лапкой подтолкнул воробья ближе к Аластору. Заглянул в глаза, муркнул вопросительно… Что, больше не считаешь меня бесполезным?— Охотник, — мрачно признал Аластор. – Добытчик! Но давай ты его сам съешь, а?Он кончиком пальца подтолкнул воробья обратно, кот глянул обиженно. Будь он человеком, точно бы вздохнул и пожал плечами, но вместо этого просто забрал воробья и, спрыгнув, принялся с хрустом им чавкать где-то на полу.— Ну вот, хоть у кого-то утро задалось, — еще
Вернувшись домой после королевского пира, Грегор посвятил вечер делам, прекрасно понимая, что завтрашний день может оказаться его последним днем на свободе. Думать о том, что свежеиспеченный король припомнит ему прошлое и отправит на плаху, не хотелось, но и полностью исключить такую возможность Грегор не мог. В жизни и смерти своих подданных король волен, а претензий к лорду-протектору у Трех Дюжин накопилось немало. При усмирении бунтов черни и зачистке окраин солдаты не смотрели, кому сносят забор особняка или вытаптывают сад. Были и разграбленные обозы, и истребленные демонами деревни, и пожары… И, разумеется, все это можно поставить в вину протектору, который обязан был успеть везде и позаботиться обо всем. Так что его участь и вправду зависела от того, что в его действиях усмотрит новый монарх.Поэтому Грегор начал с того, что обновил завещание, написанное в юности перед отъездом на войну. Сейчас у него осталось всего два живых родственника, отец и кузен Люциус.
…Артур Ревенгар ожидал его в гостиной – большой, отделанной светлыми сосновыми панелями и вообще, пожалуй, излишне нарядной. Свет заливал комнату, легко проникая через тонкие занавеси бледно-желтого арлезийского шелка и играя на полированном дереве стен. Обстановка, подобранная в тех же тонах с превеликой тщательностью, выдавала, что в доме уже давно единственной хозяйкой является женщина. И никакого следа мужчины, совершеннолетнего дворянина, офицера. Ни оружия на стенах, ни небрежно брошенной книги, карты или охотничьего арапника, зато повсюду бесчисленные статуэтки, безделушки и резные шкатулочки.Плечистый шумный забияка Дориан в подобной комнате, конечно, все равно не потерялся бы, в отличие от его блеклого и нескладного наследника. Грегор даже не сразу его заметил – внимание невольно притянула вдовствующая леди, которая учтиво поднялась при появлении гостя, сделала реверанс и снова опустилась на обтянутый светлой тканью диван. Гвенивер Ревенгар, котор
В дверь палаты постучали, и Айлин отложила фраганский роман, принесенный Иоландой вместе с очередной порцией домашних пирожков. Села на кровати, одернула мантию…— Входите!Может быть, это Кармель?! Конечно, обязанности магистра требуют немало времени, но день клонится к вечеру, занятия уже закончились. Или кто-то из друзей решил заглянуть? Или…На пороге, не выпуская дверную ручку, замер юноша, показавшийся смутно знакомым. Нет ни малейших сомнений, что Айлин уже где-то видела это вытянутое лицо, узкие губы, тонкий прямой нос, пожалуй, тоже немного длинный и с полоской тщательно отращиваемых усов под ним, этот высокий лоб, ровные дуги бровей и светло-серые глаза… Какая же она глупая – конечно, видела много раз! В картинной галерее Ревенгаров, когда еще жила дома! На любом из многочисленных портретов ее предков! Нежданный гость был ужасно похож на отца и даже одет в рейтарский мундир, судя по цветам. Артур служит в армии?! Ах да,
— Продай, — посоветовал Аластор, задумчиво рассматривая красивого солового жеребца с белой отметиной на лбу. – Или в карты проиграй при случае.— Что, плохой? – удивился Лучано.Знатоком лошадиных статей он себя не считал, но конь, на его взгляд, был исключительно хорош – поджарый, с тонкими стройными ногами, гордо посаженной головой и хитрыми блестящими глазами. Выведенный конюхом во двор, он нетерпеливо переступал копытами, помахивал роскошным хвостом и пофыркивал, словно красуясь перед зрителями.— Сорочий глаз, — уронил Аластор. Снисходительно глянул на ничего не понявшего Лучано и пояснил: — Посмотри, у него белки вокруг зрачков видно. Верная примета, что характер дурной. Не просто норовистый, а с хитринкой, причем не узнаешь, когда она вылезет. Будешь месяцами на нем ездить, а потом он подгадает момент – и скинет тебя. Так-то жеребчик славный, дадут за него немало, но всадник ему нужен другой, в т
Кабинет Архимага впервые показался Грегору таким тесным. Всего две дюжины шагов от входа до стола с креслом – совершенно негде пройтись, ожидая известий. Наконец он с огромным усилием прекратил мерить кабинет шагами, то и дело поглядывая из окна башни на внутренний двор, где стояла карета с гербом Ревенгаров. Юный лорд Артур выполнил обещание прибыть в Академию как можно быстрее, но как же мучительно тянулась каждая минута его разговора с сестрой!Вздохнув, Грегор признал, что подобная беседа и не может оказаться совсем уж короткой. Да и цветы из лавки еще не доставили – возмутительная задержка! Коробочка с кольцом жгла внутренний карман камзола – нового, не того, в котором Грегор ездил на королевский Совет. Утром он оделся в черное, рассудив, что родовые цвета будут уместны в любом случае, хоть для ареста, хоть для помилования, но делать предложение в наряде, чей цвет все-таки ассоциируется с трауром, благоразумно не стал. Да, темно-фиолетовый тоже принадле
Она еще что-то говорила, но Айлин не слышала. Ей вдруг стало нехорошо так, что пришлось незаметно положить руку на опору для цветочной гирлянды. Какая же она и правда дура! Решить, что тетушкины швеи сотворили это платье за неделю! Да его же шили давным-давно для ее свадьбы с Кармелем! И он наверняка знал об этом… А сегодня увидел ее в этом самом платье перед алтарем с другим мужчиной! Дура! Как она могла сделать ему так больно?!Да и документы на отказ от приданого тетушка тоже готовила совсем к иной свадьбе. Кармель ведь говорил, что оставит эти деньги ей, Айлин! Всеблагая Мать, как же больно!Она не сразу поняла, что Иоланда замолчала и сочувственно смотрит на нее. А вокруг сверкает и несется пышный вихрь па-майорделя, в котором вряд ли кто-то услышит чужой разговор. И – как удачно! – ее муж разговаривает с лордом Аранвеном! Конечно, он то и дело поглядывает в их сторону, но… Да какая разница? В Бездну все правила этикета на свете, если они
Тяжелые плавные волны ловансьона несли их вперед, и Айлин хотелось, чтобы танец никогда не заканчивался. Рядом с Аластором ей было так спокойно! Словно она снова стала маленькой девочкой, которая может прийти с любой бедой к старшему брату, который еще и лучший друг при этом. Так хорошо и безмятежно ей было только рядом с отцом в те немногие моменты, которые им подарила судьба…Но она знала, что этот волшебный ловансьон скоро кончится, и потому впитывала каждое мгновение, наслаждаясь близостью и доверием. Нехорошо так думать, но здесь и сейчас – о, всего на один танец! – Аластор принадлежал только ей, смотрел только на нее и улыбался чуть смущенно, словно был не королем, не героем, а тем самым мальчишкой, что разделил с ней яблоко, сидя на склепе среди толпы умертвий.— Айлин, ты правда хочешь этого брака? – тихо спросил он, когда фигура танца снова свела их лицом к лицу.Хочет ли она? Какая теперь разница? Клятвы произнесены, и те
Ладонь Айлин пойманной птицей замерла в его руке, и Грегор сжал ее чуть сильнее, одинаково боясь и выпустить, и сжать слишком сильно. Как же прекрасна его невеста! Нет, теперь уже его жена! Какое нежное слово… Его драгоценная леди и любовь!А праздник шел своим чередом, и все было безупречно, именно как он и хотел. Только вот Кэдоган со своим портретом едва все не испортил. Нет бы нарисовать что-то приличное, как Галлахер! А глядя на картину с качелями, Грегор словно летел в пропасть, и сердце сладко замирало, но стоило подумать, что кто-то еще увидит его Айлин такой…«Повешу в своем домашнем кабинете, — подумал он. – Все равно там никто, кроме меня, не бывает. А вот работу Галлахера можно и в галерее Бастельеро выставить, в той части, где не семейные портреты, а просто коллекция картин.» Он снова тихонько пожал пальчики Айлин, подводя ее к месту новобрачной, и с радостью увидел едва заметную улыбку на бледных губках жены. Как же в
Дарра одернул чуть приподнявшуюся полу длинного камзола, поправил перчатки… И тут к нему подошел один из юношей, одетых в черно-фиолетовые мантии, которых Лучано еще в храме заметил на стороне невесты.— Доброго дня, Аранвен. – Юный некромант поклонился сыну канцлера, а потом слегка сконфуженно произнес: — Прошу, примите мою величайшую благодарность! Эта тяжба… Она уже высосала все соки из нашей семьи. Ваше покровительство было неоценимо! Если бы не вы… Я ваш должник!— О, пустое, Лохланн, — с безукоризненной спокойной учтивостью отозвался младший Аранвен. – Мы же соученики, наш долг – помогать друг другу. Вам следовало раньше обратиться ко мне за помощью, я не отказываю друзьям. А вы вместо этого начали пропускать занятия, чтобы оплатить услуги стряпчего. Это недальновидно.— Мне было неловко, — признался юноша по имени Лохланн. – Я думал, что пропущу всего несколько дней. Даже лор
— А этот что здесь позабыл? – тихо буркнул Альс, и Лучано, проследив за его неприязненным взглядом, увидел в нескольких шагах от них высокого светловолосого юношу в красном мундире дорвенантской армии. – Мог бы не портить настроение бывшей сестре в такой день.Лучано про себя молча согласился, что настроение у синьорины и так наверняка не праздничное, определенно не стоит портить его еще сильнее.— Возможно, грандсиньор как раз пришел помириться? – предположил он вслух и добавил: — Кстати, пару дней назад он подрался на дуэли с неким гуардо, слишком дерзко отозвавшимся о синьорине Айлин. Тот был гораздо старше и опытнее, притом известный дуэлянт, как мне сказали, а у грандсиньора Ревенгара это оказался первый поединок.— И как? – заинтересовался Альс. – Неужели победил?— Убил одним ударом, — чуть улыбнулся Лучано. – Очень благоразумно. Теперь остальные любители потрепать языками пост
В строгом соответствии с традициями венчание назначили на второй день недели, посвященный Всеблагой Матери, и это затянуло ожидание Грегора еще на три бесконечных дня, которые тянулись, будто весь мир вокруг накрыло «Янтарным Щитом». Не сойти с ума от ожидания помогали только бесконечные заботы, не все из которых удалось поручить собственному дворецкому, управляющему Арментротов и многочисленным мастерам. Грегор даже не подозревал, что устройство свадьбы – настолько хлопотное дело!Впрочем, он понимал, что это главный день в жизни женщины, и намерен был сделать все, чтобы его невеста получила достойный ее праздник. Даже обратился к их величествам за разрешением устроить малый бал, несмотря на траур. Прошение об этом Грегор лично отвез во дворец вместе с приглашением на свадьбу и получил милостивое согласие короля на любые торжества, которые чете новобрачных угодно будет устроить. Воспользовавшись случаем, он тогда же заглянул к Аранвену, рассказав о прокляти
Как и ожидал Грегор, в особняке Арментротов его приняли незамедлительно. Сама вдовая госпожа Арментрот вышла к гостю в безупречном глухом трауре, сдержанно извинилась за скромность приема и пригласила его в малую гостиную, куда распорядилась подать шамьет и пирожные. Возможно, милорду Бастельеро угодно вина или карвейна?От крепких напитков Грегор отказался и выразил соболезнования, которые были приняты с должным достоинством. Следовало признать, что, несмотря на неравный брак, заключенный в юности, Элоиза Арментрот вела себя как подобает урожденной леди. И снова Грегор поразился, какие же разные дочери получились у Морхальта. Гвенивер — яркая красавица, но не блещет манерами, стоит только вспомнить безобразный скандал на похоронах Дориана и второй, совсем недавний, в лазарете. Трудно даже сказать, какой из них менее простителен…Элоиза же, напротив, не унаследовала ничего от фамильной внешности, но держит себя с благородным изяществом, что говорит в ее по
Гость появился в особняке Арментротов за час до полудня. Айлин сидела у окна своей спальни на втором этаже и совершенно бездумно листала модные фраганские журналы, не в силах сосредоточиться на такой глупости, как наряды. Тетушка обещала обо всем позаботиться – этого вполне достаточно. Вчера Элоиза приехала за ней сама, едва получив просьбу прислать экипаж, и прямо в карете крепко обняла Айлин, едва посмотрев ей в лицо. Айлин уткнулась в плечо, обтянутое черным траурным шелком, и молча разрыдалась, а потом, проплакавшись, попросила:— Пожалуйста, тетя Элоиза, только… не спрашивайте ни о чем! Я выхожу за лорда Бастельеро. Этого не изменить… Он… я уверена, он будет мне очень хорошим мужем. Он… меня любит и…Дальше продолжать она не смогла, потому что к горлу подступили уже не слезы, а самый настоящий спазм.— Всеблагая Мать! – охнула тетя. – Девочка моя… Но Дункан…— Не гов
Райнгартен догнал Грегора уже почти у самой башни Архимага.— Милорд Архимаг! – раздался его чуть задыхающийся голос. – Будьте любезны… Проклятье, Грегор, да подождите вы немного!Остановившись, Грегор круто повернулся к стихийнику, и тот под его взглядом замялся, но тут же выдохнул:— Нам нужно поговорить. Грегор, прошу вас!Смотрел он при этом так умоляюще и выглядел настолько жалко, что Грегор внутренне передернулся от брезгливости, а гнев против Райнгартена не исчез, но… позволил мыслить достаточно рассудительно. Не убивать же его все-таки… Значит, им по-прежнему придется часто видеться. И лучше прояснить все сразу.— Что вам, Этьен? – устало спросил Грегор. – Простите, но заниматься делами Ордена я сейчас не настроен. Да и с личными разговорами предпочел бы повременить.— О, ничего срочного! – попытался улыбнуться Райнгартен, но вместо улыбки у него вышла довольн