Лорд Кастельмаро вывел ее в коридор, и Айлин села на скамью между двумя кадками с лимонными деревьями, сложив руки на коленях, как полагается леди. Это было так странно… Она много лет утверждала, что отказалась от рода, и даже сейчас считала, что это правда, но все равно все вокруг продолжали считать ее леди Ревенгар. Дарра, Саймон, остальные соученики и преподаватели. А теперь и лорд Кастельмаро. Боевик так странно смотрел на нее, что Айлин задалась вопросом, что же он видит? Она ведь совершенно не похожа на фамильные портреты предков, ни одной черты. Вот Артур – да, он образцовый Ревенгар, а она…
Кастельмаро стоял перед ней, и это тоже было совершенно естественно. Айлин сотни раз видела именно такие сценки – мужчину, стоящего перед сидящей дамой. Обычный этикет. Раньше ей казалось, что правила поведения немыслимо все усложняют, но теперь она понимала, что была неправа. Не будь этикета, она бы сейчас не знала, куда себя девать от смущения и о чем ра
До самого вечера больше их никто не беспокоил, только в положенный час две адептки-целительницы принесли подносы с ужином. Вслух умиляясь еноту, они украдкой бросали томные взгляды на Аластора и Лучано, так что Айлин с трудом удержалась от хихиканья, глядя, как по-разному отзываются на это друзья. Лу откровенно радовался вниманию целительниц – весьма симпатичных, следовало признать – и отвечал им взглядами не менее томными, но куда более откровенными. Аластор же едва заметно порозовел щеками и очень сдержанно поблагодарил девушек за заботу, а потом смолк, предоставляя Лучано болтать с ними. Но девиц это ничуть не остановило.— Простите, милорд, — с придыханием спросила у него пышная голубоглазая брюнетка курса примерно десятого. – А это правда, что ваш сапог пожевал демон? И что вы свернули ему шею голыми руками?— Разумеется, правда! – заявил Лучано прежде, чем покрасневший Ал успел выдавить хоть слово. – И прошу вас не
Дразнить Альса было восхитительно весело и чуточку опасно. Лучано прекрасно осознавал разницу между собой и благороднейшим юным грандсиньором, который вот-вот станет королем, но именно поэтому никак не мог удержаться. Его разрывало изнутри желание подшучивать над Вальдероном и пьянило понимание того, что это позволено. О, конечно, только до определенных пределов, м? Но пределы терпения есть у любого живого существа. Альс позволял ему куда больше, чем дворянин должен позволять наемнику, пусть и доверенному, так что Лучано с каждым днем все сильнее убеждался: слова о дружбе для Вальдерона не пустой звук.Забавно, теперь он даже в мыслях не позволял себе назвать Альса бастардом, словно боялся обидеть. Но и думать о нем как о принце тоже не получалось.«Ничего, вот его коронуют, — горько усмехнулся сам себе Лучано, — и все станет по-прежнему, то есть гораздо проще и правильнее. Только такое воплощение благородства, как Альс, может решить, что королям позв
В одной из лавочек он купил набор шпилек взамен потерянных в путешествии и ленты для волос к новым костюмам. В другой – мягкие кожаные туфли и сапоги для верховой езды. Третьей оказалась кондитерская, где ему на глаза попался огромный пряничный петух, покрытый разноцветной глазурью и украшенный цукатами. Лучано присмотрелся и поинтересовался, нет ли такого же, но только в виде коня. Приказчик просиял и вынес роскошного жеребца величиной с блюдо – мечту любого сластены. Ухмыльнувшись, Лучано велел завернуть понаряднее и пошел дальше, задумчиво разглядывая вывески.То, что он искал, нашлось не сразу, пришлось перерыть несколько мастерских, пока здоровенный северянин, услышав заказ, не выложил на прилавок роскошный пояс-перевязь из бычьей кожи, расшитый серебряными бляхами и резными костяными бусинами. Массивная пряжка впереди, двойные строчки воловьими жилами, а главное – прочные петли по бокам.— Вот, — буркнул северянин, — это для се
За дни, проведенные на Барготовом холме, каковое название к нему приклеилось уже вполне официально, Грегор извелся от скуки и ощущения бессмысленности происходящего. Если бы он, как Райнгартен, видел смысл в происходящем, было бы легче, но клятый стихийник напрочь отказывался поделиться хоть какими-то результатами, утверждая, что сам еще ничего не понимает. Грегора так и тянуло поинтересоваться, что, в таком случае, они все здесь делают, но он сдержался, видя, что Райнгартен работает исступленно, до кругов под глазами, что уже само по себе было чудом – на памяти Грегора этот холеный любитель удобств никогда так не выглядел. Разве что перед битвой за Академию.Не меньше выкладывались и остальные стихийники, без конца проводя какие-то замеры, накладывая сложнейшие арканы и отслеживая их действие, изучая каждую трещинку в земле холма и каждый куст поодаль. Но если у мастеров Оранжевой гильдии минуты свободной не было, то остальные скучали так же откровенно, как сам Грегор.
— То есть вы желаете посетить дворец? – уточнил магистр Бреннан и окинул Аластора очень пристальным и задумчивым взглядом. – Ну что ж, не вижу к этому особых препятствий. Заживление ваших ран идет великолепно, всем бы моим подопечным так, и небольшая прогулка пойдет на пользу. Разгонит кровь, даст легкую нагрузку… Да-да, я разрешаю. Но о верховой езде не может быть и речи! Путь туда и обратно вам придется проделать в карете.— Милорд магистр! Я вам что, дама? – возмутился Аластор.— Вы мне пациент, юноша, — отрезал целитель и посмотрел на Лучано, который скромно маячил за плечом Аластора. – Кстати, а вы, сударь, намерены сопровождать вашего друга?— Сочту за честь, если таково будет его желание, — поклонился Лу.— Вот и прекрасно, — милостиво сообщил магистр. – Тогда присмотрите за ним, будьте любезны. А сейчас идите в конюшни Академии и скажите, что я велел заложить для
В коридоре Аластора встретила стайка из четырех девушек и седовласой дамы, высокой, сухопарой и с пронзительным взглядом. Молниеносно окинув этим взглядом и самого Аластора, и притихших девочек, она присела в реверансе, придерживая подол траурного черного платья, и чопорно сообщила:— Прошу прощения, что вынуждена представляться сама, ваше высочество. Миранда, леди Мэрли, старшая воспитательница их высочеств Алиеноры и Береники. А это фрейлины их высочеств, юные леди Сазерленд, леди Эмерик, леди Норвик и леди Гранде.Девицы, скромно одетые в разные оттенки лилового, как и положено в трауре, тоже сделали низкий реверанс и замерли в нем.— Счастлив знакомству, миледи, — отозвался Аластор, почтительно кивнув. – Простите, что не могу ответить глубоким поклоном, как должно.Леди Мэрли с достоинством выпрямилась, и только тогда девушки последовали ее примеру и тоже встали, слаженно, как солдаты под руководством строгого офицера. На Аласт
Дверь палаты скрипнула, впуская Ала и непривычно тихого Лу. Впрочем, Ал тоже был какой-то странный – задумчивый и даже… мечтательный?«Точно, — подумала Айлин. – Мечтательный! Именно так выглядит Лу, когда в палату приходят девочки-целительницы. Чем красивее, тем лучше…»Она невольно улыбнулась, так забавно выглядел сейчас Ал, и тут же насторожилась: в лице Лучано, замершего за его плечом, на сей раз не было ни мечтательности, ни привычной игривости, совсем наоборот! Да что же случилось во дворце? И они так поздно вернулись…Правда, Айлин почти не скучала, потому что весь день провела с Пушком, Перлюреном и Воронами, которые сегодня явились в полном составе и увели ее гулять в сад. Пушка тормошили и гладили, енот привел ее друзей и названых братьев в полный восторг, а с ней самой Вороны обращались так, словно ничего не было. Словно и поход к Разлому, и битва за Академию – все, что разделило их в последний месяц, о
Два дня пролетели так стремительно, что Аластор их едва заметил. Наверное, следовало уделить больше внимания невесте, но Лучано, с которым он поделился этой мыслью, отсоветовал, пояснив, что у женщины, которой на подготовку к свадьбе дали так мало времени, каждая минута на счету. Он ведь не хочет, чтобы ее величество, принимая жениха, думала о чем угодно, только не о нем? Аластор этого не хотел. И без того было трудно привыкнуть к мысли, что еще немного – и ему станет принадлежать прекраснейшая женщина Дорвенанта. Если не всего мира… Во всяком случае, более совершенной красоты он и представить себе не мог. Улыбка Беатрис, ее глаза, то сверкающие, то бархатно-томные под тенью пушистых ресниц, ее золотисто-смуглая кожа… Если тронуть ее кончиком языка, не окажется ли она сладкой, как мед?Эти мысли смущали и пугали. Нельзя так думать о женщине, которая погружена в траур по детям! Но… о собственной жене ведь можно?! Аластор с ужасом чувствовал, что ноча
Она еще что-то говорила, но Айлин не слышала. Ей вдруг стало нехорошо так, что пришлось незаметно положить руку на опору для цветочной гирлянды. Какая же она и правда дура! Решить, что тетушкины швеи сотворили это платье за неделю! Да его же шили давным-давно для ее свадьбы с Кармелем! И он наверняка знал об этом… А сегодня увидел ее в этом самом платье перед алтарем с другим мужчиной! Дура! Как она могла сделать ему так больно?!Да и документы на отказ от приданого тетушка тоже готовила совсем к иной свадьбе. Кармель ведь говорил, что оставит эти деньги ей, Айлин! Всеблагая Мать, как же больно!Она не сразу поняла, что Иоланда замолчала и сочувственно смотрит на нее. А вокруг сверкает и несется пышный вихрь па-майорделя, в котором вряд ли кто-то услышит чужой разговор. И – как удачно! – ее муж разговаривает с лордом Аранвеном! Конечно, он то и дело поглядывает в их сторону, но… Да какая разница? В Бездну все правила этикета на свете, если они
Тяжелые плавные волны ловансьона несли их вперед, и Айлин хотелось, чтобы танец никогда не заканчивался. Рядом с Аластором ей было так спокойно! Словно она снова стала маленькой девочкой, которая может прийти с любой бедой к старшему брату, который еще и лучший друг при этом. Так хорошо и безмятежно ей было только рядом с отцом в те немногие моменты, которые им подарила судьба…Но она знала, что этот волшебный ловансьон скоро кончится, и потому впитывала каждое мгновение, наслаждаясь близостью и доверием. Нехорошо так думать, но здесь и сейчас – о, всего на один танец! – Аластор принадлежал только ей, смотрел только на нее и улыбался чуть смущенно, словно был не королем, не героем, а тем самым мальчишкой, что разделил с ней яблоко, сидя на склепе среди толпы умертвий.— Айлин, ты правда хочешь этого брака? – тихо спросил он, когда фигура танца снова свела их лицом к лицу.Хочет ли она? Какая теперь разница? Клятвы произнесены, и те
Ладонь Айлин пойманной птицей замерла в его руке, и Грегор сжал ее чуть сильнее, одинаково боясь и выпустить, и сжать слишком сильно. Как же прекрасна его невеста! Нет, теперь уже его жена! Какое нежное слово… Его драгоценная леди и любовь!А праздник шел своим чередом, и все было безупречно, именно как он и хотел. Только вот Кэдоган со своим портретом едва все не испортил. Нет бы нарисовать что-то приличное, как Галлахер! А глядя на картину с качелями, Грегор словно летел в пропасть, и сердце сладко замирало, но стоило подумать, что кто-то еще увидит его Айлин такой…«Повешу в своем домашнем кабинете, — подумал он. – Все равно там никто, кроме меня, не бывает. А вот работу Галлахера можно и в галерее Бастельеро выставить, в той части, где не семейные портреты, а просто коллекция картин.» Он снова тихонько пожал пальчики Айлин, подводя ее к месту новобрачной, и с радостью увидел едва заметную улыбку на бледных губках жены. Как же в
Дарра одернул чуть приподнявшуюся полу длинного камзола, поправил перчатки… И тут к нему подошел один из юношей, одетых в черно-фиолетовые мантии, которых Лучано еще в храме заметил на стороне невесты.— Доброго дня, Аранвен. – Юный некромант поклонился сыну канцлера, а потом слегка сконфуженно произнес: — Прошу, примите мою величайшую благодарность! Эта тяжба… Она уже высосала все соки из нашей семьи. Ваше покровительство было неоценимо! Если бы не вы… Я ваш должник!— О, пустое, Лохланн, — с безукоризненной спокойной учтивостью отозвался младший Аранвен. – Мы же соученики, наш долг – помогать друг другу. Вам следовало раньше обратиться ко мне за помощью, я не отказываю друзьям. А вы вместо этого начали пропускать занятия, чтобы оплатить услуги стряпчего. Это недальновидно.— Мне было неловко, — признался юноша по имени Лохланн. – Я думал, что пропущу всего несколько дней. Даже лор
— А этот что здесь позабыл? – тихо буркнул Альс, и Лучано, проследив за его неприязненным взглядом, увидел в нескольких шагах от них высокого светловолосого юношу в красном мундире дорвенантской армии. – Мог бы не портить настроение бывшей сестре в такой день.Лучано про себя молча согласился, что настроение у синьорины и так наверняка не праздничное, определенно не стоит портить его еще сильнее.— Возможно, грандсиньор как раз пришел помириться? – предположил он вслух и добавил: — Кстати, пару дней назад он подрался на дуэли с неким гуардо, слишком дерзко отозвавшимся о синьорине Айлин. Тот был гораздо старше и опытнее, притом известный дуэлянт, как мне сказали, а у грандсиньора Ревенгара это оказался первый поединок.— И как? – заинтересовался Альс. – Неужели победил?— Убил одним ударом, — чуть улыбнулся Лучано. – Очень благоразумно. Теперь остальные любители потрепать языками пост
В строгом соответствии с традициями венчание назначили на второй день недели, посвященный Всеблагой Матери, и это затянуло ожидание Грегора еще на три бесконечных дня, которые тянулись, будто весь мир вокруг накрыло «Янтарным Щитом». Не сойти с ума от ожидания помогали только бесконечные заботы, не все из которых удалось поручить собственному дворецкому, управляющему Арментротов и многочисленным мастерам. Грегор даже не подозревал, что устройство свадьбы – настолько хлопотное дело!Впрочем, он понимал, что это главный день в жизни женщины, и намерен был сделать все, чтобы его невеста получила достойный ее праздник. Даже обратился к их величествам за разрешением устроить малый бал, несмотря на траур. Прошение об этом Грегор лично отвез во дворец вместе с приглашением на свадьбу и получил милостивое согласие короля на любые торжества, которые чете новобрачных угодно будет устроить. Воспользовавшись случаем, он тогда же заглянул к Аранвену, рассказав о прокляти
Как и ожидал Грегор, в особняке Арментротов его приняли незамедлительно. Сама вдовая госпожа Арментрот вышла к гостю в безупречном глухом трауре, сдержанно извинилась за скромность приема и пригласила его в малую гостиную, куда распорядилась подать шамьет и пирожные. Возможно, милорду Бастельеро угодно вина или карвейна?От крепких напитков Грегор отказался и выразил соболезнования, которые были приняты с должным достоинством. Следовало признать, что, несмотря на неравный брак, заключенный в юности, Элоиза Арментрот вела себя как подобает урожденной леди. И снова Грегор поразился, какие же разные дочери получились у Морхальта. Гвенивер — яркая красавица, но не блещет манерами, стоит только вспомнить безобразный скандал на похоронах Дориана и второй, совсем недавний, в лазарете. Трудно даже сказать, какой из них менее простителен…Элоиза же, напротив, не унаследовала ничего от фамильной внешности, но держит себя с благородным изяществом, что говорит в ее по
Гость появился в особняке Арментротов за час до полудня. Айлин сидела у окна своей спальни на втором этаже и совершенно бездумно листала модные фраганские журналы, не в силах сосредоточиться на такой глупости, как наряды. Тетушка обещала обо всем позаботиться – этого вполне достаточно. Вчера Элоиза приехала за ней сама, едва получив просьбу прислать экипаж, и прямо в карете крепко обняла Айлин, едва посмотрев ей в лицо. Айлин уткнулась в плечо, обтянутое черным траурным шелком, и молча разрыдалась, а потом, проплакавшись, попросила:— Пожалуйста, тетя Элоиза, только… не спрашивайте ни о чем! Я выхожу за лорда Бастельеро. Этого не изменить… Он… я уверена, он будет мне очень хорошим мужем. Он… меня любит и…Дальше продолжать она не смогла, потому что к горлу подступили уже не слезы, а самый настоящий спазм.— Всеблагая Мать! – охнула тетя. – Девочка моя… Но Дункан…— Не гов
Райнгартен догнал Грегора уже почти у самой башни Архимага.— Милорд Архимаг! – раздался его чуть задыхающийся голос. – Будьте любезны… Проклятье, Грегор, да подождите вы немного!Остановившись, Грегор круто повернулся к стихийнику, и тот под его взглядом замялся, но тут же выдохнул:— Нам нужно поговорить. Грегор, прошу вас!Смотрел он при этом так умоляюще и выглядел настолько жалко, что Грегор внутренне передернулся от брезгливости, а гнев против Райнгартена не исчез, но… позволил мыслить достаточно рассудительно. Не убивать же его все-таки… Значит, им по-прежнему придется часто видеться. И лучше прояснить все сразу.— Что вам, Этьен? – устало спросил Грегор. – Простите, но заниматься делами Ордена я сейчас не настроен. Да и с личными разговорами предпочел бы повременить.— О, ничего срочного! – попытался улыбнуться Райнгартен, но вместо улыбки у него вышла довольн