Тихое короткое жужжание телефона в руке Пич мгновенно сдернуло нарочитую расслабленность со всех. Брант и девушки, до этого изображавшие праздно шатающихся по пустынным серым коридорам базы, сорвались на бег, в считанные секунды оказываясь у бронированных черных дверей оружейки. Пич без запинки быстро ввела код и наклонилась к сканеру, позволяя прибору сверить рисунок ее сетчатки с базой данных. Секунды, пока сложная техника «думала», показались бойцам вечностью.
– Давай… открывайся, Сезам, – еле слышно пробормотала сквозь зубы Пич, и, словно повинуясь сказочному заклинанию, замки звонко защелкали, открывая им путь в хранилище смертоносных сокровищ.
Ввалившись внутрь, все трое быстро рассредоточились в нужных направлениях в соответствии с первоначальным четким планом.
– Джимми, б
Сеймас упорно заставлял двигаться свое умоляющее о неподвижности тело вдоль глухих каменных стен. И плевать, что это было просто хождение по кругу, главное, что шаг за шагом он возвращал себе контроль над измордованными болью плотью и сознанием. Прекратить идти сейчас было сродни поражению. Признать которое – все равно, что смириться, а Сеймас больше не желал ни с чем смиряться. Поэтому он все шагал и шагал, накручивая круги в этом каменном колодце, и с маниакальной настойчивостью пробовал оковы, сдерживающие руки за спиной, на прочность. Сейчас не имело значение, насколько тяжело давался каждый шаг, как, впрочем, и степень остаточной боли, что вполне могла бы заставить рехнуться обычного человека. Это было уже ничто по сравнению с первоначальным адом и ощущалось почти как полноценное облегчение. И хотя силы возвращались невыносимо медленно, но и это было движение, вызывающее практически ликование. Полная противоположность прежним часам статично
Через час жесткой тряски по бездорожью стало светать. И это, само собой, не добавляло комфорта и беззаботности команде беглецов. Напряжение было все отчетливей с каждым новым лучом солнца, раскрашивающим окружающий ландшафт в нежно-розовые цвета, превращая на краткое время всегда пыльную и безжизненную пустыню в некое сказочное королевство. Но пассажиры машины оставались равнодушны к красоте рассвета. Их растущая настороженность уже практически ощущалась кожей.– Мы теперь как блохи на лысине, – хмуро пробормотал Кирос. – Жаль, что ты не знаешь, как далеко нам еще ехать, маленькая птичка.В голосе блондина не было и тени упрека, но Эмма все равно чисто машинально пробормотала: «Извините», хоть и понимала, что она не виновата, что ее дар не включает в себя еще и определение расстояний и времени пути до желаемого объекта.– Ну, по маякам они бы все равно нашли нас рано или поздно, – тоже негромко отозвался Сидда. – В
Сеймас колебался секунд тридцать, решая, что ответить этому созданию, чьи роль и намерения были ему неизвестны. Откровенничать непонятно с кем было опасно. Но и упускать возможность хотя бы затеять диалог и что-то выяснить он тоже не хотел.– Кто ты? – собственный голос показался грубым скрежетанием из-за пересохшего горла, хотя мужчина и не замечал жажды до сих пор.Послышался какой-то отдаленный шум, и силуэт исчез так быстро, что даже тренированное зрение Сейма не успело уловить этого движения. Мужчина едва не взревел в досаде, что момент был упущен.– Эй! – крикнул он. – Ты тут?Тут же раздалось невнятное шипение, в котором Сейм с трудом разобрал «Заткнис-с-с-с-сь!». Это давало шанс надеяться, что странная посетительница не у
Эмма решительно шагнула вперед, реагируя на вызов Беллами, но тут же Пич намертво вцепилась в кожаную портупею у нее на поясе, а близнецы уже почти заученным движением встали впереди с обеих сторон, практически полностью перекрывая ей видимость своими широкими плечами. Девушка оказалась буквально заключена в клетку из тел друзей, когда еще и Кирос с Эйденом встали к ним вплотную.– Куда собралась? – яростно зашипела Пич. – Отставить вестись на слова этой суки!– Отпустите! Я же не чокнутая. Только посмотрю. Что-то тут не так! – попросила Эмма, не в состоянии игнорировать растущий ком удушливой тревоги в центре груди.– Мне тоже ее рожа кажется не в тему довольной, Пич, – тихо поддержал Эмму Кирос. – Есть прекрасное предложение, которое железно работало раньше. Сначала
Незнакомка, которую Сейм нарек безымянной, оторвалась от стены, привалившись к коей она сидела все это время, и оперлась на кисти, скрытые в широких рукавах, становясь практически на четвереньки и выгибая дугой спину. Ее миниатюрное тело сильно напряглось, замирая в столь странной и неудобной позе. Она не двигалась и не произносила ни звука, но монстр Сейма дернулся, транслируя ему удивление и реагируя на странные вибрации, исходившие от словно окаменевшей крошечной женщины. Лейтенант интуитивно ощутил, что сейчас не время задавать вопросы и вообще как-то привлекать к себе внимание. В отдалении раздался высокий скрежещущий звук, и снова наступила звенящая тишина. Причем Сейм заметил, что с того момента, как все три светила стали балансировать в своем странном танце на небосклоне, во дворе внизу не появился ни один «носорог». Пронзительный звук снова резанул слух, и теперь он был намного ближе и больше напоминал громогласный визг. И кроме этого появились ритмично повторяю
Эмма сидела на каменистой почве в тени скалы и бездумно скользила взглядом по противоположной стороне ущелья. С одной стороны, в нескольких метрах от нее расположились дремлющие вполглаза близнецы, а с другой – Пич и Эйден. Они так же, уважая ее просьбу, соблюдали небольшую дистанцию. При этом Пич бросала в ее сторону взгляды, в которых Эмма отчетливо читала тревогу и непонимание. И это усиливало и так огромное чувство вины и безысходности, что совершенно пропитали ее плоть и разум, мешая думать и наваливаясь непонятной скованностью и усталостью. Девушка была уверена, что решение о разрыве связи – единственно верное. Она должна была освободить своего Нормана. Как бы ни пошли дела дальше, у него должен быть выбор и шанс жить, не важно – с ней или без нее. Это справедливо, это абсолютно честно, и она действительно именно этого хотела. Чтобы любимый жил. То, что в ее судьбе нет выбора в любом аспекте жизни, вовсе не значит, что она должна из страха перед одиночеством
– Командир! – проскрипел Кирос, с кряхтением поднимаясь с земли. – Мужик, как я рад тебя видеть!Блондин, хромая, пошел к застывшим, прижавшись друг к другу, Сеймасу и Эмме, но неожиданно лейтенант издал устрашающий рокочущий звук и на секунду обернулся к другу, демонстрируя жуткую угрожающую гримасу. Кирос моргнул удивленно, но чисто машинально шагнул ближе. В тот же момент он согнулся и покатился по земле, хрипя и прижимая руки в районе сердца. Сеймас же, никак не реагируя на это, просто вернул все свое внимание Эмме, будто тут же забыв о существовании вокруг кого бы то ни было.– Какого хрена! – давясь кашлем и сильно растирая грудь кулаком, сипло спросил Кирос, немного придя в себя.– Успокойся, полукровка, – раздался странный женский голос из скальной ниши, наполненной
Стоило Сейму и Джимми скрыться из виду, незнакомка смазанной тенью метнулась к лежащей на земле женщине. Шепотом причитая, она осторожно приподняла ей голову, освобождая от ткани лицо и шею и аккуратно обследуя их, а потом и все тело сквозь одежду.– Думаю, будет удобнее, если мы всех раненых перенесем в тень и там осмотрим, – сказал Кирос, приближаясь с намерением поднять раненную с земли.– Отойди-и-и! – вскинулась пришелица, прикрывая собой лицо пострадавшей. – Ты не сме-е-еш-ш-ш-шь смотреть в ее лицо!– Да прямо очень мне и хотелось! – фыркнул Кирос, при этом и не думая остановиться. – Мне, знаешь ли, вообще плевать, как выглядит женщина, которую я не собираюсь поиметь! Могу ее даже с закрытыми глазами нести. Но только если я вместе с ней упаду, будет виновата твоя